Мыльная Опера

Тихий ветер медленно шептал её имя. Роман стоял на балконе и курил парламент силвер. Дым третей сигареты подряд окутал застеклённое пространство. Но даже эта густая дымовая завеса уже не могла спрятать далёкий свет её окон. Его начинало подташнивать, но он снова и снова вдыхал едкую химию палочек смерти, то и дело выдыхая дым через нос. Последние пару недель это совсем не работало. Не помогало ни отвлечься, ни тем более забыть светлые локоны и запахи её тела.
Порванные страницы дневника, разбитая посуда, вернувшийся алкоголизм, всё это нарочито требовало зайти на её страницу в социальных сетях. Даже приложения в телефоне то и дело говорили о ней. Заговор себя самого против себя самого. Даже имя Романа напоминало его, как казалось в эти моменты, крайне драматичную судьбу. Они расстались, он запил, но так и не забыл. Где-то в каше беспорядочной череды событий, длившейся вот уже вторую неделю, он снова начал терять себя. Так уже происходило. И чем больше он пытался бежать от этого, тем сильнее попадал в эту яму одиночества и пустоты.
После первого двухдневного марафона он всё же смог собраться, вернуться на кухню знакомого ресторана и завершить свою коллекцию печенья на 8е марта. Всего 5 дней и в его кармане лежал пресс купюр эквивалентный месячной зарплате клерка. Потом поход в оперетту с молодой девочкой из хорошей семьи, ужин, виски, рейв. Малолетний торч продал порцию метамфетамина, и всё началось по новой. ****ный замкнутый круг.

Они познакомились в Чукотке два года назад. Роман работал на международный холдинг, неплохо зарабатывал и яростно отплясывал рядом с ней  под лондонским мефом. Он уже несколько раз видел её в ленте новостей своих друзей. Таинственную, яркую, с надменным взглядом. И последние две недели активно искал этой встречи. Надо заметить, что тогда Роману было сугубо похер на романтику и развитие подобных рандеву. Четыре года он бежал и бежал от своих последних и самых длительных отношений. Разок ему всё же удалось влюбиться во взрослую и независимую девушку старше на несколько лет. Он долго ухаживал и добивался её, а она говорила «нет», словно спасая себя и его от никому не нужной драмы. Спустя почти месяц настойчивого облизывания её эго он всё же получил своё «да». Всё закончилось довольно быстро. Его оскорбили в лучших чувствах, ей попортили стены и пол каплями крови. Глупо, спешно и смешно. В добавок, твитер взрослой и независимой спустя две недели после его переезда выдал историю о том, что Рома нассал ей в стакан и поставил в сервант. Якобы во имя мщения.  Первые полгода он пытался объяснять окружающим, что всё это был полный фейк. Что будучи в трезвом уме и светлой памяти он ни за что бы так не поступил с человеком, которого внезапно полюбил. Однако люди верят лишь в то, во что хотят верить. Роман сдался и забил, в конце концов по прошествии пару лет всё это звучало даже забавно…

Сойдясь два года назад с девушкой, чьё имя шептал сейчас мартовский ветер, прорываясь сквозь балконные решётки, Роман взялся за нечто «пустое» и собирался бросить как только надоест. Он называл это «Проклятьем Двух Недель». По его теории его «супер бывшая» спустя пять лет совместных скандалов, крайне странных отношений, водки, рок-н-ролла и безудержной подростковой любви наложила на него страшное заклятье. Из-за него Роман не мог любить женщину больше двух недель, после чего остывал и уходил. На самом же деле ситуация обстояла несколько иначе. Все эти двухнедельные интрижки были жалкими и безвольными попытками забыть эту самую «супер бывшую», возвращавшуюся в его снах сразу же после очередного разрыва. Он отыскивал симпатичную даму, имевшую хоть что-то схожее с «супер бывшей», наваливал на неё образ, о котором последняя даже не подозревала, после чего ждал две недели, пока образ окончательно не разбивается о реальность, и гордо уходил.

Имея подобный опыт и репутацию сердцееда о смог заинтересовать и, как нынче выражаются, замутить с златовласой красоткой. Они встречались уже около месяца или двух, когда вдруг он решил отправиться в отпуск на Шри-Ланку. Зачем-то он предложил ей поехать с ним. Это были странные деньки. Настолько странные, что по приезду Рома дико ахуел, запил, ушел от неё, сел на наркотики и пустился во все тяжкие, одновременно заступив на должность главы отдела в новый процветающий холдинг. Его жажда приключений доходила до того, что за неделю он успевал менять в своей кровати по 7-8 женщин. Благо деньжата в кармане водились. Был ли он счастлив при этом? Конечно нет. А дальше ситуация стала развиваться ещё более стремительно и странно.
Проходил примерно месяц и золотовласая возвращалась. Когда он был подавлен, разбит, испытывал ломку, похмелье, проёбывал работу, заболевал, терял деньги или просто хотел с кем-то откровенно поговорить. Стоило его жизни, шедшей под перманентный откос, удариться об дно, как внизу уже ждал батут из её ласки, внимания и любви. Он отскакивал от дна, воспарял духом и снова несся во все тяжкие, забыв перезвонить. Ему стоило прекратить всё это. Он знал и честно пытался уже много-много раз. Но каждый раз он чувствовал, что совершенно не может без неё. Без её объятий, улыбки, жарких губ. Без её проклятий, ревности и истерик. Без этой глупой упёртой любви, что заставляла его жить и бороться. Не может настолько, что даже боится признаться в этом себе самому. Он жалел её, потому как видел – от всего происходящего она страдает. Страдает рядом с ним. Страдает из-за него. Но всё, что было нужно, чтобы опять проснуться рядом с ней – как следует её оттолкнуть.
В то же время призрак «супербывшей», проросший за шесть лет разлуки острым ядовитым колом в его сердце, схватился корнями и отказывался покидать его сны. Детская надежда, переросшая в отвратительную деструктивную привычку. Прошло уже чёртовых шесть лет, а Ромка так себя и не простил, что когда то потерял её. Потерял любовь и будущее, которое когда-то так его окрыляло. За шесть лет Роман написал ей бездарную новеллу на сотню листов А4, километры стихов и пару тройку хороших рассказов о любви. И, даже когда решил вернуться в рок-н-ролл в составе группы Алмагуль, он писал о ней практически все свои новые произведения.
Кончался две тысячи пятнадцатый. Роман и его бэнд презентовали альбом в баре Чукотка. А на танцполе плясала его «супербывшая». И он воспрял. Грязный осиновый кол перегнил в его сердце и выплюнул на почву надежды залежавшееся семечко его любви. Скоро был очередной концерт. А золотовласая красотка так и не пришла ни на один.
С недавних пор они снова сошлись, Роман стал признаваться себе, в том, что любит её. Но ревность последней, скопившаяся за эти полтора года огромным грязным селевым потоком, приправленная клубной жизнью с дикими дозами алкоголя, смела его попытки ужиться вместе, заодно перепугав до усрачки всех его знакомых подруг. В том числе и тех, с кем он никогда не имел никаких интимных связей. Впереди был последний концерт в уходящем году. И «супербывшая» получила на него персональное приглашение. Она недавно развелась, и этот факт лёг росой на перегной и свежую почву надежды его сердца. Они встретились после. Лицом к лицу на рейве, где она продавала компот. Рома попробовал компот, спёр мандарин и почувствовал, как тысячи киловольт пронзают его тело под взглядом той, чьи письма и фотографии он хранил все эти бесконечно долгие дни. И он заметался. Заметался под этим током внутри самого себя. А через пару дней узнал, как она рассказывает гадости о нём, их постели и прочем «очень-очень личном» едва знакомым ей людям. Её острый каблук раздавил залежавшееся зерно. Так, что уже не прорасти. Подумать только… Пять лет ожидания, мыслей, надежды… Роман почувствовал себя полным идиотом. И снова напился, не дождавшись 31го декабря.

Его златовласая любовница, после их очередного расставания на почве пьяной ревности не придумала ничего лучше, чем начать встречаться с хорошим парнем, коллегой по цеху, с которым ходила кушать пиццу последние пару недель их последней осенней попытки отношений с Романом. Как ему казалось, пытаясь вызвать у него ревность. Однажды пьяного Ромку просто так от****или обсаженные гопники под утро у клуба. И хороший парень с друзьями вступился за него. Рома помнил этот факт и не стал протестовать её выбору. К тому же он был слишком увлечён развязкой чрезмерно затянувшейся истории с «супербывшей».
И вот. Во время дикой и глуповатой развязки, во время очередного предновогоднего похода по барам, златовласая вновь ворвалась пьяным звонком в его жизнь. Она бросает хорошего парня, приезжает к Роману и остаётся не просто на ночь, а, как ему показалось, уже навсегда. Семилетняя история «супербывшей» закончена. Закончивался 2015й год. И даже вызванный всем этим запой, начавшийся в середине декабря, уверенно подходил к концу. Проснувшись с утра первого января среди сломанной ёлки, разбитой гитары и пустых бутылок, Роман вдруг многое осознал. Словно архангел Гавриил спустился с небес и прописал ему по щщам с криком – Очнись, долбаёб!
Теперь между ним и его мечтой не осталось никаких преград. И сердце его воспылало светлым заветным и долгожданным чувством. Воспылало любовью, о которой он молил Богов всё это время. Любовью к той, что так упорно и самоотверженно стучалась в его жизнь два грязных года. И вдруг он поверил в неё. Поверил в своё счастье. Поверил в любовь. Собрался с силами, купил цветов, приехал к ней на работу и сделал ей предложение. Лучшее первое января в его жизни!

Роман всё ещё стоял на балконе с дотлевающими в пепельнице бычками. Любимый крепкий чай с бергамотом остывал в правой руке. Хотелось закурить ещё одну. Смирившись с мыслями о ней, он внезапно вспомнил, как изменилась его жизнь с момента предложения ей руки сердца. И как в ту же секунду изменилась она… Ту девушку, которая хранила, любила и проклинала его эти два года стало не узнать. Её словно подменили. Она больше не думала о нём, не горела мечтой, не любила и не дарила себя как прежде. Пренебрежение, эгоизм и потребительское отношение – вот всё, что он получил, как только стал по-настоящему любить её. Конечно же о думал, что просто плохо старается и пытался сделать лучше, больше отдать, подарить всё что может. Однако, это не работало. Реальность, словно кривое зеркало, отразила всё его прошлое к ней отношение и начала мазать грязью его влюблённое страждущее взаимности лицо. Час за часом, день за днём, неделя за неделей. Потоки её лжи марали розовые очки эгоиста желавшего измениться и полюбить. Так пролетели остатки зимы, сжигая и разрывая в клочья его надежды и мечты, словно её руки, разорвавшие страницы его дневника перед самым уходом. И когда его сердце более не смогло выносить происходящего, он внезапно замкнулся и охладел. Он вдруг понял, что стучится в дверь, закрытую навсегда. Очевидно, что она больше не хотела меняться ради него, отдавать, любить и растить эту любовь вместе с ним. Она словно получала расчёт за все эти годы страданий и унижений, которые он её причинил. Он всё ещё любил её в этот момент. Но, стоя на балконе,  чувствовал лишь неизбежность. Неизбежность того, что сам когда-то создал и сотворил. Пустота окутала его. И ветер вдруг перестал шептать.

После того, как дверь закрылась, и она исчезла за порогом, прошло пару недель. Он стоял и выпекал печенье, страдая от разлуки и растоптанных надежд. Златовласая объявилась в вотсапе с бескомпромиссными требованиями вернуть ей мыло, зубную пасту и ещё какие-то вещи, которые он так и не смог отыскать после её ухода. Прикупив хорошего мыла, зубной пасты и собрав всё что можно, включая женские цацки, которые только отыскались в квартире, он упаковал всё это добро в коробку, подаренную ему на 23-е февраля. Всего за пару дней до её окончательного ухода. Ещё он написал большое письмо с обвинениями и желчным сарказмом на обратных страницах её недавнего послания о любви. Однако, не дождавшись встречи, сжёг, прикуривая очередную сигарету на этом самом балконе. Вчера утром он узнал, как разбился его друг, спускаясь с Медео на велосипеде, а вечером позвонила мать и сообщила, что его тётка при смерти. Весь день он не хотел вставать из кровати. Последние выходные, как и предпоследние (когда они разбежались), он активно пил и настойчиво впутывался в неприятности. Пора было положить этому конец. Роман знал о подобном самобичевании слишком много, чтобы согласиться продолжать его дальше. Он завёз мыло к ней на работу, потусил с парой симпотичных подружек, сфотографировал златовласую с её друзьями по её же просьбе и, не дождавшись апогея тусича 8 марта, направился домой и лёг спать. Прошёл ещё один день, перед новой работой, на которую он собирался выходить. Какого чёрта он вообще залез в её инстаграм?
Близилась полночь. Давно было пора ложиться, но сейчас он стоял на балконе. Разбитый и пустой. Закончил размышления и наконец успокоившись, он вдруг вспомнил, как много раз за эти пару лет они вместе с ней ходили слушать оперу в ГАТОБ. Из всей этой истории вышел бы неплохой сюжет, на манер «Дон Жуана» Моцарта. Жаль, что опера получилась бы слишком мыльная…
09-03-2016