Непобеждённая Одесса

...На Черноморском берегу
Стоишь ты грозною твердыней.
Не одолеть тебя врагу!
Не овладеть твоей святыней!
Демьян Бедный.


Как одна из ярких страниц Великой Отечественной войны вошла в историю героическая оборона Одессы.

Следует отметить, что в планах немецко-фашистского командования Одесса занимала особое место.

Ведь это был:

-    Крупный промышленный центр юга Украины.
-    Первоклассный порт на Чёрном море и крупный морской транспортный узел.
-    Военно-морская база Черноморского флота (2-я после Севастополя) и заслон всей северо-западной части Черноморского побережья.

Гитлеровцы стремились как можно быстрее овладеть Одессой. Овладеть, чтобы использовать её для снабжения своих войск, рвавшихся к Крыму и Кавказу.


* * *


В осаде и штурме Одессы принимали участие:
-   4-я румынская армия (18 дивизий), 
- 72-я пехотная дивизия вермахта и
-  силы люфтваффе.
Всего - 340 тысяч солдат и офицеров.

Враг не сомневался, что город, не защищённый с суши естественными препятствиями, станет лёгкой добычей мощной группировки немецко-румынских войск.

Многочисленным вражеским войскам, рвавшимся к Одессе, противостояла Приморская армия.

Её основные силы к началу обороны города составляли:

-  25-я Чапаевская стрелковая дивизия.

Эта дивизия была сформирована ещё во время Гражданской войны. И под командованием В. И. Чапаева прославилась ратными подвигами в сражениях за освобождение Урала от белогвардейцев.
А затем, в 1920 году, вместе с другими частями Красной Армии защищала молодую Советскую республику на польском фронте.
Командовал дивизией полковник А. С. Захарченко

-  95-я Молдавская стрелковая дивизия.

Она была сформирована на Одесщине уже в мирное время, в 1923 году.
В неё была влита значительная часть командиров и политработников 51-й Перекопской и 15-й Сивашской стрелковых дивизий, которые в памятном двадцатом году совершили бессмертные подвиги в боях с белогвардейской армией барона Врангеля.
Впоследствии дивизия была передислоцирована на территорию Молдавской Автономной Советской Социалистической Республики. И получила наименование Молдавской.
Она первой перешла на правый берег Днестра летом 1940 года.
 Тогда Бессарабия после 22-летней бояро-румынской оккупации была воссоединена с Советским Союзом.
Командовал дивизией полковник М. С. Соколов.

Обе эти дивизии были крепкими, хорошо подготовленными войсковыми соединениями.
Великую Отечественную войну они, расположенные вблизи советско-румынской границы, встретили одними из первых.
И с самого начала боевых действий проявили стойкость и упорство.
В тяжёлых боях у Дуная и Прута, а затем на Днестре, бойцы и командиры этих дивизий сохранили боевой дух, приобрели боевой опыт и закалку.
 
-   В Приморскую армию была также включена 1-я кавалерийская дивизия.
 
Впоследствии она была переименована во 2-ю.
Создана была дивизия в Одессе в начале Великой Отечественной войны. И здесь наряду с молодыми бойцами было немало закалённых воинов-ветеранов, сражавшихся в годы Гражданской войны в рядах красной конницы.
Формировал дивизию генерал-майор И. Е. Петров - старый коммунист, опытный военачальник, активный участник Гражданской войны. Тогда он был комиссаром бригады, командиром полка. В последующие годы командовал дивизией, корпусом.

Кроме этих 3-х дивизий, в состав Приморской армии вошли:

-   26-й    полк    погранвойск    НКВД.
   
Командир    - майор А. А. Маловский.
 
-   136-й запасной стрелковый полк.
 
В нём перед отправкой на фронт проходили подготовку призванные по мобилизации военнообязанные - преимущественно жители Одессы.

-  части Тираспольского укреплённого района.

 Это - 5 батальонов личного состава, 500 станковых и 321 ручной пулемёт.
Комендант - полковник Г. М. Коченов.
 
Для отражения налётов вражеской авиации Приморская армия имела в своем распоряжении:

-  69-й истребительный авиаполк.
 
Командир - майор Л. Л. Шестаков.
Полк ещё в июне-июле на дальних подступах к Одессе провёл немало ожесточённых воздушных боев.

-  15-ю бригаду противовоздушной обороны (ПВО).

Она огнём зенитных орудий и пулемётов прикрывала наземные части, важнейшие промышленные, транспортные и другие объекты в Одессе и её окрестностях.
 Командовал бригадой полковник И. Т. Шиленков.

-  Значительную помощь в обороне Одессы оказали силы Черноморского флота (командующий - вице-адмирал Ф. С. Октябрьский).

Вместе с войсками Приморской армии город защищали моряки Одесской военно-морской базы Черноморского флота и пограничных судов.

Оставаясь в общем подчинении командования Черноморского флота, Одесская военно-морская база в оперативном отношении находилась под началом Военного совета Приморской армии.
 Командовал базой контр-адмирал Г. В. Жуков.

Для защиты Одессы с моря и поддержки сухопутных войск, оборонявших город, командование Черноморского флота сформировало отряд кораблей Северо-Западного района.
 В него вошли:
 -  крейсер «Коминтерн»  (командир - капитан 2-го ранга И. А. Заруба),
 -  эсминцы «Шаумян» (командир - капитан-лейтенант К. П. Валюх) и «Незаможник»  (командир - капитан-лейтенант Н. И. Минаев),
- 2-я бригада торпедных катеров (командир - капитан 2-го ранга С. Г. Мельников),
-  отряд сторожевых катеров (командир - старший лейтенант П. И. Державин),
 -   дивизион канонерских лодок (командир - капитан 3-го ранга Г. И. Гинзбург) и
 -  вспомогательные суда.
Командиром отряда был назначен контр-¬адмирал Д. Д. Вдовиченко, военкомом - батальонный комиссар Я. Г. Почупайло.
 Отряд базировался в Одессе и был подчинен командиру Одесской военно-морской базы.

 Сформированы были также:

 -  1-й полк морской пехоты.
-  2-й полк морской пехоты.
-   6 отрядов моряков.

Враг обладал шестикратным превосходством в личном составе и пятикратным - в артиллерии.

Если противник имел здесь около 100 самолётов и более 100 танков, то в распоряжении защитников города было лишь 30 самолётов и ни одного технически исправного танка.

Однако советские войска неизмеримо превосходили противника в морально-политическом отношении.
Глубокое сознание правоты нашего дела, безграничная любовь к своей социалистической Родине и священная ненависть к врагу приумножали их силы и энергию, отвагу и самоотверженность. Воодушевляли на массовый героизм.

Воины Красной Армии и Военно-Морского Флота, сражавшиеся под Одессой,- опирались на могущество советского тыла.
 Несмотря на огромные трудности, переживаемые страной в связи с временными военными неудачами, он постоянно оказывал защитникам города неоценимую помощь.
Боевые корабли и транспорты Черноморского флота систематически доставляли на фронт под Одессой пополнение, вооружение, боеприпасы.

Вместе с тем, военное командование, партийные и советские органы принимали срочные меры к наиболее полному использованию для нужд фронта местных людских и экономических ресурсов…


* * *

По призыву партийной организации на защиту Одессы встали трудящиеся города.

К этому времени в городе осталось 360 тысяч жителей (из 600 тысяч, проживавших до войны).
Они активно включились в подготовку к осаде города.

-   Добровольцы и призывники из Одессы пополняли войска.
 В ряды защитников города влилось 90% коммунистов Одессы.

- Кроме того, из местных жителей были созданы истребительный батальон Одесского порта, районные отряды обороны (общей численностью 7500 человек) и женский оборонительный батальон (900 человек).
Всего в народное ополчение, истребительные батальоны вступили около 55 тысяч человек.
Рабочие отряды сражались отчаянно, не щадя себя. Из-за острого дефицита оружия в атаку они шли, имея в руках только гранаты и бутылки с горючей смесью, вырывая автоматы и винтовки из рук ошеломлённого врага.


-  Свыше 100 тысяч человек - одесситов и жителей области - вместе с инженерными и строительными батальонами участвовало в строительстве оборонительных рубежей и сооружении баррикад.
 
Этими работами руководили оказавшийся здесь в командировке один из опытнейших военных инженеров того времени Герой Советского Союза генерал-майор Аркадий Федорович Хренов и начальник инженерных войск Приморской армии полковник Г. П. Кедринский.

Военнослужащими и населением были построены 3 оборонительных рубежа общей протяжённостью свыше 250 км:

• Передовой рубеж,  для защиты города и порта от артогня противника, проходил на расстоянии 20-25 километров от окраин Одессы.
• Главный рубеж - в 10-14 км от города.
• Рубеж прикрытия - в 6-10 км от черты города.

Всего было вырыто и оборудовано более 138 километров противотанковых рвов, 22 километра эскарпов, 281 окоп для противотанковых орудий, 39 миномётных, 483 пулемётных и 1410 стрелковых окопов, 45 километров ходов сообщений, протянуто около 15 километров проволочных заграждений.

Однако строительство оборонительных рубежей не было завершено.
Предстояло еще многое сделать для их оборудования.
 И на эти работы партийная организация города мобилизовывала всё новые и новые силы местного населения.

Было понятно, что долго оставлять врага «на пороге» не получится, что впереди уличные бои. Поэтому непосредственно на улицах города были возведены до 250 баррикад и иные укрепления.

В итоге, город превратился в мощную крепость.

-  С большим напряжением работала промышленность города.

 Следует сказать, что до начала войны Одесса не имела предприятий оборонной промышленности.
 Но заводы и  фабрики с  сугубо мирной продукцией - свыше 20 предприятий города - были очень быстро переориентированы на нужды обороны.
На них был освоен ремонт вооружения и техники, выпуск продукции военного назначения.
К примеру.
 Руководители завода имени Январского восстания - директор А. Н. Ликутин и секретарь партбюро В. И. Головин - передали защитникам города бронепоезд, сооружённый рабочим коллективом предприятия.
Много энергии и инициативы вложил в создание бронепоезда старый мастер-котелыцик Г. Г. Калягин. Он ещё во время Гражданской войны вместе с другими рабочими-январцами ковал оружие для фронта.
 Под его руководством котельщики П. С. Панибратец, Н. А. Ворона, С. А. Дикуненко, С. Н. Домбровский и другие обшили обыкновенный товарный паровоз и несколько платформ листами корабельной брони.
 Высококвалифицированные специалисты М. Ф. Гребень, Л. В. Вишневский, В. М. Копица и другие обеспечили высокое качество сварочных работ.
И хотя многим из этих ветеранов было уже за 60 лет, все они выполняли ежедневно по 2-3 нормы выработки.
Им усердно помогали молодые рабочие, девушки-сварщицы.
Когда бронепоезд был готов, его укомплектовали в основном из добровольцев - рабочих Январки.
1-й одесский бронепоезд (официально - № 22) стал подвижным резервом штаба Приморской армии.

В это же время завод выполнял и другой ответственный заказ фронта.
Среди воинских эшелонов, застрявших под Одессой после того как фашисты перерезали железнодорожную магистраль на участке Помошная - Одесса, было несколько составов с сильно повреждёнными танками.
В начале августа один из таких составов с 26-ю боевыми машинами поступил на завод.
Танки были настолько разбиты, а уцелевшие их части до такой степени изношены, что казалось невозможным из всей этой груды металла собрать хотя бы одну машину. К тому же техническая база для восстановительных работ на заводе была абсолютно недостаточной. Ведь наиболее совершенное оборудование было эвакуировано в тыл. Да и рабочих не хватало, так как многие ушли на фронт.
 Однако январцы взялись за восстановление танков.
Под руководством начальника сборочного цеха инженера А. В. Разумовского и опытных мастеров П. А. Зайченко и А. А. Ляховского к этой работе приступили 15 бригад.
 Техническое руководство осуществлял постоянный представитель бронетанкового отдела Приморской армии на заводе Г. П. Пенежко, впоследствии удостоенный звания Героя Советского Союза.
Непосредственное участие в работе по восстановлению машин принимали шесть опытных танкистов. Среди них особо выделялись своей изобретательностью Н. Гадючко и И. Никитин.
На каждом шагу возникали серьёзные, порой, казалось, непреодолимые трудности. Однако из каждой как-то находили выход.
Не хватало многих необходимых деталей, а получить их было неоткуда. Но у кого-то нашли схемы систем танков БТ-7 и Т-26. И по ним начали изготовлять на месте недостающие части.
Для восстановления моторов понадобилось много поршневых колец. А в городе не только не нашлось таких деталей, но не оказалось и специального металла для их отливки.
После упорных поисков главный инженер завода П. К. Романов составил сплав чугуна с примесью никеля, марганца, кремния и фосфора, оказавшийся вполне пригодным для этой цели.
Не зная устали, трудились на сборке боевых машин январцы П. С. Зданович, Н. Г. Захаров, И. А. Кальянов, П. В. Панченко, В. Г. Павлов, Н. И. Петрушевскнй, И. П. Шастель и многие другие.
Наконец удалось восстановить 2 танка.
Испытание их дало хорошие результаты.
Вслед за этим на завод стали поступать новые партии повреждённых танков, из частей которых январцы собирали боеспособные машины.
Ремонт танков, помимо завода имени Январского восстания, также был налажен на ряде других предприятий. В частности, на заводе имени Октябрьской революции.
Технику ремонтировали, не считаясь со временем. Часто оставались на вторую смену. А нередко в течение нескольких суток не выходили за заводские ворота.
Второй бронепоезд - «Черноморец», или № 21 - оборудовали рабочие и инженеры Одесского судоремонтного завода № 1.
Коллектив этого предприятия, на котором после ухода многих рабочих на фронт осталось не более 200 человек, выполнял очень важные и сложные заказы фронта. Ремонтировал боевые корабли, переоборудовал торговые суда в военные транспорты, строил специальные капониры для укрытия самолётов, выпускал бронетранспортеры.
В эту работу каждый рабочий, инженер, техник вкладывал большие физические и творческие усилия.
 С неиссякаемой энергией трудились главный инженер завода Ф. Ф. Маковский, бригадиры А. П. Гойдрих, С. К. Шапорин, Т. Н. Миронов, мастер Д. А. Бублик, котельщики С. В. Кондратюк и П. В. Малицкий, сварщик Н. А. Шиян, такелажники В. Г. Булгак, В. П. Киянтовский, А. Д. Теллинский и другие.


Интересный момент.
 
-  Мины выпускала артель детской игрушки.

       Здесь было налажено производство противотанковых и противопехотных мин.
Для производства противопехотных мин в качестве корпуса использовали жестяные банки из-под консервов.
А для противотанковых мин - большие коробки из-под киноплёнок.

-  На заводах им. Январского восстания и Октябрьской революции изготавливали миномёты.
Под стволы миномётов приспосабливали трубы с Одесского нефтеперерабатывающего завода.

- Была изобретена и собственная конструкция ручной гранаты.
      В Приморской армии гранат не хватало. А потому их изготавливали в Одессе.
За основу брали цилиндр советской ручной гранаты РГД-33.
 В качестве взрывчатого состава - селитру, перемешанную с древесными опилками.
А затем гранату обкручивали 3-х миллиметровой проволокой.
Порой вместо проволоки использовали мотоциклетные рессоры.
Одесская граната была похожа на мороженое без палочки.

-  Хотел бы особо остановиться на истории  создания бронетехники.
Я имею в виду танк «На испуг-1».

Это были самодельные бронированные танки.
Их делали из обычных тракторов.
На заводе имени Январского восстания обшивали трактора СТЗ-НАТИ корабельной сталью, придавая им внешне форму танков. Её брали с Одесского судоремонтного завода.
Поворотные основания башен изготавливали в трамвайных мастерских Одессы.
Вооружение танка состояло из 2-х пулемётов калибра 7, 62 мм.
Иногда некоторые танки оснащались траншейными дальнеструйными огнемётами.
Проект танка разработали главный инженер завода им. Январского восстания П. К. Романов, А. И. Обедников и капитан У. Г. Коган.
Эти странные машины выдерживали попадания мелкокалиберных снарядов, осколков, мин и пуль.
Правда, машины оказались слишком тяжёлыми и неуклюжими. Они развивали скорость не более 7 км/ч. Но в те суровые дни с этим пришлось мириться.
Первая машина вышла из ворот завода 20 августа 1941 года.
Боевое крещение самодельные танки получили 1 сентября у местечка Дальник.
 Тогда они вместе с настоящим танком возглавили контратаку 25-й Чапаевской дивизии.
Увидев громыхающие стальные чудовища, противник поспешил отступить на запасные позиции.
 Понятно, что эти танки местного производства не могли сделать того, что делали реальные танки в бою.
Зато они оказывали на противника сильное психологическое воздействие.
 И эти самодельные танки действительно, когда шли на румынские позиции, светя фарами и завывая сиренами, своим грохотом, рёвом моторов, лязгом плит и пластин действовали на противника устрашающе.
И солдаты противника в панике бежали. Румыны думали, что имеют дело с новейшим танком неизвестной конструкции.

• Сам Антонеску в своём приказе писал, обращаясь к румынским войскам:

«Вы боитесь танков. Целые наши полки, как, например, 15-й пехотный, бежали по 4–5 километров назад только от появления — 3–4 танков противника...»

Поскольку психологический эффект от применения машин оказался наиболее сильным, своё создание одесситы нарекли НИ-1 («На испуг»).
Было принято решение об их серийном производстве.
 В Одессе было построено до 60-ти таких бронемашин.
Во 2-й половине сентября сформировали 210-й армейский танковый батальон под командованием старшего лейтенанта Н. Юдина.
В батальоне было 35 танков.
Особенно они отличились в боях под хутором Дальницким.
Однажды, уничтожив противника огнём, НИ ворвались в стан врага, взяли на буксир 24 пушки и доставили трофей.

• Вот один из боевых эпизодов, описанный В. Карповым в книге «Полководец»:

       «В одном из боёв три таких самодельных танка пошли навстречу наступающей вражеской пехоте, ведя огонь из установленных на тракторах пулемётов. Пехота залегла, но вражеская артиллерия стала бить по этим танкам. Вот тут уже самодельным машинам стало худо. Одна из них была подбита и остановилась. Если бы не выручила наша пехота, экипаж мог бы попасть в плен. «Броня» танка была искорежена вмятинами от пуль и осколков, огромная пробоина зияла в борту.
       Бойцы-пехотинцы качали головой и, улыбаясь, говорили отчаянному экипажу:
         - Как же вы отважились на таком драндулете идти в атаку?
      Лейтенант-одессит остался верен чувству юмора и в эти критические минуты.
Он ответил:

       - Ах, товарищи дорогие! Это же чудесная боевая машина! В другом танке снаряд внутри разорвётся и тарараму там наделает боже ж ты мой! А этот фургон он так интеллигентно пронзает насквозь, что даже взрыватель не срабатывает. Меня может убить только прямым попаданием. А по теории вероятности фашисту для этого надо израсходовать больше половины своих боеприпасов, на два же таких танка у него и снарядов не хватит!»

• Николай Иванович Крылов, начальник штаба Приморской армии, защищавшей Одессу, так описывал впоследствии самодельные «танки»:

 «Три бронированные машины, тип которых не сумел бы определить никакой военный специалист. Это были первые одесские танки. Фактически обыкновенные тракторы-тягачи, переделанные всего за десять дней. Листовую корабельную сталь использовали в два слоя с прокладкой из дерева или резины, и испытания, проведённые на заводе, показали, что если не от снарядов, то, во всяком случае, от осколков и пуль такое покрытие должно защитить. В башнях двух машин поставили пулемёты. Для третьей нашлась 37-миллиметровая горная пушка.
       К трём самодельным «танкам» добавили один восстановленный, настоящий. И пошли в бой. Результаты, как выяснилось, превзошли все ожидания. Противник, не видевший здесь раньше у нас никаких танков, был ошеломлён и выбит на этом участке из своих передовых окопов. Наши бойцы тут же придумали новым боевым машинам название - «На испуг», сокращенно НИ. Оно сделалось неофициальной маркой новой машины. Нельзя было не признать, что это название довольно точно характеризует её качества: при слабом вооружении и лёгкой броне танк НИ имел довольно-таки устрашающий вид, а на ходу производил очень много шума. После первого боя танки, вновь прогрохотав по улицам города, возвратились на завод для осмотра. Как и предполагалось, от осколков и пуль оставались лишь вмятины. Попавший в один из танков 45-миллиметровый снаряд пробил слоёную броню навылет, не задев, к счастью, людей и двигатель. В целом машины испытание выдержали...».

Но не только самодельными танками была интересна оборона Одессы.

- Пожалуй, не менее грозными были… трамваи!

На грузовую платформу установили 47-мм морскую пушку.
Трамвай с этой пушкой ходил на передний край – в район Пересыпи, Полей орошения и Хаджибейского лимана.
Надо сказать, что для тех танков, которыми тогда располагали румыны, эта пушка представляла реальную опасность. Поэтому они не могли пробиться в этом направлении.
А трамвай возил бойцов.
Весьма характерно для Одессы: на оборону ехать на трамвае, как на рынок или на работу…

- Фабрика «Червона зоря», до войны выпускавшая губную помаду в металлических футлярчиках, освоила выпуск  взрывателей к противотанковым минам.
Футлярчик остался прежним, только начинку заменили.
Изделие получило название «ИГПС» - «и губная помада стреляет».

За время обороны Одессы было выпущено:
-  3 бронепоезда,
-  1262 миномёта (свыше тысячи 50-мм миномётов и 200 82-мм миномётов),
-  1022 траншейных  дальнеструйных огнемёта,
-  более 300 тысяч ручных гранат,
-  десятки тысяч противотанковых и противопехотных мин, а также
-   бронетракторы НИ-1, бутылки с зажигательной смесью, тёрочные запалы для ручных гранат и полевой телефонный кабель.

Так как многие рабочие ушли на фронт, оставшиеся трудились так, чтобы выполнять нормы за себя и за ушедших товарищей.

• Газета «Чорноморська комуна» писала:

«Мужество, стойкость, самоотверженность - эти прирождённые черты характера советских патриотов проявляются теперь с новой, ещё большей силой. Стахановцы промышленных предприятий,  заменяя  мобилизованных товарищей, неуклонно повышают производительность труда. На обувной фабрике стахановка тов. Шевченко ежедневно выполняет норму почти на 200 процентов, многостаночница трикотажно-швейной фабрики тов. Балкова, работая на 17 машинах, выполняет нормы на 150 процентов, а тов. Фалько - на 200 процентов.
Десятки и сотни таких стахановцев самоотверженно работают на других предприятиях промышленности. По стахановски организовал работу коллектив трамвая. Это позволило перевезти за месяц 14,6 млн. пассажиров».

С уходом на фронт мужчин в городе стала остро ощущаться нехватка рабочей силы.
Разрешить эту проблему помогли женщины, молодёжь.
 Ещё до начала обороны города, бывшие домохозяйки - работницы завода имени Красной гвардии Л. Н. Тарасевич, Н. М. Третьякова и А. М. Симаева, Н. Ф. Форостяная с завода имени Октябрьской революции обратились с призывом заменить мужчин на производстве.

• В своём обращении они писали:

«Женщины, становитесь к станку, за руль трактора, штурвал комбайна, идите на смену своим мужьям, братьям, сыновьям, ушедшим защищать нашу священную землю!»

На всех заводах и фабриках города трудились женщины и девушки, заменившие ушедших на фронт мужчин.
Одновременно на нескольких предприятиях Одессы родился замечательный почин - помочь вчерашним домохозяйкам быстрее освоить производственные специальности.
Инициаторами его выступили токари заводов имени Октябрьской революции и «Красный Профинтерн» С. Рыбницкая и К. Шевцова.
За короткое время кадровые станочницы обучили своей профессии сотни девушек и женщин.
Это позволило в предельно короткий срок восполнить нехватку кадров основных профессий.
Важную роль в обеспечении выполнения производственных заданий играло соревнование под лозунгом:
«Работать за себя и за ушедшего на фронт».
Это было движение двухсотенниц и трёхсотенниц.
 В нём приняли участие свыше десяти тысяч славных патриоток Одессы.

-  Несмотря на близость фронта и частые налёты фашистской авиации, на колхозных полях вокруг Одессы полным ходом шла уборка урожая.
Газеты «Чорноморська комуна» и «Большевистское знамя» за 5 августа сообщали о дружной, организованной работе на жатве в колхозах имени Октябрьской революции, имени Котовского и «Чорноморська комуна» Одесского пригородного района.


* * *

5 августа 1941 года Приморская армия отошла на рубеж Берёзовка - Раздельная - Кучурганский лиман.

И в этот же день - 5 августа - поступил приказ от Главнокомандующего Юго-Западным направлением маршала Будённого.
 
• Собственно, это был приказ Ставки Верховного Командования, который Будённый продублировал:

«Одессу не сдавать и оборонять до последней возможности, привлекая к делу Черноморский флот».

И началась героическая 73-дневная оборона «жемчужины у моря»...

Она потребовала поистине огромных усилий, стойкости и выдержки защитников города: слишком неравны были силы…

7 августа 1941 года врагом был захвачен Вознесенск.
После этого возникла прямая угроза выхода немецко-румынских войск к Одессе.

• В этот день Военный совет Приморской армии обратился к бойцам, командирам, комиссарам и политработникам с призывом:

«Вам, красным воинам боевой Приморской армии, советский народ доверил дело высокой доблести и чести - защиту славного города Одессы. Точно бешеный зверь, враг мечется на подступах к Одессе. Германские фашисты всеми силами стремятся ворваться на солнечные улицы города, чтобы залить их потоками народной крови.
Одесса - чудесный город, краса и гордость Советской Украины. На протяжении истории к нему не раз уже протягивали хищные лапы иноземные захватчики. Воины Красной Армии, пролетарии Одессы, не щадя своей жизни, показывая невиданные примеры самоотверженности и героизма, отстояли родной город от нашествия иноземных врагов, которые дорогой ценой заплатили за наглую попытку овладеть нашей Одессой в 1918 году.
Сегодня грозная опасность снова нависла над Одессой. Обер-бандит Гитлер бросил для захвата города полки своих головорезов. Но под ударами нашей Приморской армии многие тысячи гитлеровских бандитов уже нашли себе бесславную могилу в знойных приморских степях. Военно-морской флот, воздушные и сухопутные войска мужественно защищают подступы к родной Одессе, они дают решительный отпор зарвавшемуся врагу...
Бойцы, командиры и политработники! Немецко-фашистские орды пытаются захватить город Одессу, они хотят разрушить крупнейший советский порт на Черноморье, уничтожить фабрики, заводы, разграбить народное достояние, созданное творческим трудом миллионов советских граждан.
Для жизненных интересов нашей Родины город Одесса, её порт имеют исключительно важное экономическое и стратегическое значение.
Не отдадим врагу советской Одессы!
Коммунисты и комсомольцы! Личным примером бесстрашия и храбрости вдохновляйте на боевые героические подвиги всех бойцов и командиров!
Победа будет за нами!
Товарищи командиры и политработники! Организуйте, вдохновляйте весь личный состав на защиту Одессы, решительно пресекайте паникерство и трусость! Смело ведите в бой отважных советских воинов на выполнение боевых приказов!
Спаянные железной воинской дисциплиной, большевистской организованностью, смело встречайте врага. Силой советского оружия наносите ему могучие сокрушительные удары!
Боритесь самоотверженно, стойко и бесстрашно, не зная устали в борьбе! До последней капли крови защищайте наш крупнейший порт Черноморья - славную Одессу! Одесса есть и навсегда останется советским городом! За нашу родную Одессу! За Родину!»

Город, всегда отличавшийся весёлым и жизнерадостным нравом, не утратил его и в годину грозной опасности.

Широкой популярностью в эти дни у жителей и воинов-защитников Одессы пользовалось письмо - «Лист людожеру Адольфу Гїтлеру від онуків великих запорожців землі українскоі».
 Он был опубликован ранее в областных газетах и распространялся теперь отдельными листовками.

• В нём, составленном в духе знаменитого письма запорожских казаков турецкому султану, говорилось:

«Ми, правнуки і онуки славних і войовничих запорожців землі українськоі, яка тепер входить у великий СРСР, вирішилн тобі, проклятий кате, листа цього написати, як писали колись наші прадіди і діди, які завдали вам ворогам українським великої біди.
Ти, підлий Іуда і гад, напав на нашу Країну Рад і хочеш забрати у нас фабрики і заводи, землю, ліси і води і привести сюди баронїв, капіталістів - таких, як ти, бандита і розбишак-фашісїтїв.
Та цьому школи не бувати. Ми зумїемо за себе постояти... Завжди били ми німецьких лицарїв-псїв, розїб'емо гїтлерїв і геббелсїв. Не бачити тобі нашоі пшениці і сала, а будеш істи те, що свиня на... Не дістанеш ти жодного воза провїзи, хоч уже і втратив краши дивїзіі, не збудуеш ти на наший землі жодну вшу, ми втдведемо для кожного з вас по два метри на могилу. Збудуемо пам'ятник для кожного фашистського бандита з написом: «Ось де собака зарита!»
Людожер ти і крозопивця, кат у коричневой сорочщі і вбивця, некоронований фюрер і старий гер, не підкорити тобі школи СРСР, і як не доведеться свині на небо дивитися, так тобі у нашому городі не ритися, хоч у тебе морда й свиняча і свинська вдача... У нас вистачить літаків, бомб, снарядів і штиків, танків і гармат, щоб стерти тебе на порох, хижак і кат... А втім, чортові гади, не минуть вас усіх наши кулі і снаряди. Про це скажи Герінгу, Геббельсу і Риббентропу поцелуй іх заодно в ...
Щоб повірив ти, що цього листа писали укра'інські запорожці-козаки, хоробрі й сміливі вояки, додаемо копію картини І. Репіна».

Позже, никогда не теряющие самообладания, обладающие чувством юмора, одесситы написали сатирическую листовку - письмо и военно-фашистскому диктатору Румынии Антонеску.
• В этом письме, написанном в стиле известного послания запорожских казаков турецкому султану, говорилось:
«Нещодавно ми написали листа фюреру Гітлеру, з яким ти перебуваеш в союзі i лазиш перед ним на пузі. А щоб не думав ти, шо ми тебе забуваемо, то ми і тобі листа складаемо... Не тобі з дурною головою виступати проти нас вшною. Вогнём і мечем розправимось з тобою балдою. Німецька марионетка ти і генерал-лакей, щопродався фюреру за кілька лей, підлабузник і кровопивця, нещасна моська і боягуз, якого ти чорта у війну вгруз?.. Що виграв ти для румунського народу Від мальбруювського походу? Запам'ятай, що наша Одеса, як і вся Україна, буде тільки радянською, а не твоею боярською. Про це ти, фашистський холуй, і Гітлеру відрапортуй... Про тебе, враже, добре украінське прислів'я каже: пішов собака у прийми - хвоста позбувся і назад вернувся. Отак і ти, вояка, тшатимеш, мов собака. «Тільки май на увазі, а хоч запиши собі на бумазі, що де ти не появится, жлоб, ми тебе битимемо прямо в лоб, щоб забезпечити тобі надшний гроб...».

8 августа продолжался отход основных сил Приморской армии на новые рубежи обороны.
Противник, обладая значительным превосходством в живой силе и боевой технике, непрерывно наседал на советские войска, упорно пытаясь на их плечах прорваться к Одессе.
Эти попытки были отражены героическими усилиями частей Приморской армии.
8 августа 1941 года Одесса с окрестностями была объявлена на осадном положении.

• Приказ начальника гарнизона города Г. В. Жукова гласил:

«1. С 19.00 8 августа город Одесса с окрестностями объявляется на осадном положении.
2.  Въезд гражданам в город без специальных пропусков, выдаваемых председателями райисполкомов, запрещается.
3.  Во изменение приказа по гарнизону № 21 от 4.УШ. 41 г. движение граждан и всех видов гражданского транспорта с 20.00 до 6.00 запрещается. Возвращение с работы и следование по служебным делам в этот период разрешается лишь по специальным пропускам, выдаваемым комендантом гарнизона.
4. За всякие диверсионные вылазки (стрельба с чердаков, подача световых сигналов, работа радиопередатчиков) отвечают домовладельцы, управляющие домами и дворники.
5. За нарушение приказа виновные будут привлекаться к строжайшей ответственности по законам военного времени».
 
Истребительные батальоны и подразделения народного ополчения усилили охрану промышленных предприятий, объектов транспорта и связи. Особенно морского порта, источников водоснабжения.
 Они помогали поддерживать в городе строгий порядок военного времени.

В этот же день Ставка приказала Южному фронту оборонять Одессу до последней возможности.
А командующий ВМФ Н. Г. Кузнецов, в свою очередь,  дал указания Черноморскому флоту по обороне Одессы.

Первую попытку с ходу овладеть Одессой противник предпринял 10 августа 1941 года.
12 дивизий и 7 бригад 4-й румынской армии атаковали наши войска по всему фронту.

В этот день противник рассчитывал уже маршировать по улицам Одессы.

• В документе румынского командования, добытом разведкой Приморской армии, предписывалось:

«Одессу взять к 10 августа, после чего дать войскам отдых».

 Действительность перечеркнула все эти планы врага.

Правда, войска Приморской армии, несмотря на упорство и стойкость, не смогли удержаться на позициях, определённых им командованием Южного фронта.
 И вынуждены были с утра 10 августа отойти на новые рубежи.
Но здесь они стали, полные решимости задержать врага.
Эту решимость они проявили в боях, с новой силой вспыхнувших в тот день на разных участках фронта.

13 августа 1941 года румыно-немецкие войска, имея 5-ти кратное превосходство в силах,   обошли Одессу с севера, перерезали линию железной дороги.
 Ценой огромных потерь они  прорвались восточнее Тилигульского лимана (в районе села Аджиаска) к побережью Чёрного моря и полностью блокировали Одессу с суши.
Они окончательно отрезали её от войск Южного фронта.
Положение защитников города значительно осложнилось.
Бои шли уже на ближних подступах к городу.
Гитлеровское командование пыталось ускорить его захват.

• Немецкий генерал Гальдер в своём дневнике записал:

 «Без Одессы мы не можем вести операции по захвату Крыма».

Фашисты решили сломить сопротивление защитников ударами с флангов.

Целую неделю противник безуспешно предпринимал неоднократные атаки на всем фронте Приморской армии, стремясь овладеть Одессой с ходу.
После 15 августа он вынужден был перейти от наступления по всему фронту к нанесению ударов по флангам оборонительных рубежей, рассчитывая прорваться к городу с северо-востока и северо-запада.

19 августа решением Ставки Верховного Главнокомандования  в срочном порядке был создан Одесский оборонительный район (ООР).
Командующим ООР с непосредственным подчинением командующему Черноморским флотом был назначен командир Одесской военно-морской базы контр-адмирал  Гавриил Васильевич Жуков.

Членами Военного  совета стали:

-   Бригадный комиссар И. И. Азаров,
-   дивизионный комиссар Ф. Н. Воронин и
-   1-й секретарь Одесского обкома партии А. Г. Колыбанов.

Заместителями командующего ООР стали:

-   по сухопутным войскам - генерал Г. П. Софронов,
-   по обороне с моря - контр-адмирал И. Д. Кулешов,
-    по военно-воздушным силам - комбриг В. П. Катров.
Помощником командующего по инженерной обороне был назначен генерал-майор инженерных войск А. Ф. Хренов.
 Штаб оборонительного района возглавил генерал-майор Г. Д. Шишенин.
В ООР вошли:

-  Отдельная Приморская армия под командованием генерал—лейтенанта Георгия Павловича Софронова (с 5 октября — генерал-майора Ивана Петрова).
 
-  Одесская военно-морская база и Черноморский флот (командир — вице-адмирал Филипп Октябрьский).

Была поставлена задача: оборонять район Фонтанка, Кубанка, Ковалевка, Отрадовка, Первомайск, Беляевка, Маяки, станция Каролино-Бугаз.
Надлежало уделить особое внимание созданию и развитию инженерных сооружений, тыловых рубежей, подготовке к обороне самого города.
Предписывалось привлечь к защите города всё население, способное носить оружие.

С образованием оборонительного района и перенесением боевых операций на ближние подступы к городу завершился первый этап героической обороны Одессы.

 В результате двухнедельных боев враг потерял здесь более 50 процентов живой силы и техники находившихся в первом эшелоне дивизий.
Ему не удалось взять город и высвободить 4-ю румынскую армию для действий на других участках советско-германского фронта, как это планировало фашистское командование.

 Защитники Одессы понесли значительные потери.
Но приобрели ценный опыт в борьбе с превосходящими силами противника.
 И были преисполнены решимости продолжать оборону города…


* * *

Итоги первых двух недель обороны Одессы, явный провал планов фашистского командования, рассчитанных на молниеносный захват города, вызывали тревогу у главарей гитлеровской Германии.

• Об этом свидетельствует запись в дневнике начальника генштаба немецких сухопутных войск генерала Гальдера за 20 августа 1941 года:

«Одесса всё ещё продолжает вызывать беспокойство. К северо-западной окраине города подошла только одна пограничная румынская дивизия...».

Немецко-фашистское командование, явно недовольное задержкой под Одессой, требовало от Антонеску любой ценой немедленно взять город.
          В то же время противник произвёл перегруппировку своих сил.

«Сам» маршал и кондуэктор (вождь) Румынии Антонеску прибыл на станцию Выгода (недалеко от Одессы).
Там состоялось совещание офицеров.
Антонеску взял на себя руководство наступательными операциями.
 Он категорически потребовал, во что бы то ни стало овладеть Одессой.
И назначил при этом на 23 августа очередной срок взятия Одессы и военный парад румынских войск на центральной площади города.
   
4-я румынская армия получила приказ выдвинутыми вперёд флангами 3-го и 1-го армейских корпусов прорвать оборону советских войск на участке между Гниляково и Дальником.
И как можно быстрее выйти на рубеж - перешеек Куяльницкого лимана, Гниляково, Дальник, Сухой Лиман.
 После этого неприятель предполагал, сосредоточив сильную артиллерийскую группировку к западу от Дальника, продольным огнём обстреливать позиции советских войск, западную окраину Одессы, все пути подвоза в тылу обороняющихся войск Приморской армии, разрушить аэродромы, на которых базируется советская авиация.

20 августа, подтянув резервы, противник начал новое наступление.

Он имел:
-  6-кратное преимущество в личном составе,
-   5-кратное – в артиллерии,
-   значительное превосходство в танках и самолётах.

Немецко-румынские войска возобновили штурм города сразу во всех 3-х секторах обороны города.
Атаки противника следовали одна за другой, не прекращаясь даже ночью.
Так продолжалось до конца августа.
А потом и в сентябре…

Войска всех 3-х секторов, отражая упорные атаки противника, удерживали свои рубежи.
Наши войска вели активную оборону, часто переходили в контратаки
До 30 сентября советские воины героически отбивались от вражеских дивизий.

Тогда завершился 2-й этап героической обороны.
Противник не только не смог добиться главной своей цели на этом участке фронта - захватить Одессу, но и потерял в тяжёлых и кровопролитных боях десятки тысяч своих солдат и офицеров, много боевой техники и военного снаряжения.

1 октября начался 3-й, завершающий этап обороны.
 Он потребовал от защитников Одессы не меньших героических усилий, мужества, организованности и воинского мастерства.

В условиях огромного неравенства в силах наши пехотинцы, артиллеристы, военные моряки на суше и в море, лётчики, народные ополченцы проявили чудеса героизма и самоотверженности.

Героичные защитники города мужественно и стойко отражали почти непрерывные яростные атаки врага. Ничто не могло сломить защитников Одессы. Они боролись и не собирались сдаваться врагу.

Несколько раз Антонеску переносил сроки торжественного парада в Одессе: они оказались нереальными.

• Леонид Соболев в очерке «Одесса» писал:

 «Круглые сутки висели самолёты врага над городом и рейдом, бомбя дома и корабли. Батареи обстреливали город и порт. Враг старался порвать тонкую ниточку морской коммуникации, единственную связь Большой Землёй – с Севастополем.
Город сидел без пресной воды: городская станция водопровода была в руках врага. В газете появилось постановление горсовета о нормах отпуска питьевой воды и о рытье колодцев во дворах и на улицах. Это напоминало средние века: крепость в осаде, вода на исходе.
Одесса вовсе не была крепостью. Это был мирный, весёлый и трудолюбивый город, никогда не помышлявший об осаде. Но в войне оказалось, что Одесса и в самом деле была крепостью: крепостью несгибаемого советского духа.
Городу было трудно. Фронт проходил по предместьям – почти до самых окопов ездили на трамвае. Аэродромы немцев придвинулись к городу. Противовоздушная оборона не успевала предупреждать жителей, и часто свист бомбы раздавался раньше воя сирены. Неистребимый юмор одесситов изобрёл особое наименование такой воздушной тревоги: «УБ» – «уже бомбили».
Дома, построенные из пористого известняка, разваливались от бомбы до самой панели, и жители нашли надёжные убежища в каменоломнях. Туда под вечер таборами тянулись семьи, чтобы утром вернуться на работу. Воздушные палачи сбросили бомбу в огромную толпу женщин и детей… Те, кому пришлось видеть страшную эту площадь в тот вечер, навсегда запомнили её.
Ненависть к врагу помогала держаться и совершать подвиги, на которые уже не обращали внимания: подвиги стали нормой поведения защитников Одессы.
Юноши взялись за винтовки. Научные работники стреляли из орудий. Лейтенант Дионисий Бойко, командир батареи, преподаватель Индустриального института, в течение девяти часов отбивался от окруживших его врагов, Вся его батарея была из одесситов: инженер-пищевик, инженер- электрик, токарь, электросварщик. Старики, в разрушенных бомбёжкой цехах делали свои, одесские миномёты. Здесь делали «гвоздомёты» – странный, но страшный на близком расстоянии прибор: водопроводная труба, начинённая гвоздями, шурупами, обломками металла. Здесь сочинили особую модель танка «НИ» («на испуг») – трактор, обшитый бронёй и снабжённый пулемётом и пушкой, конструкции морского инженера капитана Когана (семь таких «НИ», однако, с успехом опрокинули вражескую атаку)…
Одесса дралась, чем могла и как могла. И каждое утро врага встречало упрямое и гордое слово: «Нет!».
Здесь в Одессе, прошли великолепную боевую школу корабли. Крейсеры и миноносцы приходили обстреливать берега, тральщики вели упорную опасную работу по расчистке для них фарватеров. Сторожевые катера несли конвойную службу по охране Одессы с моря: они встречали гостей таким огнём, что часто самолёты, не довезя груза до Одессы, сбрасывали бомбы на катера. Здесь выработались те моряки-катерники, которые потом увенчали себя славой в феодосийском и керченском десантах, в борьбе за Новороссийск…
И здесь, в Одессе, рождалась в те дни бессмертная слав морской пехоты, «Чёрная туча», «чёрные дьяволы» – эти прозвища, данные врагом советским морякам, дравшимся на суше, появились в Одессе. Здесь в Одессе, было положено начало сияющим подвигам морских бригад и полков, дравшихся потом под Севастополем и под Новороссийском, на горных перевалах Кавказа и в степях Кубани, на Таманском полуострове и в Керчи. Даже под Москвой в дни нашего январского наступления 1942 года я встретил многих моряков, защитников Одессы.
Одесса возродилась в обороне Севастополя, и традиции одного города-героя перешли к другому.
11 апреля 1944 г.»


Это им – морским пехотинцам – посвятил своё стихотворение «Защитникам Одессы» Константин Симонов, спецкор «Красной Звезды» в осаждённом городе:

Мы в бушлатах с Черноморья
Шли, как грозный вал.
«Чёрной хмарой» после боя
Нас фашист назвал...
...Как рванешь в атаке ворот,
Тельник бьёт в глаза,
Словно защищает город
Моря полоса.



* * *


Особенно отличились в боях за Одессу:
-    25-я Чапаевская стрелковая дивизия генерала И. Е. Петрова,
 -    95-я Молдавская стрелковая дивизия генерала В. Ф. Воробьёва,
-    1-й полк морской пехоты полковника Я. И. Осипова,
-   69-й авиационный полк майора Л. Л. Шестакова,
-    421-я стрелковая дивизия полковника Г. М. Коченова,
-   26-й пограничный полк майора А. А. Маловского,
-   многие бойцы кораблей Черноморского флота, надежно прикрывавшие город с моря.

Хотелось бы привести хотя бы несколько ярких примеров доблести и отваги, проявленных советскими воинами в боях под Одессой.

А)   Разведчик А. А. Нечипоренко.

Многие жители Одессы  хорошо знали отважного разведчика и раньше.
До войны молодой рабочий, комсомольский активист Александр  Нечипоренко   пользовался   большим  уважением в коллективе, был избран депутатом областного Совета.
 Встав в ряды защитников Одессы, он поддерживал связь со своими избирателями.

• В одном из писем с фронта он писал:

«Эти строки обращаю я к вам, избиратели 14-го избирательного округа г. Одессы. Теперь я воин Рабоче-крестьянской Красной Армии и как ваш избранник выполняю обязанности защитника социалистического Отечества. Каждый раз, вступая в бой, я помню ваш наказ: враг должен быть разбит и истреблён до конца. Уверяю вас, дорогие друзья, что и впредь буду уничтожать бандитов, откуда бы и в каком количестве они ни появились. Не пожалею ни сил, ни здоровья, ни самой жизни для победы над врагом».

• Вот что рассказывалось о героических подвигах разведчика А. А. Нечипоренко, сражавшегося в одной из частей, державших оборону в Восточном секторе, в газете «Правда»:

«Младший сержант Александр Нечипоренко известен как храбрейший разведчик, не терявшийся в самой сложной обстановке. Вместе с другими смельчаками он пробрался с радиостанцией на территорию, занятую фашистами, и оттуда корректировал артиллерийский огонь наших батарей. Во время следующего рейда Нечипоренко с двумя товарищами уничтожил вражескую миномётную батарею, еще через день - пулемётное гнездо, десять румын и немцев. Находясь в одиночной ночной разведке, тов. Нечипоренко напал на противотанковую батарею фашистов. Забросав её гранатами, он уничтожил несколько человек из прислуги, остальные бежали. Разведчик запряг лошадей в противотанковую пушку, забрал зарядные ящики и помчался к своей части. Пушка оказалась исправной, в зарядных ящиках нашли 70 снарядов и 200 бронебойных винтовочных патронов».

А. А. Нечипоренко одним из первых защитников Одессы был награждён орденом Ленина.
 В ряде смелых операций, проведённых Александром Нечипоренко, участвовали его боевые друзья А. Колодин и А. Подковка.


Б)   Морские пехотинцы…

• Вот как описал штыковую атаку морских пехотинцев в своих воспоминаниях бывший командир взвода 1-го полка морской пехоты старшина 2-й статьи Н. И. Александров:
«Многоголосое «Ура!» и «Полундра!» загремели над степью, перекрывая треск стрельбы. Во врага полетели гранаты. Потом все смешалось - фланелевки и полосатые тельняшки матросов, зеленые гимнастерки наших армейцев и серые мундиры гитлеровцев. Перед глазами мелькают перекошенные то злобой, то ужасом лица вражеских солдат. Я иду вместе со всеми. Удар... Ругань, рычание, стоны, вопли... Орудуя штыком и прикладом, мы шаг за шагом продвигаемся вперед. Дрогнул враг, побежал. Мы достигаем бегущих и бьем, бьем их, не давая опомниться. С ходу занимаем высоту...».
• Вот как писал о морских пехотинцах Леонид Соболев:
 
«Две недели бились здесь черноморские моряки, сошедшие с кораблей для смертного боя с фашизмом.
Это были два батальона Первого морского полка. В начале осады Одессы его сформировал и повёл в бой командир Одесского военного порта полковник Осипов, старый моряк, матрос с «Рюрика» и «Гангута», который в гражданской войне бился в Первом кронштадтском экспедиционном отряде и командовал матросским отрядом на Волге. Новый полк в первом же бою отбросил румын от ближних подступов к городу и захватил эту посадку у колхоза Ильичёвка. Она была очень важна: во-первых, она закрывала врагу подход к высоте, выгодной для обстрела Одессы, во-вторых, отсюда в своё время, с прибытием подкреплений, командование рассчитывало начать новый удар.
Это отлично понимали и осаждающие. На два батальона моряков, державших посадку, румыны бросили целую дивизию – два пехотных и один артиллерийский полк. Посадка оказалась в фактическом окружении: спереди, слева и справа были румыны…
…моряки держались. Ежедневными атаками враг пытался сломить их сопротивление. Две недели подряд одна за другой накатывались волны атакующих румын(в иную атаку до восьми волн) – и разбивались о твёрдость и мужество краснофлотцев, как в скалу.
Грудами трупов, наваленных друг на друга, эти волны так и застыли у окопов неопровержимым доказательством краснофлотского мужества и стойкости. Пули, остановившие их на бегу, были у них во лбу, в сердце, в груди – точные, прицельные пули спокойного морского огня. Убитые лежали без оружия: оно попало в руки моряков, и солдаты, лежавшие сверху недвижной этой груды, были повалены пулями из румынских же автоматов и пулемётов, принесённых сюда накануне теми, кто лежал внизу.
Только полсотни шагов отделяло убитых от посадки. Так учил своих бойцов полковник Осипов:
- Не нервничай, ближе подпускай. Они в атаке орут, поливают из автоматов, на психику берут, вон как вчера шагали – в восемь рядов, с музыкой и иконами: нам, мол, всё нипочём!.. А вы их тоже на психику берите: топай, мол, топай, а я обожду, когда у тебя гайки начнут отдаваться… Молчите и поджидайте. Пусть на предыдущих ораторов полюбуются: тоже на мораль действует, экое кладбище навалено!.. Вот когда так подойдут, что их карточки рассмотришь, когда глаза их увидишь, а в них страх, - тогда и бей в лоб. Веселее будет: одного повалишь, десять сами назад побегут…
И сидели моряки под срезанными начисто ветками, часами выдерживая бешеный миномётный и артиллерийский огонь, предвестник атаки, сидели и под диким ливнем автоматического огня наступающих румын. Сидели, «не нервничая», молча давая атакующим дойти до груды трупов и понять, что тут – смертный рубеж, которого не перейти, что так же, как сегодня, шли на эту посадку вчера, и позавчера, и неделю назад другие роты и батальоны. И небритые лица румын, уже перекошенные страхом подневольной атаки, впрямь искажались ужасом перед грозным молчанием морских окопов, таящим смерть, перед выдержкой и мужеством «чёрных комиссаров».
«Чёрные комиссары», «чёрная туча», «черные дьяволы» - так прозвали румыны краснофлотцев морских полков. Моряки пошли с кораблей в бой в чём были – в чёрных брюках и бушлатах, в чёрных бескозырках. Такими они и запомнились румынам при первых встречах, когда, подпустив их вплотную к окопам, моряки встретили их яростным и точным огнём, когда, словно вой шторма, пронеслись по полю и свист, и крик, и издевательское улюлюканье, когда чёрные высокие фигуры замелькали в зелени посадки в бешеной контратаке и нельзя было ни автоматами, ни пулемётами остановить их неудержимый бег,  когда внезапной угрозой вставали над жёлтой кукурузой чёрные бескозырки и могучие руки в чёрных рукавах бушлата заносили над грудью острый и быстрый штык…»

В)    412-я батарея и шахтёрские роты.

412 батарея - одна из самых мощных береговых батарей Одесской военно-морской базы.
    
       Эта дальнобойная артиллерийская батарея береговой обороны была построена в начале 30-х годов по проекту видного военного инженера Д. М. Карбышева.
Она располагалась восточнее Одессы в балке у села Чебанка, в 1500-х метрах от берега моря.
Изначально на батарее были установлены 3 современные 180-мм пушки, с круговым обстрелом на 360 градусов.

       Для нужд батареи была сооружена дизельная электростанция.
Под землей находились склады боеприпасов, подававшихся автоматически.
Там же были кубрики, библиотека, санпункт и камбуз.
Все пушки и электростанция были соединены подземной галереей.
 От электростанции начинался подземный ход (потерна) на Командный пункт батареи, который находился над берегом моря в 1400 метрах от орудий.
 Батарея могла поразить цель на дальности до 40 километров, а снаряды при стрельбе летели на высоте до 17 километров.

       В августе 1941 года командиром батареи был капитан Николай Викторович Зиновьев, комиссаром – политрук Александр Васильевич Малинко.
         С началом ожесточённых боёв огонь батареи был крайне эффективен.
Мощная огневая поддержка 412-й береговой батареи имела решающее значение для всего Восточного сектора.

• Как свидетельствуют источники:
 
«На артиллерийском огне береговой и полевой артиллерии в основном зиждилась вся оборона Одессы».

Но, предназначенная поражать дальние цели и малоуязвимая при ударах с воздуха, она была почти беззащитна от врага, оказавшегося в непосредственной близости от боевых расчётов.
И если бы в критический момент что-нибудь помешало вывести батарею из строя, противник мог, завладев советскими орудиями, направить их на Одессу.

В ходе своего наступления 23 августа румыны решили любой ценой прорваться к морю и захватить 412-ю батарею.
И использовать её орудия для обстрела аэродрома, города, порта. А также фарватера, морского пути, по которому транспортные суда и военные корабли подходили к порту и уходили из Одессы.
Осуществление этого замысла грозило бы гибелью осаждённому городу.
       Поэтому, этого никак нельзя было допустить.

        Имея большое преимущество в живой силе, румыны, поддерживаемые немецкими подразделениями автоматчиков (в наших боевых донесениях фигурируют как «железные кресты») упрямо рвались к морю, к батарее.
 
В этом районе от берега моря и до села Шицли (чуть севернее батареи) сражались бойцы 1-го морского полка (морская пехота) полковника Я. И. Осипова.

       Усилив свою пехоту кавалерией и танками, противник беспрерывно атаковал позиции, истекающего кровью, 1-го полка.
 Морские пехотинцы несли большие потери…

         Не обращая внимания на потери, враг добился успеха.
 Он оттеснил поредевшие части 1-го полка морской пехоты и 54-го стрелкового полка.
Небольшие группы вражеских автоматчиков просочились в стык двух полков, и приблизились к позициям 412-й батареи.
Они закрепились на рубеже в 2-3 километрах от батареи.

       Затем, в ожесточённых боях, часто переходящих в рукопашную, румыны захватили сёла Булдынка, Шицли, и Старая Дофиновка.
 Вскоре они оттеснили моряков к морю, стали окружать Чебанку, 412-ю батарею и уже вышли на Николаевскую дорогу. Там перед ними, в направлении Одессы, подготовленных рубежей обороны ещё не было.

Здесь враг остановился, поджидая подхода своей боевой техники и артиллерии, накапливая силы для захвата 412-й батареи и дальнейшего прорыва к городу.

        Связь руководства Одесским оборонительным районом с 412-ой батареей прервалась. И штаб обороны города в это время ситуацией не владел.
 Но от 1-го полка моряков шла информация, что вокруг батареи идет бой.
А значит, батарея ещё жива, считали в штабе.
Обстановка была критической…

23 августа 1941 года начальник Восточного сектора обороны комбриг С. Ф. Монахов доложил командующему войсками Одесского оборонительного района контр-адмиралу Г.В. Жукову, о критической обстановке, сложившейся вокруг взятой в кольцо 412-й батареи.
 Монахову не хватало собственных сил, для того, чтобы выбить вражеских автоматчиков, просочившихся в стык между полками. Поэтому он просил помощи.
И в штабе Одесского оборонительного района понимали, что действовать нужно быстро.
Но в распоряжении штаба свободных резервов не было.
И перебросить силы из других секторов невозможно – «жмут везде».

         В это время заместитель начальника штаба OOP капитан 1 ранга Н. С. Иванов доложил Г. В. Жукову, что во 2-м морском полку (на тот момент – резервном соединении) есть две только что прибывшие на пополнение маршевые роты. Но они - не вооружены.

        По сообщению комиссара 1-го батальона 2-го морского полка Семёна Ивановича Бондаренко (именно в этот батальон пришли обе маршевые роты), все 250 человек являлись шахтёрами из города Сталино (ныне – город Донецк).
Шахтёры рвались в бой, но вооружить их было нечем…

Надо сказать, что воины-шахтёры Донбасса прибыли в осаждённый город всего за день до описываемых событий.
Прибыли они вместе с 1-м (до 600 человек) и 2-м (до 700 человек) отрядами моряков-добровольцев.

       Эти морские отряды в сжатые сроки были сформированы флотом в Крыму для пополнения сухопутных частей Одесского оборонительного района.
 Первые два отряда прибыли в Одессу из Севастополя утром 22 августа на кораблях Черноморского флота – крейсере «Красный Крым», эсминцах «Дзержинский» и «Фрунзе».

         Хорошо вооружённых моряков-черноморцев сразу же распределили по воинским частям Западного и Южного секторов обороны.
 А вот стремившихся попасть на передовую не вооружённых шахтёров-добровольцев временно определили в 1-й батальон 2-го морского полка, который в то время был учебным полком Одесской военно-морской базы.

       Здесь, в кратчайшие сроки, шахтёры – ударники производства, должны были стать особым родом войск, морской пехотой. То есть, наводящими ужас на врага «чёрными дьяволами».

      Для шахтёров пройти это перевоплощение было, в принципе, не сложно. Потому как выходцы из горняцкой среды всегда обладали высокими воинскими качествами. Тяжёлый и опасный труд в мирное время был в чём-то сродни боям на фронте.

         Но вражеское наступление не оставило времени на серьёзную военную подготовку. И одетым в тельняшки, добровольцам Донбасса в боевых условиях больше пришлось полагаться на лучшие человеческие качества выработанные мужественной шахтёрской профессией – отчаянное упорство, железную стойкость и могучую волю.

       И что интересно, даже враг отмечал особую силу духа именно моряков и шахтёров, как бы выделяя их среди всех остальных воинских и гражданских специальностей.
Прислушаемся к «экспертному мнению» самих немцев.

• Они, по свидетельству летописца созданных в Донбассе осенью 1941 года «шахтёрских полков» Виктора Андриянова, выпустили во время битвы за Кавказ приказ следующего содержания:

«Моряков и шахтёров в плен не брать, а немедленно уничтожать».

Все шахтёры, как физически, так и морально были крепкими людьми.
Некоторые уже успели пройти закалку в боях, имели опыт Финской войны и сражений на Халхин-Голе.
Другие просто отслужили в разные годы свой срок в армии и на флоте…

        Контр-адмирал Жуков уточнил, как они владели гранатой.
 Со слов комбата: бросали болванку, а настоящую гранату никто ещё в руки не брал. Но устройство гранаты и обращение с ней большинство знало.

      Посоветовавшись с членом Военного совета ООР бригадным комиссаром И. И. Азаровым, понимая, что другого выхода нет, командующий войсками оборонительного района принял решение послать на передовую шахтёров из 2-го морского полка. 
И приказал комиссару С. И. Бондаренко подготовить их к бою.

Через час после совещания в штабе за шахтёрами должны были прибыть машины для переброски группы в Восточный сектор обороны Одессы на помощь командиру 1-го морского полка Якову Осипову.
 В соответствии с приказом Г. В. Жукова каждый боец был вооружён гранатами в количестве не менее 5-ти штук.

После разговора с контр-адмиралом член Военного совета И. И. Азаров решил лично выехать во 2-й морской полк для подготовки шахтёров к бою.
Но комиссар Бондаренко возражал, настаивая на том, что во 2-м полку с этой задачей справятся сами, поскольку – «шахтёры народ хороший», и среди них – «немало коммунистов».
«Нам бы только оружие…» – с горечью заключил он.

Слышавший весь диалог своих подчинённых контр-адмирал Г. В. Жуков рассержено потребовал, чтобы бригадный комиссар Азаров остался в штабе:
«Члену Военного совета подменять комиссара батальона или политрука роты – этого ещё не хватало!».

 Илья Ильич подчинился, но на душе у него остался горький осадок: «посылать людей в бой без винтовок, с одними гранатами…».

       Навсегда запомнил то, как уходили в свой легендарный бой шахтёры, политрук 2-го морского полка Семён Иванович Бондаренко.

Сначала собрали коммунистов.
Объяснили задачу.
Сказали: «нужно выручать береговую батарею».
«Если враги захватят батарею, - начал назначенный политруком шахтёрской роты Иван Алексеевич Пронин, — «они её мощные морские орудия повернут на город… Вы понимаете?»
«Да нас без ружьев, как куропаток, перестреляют», – перебил кто-то Пронина.
«А ты уж и хвост поджал!» – дружно навалились товарищи на бросившего реплику.
        Потом собрали всех.
 Было, примерно, то же.
Кто-то нерешительно сказал:
«Без оружия в бой - всё равно, что в шахту без отбойного молотка…»
«А по скольку гранат дадут?» - спросил другой.
«По шесть - восемь» – ответил Пронин.
«Ничего», – успокоил всех остальных кто-то, – «граната – тоже оружие…».
«Пора, что ли?» – сказал напоследок один рослый шахтер.

         В казарме осталось 12 человек – раненые и больные. Им передавали наспех написанные письма, просили записать адреса родных.

        По просьбе шахтёров всем выдали тельняшки.
Кроме гранат дали ещё сапёрные лопатки.
Командиром отряда назначили старшего лейтенанта Силина, политруком – И. А. Пронина.

      Когда сели в машины, запели:

             Слушай, рабочий,
             Война началася,
             Бросай своё дело,
             В поход собирайся…

Машины с шахтёрами-добровольцами, выехали из расположения 2-го морского полка. И, оставив позади одесские улицы, направились в Восточный сектор, к позициям, обороняемым силами 1-го морского полка.
Перед мостом у села Новая Дофиновка колонну остановили пограничники.
И на подножку первой, командирской машины, устроился проводник – старик в мичманке, местный житель.
Он сказал, что ему поставили задачу показать дорогу к 412-й батарее.

Ветеран Великой Отечественной войны, военный историк Новомир Царихин, пропуская каждую строчку через собственное сердце, реконструировал этот бой.
Вот как было дело.
Колонна с потушенными фарами мчалась дальше по Николаевской дороге, в сторону Чебанки.
Вскоре впереди стали хорошо видны взрывы и светящиеся цепочки трассирующих пуль.
 Там шёл бой…
Не доезжая до дороги к 412-й батарее, колонна машин была обстреляна, видимо, румыны издали услышали шум моторов.

Шахтёры выпрыгнули из кузова и прошли вперед.
На самой дороге, на обочинах и рядом с дорогой, было множество румын. Ночь была светлая, и их было хорошо видно.
Шахтёры внезапно бросились в атаку и применили гранаты. А командиры короткими очередями из своих автоматов, начали расстреливать вражеских солдат. И, хотя среди румын началась паника, стрельбу по шахтёрам они открыли.
Наши бойцы смешались с румынами, и, орудуя саперными лопатками, ножами и кулаками, перешли в рукопашную.
        Крики, стрельба, удары, ругань, стоны…
 Бой был скоротечным, но кровопролитным.
В ходе боя погиб командир отряда – старший лейтенант Силин.
На его место стал политрук Пронин.
Но и он упал тяжело раненым в живот.
 В итоге,  командование на себя взял какой-то шахтёр, которого знал весь отряд.
На Николаевской дороге добровольцы разбили румын, часть из которых удрала.
Под руководством нового командира оставшиеся шахтёры построились.
И, по его зычной команде, с криками «ура», уже с оружием в руках, бросились в атаку на румын, окруживших батарею.
Сначала те оказывали сопротивление.
 Но потом, не выдержав яростного натиска, бросив своих раненых и убитых на поле боя, румыны стали отступать, приняв отряд шахтёров за крупную воинскую часть.
Разгром деморализованного противника завершили моряки 1-го морского полка.

• Новомир Царихин:

       «В своём первом и последнем бою шахтёры из города Сталино выполнили приказ и воинскую присягу, спасли от захвата 412-ю батарею и ликвидировали возможность прорыва на Одессу румынских войск.

       Сами же шахтёры почти все погибли, не думая ни о славе, ни об орденах, ни о памятниках...»

• Дополняет картину боя в ночь на 23 августа 1941 года ценное свидетельство сражавшегося в те дни на 412-й батарее сержанта Федора Сергеевича Задои:
      

«В ночь на 23 августа батарею окружили, и весь личный состав отражал беспрерывные атаки в 100 метрах от орудий. Румын было много и они всё время лезли на нас. Связи с командованием в Одессе не было.
      
      Вдруг в районе Николаевской дороги начался бой. Видны были разрывы гранат, слышны взрывы и стрельба. Штурм батареи прекратился, а бой в районе дороги ещё некоторое время продолжался, но затем затих. Защитники батареи поняли, что пришла помощь, и были уверены, что это моряки 1-го полка, наши соседи. Тем временем рассвело, а к нам на батарею никто не шёл.

       Мы, несколько батарейцев, осторожно подошли к месту боя и увидели жуткую картину.
Перед дорогой, в траве, в кустах, лежали трупы румынских солдат с разрубленными головами, плечами, тела погибших наших бойцов в тельняшках, слышны были стоны раненых, ругань, призывы о помощи…

        На земле валялись румынские винтовки. У некоторых наших мёртвых бойцов в руках были зажаты окровавленные сапёрные лопатки, ножи и те же румынские винтовки с разбитыми прикладами.

       Дальше по дороге несколько раненых бойцов, опираясь на винтовки, ходили, искали своих и перевязывали друг друга.

        На обочине дороги сидел старый, с бородкой, боец в мичманке, ему другой боец перевязывал плечо. На груди старика была татуировка – двуглавый орёл держал в лапах якорь. Старик попросил закурить, потом сказал, что надо найти нового командира – шахтёра, он где-то здесь лежит, может жив. Старый моряк был местным жителем, смотрителем какого-то маяка. Он подсел в селе, чтобы показать дорогу к 412-й батарее, но тоже пошёл в бой вместе со всеми.

       Не знаю, что там было дальше по дороге и вокруг батареи, но подбежал наш юнга и сказал, что меня вызывает командир наладить связь с Одессой, и я, взвалив на плечи одного раненого, ушёл на батарею.

     Потом нам сказали, что наши спасители были шахтёрами из города Сталино. Они ценой своей жизни спасли не только батарею, но и Одессу.

       Позже, когда мы уже взорвали батарею и влились в 1-й морской полк, батарейцы снова вспомнили ночной бой, и пришли к единому мнению, что такой подвиг могли совершить только шахтёры, с их характером и силой…»

• Бой у 412-й батареи нашёл яркое отражение в книге бывшего члена Военного совета Одесского оборонительного района вице-адмирала И. И. Азарова:

 «Противник после сильной подготовки, пользуясь наступившими сумерками, бросил на 412-ю батарею два батальона. Солдаты шли в полный рост, волнами. Шли… падали… снова шли. Их подпустили ближе. А потом сразу загрохотали тяжёлые и противотанковые орудия, четыре 82-миллиметровых миномёта. Они грохотали 21 минуту. Враг не выдержал огня, побежал. На поле боя осталось больше 500 трупов».

Когда Азаров дозвонился до командира 1-го морского полка Осипова, тот сорванным голосом доложил, что связь с 412-й батареей восстановлена.
Группа противника прижата к берегу. Есть пленные. Противник пытался расширить прорыв в стыке, где просочились автоматчики. Двигавшуюся туда роту с приданными миномётными командами встретили шахтёры с гранатами.
 Они спасли положение.

       «У них очень большие потери, – глухо сказал Осипов, – командир роты старший лейтенант Силин убит…
Когда он упал, произошло замешательство. Но он поднялся и снова побежал. Второй раз упал – и уже не встал.
 Роту повёл в атаку политрук Пронин».

В ночь на 25 августа артиллеристы 412-й береговой батареи, прикрывая отход наших частей, выпустили по врагу все имевшиеся у них снаряды. Затем взорвали батарею и присоединились к морским пехотинцам…

Г)   Легендарный десант у села Григорьевка.

Яркой страницей в героическую оборону города Одесса вписана десантная операция у села Григорьевка.

Это был первый в истории Великой Отечественной результативный морской десант.

История его такова…
К середине сентября 1941 года полукольцо осады Одессы сузилось.
Дальнобойные орудия противника били по городу прямой наводкой.
 На передовую были выведены все резервы, подразделения милиции и пожарные части.

         В захваченной им, Чебанке враг установил дальнобойную батарею.
Она сразу же повела по городу непрерывный прицельный огонь.

Румынское командование полагало, что до взятия города остаются считанные часы.

Надо было избавить город и порт от огня дальнобойной артиллерии в Чебанке.

И командование разработало план Григорьевского десанта.
Местом высадки выбрали неширокий песчаный пляж.
Планировалось в ночь на 22 сентября:
-    выброска воздушно-парашютного десанта,
-   высадка морского десанта (доставлен из Севастополя),
-    удары авиации Черноморского флота,
-   атака вражеских аэродромов авиацией Приморской армии,
-   переход в наступление 421-й и 157-й дивизий.
Ставка и Военный совет Черноморского Флота решили нанести противнику контрудар, отбросить его от города.

• Вспоминая подготовку этой операции, бывший член Военного совета Одесского оборонительно района вице-адмирал Илья Ильич Азаров напишет в своей книге воспоминаний «Осажденная Одесса»:

      «Ночью никто не спал. Близилось время высадки десанта. Я давно так не волновался. Видимо, потому что впервые мы наступали».

Таким образом, в ходе оборонительных кровопролитных боёв нужно было не просто провести активные наступательные действия, а, если можно так выразиться, изрядно потрепать противника.
 Что и говорить, задача была крайне сложной.
 
В ночь на 22 сентября, когда истекало три месяца со дня начала войны, к Григорьевскому мысу, к востоку от Одессы, вышел отряд военных кораблей из Севастополя.
 Крейсера «Красный Кавказ» и «Красный Крым», эсминцы «Бойкий», «Безупречный» и «Беспощадный», канонерская лодка «Красная Грузия» с десантниками на борту в 1.20 прибыли в район высадки.
 Однако высадочных средств здесь не оказалось.
 Потому  как инструкции командования Черноморского флота погибли вместе с заместителем начальника штаба Одесского оборонительного района капитаном 1-го ранга С. И. Ивановым.
А раненый контр-адмирал Л. А. Владимирский, изначально назначенный ответственным за проведение операции, прибыл на торпедном катере в Одессу позже намеченного срока.
Случилось это потому, что и Л. А. Владимирский, и С. И. Иванов ушли из Севастополя заблаговременно, на рассвете 21 сентября, на эсминце «Фрунзе». А тот днём был остановлен в районе Тендровской косы большой группой фашистских самолётов и затонул  вместе с подорванной канонерской лодкой «Красная Армения»…
Между тем командующий Черноморским флотом вице-адмирал Ф. С. Октябрьский, опасаясь массированного налёта вражеской авиации на крейсера «Красный Кавказ» и «Красный Крым» при возвращении в Севастополь (эсминцам было приказано остаться для огневой поддержки десанта), потребовал ускорить высадку десанта и завершить её ранее намеченного срока.
Поэтому, не дожидаясь подхода катеров и баркасов, вновь назначенный командир высадки контр-адмирал С. Г. Горшков отдал распоряжение кораблям эскадры начать артподготовку на полтора часа раньше.
 И в 1.25 корабли открыли мощный прицельный огонь по районам населённых пунктов Чабанка (ныне Гвардейское), Григорьевка, Биляры, Старая и Новая Дофиновка.
А десять минут спустя началась высадка десанта.
 Бойцы и командиры в 100-115 метрах от берега прыгали в море и с поднятым над головой оружием, по грудь в холодной осенней воде, шли к берегу. В вещмешках десантников вместо положенного трехдневного запаса продовольствия были двойные нормы патронов и гранат.
К 5 часам утра высадка десанта была завершена.

Вот так на побережье Чёрного моря в районе деревни Григорьевка с кораблей Черноморского флота и при их огневой поддержке был высажен десант морской пехоты.
1929 бойцов и командиров 3-го Черноморского полка морской пехоты вышли в тыл частям, штурмующим Одессу.

Крейсеры «Красный Кавказ» и «Красный Крым» сразу ушли в Севастополь.
А эсминцы остались для артиллерийской поддержки десантников.

Операция явилась полной неожиданностью для врага.
Румыны, охранявшие берег, были парализованы огнём кораблей эскадры, быстрыми действиями небольшой группы советских парашютистов, выброшенных в тыл врага в ходе десанта, стремительным натиском морских пехотинцев.
Фашисты поначалу даже обратились в бегство.
 Однако вдоль берега были расположены мощные огневые точки противника - дзоты, укреплённые окопы, проволочные заграждения, приспособленные к обороне каменные строения.
В ночном ожесточённом бою за каждый отвоёванный метр платили страшную цену.

       Наши бойцы смели проволочные заграждения, опрокинули гитлеровцев и ворвались в Григорьевку.

• Григорий Пудович Негода, командир эсминца «Беспощадный» вспоминал:

     «В восемь часов утра стало известно, что десант прочно закрепился и успешно продвигается вперёд. Берег от Григорьевки до Одессы очищен от врага. Захвачено много трофеев и пленных. Корабли теперь могут свободно входить в порт».

 
Одновременно в тыл румын был высажен воздушный десант.

Десантники и морские пехотинцы атаковали противника в населённых пунктах Чебанка, Старая Дофиновка и  Новая Дофиновка.

 Они сумели продвинуться с боями на двадцать километров на запад и юго-запад от Григорьевки.

Одновременно контрудар по румынским войскам нанесли 157-я и 421-я стрелковые дивизии Приморской армии.

Силы десанта соединились с основными силами Приморской армии и продолжили наступление.

Операция развивалась трудно, но успешно.
Десант свою задачу выполнил.
В ночь на 23 сентября он соединился с частями 421-й дивизии.
 Первая линия блокады Одессы была прорвана.
Одновременно были проведены ещё несколько контрударов местного значения, в результате которых были захвачены трофеи в виде вооружения и техники, столь необходимой обороняющимся.

В результате этой операции:

-  Были разбиты 13-я и 15-я румынские дивизии.

-    Было уничтожено большое количество живой силы и техники противника.
 
-  Захвачено было большое количество пленных и оружия.
 В том числе, 33 орудия разных калибров, 6 танков, 110 пулемётов, 30 миномётов, 110 станковых пулемётов, 113 ручных пулемётов и автоматов, более 2000 винтовок, 4 тысячи снарядов, 15 тысяч мин.
Трофейные вражеские дальнобойные пушки, ещё недавно обстреливавшие порт и город, провезли по улицам с надписью на их стволах и щитах:
«Она стреляла по Одессе, больше не будет!».

- Освобождены были несколько населённых пунктов на территории в 120 квадратных километров.
Весь восточный берег Аджалыкского лимана оказался в наших руках.

-   Войска левого фланга противника были отброшены на 5-8 километров к северо-востоку от города.

-  Прекратился обстрел города и порта с востока.

-  Улучшились условия доставки в Одессу необходимых грузов.

-   Фронт под Одессой стабилизировался.


Д)   «Катюши».

В самые напряжённые дни обороны Одессы главное командование направило сюда 48-й отдельный дивизион реактивных миномётов.
Командовал им старший лейтенант Т. Н. Небоженко.
Дивизион состоял из:
-   2-х батарей БМ-8-36,
-  зенитного взвода из 4-х зенитно-пулемётных установок ДШК на автомобилях и
-  взвода боепитания из 4-х автомобилей ЗИС.
 БМ-8-36 состояла из З6-ти зарядных установок с направляющими «флейта» для РС-82.
Залп двух батарей дивизиона состоял из 288 ракет калибра 82 мм, по 8 кг каждая, с дальностью стрельбы до 4,2 км.
Снаряжались первые реактивные снаряды белым фосфором. И их можно было классифицировать и как огнемёты, и как химические миномёты. Горящий фосфор выжигал кислород и являлся очень эффективным химическим оружием, при использовании которого обычные противогазы становились бесполезными.
 Вскоре, по мере наращивания производства, стали производить только осколочно-фугасные эресы.
Возможно, эти снаряды, как и авиационные фосфорные ампулы и приборы, перестали применять из-за того, что они подпадали под классификацию химического оружия массового поражения…

21 сентября 1941 года переброшенный из Подмосковья дивизион прибыл в Новороссийск.
Там в срочном порядке был погружён на транспорт «Василий Чапаев». И тот в сопровождении миноносца и 4-х сторожевых кораблей направился к Одессе.
Рано утром 23 сентября  «Василий Чапаев» отшвартовался в Одесском порту.

• Из книги Драган И. Г. «Николай Крылов»:

        «В ночь на 23 сентября произошло ещё одно немаловажное событие. Сначала пришла телеграмма командующего флотом, предупреждавшая, что Одесский оборонительный район получает новое оружие исключительной мощности, требовалось принять особо строгие меры по его охране.

        Транспорт «Чапаев» пришвартовался в темноте к причалу, который почти никогда не использовался. Специально выделенной из моряков команде для его охраны было приказано немедленно удалиться. При этом с оружием оставалась собственная охрана. С транспорта сошли зачехлённые автомашины без кузовов. Чехлы облегали какие-то твердые конструкции. Моряки тут же разнесли, что прибыли какие-то «понтоны». Но это были не понтоны, а знаменитые «катюши», первые советские реактивные артиллерийские установки».


• Из книги «Не померкнет никогда» маршала Советского Союза Н. И. Крылова:

     «В ночь на 23 сентября из Новороссийска пришёл транспорт «Чапаев», доставивший в Одессу новое, тогда ещё никому из нас не знакомое оружие. В телеграмме, предварившей прибытие судна, командующий флотом предупреждал об особой секретности этого оружия и особой ответственности за то, чтобы оно ни при каких обстоятельствах не попало в руки врага.

       Для швартовки «Чапаева» отвели не используемый обычно причал. Следовавшие на транспорте бойцы сами оцепили место выгрузки. На причале вскоре появились грузовые машины с какими-то надстройками, которые издали показались похожими на понтоны, но почему-то зачехлённые.

       А на армейский КП явился невысокого роста старший лейтенант, представившийся как командир отдельного гвардейского минометного дивизиона Небоженко.

       Это происходило через два месяца после того, как наша реактивная артиллерия произвела на советско-германском фронте свой первый боевой залп. О гвардейских миномётах, которые бойцы окрестили потом «катюшами», ещё ничего не сообщалось в печати, и мы в Одессе хотя и слышали о них, однако представление имели довольно смутное. Насколько мы знали, таких дивизионов было пока очень немного. Выделение одного из них для Одесского оборонительного района подтверждало большое внимание Ставки к нашему участку фронта.

      Дивизион П. С. Небоженко зачислили в армейский резерв с подчинением начальнику артиллерии. Для охраны техники выделили стрелковый взвод. Кроме того, по требованию командира дивизиона, имевшего соответствующую инструкцию, в его распоряжение передали группу сапёров для уничтожения боевых установок в случае угрозы захвата их противником.

         Старший лейтенант ревностно оберегал свои машины от постороннего глаза, не разрешая осматривать их почти никому. Но полковника Рыжи он познакомил с ними обстоятельно, и уже тот просветил оперативных работников штарма.

         Посмотреть, как действует новое оружие, выезжали на наблюдательный пункт контр-адмирал Жуков, члены Военного совета ООР. Первый залп произвели в районе Дальника — там противник продолжал атаки. Ночью Небоженко вывел свои машины на огневую позицию (сразу после залпа её надлежало покинуть). Рыжи выделил дивизиону отдельный участок в полкилометра шириной, по которому не должна была вести огонь обычная артиллерия. Неприятельские траншеи в этом месте хорошо просматривались с нашей стороны.

          Вражеская атака началась как по расписанию, через час после рассвета. На соседних участках на пехоту противника, находившуюся ещё на исходных позициях, обрушился огонь наших батарей. Иван Ефимович Петров, который также был на НП вместе с Рыжи (дело происходило в полосе его дивизии), торопил Николая Кирьяковича подавать команду гвардейцам-миномётчикам...

     — Гвардейцам — огонь! — приказал начарт по телефону, когда наступило время.

          Взвились клубы дыма, раздались рёв и скрежет, и небо прочертили десятки огненнохвостых ракет. Все наблюдавшие этот залп видели такую картину впервые. По совету командира дивизиона бойцов, оборонявшихся на этом участке, специально предупредили, что будет нечто особенное — чтоб не пугались.

          А затем ракеты стали с ослепительным блеском и раскатистым грохотом рваться там, где только что поднялась в атаку неприятельская пехота. Когда грохот стих, до нашего наблюдательного пункта донеслись истошные вопли, и было видно, как те солдаты, что уцелели в траншеях, в панике бегут.

      По словам Рыжи, у противника началась такая паника, что прекратили огонь находившиеся поблизости, но не задетые залпом батареи. Утренняя атака врага на этом участке была сорвана сразу. Потом, правда, он опомнился. В тот раз «катюши» дали всего одни залп, и шок не мог продолжаться слишком долго.

       В дальнейшем дивизион Небоженко использовался при отражении попыток противника прорвать наш фронт в районе Татарки и Болгарских хуторов. Огонь гвардейских миномётов неизменно ошеломлял врага. Но присланный нам запас реактивных снарядов был невелик, и мы расходовали их экономно, берегли ракетные залпы для нового контрудара, к которому готовились.

       Планируя, где применить эту огневую силу, я был далёк от мысли, что ракетное оружие, начинавшее тогда свою боевую историю, может стать в будущем моей военной специальностью, главным делом всей моей жизни... И конечно, невозможно было в то время представить, какой фантастической мощи, какого изумительного технического совершенства достигнут в последующие десятилетия наши советские ракеты — потомки скромных «катюш» сорок первого года».

• Из книги Карпова Владимира Васильевича «Полководец»:

«Выполняя обещание о помощи осаждённой Одессе, Верховное Главнокомандование прислало не только дивизию и маршевые роты. 23 сентября из Новороссийска пришел транспорт «Чапаев». Он доставил в Одессу новое секретное оружие, о котором раньше здесь никто ничего не знал и не слышал. Было принято решение пробу нового оружия на юге произвести в секторе генерала Петрова. «Катюши», как их уже тогда называли, были скрытно выдвинуты на огневую позицию и тщательно охранялись. Посмотреть, как будет действовать новое оружие, на НП генерала Петрова прибыли члены Военного совета ООР во главе с контр-адмиралом Жуковым.

       Все приготовления были проделаны ночью. На рассвете части противника пошли в наступление. Петров выждал, пока стали чётко видны цели, и сказал начальнику артиллерии армии полковнику Рыжи:

       - Наверное, пора, Николай Кирьякович.
 Рыжи тут же скомандовал:

        - Гвардейцы, огонь!

        В тылу наших войск послышалось какое-то шипение, повизгивание, шарканье, взвились клубы дыма, из этого дыма вылетели огненные ракеты и понеслись в сторону атакующих. Ракеты точно накрыли противника и стали рваться с ослепительными огненными вспышками, с сильным грохотом. Когда дым рассеялся, вдали были видны только некоторые уцелевшие солдаты, убегавшие в тыл.
       Так в сентябре 1941 года на участке дивизии генерала Петрова было применено на юге реактивное оружие, которое впервые «заговорило» в июле под Оршей и которому суждено было породить новую эру в военной теории и практике».


Дивизиону, сразу же по прибытию в Одессу, была поставлена первая боевая задача.
 По сведениям разведки, румыны готовились перейти в наступление в районе Дальника.
Вот командование ООР и решило упредить противника нанесением внезапного удара дивизионом реактивных миномётов.
Вечером командование дивизиона провело рекогносцировку и разработало маршрут передвижения.
Ночью дивизион совершил марш и к утру занял боевую позицию в лощине близ Дальника.
Для наблюдения результатов залпа эресов на КП Чапаевской дивизии прибыло командование ООР и Приморской армии.
В это время командир Чапаевской дивизии генерал-майор И. Е. Петров, которого не успели предупредить о прибытии в его распоряжение «катюш», объезжая расположение своих частей, наткнулся на «понтоны», невесть как, оказавшиеся в зоне боевых действий. Генерал попробовал разобраться, что они здесь делают. Но его остановил часовой, который также отказался ответить, что он охраняет. Возмущённый Петров только после прибытия на свой командный пункт понял, откуда здесь взялись «понтоны» и что они из себя представляют...

Вражеская атака густыми цепями пехоты в сопровождении танков и бронемашин началась как по расписанию, через час после рассвета.
В 4 часа утра 25 сентября контр-адмирал Г. В. Жуков отдал приказ на открытие огня «катюшами».

 Утренняя атака на этом полукилометровом участке была сорвана сразу же.
Уцелевшие в траншеях румыны в панике бежали.
На поле боя осталось множество убитых, горели танки.
И не удивительно, так как одновременный разрыв 288 реактивных снарядов можно приравнять к залпу пяти артполков.

Утром 26 сентября с другой позиции, и снова в районе Дальника, дивизион произвёл по залпу по двум целям.
 Пыль и дым при пуске ракет сильно демаскировали боевые машины, поэтому они быстро передвинулись на запасную позицию. В это время вражеская авиация безуспешно бомбила прежнюю позицию.
Затем дивизион произвел ещё два залпа по узлу обороны румын.
Во второй половине этого же дня дивизион сосредоточился в восточном секторе и своим огнём помог 3-му морскому полку вернуть захваченную утром Новую Дофиновку.

 Вечером 27 сентября дивизион совершил марш под Татарку (ныне Прилиманское).
Там румыны предприняли очередное наступление.
 Утром атакующих румын накрыли двумя залпами и переместились на окраину села.

29 сентября дивизион был переброшен под Новую Дофиновку.
 Здесь своим залповым огнём он помог морским пехотинцам удержать позиции.

В это время дивизион реактивных миномётов стал «палочкой-выручалочкой».
Артиллерия оборонительного района из-за ограниченного боекомплекта временами сидела на «голодном пайке», в то время как реактивные снаряды регулярно доставлялись не только морскими транспортами, но и самолётами.
Меняя позиции и совершая марши с одного сектора обороны на другой, накручивая в день до 150 км и более, дивизион ежедневно давал до пяти и более залпов. Транспортный его взвод едва успевал подвозить боеприпасы.

Залпом дивизиона началось успешное наступление, предпринятое частями южного сектора 2 октября в направлении Ленинталя и Петерсталя.
Дивизион впервые участвовал в таком наступлении. И ему приходилось быстро менять позиции, перезаряжать установки, совершать расчёты на стрельбу и точно стрелять.
В этом бою батарея подбила 5 танков и уничтожила до батальона пехоты румын.
Другая батарея в это время принимала участие в отражении наступления румын на Сухой Лиман.

8 и 9 октября дивизион своим огнём помог 1-му морскому полку отбить атаки румын.
В штыковой атаке участвовал личный состав 2-й батареи.

 11 октября дивизион участвовал в ликвидации прорыва позиций 95-й дивизии на подступах к ст. Дачной, поддерживая своими залпами, вместе с артиллерией дивизии, контратаку 90-го полка.

Последние семь залпов дивизион дал 14 октября из разных пунктов во всех секторах оборонительного района. А затем под покровом сумерек погрузился на транспорт «Курск».
Успеху ракетчиков под Одессой способствовало то, что румыны наступали в плотных боевых порядках по открытой местности, а в районах сосредоточения располагались скученно, не окапывались и несли большие потери при залповом огне.


* * *


30 сентября 1941 в связи с осложнением обстановки на Южном фронте и необходимостью усиления войск для обороны Крымского полуострова Ставка приняла решение об эвакуации ООР.

• В Одессу была направлена директива:

«Храбро и честно выполнившим свою задачу бойцам и командирам ООР в кратчайший срок эвакуировать войска Одесского Оборонительного района на Крымский полуостров».

Ситуация на Южном фронте ухудшалась, угроза нависла над Севастополем.
Взвесив все «за» и «против», высшее командование Красной Армии приняло решение сдать Одессу ради продолжения борьбы за главную базу Черноморского флота.
Для обеспечения эвакуации войск и гражданского населения из Одессы части Приморской армии в первых числах октября нанесли несколько ударов по румынской группировке и отбили очередную попытку противника развернуть новое наступление на город.
Эвакуация войск в условиях непосредственного соприкосновения с противником является сложнейшей задачей.
Тем не менее, командование ООР организовало и успешно осуществило эвакуацию, которая прошла без потерь.

В период с 1 по 16 октября 1941 года из Одессы было эвакуировано:
-   86 тысяч военнослужащих,
-  15 тысяч человек гражданского населения,
-  19 танков и бронеавтомобилей,
-  462 орудия,
-   1158 автомашин,
-   3625 лошадей и
-   25 тысяч тонн военных грузов.

Всего за одну ночь, была проведена непревзойдённая по своему мастерству операция по эвакуации Одесского укрепленного района.
В этом  большая заслуга генерала Ивана Ефимовича Петрова, командовавшего Приморской армией и обороной Одессы.
 Он сделал так. В течение ряда ночей из Одессы  эвакуировались все подразделения и техника, которые непосредственно на переднем крае не участвовали в обороне Одессы. Были вывезены  даже маневровые паровозы  из порта. В последнюю ночь в порт зашли суда и пришвартовались в заранее определённых местах. Строго по временному графику, без шума, батальоны и батареи стали покидать передний край. А вместо них у редко расставленных пулемётов остались одесские подпольщики и комсомольцы, которые всю ночь постреливали. Чтобы  не было путаницы, для каждого батальона мелом по земле была просыпана дорожка до самых судовых трапов. К утру судов не было видно даже на горизонте…
16 октября 1941 года была завершена эвакуация последнего эшелона оборонявших Одессу войск. В 16 октября 1941 года была завершена эвакуация последнего эшелона оборонявших Одессу войск. В 5 часов 30 минут утра последний корабль отошёл от причала и взял курс на Севастополь под прикрытием кораблей Черноморского флота и авиации.
Защитники Одессы ушли непобеждёнными, неся в груди горечь оставления города и одновременно веру в то, что они ещё вернутся.
Героическая оборона Одессы имела большое военно-политическое и стратегическое значение.

  Она сыграла важную роль в срыве планов «молниеносной» войны фашистов.
Как признавали гитлеровцы генералы, они смогли воспользоваться одесским портом на 2 месяца позже, чем предполагалось планом.
А это задержало их продвижение в Крым и на Донбасс.

В течение 73 дней оборона Одессы задерживала продвижение правого крыла войск группы армий «Юг».
Она отвлекла и сковала до 18 дивизий немецко-румынских войск общей численностью свыше 300 тысяч военнослужащих.
Этим дала возможность Южному фронту более организованно отойти за Днепр и организовать оборону.

Общие потери немецко-румынских войск (убитыми, ранеными, пленными и пропавшими без вести) в районе Одессы составили свыше 160 тысяч солдат и офицеров, около 200 самолётов и до 100 танков.

По окончании боёв за Одессу 4-я румынская армия была отведена в Румынию на переформирование, на которое понадобилось два месяца.

Потери советских войск за период обороны Одессы составили: 15 578 человек безвозвратных потерь (погибшими, умершими от ран, пропавшими без вести и пленными) и 24 690 человек санитарных потерь (ранеными и больными).

• Подводя итоги обороны Одессы, газета «Правда» писала:

«Вся советская страна, весь мир с восхищением следили за мужественной борьбой защитников Одессы. Они ушли из города, не запятнав своей чести, сохранив свою боеспособность, готовые к новым боям с фашистскими ордами. И на каком бы фронте ни сражались защитники Одессы - всюду будут они служить примером доблести, мужества, геройства».

 «Оборона Одессы - ярчайшая страница в борьбе советского народа с кровавым фашизмом.
Доблестные защитники Одессы продемонстрировали чудеса мужества и геройства»

Подвиг Одессы ещё во время войны был оценён по достоинству правительством.

В 1942 году Президиум ВС СССР учредил медаль «За оборону Одессы».
Ею награждались все участники обороны Одессы - военнослужащие Красной Армии, Военно-Морского флота и войск НКВД, а также лица из гражданского населения, принимавшие непосредственное участие в обороне Одессы с 10 августа по 16 октября 1941 года.

В 1945-м Одессе было присвоено звание города-героя.