Про сороку

Кто не знает сороку? Мало того, что считают её воровкой, что впрочем правда, да люди ещё и глупой, бестолковой и шумной птицей называют.
 –Не трещи, как сорока, – останавливают человека, который много и быстро говорит. А вот у меня были две интересные встречи с сорокой. Я вам сейчас о них расскажу, а вы сами решайте, какая сорока птица: болтливая и бестолковая, а может быть и нет.

У нас, туристов, была традиция: каждый год ранней весной мы ходили в поход в Каркаралинские горы. Этот чудный уголок природы находится в Центральном Казахстане. Обычно уходили мы во второй половине апреля, возвращались в середине мая.

Каркаралинские горы встречали нас обычно снегом. Первые две-три ночёвки палатки ставили на снегу. Но уже на третий-четвёртый день похода наступала настоящая весна: кругом бежали ручьи, громко шумели неширокие, но глубокие каркаралинские речки, расцветали нежно-фиолетовые подснежники, на камнях, свернувшись, грелись змеи и крупные ящерицы. Словом, жизнь в природе шла своим чередом, а мы – своим.
В походе, о котором я хочу рассказать, мне не повезло: у меня сломался коренной зуб, но не отломился совсем, а повис во рту так, что не могла я не только жевать, но даже рот закрыть как следует – сломанный зуб мешал и, конечно, болел немилосердно. Я пыталась вырвать его, но ничего у меня не получилось. Так и страдала я до самого конца похода. Но, простите мне такое внимание к собственной персоне, речь-то я собираюсь  вести не о себе, а о сороке.

Так вот, одну из наших стоянок разбили мы километрах в 10-12-ти от Пика Комсомольский. Он маячил в дали своей вершиной, похожей на корону. Целью нашей было подняться на Пик Комсомольский. Но в связи с моим нехорошим зубом, на Пик Комсомольский меня не взяли. Пришлось мне остаться в лагере.


Дежурные начали готовить обед, а я проводила группу наших скалолазов, посидела в палатке, почитала. Мне стало скучно. Решила я побродить по лесу. Шла не спеша, останавливалась около красивых высоченных сосен, любуясь ими, восхищалась их стройностью и статью … И вдруг увидела сороку. Она совершенно бесшумно подлетела и села на ветку одного из соседних деревьев недалеко от меня и сидела абсолютно тихо. Я даже не поняла почувствовала она моё присутствие или нет. Мне стало интересно:

 – Почему она не шумит, не стрекочет, как обычно, почему молча наблюдает за мной?
Я затаилась около большой сосны. Прошло несколько минут. Сорока также бесшумно перелетела на соседнее дерево, осматриваясь, очень осторожно стала спускаться вниз, прыгая с ветки на ветку, спрыгнула на землю, что-то схватила в клюв и быстро улетела.

Я подошла к дереву, где только что была сорока и всё поняла: под деревом лежали аккуратной небольшой горкой остатки нашего завтрака – вермишель и кусочки сухарей. Это наши дежурные после завтрака принесли, что осталось и аккуратно выложили под сосной. Так вот почему сорока не подняла шума – она не хотела делиться со мной своей находкой.

Я отошла от дерева, где лежали остатки еды, интересовавшие сороку и ещё некоторое время наблюдала, что же будет дальше. А сорока прилетала также бесшумно ещё несколько раз, пока не перетаскала всё съедобное, что было под деревом. А потом где-то недалеко от меня в лесу начала, как обычно, шуметь и стрекотать, предупреждая лесных жителей о присутствии постороннего, а может, радуясь своей удачной находке и проведённой операции.

Другой случай был тоже в походе. Мы стояли на берегу реки Ишим в нескольких километрах от села Петровка в Северном Казахстане.
Вечером после ужина, дежурные получили у завхоза продукты на завтрак, аккуратно сложили под деревом около своей палатки, накрыли целлофановой накидкой, для надёжности сверху положили две большие, довольно тяжёлые ветки.

Утром, раным-рано нас разбудила сорока. Она так звонко стрекотала, сидя на дереве прямо над нашей палаткой, что спать было уже невозможно. Я посмотрела на часы. Шесть часов. Подъём в семь. Через полчаса будут вставать дежурные.

 – Ну, хулиганка, – подумала я про сороку, – сама не спит и другим не даёт. А когда встали дежурные, то обнаружили, что сорока стащила у нас пачку сливочного масла. Целлофан, закрывавший продукты, лежал несколько сдвинутый в сторону, пергамент, в котором было масло, развёрнутый валялся в стороне от продуктов.
Так тихо и ловко сорока расправилась с маслом, а когда закончила свою предательскую работу, села на вершину дерева и начала громко рассказывать о своей ловкой проделке, как будто смеялась над нами:
 –Что? Спите, засони, проспали масло!
Словом, примерно так она беседовала с нами.