Запись 59

Запись 59

Не знаю, но судя по всему необходимых шестьдесят записей будет. Даже не было необходимости проводить анализ, чтобы увидеть начало распада. Стандартно, если «начало распада»  продолжается трое суток. Или лавинообразно. Здесь же мы наблюдаем при некоторой скоротечности процессов, вовсе не лавину, а вполне себе естественный процесс. Возможно, сработали некие катализаторы, активный поиск которых идет в данный момент. Задействован как основной контур, так и резервный. Необходимо убедиться, что к данному феномену ВБПД (ныне именуемая БС) не причастна.

Комментарий. Иди отсюда. Надоеда. Вот уже не терпится кому. Будет пора – все узнаем. Эвон, ребята идут. Если пробудишь Валору, лично переломаю.
                Конечно, страшно. Вообще не представляю, как у нас все в дальнейшем сложится. Но и учиться не вернусь. Зачем? Я ведь уже директор Академии. Или института. Забыл.


Последний вечер, последний ужин

Они пришли к Белой скале, как шахтер возвращается к жене после смены, уставшие,  с чувством удовлетворения и глубокой уверенности, что имеют право. И даже не «право», а самые широкие права, позволяющие делать почти все: командовать и вести себя по-свински. То есть не по-свински, а просто, как душе заблагорассудится.
   Горыч издали махал руками, нелепо торопился навстречу и сигналил большой кистью.
   Контрос решил: случилось страшное и поспешил, сигая с камня на камень, горным козликом.
-Козел, - процедила Бабиша. – Козлище.
        Вся радость от совместного труда, когда полуорк, как мнилось, с любовью и уважением покрикивал: «Наддай, малышка», растворилась солью в воде, оставив горькое послевкусие. В душу змеёй вползало глухое раздражение. Или оно оттуда и не выползало, а забилось в дальний уголок, и, свернувшись, ждало своего часа? Теперь же раздражение разворачивалось и ширилось, особенно, когда Контрос осторожно стал поправлять некую конструкцию, дававшую этой типа «королеве» тень. И счастливо замерло, когда сооружение из мольберта и шезлонга опасно покачнулось.
-Спасибо, Дрон, - шепнула с благодарностью Бабиша.
-Чего он так близко к королеве? Вот, зачем?
-Вообще-то это его обязанность, - вынырнул из-за ближайшего камня Луш. Ашур грыз стебелек, был безмятежен и самодоволен. У него, судя по всему, день задался на славу.
-А мы по-новому контур запустили, - похвастался Дрон. – Пока некоторые забавлялись.
-А мы, кажется, спасли наши шкурки, - парировал Луш. – Но я категорически осуждаю бездельников. Исключение только для стариков и беременных женщин. Кого подвергнем обструкции?
   Дрон выпятил грудь, и, наверняка, сказал бы что-нибудь обидное и веское, но из-за спины Луша выглянул Домир, прикрывая глаз:
-Ты бы поаккуратней колдовал бы.
-Вот об этом и хотел поговорить, да ты своими трудовыми подвигами влез, - подхватил ашур. – Представь, идем мы с труднейших переговоров, и вдруг галька как подпрыгнула.
   Дрон крякнул. Он ведь только припугнуть Контроса хотел, чтоб, значит, Валоре, не дай При, не повредить, вот и запустил легкую рябь по большой дуге. И Домир сам виноват. Мог же лететь, как все порядочные летающие крылатые, а не болтаться под ногами. То есть шагать ногами, когда нужно махать крыльями. В общем, залудилось ему камешком в глаз, и что такого?
    По мере приближения к «его любимому высочеству» голос грымзла становился все тише и заискиющей.
-Она все равно спит и не слышит, - шепотом сообщил Луш.
-А чего тогда ты шепчешь?
    Шайт в пику хотел громко сообщить, что после работы купанье не повредит, но король и коричневый в два внутренних голоса громко запротестовали. В итоге утробно прогундосил, мол, крепкий Валорин сон не повод отказаться от купания.
   Все легко согласились, что не повод.
   Отмокали час, не меньше. Контрос и Горыч устроили развлечение: инициированный  полуорк держал в воздухе здоровенную каплю и по указке художника лепил из неё всякую всячину.
-А вот и не похоже, – обиделась Бабиша на свой прозрачный бюст. – Я не такая.– и саданула рукояткой метлы.
   Брызги во все стороны и смачный «плюх» в воду.
-А по-моему, очень похоже, – проворковала Валора. – Очень трудно оценивать себя со стороны. Всегда немного приукрашиваешь.
    Дрон пулей вылетел из воды. Как он прошляпил пробуждение их величества? Это все Контрос с Горычем виноваты! Грымзл потрясал пальцем и дальше обычного брызгал слюной от избытка верноподданичества. За старания был вознагражден милостивой улыбкой и правом проводить королеву к ужину.
   За едой хвастались успехами. Говорили вроде друг другу, но получалось снова Валоре.
-Чего они? – надула губы Бабиша. – Завтра же все закончится?
-Не закончится, – огорчил бескомпромиссный Луш. – Смотри сама. Валора отправится к циклопихам на крокусовую елань, потому что ей надо как-то выносить ребенка. Шайт поедет с ней, потому что считает будущего младенца своим как бы потомком. Или себя одним из предков, тут все сложно. Контрос, сама видишь. Дрон, возможно переберется с семьей. Где он ещё виконтом будет? Горыч, не знаю, но с другой стороны, куда ему идти? Из всех нас свобода выбора только у тебя и Домира.
-А ты?
-У меня большие и радужные планы относительно будущего виртуального королевства. Очень перспективное дельце. И, кстати, о дельце, – он оставил ведьму и обратился к Валоре. – Сударыня. Мы тут с Миром пошептались с ванами. Есть прекрасная возможность организовать взаимовыгодный товарообмен. Горыч, как там у нас с деньгами? Макеты, эскизы, степени защиты?
     Все разом заговорили о деньгах, как будто в Заоблачной существовало реальное строительное королевство меж Хрустальных гор и с нетерпением ждало возвращения своих блудных элит из далекого вояжа.
    Бабишу перекосило:
-Прекратите! – ударила она кулаком о стол.
   И от удара поднялась радужная пыль, которая на самом деле оказалась не пылью, потому что те, кого она накрывала, прямо-таки застывали. Шайт, наливающий чай, Дрон в очередном патриотическом порыве, Горыч, не успевший откусить кусок пирога, Контрос, украдкой поправляющий Валорин локон, Домир, нечто жарко объясняющий, и центр композиции – Валора с милой полуулыбкой. Только Луш, как чистил изящным накладным когтем яблоко, так  и продолжил чистить:
-Твоя наглость может поспорить с твоей..твоим…Не подберу слова, но поступила ты не очень благоразумно.
-Это не я, – испуганно отмежевалась Бабиша.
-Конечно, не ты, – согласился Луш, вырезая из яблока лилию. Разделил плод на два цветка, вздохнул и протянул половинку Бабише.  – Я вот смотрю на тебя,  и сердце заходится.
  Луш споткнулся “сердце заходится” было явно из чужого лексикона. Как пиджак с чужого плеча, вроде и размер твой и цвет и подкладка, а кожей чувствуешь – не оно.
-Я, я, - всхлипывала Бабиша, – Даже не знаю, как получилось. Не мое колдовство.
-Понятно. Но я о другом. Ты же у нас как бы принцесса? А поведение не соответствует. У Валоры, хотя, возможно, это из-за голубого, но, думаю, и она здесь весьма причем, у Валоры все получается. Могла бы у неё поучится, а не строить обиженную девочку.
-Ещё чего. Не буду.
-Ты сама себе хозяйка. Не хочешь, не надо. Странно. Ведь худо-бедно, но с подачи королевы с гардеробчиком разобралась? Всего-то разок словцом перекинулось, а вещей уже не две, а пять. Прогресс. Опять же ногти.
   Бабиша посмотрела на руки. Ногти, как ногти.
-Заметна попытка привести их в порядок. Валора многое смогла бы тебе дать, но ты брать не хочешь. Почему?
   Бабиша опустила голову.
   Да, её тревожило, что никто не желал с ней считаться. “Типа королеве” в рот смотрели, а она, словно пустое место.
-А-а, – печально протянул Луш.– Проблемы полового созревания. И с конкуренткой ты их обсуждать не желаешь. Понятно.
    Луш ещё порассуждал о нежной молодости и юном апломбе, но потом разродился:
-Ладно. Так и быть, помогу тебе. Бесплатно. Будешь должна. Есть одно упражнение. Сначала ты любишь всех мужчин. Не физически, а так легкой  и нежной любовью. Потом, когда ты станешь испытывать это  светлое чувство ко всем, вычлени из них мужчин, например, своего возраста, плюс-минус, ну, в твоем случае только плюс, десять лет, потом выбери из них какой-нибудь определенный тип.
-Полуорков?
-Отчего полуорков? Хотя, можно и полуорков.
-Но я уже.
      Ашур затормозил. Для кого он тут распинался? При чем тут Контрос? Конечно, королевский паж мальчик хороший, но это частность, от которой ведьме стоило бы быстренько отряхнуться.
-Нет! – прижала ручонки к груди Бабиша и затрясла головой.
-Как хочешь, но запомни, у всякой вещи или явления есть минимум две стороны. Всегда остается вопрос, с какой стороны ты. Впереди много всего. Будут другие встречи, люди,чувства. Зачем буксовать на месте, только потому что тебе кажется, будто жизнь определяется здесь и сейчас? Тебе не нравиться, что с тобой происходит в данный момент? Тогда зачем ставить начало отсчета именно в этой координате? Может там, где ты окажешься через год, планировать жизнь намного выгодней? Отпусти ситуацию.
– Нет, – категорично, осторожно приложив ладонь к столу. Но и от этого легкого движения снова поднялась странная радужная пыль, пролетела по комнате, расколдовывая всех.   
    Бабиша исподлобья осмотрела всех. Встретилась глазами с Лушем. Тот показывал, мол, улыбайся, но улыбаться не хотелось. И все-таки растянула непослушные губы в подобие улыбки. Она станет принцессой для того, чтобы быть с Контросом. Тем более Валора почти год пробудет в анабиозе. Улыбка стала шире и приветливей.
    Всей компанией решили напоследок полюбоваться Мантинкушем. И умудрились это сделать, хотя огни города скрывало сизое марево. У кого-то хватило воображения,  у кого-то воспоминаний.
   Ночь была на редкость тихой, но не душной. Небо высокое и чистое, в  шум прибоя мелодично вплетались звуки ночного леса и плеск воды.
-Мы все думаем об одном? -поинтересовался Луш. – что нас ждет завтра?
  Но оказалось, что о завтрашнем дне думал только Домир. Грымзл вспоминал родное болото, Шайт мечтал о второй королеве, Горыч никак не мог определиться, чем заняться после практики, Валора вообще ни о чем не думала. Её нелепая фраза: “А я думаю, что все у нас будет хорошо” вызвала шквал одобрений. Этого Бабиша понять не могла. И так как её собственные реальные мысли лучше было не озвучивать, брякнула, что думает о кураторе.
   Домира резануло раздражение, на смену которому пришла насмешливая уверенность:
-А ведь какой хороший вечер…был.
     Луш удивленно поднял глаза. Это сказал явно не Домир.



Копии дочерей Гранахи и встреча

  Пани Найчика не понимала, отчего старая шаманка, усыпившая всех своими рассказками, не прекращала бессмысленного повествования, а продолжала вещать про дочерей Гранахи.
   Опра и Мирмихада взялись за ум, оставили парня и девушку в покое, щедро вознаградив их за невзгоды, которые сами им устроили. Раздали по племенам глаза и заселили пустыню своими копиями-наблюдателями. Копий было не очень много, и происходили они как от совмесных усилий дочерей, так и от волшебства соития этих дочек с простыми смелыми парнями из неизвестных племен. Всего-то надо уйти в пустыню, где за великие подвиги тебя ждет награда. Если ты не откинешься, конечно….
   Шаманка скрипуче перечисляла все копии поименно, а начальница ЭГЗ мысленно тренировала жест в ответ на вопрос о лоскутном одеяле. Он должен был быть одновременно и скупым и красноречивым. “Где?” -“А вот оно, под Шину и малышкой Чоу”.
   За мысленной тренировкой не сразу поняла, что шаманка уже молчала. Встала, расправила многочисленные юбки (хороший способ иметь при себе, точнее на себе, весь гардероб) и пошла к начальнице. По ходу, не останавливаясь, выдернула из-под спящих одеяло, да так ловко, что те и не шелохнулись. Заботливо развесила ветошь, а другого слова для этой накидки Найчика не подобрала, по плечам крылатой, и подтолкнула в плечи:
-Иди. Пора.
    Такой был магнетизм у шаманки, что Найчика безропотно шагнула в ароматный дым от тлеющего сухоцвета. Сложно не шагнуть в дым, когда он почти заволок весь зал ожидания.
   И все-таки она тормознула, оглянулась на подчиненных. Правильно ли  поступала, так безрассудно подчиняясь странной старухе?
-Не бойся, – больше показывала, чем внятно говорила шаманка, улыбаясь щербатым ртом. – Я присмотрю за ними. Иди.
    Найчика вздохнула. От похода не отвертишься. Укуталась поплотней и пошла.
    Дым расслаивался и больше стелился по полу, позволяя видеть стены. Не страшно.
    Найчика повернула в знакомый коридор. Вот те, на. Лестница пропала, поворот в хозяйственные помещения отсутствовал. Вместо всего вышеперечисленного  портал с белым маревом в качестве занавески.
    Найчика оглянулась. Позади портал с белым маревом.
    Первая и на данный момент единственная мысль: а если бы я не повернула? То есть повернула, но назад? Почему она послушала эту старую маразматичку? Зачем? Зачем её вся эта деликатность?
   Без команды стало жутковато. Здоровое любопытство толкало вперед, а врожденная осторожность крылатых и рассудительность кларов предостерегали и рекомендовали с места не двигаться.
   Найчика поежилась. Лоскутный народный промысел даже не грел.
   И все таки она слишком долго путешествовала, да ещё в качестве руководители, наверно, самой странной в истории Заоблачной экспедиции, пропиталась духом авантюризма, потому что в борьбе любопытства с рассудительностью первая победила легко. Крылатая пожала плечами. Стоять, возможно, правильно, но глупо. Вперед.
       Вышла в зал пещеры. А что это могло быть? Пол довольно ровный, вместо небрежно набросанных камней массивные кристаллы, растующие из земли, высокие стены с красивыми большими наплывами, но не вертикальными, а концентрическими, переплетающиеся вязью. Стены  подворачивались вверху, создавая неровный шов купола. Выходов как таковых не было, но какие-то щели прятались за огромными пластами или драпировались в складках породы. То, что казалось выходом с той стороны, с этой  стало частью пейзажа и быстро потерялось. Кругом царил полумрак.  Не плотные сумерки, но и не прозрачные. Средние.
    Найчика стояла в ступоре, ругая себя последними словами. Если шаманка заставила идти куда-то, то именно сюда она зашла по личной доброй воле. И от этой мысли сделалось ещё противней.
    А потом она услышала голоса. Испугалась, что её не найдут и позвала:
-Эй!
    Получилось  робко, и даже не отозвалось эхом.  Перепугалась ещё больше, что не услышали. Паника придала звучности, а пересохшие связки - хрипотцы. По тембру и набору букв походило на карканье, а не на человеческую речь, хотя:
 – Ау! Кто здесь? Я тут. Ко мне!
     Подобрала юбку и засеменила на звуки жизни, потому что услышь она подобный клич где-нибудь в лесу, вряд ли посчитала его призывом о помощи. Скорее подумала бы на какого-нибудь зверя и рванула бы в другую сторону.
    Грей Ди, Баста, Матилулу очень медленно продвигались по лабиринту. В поводу вели коня Мароса. Сам хозяин лошади восседал верхом. Слюней не пускал, но был близок к этому.
   Матилулу казалось, что они едут и едут, и конца путешествию не предвидится.
    Изредка Грэй Ди останавливался и бросал в разные щели и проходы щепки, а те вспыхивали синим пламенем.
   Матилулу никак не могла понять, чем одна щель отличалась от другой. Каким образом шла выбраковка. Не следовало ли бросать щепки во все углубления, ниши, борозды, щели, ходы и отверстия? На что Грэй Ди ответил, мол, есть открытые ходы, есть закрытые, а есть разрешенные. Но если закрытые видны, то открытые от разрешенных отличить сложно. Вот и приходилось проверять. В открытые ходы приведут в тупик.
-Откуда знаешь?
-Оттуда, – не вдавался в подробности Грэй Ди.
    Парень явно не желал делиться секретными подробностями. Жаль, хотя без лишней информации прожить можно. Вот, например, она знала, что козы  Годетильи в долине лысых холмов в Кабыдынских горах пасутся на деревьях. Ни разу ей эти знания не пригодились. Хотя…
-А знаете, дельфины дарят подарки не только во время брачных игр, но и тем, кто старше их по статусу?
    Спутники этого не знали и истолковали любопытный факт по-своему.
-Я, если когда-нибудь соберусь замуж, хочу, чтобы за мной красиво ухаживали.
-Как Гирей От?
-Как в книжках.
-Я тебе страшную вещь скажу, подруга. Жизнь отличается от женских романов.
-Не претендую.
-А как это «в женских романах», - подал голос Грэй Ди.
    Матилулу тоже хотела послушать данную версию ухаживаний. Насколько она совпадала с её личными пожеланиями?  Как ни странно,  Баста начала рассказывать. Запуталась где-то в районе конфетно-цветочной фазы.
   Матилулу уточнила, мол, правильно ли она поняла, что после того, как Басте вручат букет и сладкое, можно смело волочь её в постель? Вспомнила, что когда-то очень давно, на заре её отрочества некий дяденька сделал почти такое же предложение с аналогичным набором подарков и огреб по полной:
-Я не представляла, что кого-то это может устроить. Если честно, хотела бы другого. Классики и равноправия в равных долях.
-Это как?
    Матилулу начала объяснять, как и Баста запуталась.
-Вывод, - неожиданно разверз уста Грэй Ди. – Для этого  существуют традиции. Я про тех девиц, которые не обещанные.
-А романтика?
     И тут услышали странные звуки.
-По-моему отсюда.
   Они стояли перед очередной ничем не примечательной складкой.
   Грэй Ди бросил щепку и она весело вспыхнула.
-В принципе, - пояснил шериф-пожарный инспектор, - ход открытый, но не разрешенный. Внутрь нас не пустят. Это не наш выход. Можем подождать, но не долго.
    Матилулу повела чутким ухом. Конечно, надо подождать, сколько можно, потому что ей показалось, что это голос принадлежал пани Найчике.
     Стояли и спорили, как такое возможно, пока за их спинами не раздалось:
- Матилулу? Баста?
    Никто не понял из-за какого камня Найчика вышла, но, безусловно, выход был эффектным.
     На разбор тайны явления начальницы ЭГЗ времени не осталось. Хотя температура и не поднялась, но слышался низкочастотный гул пожирающего все и вся пламени, идущий следом за разведчиками.
Лошади тревожно пряли ушами и нетерпеливо перебирали ногами. И как верно подметил Грэй Ди, сейчас самое лучшее срочно продолжить поиск выхода. Стало не до душевных бесед.  Найчика коротко сообщила, что малышка Чоу на Стрелке, поинтересовалась о конечной точке путешествия и успокоилась, выяснив, что конечная точка туманна.


Сборы и начало последнего часа

      Серое утро окончательно стерло краски. На горизонте небо слилось с морем, и не было никаких безымянных островов, Мантинкушей и прочего. Волны, высотой с дом, накатывали, не смотря на полный штиль.  А если обернуться, то и бухта ванов подернулась серой дымкой, будто глядишь через кисею. Выход из грота, откуда отправлялись вановские корабли, затоплен полностью. Хорошо.
   Бабиша стояла на дальней голой скале в створе выхода из бухты ванов. Самая крайняя точка, куда над отростками рифов позволяла добраться метла.
   Как же тут было сейчас благостно, словно она осталась одна в целом мире. А вот уже и не одна.
    Подлетал Домир, тяжело хлопая крыльями:
-Все почти собрались. Меня послали за тобой. Ты ж понимаешь, все может начаться в любой момент, а тебе ещё облетать.
    Намекая, что над открытой водой метла летать отказывалась.
-Валора все свои сундуки перетаскала?
     От этого она и улетела. Не могла вынести зрелища, когда голубоволосая бабенка заставила почти всю мужскую часть бригады таскать свои причиндалы, собранные в габаритные ящики-контейнеры. Хорошо, что подбиты они были взвязом, а то фиг бы их с места сдвинули. Валора называла это «приданным»,  остальные «барахлом», но таскали исправно. Даже Шайт.  Бабиша была уверена, что в одном из контейнеров покоилась фирменная королевская ванна. И все-таки досада разбирала. Никто, кроме этой выскочки не сообразил заказать тару и устроить сборы. Хотя, что ведьме собирать? Рюкзачок с некоторыми ингредиентами для зелья и метла. А уж она-то всегда при ней.
    Пример Валоры заразил всех. Больше всего Горыча и Луша. Шайт с откровенным пренебрежением смотрел, как суетились ашур и комиксист-архитектор, пытаясь связать скарб в узлы. Узлов не хватало. Уже задействовали постельное Шайта и Домира. Узлы росли, а вещи не убавлялись.
-Как же мы обросли добром-то за месяц, - пыхтел Горыч.
   Дрон, выпросивший у Валоры один из сундучков, ходил гордый и поддакивал Горычу. Был полон советов, дескать, ополовиньте багаж.
-Вот тебе, - сунул ему под нос фигуру из трех пальцев Горыч. – У меня эскизы, искусство. У меня тут будущее.
   Луш мрачно взирал на книжные горы:
-Если мадам Пай мне сундука не подарит, сделаю ящик из шкафа, - грозил он, но не делал, потому что мадам Пай куда-то запропала.
   Невдалеке вышагивала птица петух-лирохвост и периодически натренькивала на хвосте марши. Луш запустил в неё «Самой умной книгой с глубокими мыслями»:
-А что ещё я могу сделать?
    У Контроса тоже оказалось некоторое имущество, но он, судя по всему, им не дорожил. Скорее подался всеобщему возбуждению.
   Потом появилась мадам Пай.
-Ого, - оценила количество багажа. – Вы куда-то переезжать собираетесь?
    Валора закашлялась.
    Мадам Пай без суеты, но не задерживая, раздала коробки, красиво перевязанные лентами, материализуя их как обычно из воздуха:
-Я бы рекомендовала…
    Дрон уже вовсю коробку потрошил: «Ой, тут макароны с омлетом. Ой, да они греются! Ай, горячо».
    Тут же полез к мадам Пай за новой коробкой, потому что прежняя упала и пришла в негодность. И получил.
-За мной,  - скомандовала руководительница практики.
   Но теперь затормозила Валора. Пока практика не закончилась, то не могла бы мадам Пай переправить багаж поближе к циклопам? И хотя ей коротко пообещали: «Возможно», - не отвязывалась, требуя гарантий. И тоже получила.
    Они потянулись цепочкой к недостроенному дворцу. Шайт, Луш, Валора, Контрос, Дрон, Бабиша, Горыч. Замыкавший шествие Домир оглянулся. Шатер истаивал, а вокруг вещей суетились тойги. За «Занимательную зоологию» можно быть спокойным.
    Дворец, ещё накануне зиявший провалами проемов, преобразился. За ночь появились ворота, забранные витражами окна, кованные двери и дверцы. В таком виде строение не выглядело недостроенным, а казалось вполне законченным, но по чьей-то прихоти засыпанное песком. За массивностью терялись косяки и огрехи, так что здание смотрелось солидно и монументально.
    Мадам Пай решительно направилась к грибу, сняв вопрос «а как мы внутрь попадем?»
    Вошли в гриб, но почти сразу попали в центральный зал.
    Дрон задрал голову и присвистнул в восхищении:
-Какой же он большой!
   В руки к Домиру сиганул Тики, пропищал что-то приободряющее и упорхнул. Жалко. Попотикокль каким-то образом внушал спокойствие.
   Мадам Пай строго посмотрела на практикантов и приказала ждать.
-Чего?
-Начало отслоения, - сказала она странную и от этого жутковатую фразу.
     Судя по решительному виду, руководительница практики ничего объяснять не собиралась. Развернулась, взметнув юбками и – на выход.
-Мадам, - в плечи ей кинул комплемент Луш, - так приятно, что вы сменили серое рубище на шикарную клетку. Синий вам к лицу. А над фартуком я бы рекомендовал поработать.
-Как так? – недоумевал Дрон.
-А вот так, - ответил Луш.- можем начинать прямо сейчас. С заделом, так сказать. Поговорить, сделать первые наметки. Или осмотреться. Вы как хотите, но я, раз выпала возможность, немного поброжу.
- Куда? – страшным голосом прошипел Дрон.- Мы тут скоро отслаиваться начнем, а ты? Представляешь, как это выглядит?
   В его не слишком богатом воображении отслаивались, начиная со шкурки.
   Бабиша сморщила нос. Чего бы грымзл не представлял, но сидеть и ждать, да ещё в толпе – это не её стиль.
    Мнения разделились. Шайт, Бабиша и Луш считали, что надо максимально с пользой использовать последние мгновения, которые, а пес его знает, могут растянуться на сутки. Контрос, Дрон, Домир и Горыч склонялись к мысли, что в минуту опасности, а сейчас, безусловно, именно такая минута, всем стоило бы быть вместе. Валора хранила ледяное безразличие. Настолько ледяное, что все почтительно переругивались, отступив от неё на шаг. В итоге уставились на неё, ожидая решения.
-Как-то неуютно, торчать посреди зала, - озвучила она мысль, беспокоящую её.
-Конечно! – развил мысль Луш, - Поищем местечко поукромней. 
     Укромным показалось полукруглая ниша с пятном желто-зеленого света от центрального витража. Прямо от ниши открывался великолепный вид на центральный зал, до отвращения напомнивший Шайту арену в Мантинкуше. Он детали помнил смутно, но ощущения, их трудно забыть.
-Я считаю… - начала Бабиша капризно.
-Ты? Считаешь? – перебил Домир, переставая узнавать себя. – Никогда! Никогда ты не отличался знанием математики, алгебры и анализа. У тебя с арифметикой проблема.
   «Чего?» - грозно начала с разворота Бабиша, выставляя метлу в боевое положение – маховой частью к противнику. «Того», - самым противным голосом отвечал Домир, чуть группируясь и выставляя левое плечо к линии предполагаемой атаки. «Ах, ты, тварь. Да я ж тебя узнал!» - и ведьма чуть крутанула помелом. От короткого импульса пошли вибрирующие волны, словно круги по воде, только на крылатого. Домир, уже в равновесном центре «арены», с распахнутыми крыльями, собрался в комок и, на подходе первого круга,выпустил щит.
   У Шайта челюсть отвисла. Это не был классический щит, а то, о чем он смутно подозревал, смесь грымзловской азбучной магии и магии огров. Он был словно живой, в двигающими, да ещё и выстреливающими кластерами, Не просто отбил атаку ведьмы, но и с напором и контратакой. И теперь уже Бабиша отмахивалась невидимым плащом, успевая, впрочем, прямо в воздухе сделать посыл, крутанув метлой.
    Домир тут же окуклился, но волной подхватило и шваркнуло о ближайшую колонну. Упал как-то несграбно, плашмя. Замер. Все замерли и, казалось, затаили дыхание. Только Бабиша шумно отдувалась и сопела не по-девичьи.
    А через секунду Домир забулькал. Через вторую, все поняли, что парень ржал. Не смеялся своим милым застенчивым смехом, а ржал со всхлипами и повизгиванием. Оторвался от земли весь, как лежал. То есть не полет, а левитация. Развернулся, взмахом крыла послал зло жужжащий диск в ведьму, а заодно и во всех. Шайт оперативно выставил щит, Дрон песчаную стену. Сквозь эти препятствия диск прошел и не заметил. Даже скорость не изменилась. Все брызнули врассыпную, потому что летело конкретно в Бабишу, а она стояли ровненько перед ними.
-Ну, знаете ли, - возмутилась Валора, выплевывая песок. – Немедленно прекратите!
   Так как при этом колотила в грудь Контроса, накрывшего её телом, никто не понял, к чему «прекратите» относилось. Но все же, видимо, к Домиру и Бабише, с чего бы к полуорку и личному пажу обращаться на «вы»?
-Не-не-не, - остановил её порыв Луш, - Пусть дерутся. Это ж естественный отбор. Во всяком случае, понятно, что они не кураторы.
-А мы? – всунулся Дрон.
-А мы – хрен его знает.
-Почему хрен?
-Хрен – ещё то растение. Согласно народному поверью, он знает все.
   Диск остановила колонна.
   Ведьма стояла, сгорбившись классической боевой стойкой огров, воткнув метлу рядом в песок. Домир завис в воздухе, уже не смеялся, но и ухмылку с лица не стер.
    Бабиша двумя руками подхватила нечто и с силой встряхнула, как рачительная хозяйка вытряхивает половик. Крылатый кубарем свалился на землю. И не успел подняться, а Бабиша, с горящими глазами, начала бить метлой наотмашь. Домир отходил, подпрыгивал, ставил блоки, но контрударов  не наносил. Выдохся? Силы собирал?
    Бой переместился из центра в периферийные густо застроенные участки. Грохот говорил, что сражение идет полным ходом.
-Они нам все порушат, а мы даже не достроили, - ахал Горыч, хватаясь за сердце.
-Даже не вздумай, - предупредила Валора. – Не до тебя сейчас.
    Дрон задумчиво просеивал песок сквозь пальцы.
-Аль-ма-бай, - неуверенно сказал он.
-Что?
-Альмабай. Пароль. Я вспомнил.
    Шайт, Горыч, Луш и Контрос переглянулись. Они тоже вспомнили. Но что было странным, вспомнила и Валора. И, в отличие от остальных членов бригады, вспомнила именно она, а не практиканты, в данный момент полностью заместившие личности акцепторов. И это было очевидно. Она, похоже, здесь одна осталась тем, чем была: голубоволосой женщиной Заоблачной, королевой.
   В руке бледно засветился образ посоха. Как ни повернется здесь дело, себя в обиду она не даст.
   На центр «арены» спикировала птица-лирохвост. Протренькал «вперед, мои воины света» и «время не ждет» и трансформировался в большие песочные часы.
-Началось, -выдохнул Дрон. – А эти-то, придурки, и не знают.
-Этим и не обязательно, - мрачно отрезал Луш.
   Вместо правильных мыслей о кураторе в их рядах, почему тоскливо думалось,  о том, что если бы Дрон не вспомнил пароля, так и не заканчивалась бы практика через час.
-Спокойно, - рыкнул Шайт, - Давайте вспомним, когда и как каждый из нас видел куратора.
   Вспоминать начал первым. Скупо, без лишних подробностей. Видел в Мантинкуше и на корабле. Горыч удивился. Почти в это же время встречал куратора на стройке. Луш был уверен, что на джекассе так же видел нечто, что вполне могло быть куратором.


Из зала Заседаний

    Практика заканчивалась. Весть об этом №4 – Муссол лично и официально разослал всем членам ВБПД – Великой Бессменной Правящей Девятки, хотя в данном случае стоило говорить о Семерке. Муссол даже в официальных документах указал «БС» - Большая Семерка. Первый пребывал в спячке, а Азур. М-да, №7 показал себя редкостной дрянью. Как же они так прокололись? Не просчитали риски? В результате остались при Азуре, но без него? И что самое неприятное, расчетчика и аналитика им не хватало просто катастрофически. Особенно сейчас.
   Об этом Муссол повел речь в отремонтированном зале Заседаний, называя №7 скромно «неназываемым».
-Неназываемый, - загремел №9 – Гор. – И нерукопожатный. Вот!
     Гор извлек газету. Засмущался.
-У тебя уже время на почитать есть, - протянул № 6 Трит.
-Сравнительный анализ данных,- бормотал в оправдание Гор.
-То есть на отчет, который я прислал третьего дня для рецензии, о прогнозах развития катастроф, выполненный отделом аналитики и предсказаний, времени не нашлось, а на газеты..
-Там все понятно, а твои экстрасенсы нормальным языком говорить не могут.
-А расшифровка?
-На двадцати шести листах со словами «возможно» и «скорее всего»? Я тоже не читала, - призналась №5 Кра.
-С тех пор как мы несколько поторопились с неназываемым…
-Когда поторопились? Когда отдали под суд?
-Когда изъяли оттуда. Надо что-то решать. Без расчетчика нам будет… кисло.
    №8 При, беспечная и несколько рассеянная как всегда,  поправила прическу, откуда тут же выпорхнул нетопырь:
-Надо вырастить своего. 
    Идея показалась Муссолу безумной и безнадежной. Он махнул рукой. Невозможно серьезно разговаривать с этими озабоченными. О чем думали? Наверняка, не о Заоблачной! Скорее, об финале практики. Он тоже сделал кое-какие ставки, через подставных лиц, разумеется, но не позволял себе..
    Сосредоточенный №2 Дракош встрепенулся, поднял руку "внимание" и потребовал немедленно удалить всех кларов, офлей и уши. Началось. Вернее, заканчивалась. Последний час практики. Неужели они хотели все пропустить? Если товарищи хотят именно этого - пропустить, то он им не товарищ.