Двое на острове - не считая остальных

                (Или как бросить курить)
          
Весна 1980 г. была очень ранней и тёплой. Мы с моим закадычным другом Степаном, решили провести её на Дону. Взяли на работе отпуск.  Я в то время работал замом гл. врача  по АХЧ в Серафимовичской  Райбольнице.  Шеф доверил нам свою лодку с мотором, выклянчили рыболовный билет в Рыбколхозе, получили «посуду» (сети и вентери).
 
Вода в реке быстро прибывала, и мы, не теряя времени,  отправились в левобережную пойму реки, подыскивать в выделенных нам тонях  место для стана, предварительно договорившись никого из друзей и знакомых о наших планах, не извещать. Забились в самые дебри, выбрали высокое место, которое по нашим расчётам не должно было затапливаться.  О том, где мы находимся, знал только мой шеф, т.к. был в дОле и должен был сдавать часть пойманной рыбы в Рыбколохоз.
 
Всё должно было выглядеть так. Мы ловим рыбу, храним её в садке. Шеф каждые три дня приезжает на Дон, напротив того места где находимся мы, и делает выстрел из ружья. (в то время сотовой связи и в помине не было).  Погрузив улов в лодку мы, перевозим его через реку и сдаём ему. Забрав продукты, возвращаемся назад.

Поставив палатку, постелив постель,( состоящую из двух ватных матрацев, и ватных одеял), оборудовали стан. После этого приступили к разбору и постановке сетей и вентерей. Вообще – то основная цель у нас была такова; бросить курить, и даже выпивать. Поэтому решили спрятаться от всех подальше.  В течении первой недели, всё шло по плану. Рыба ловилась хорошо. Каждый день вечером варили уху, но какая это была уха!

 Такой я больше никогда не пробовал, хотя и в дальнейшем много лет занимался рыбалкой. Отбиралась самая хорошая рыба. Сазанчики, вырезубы, крупные лещи, жереха, изредка попадалась и стерлядь. Всё это, поочерёдно отваривалось  в чугунном котле на костре. Вместе с рыбкой варилась картошечка, добавлялся укропчик и соль. Больше в это варево ничего не клали. Этой ухи, мы наедались до изнеможения, и она никогда не приедалась.  Особенно хороша  была на утро. Желтоватая на цвет, с золотистыми звёздочками жира по верху, очень густая. В неё  с усилием входила ложка.
 
Вот там я впервые увидел как «бьётся» (мечет икру) лещ.  Один  раз, утром, потихоньку  на вёслах, продвигались по своим «угодьям», и вдруг я заметил как что – то плещется у самого берега. Вода уже перестала прибывать, и была очень чистой. Глубина была сантиметров 50, а дно покрыто зелёной травкой. Я был в длинных рыбацких сапогах, и тихонечко  спустив ноги с лодки, медленно побрёл к этим всплескам.

То, что я там увидел, запомнилось на всю жизнь. Огромные лещовые «мамани», выделывали замысловатые кульбиты на дне, изредка выскакивая на поверхность. Более мелкие самцы, неотступно преследовали их, выпуская белые облака  молок.  Замерев, я смотрел на это чудо природы, боясь пошевелиться. Некоторые особи приблизившись, тёрлись о мои сапоги.
 
 - Чего ты там замер,- заорал вдруг Стёпа с лодки.

Я, от неожиданности резко повернувшись к нему, сильно дёрнулся, и это сказочное видение в мгновение ока исчезло.  Потом я много лет бывал в разлив на этом месте, но ничего подобного больше никогда не видел.
 
И вот настал день, когда мы вечером выкурили по последней сигарете. Больше курева не было. Улеглись спать. Обычно мы засыпали сразу, а тут сон как – то не шёл. Долго вертелись с боку на бок. И вдруг Степан говорит:

 - Вот мы с тобой не правильно спим. Ночи холодные, вода островок  подмывает, сырость снизу. Меня один старый рыбак учил; когда весной ночуешь на Дону, нужно спать на животе, тогда не «притянет».
 
Дружно перевернулись на живот.
 
 - А чего же ты раньше об этом не говорил?

 - Да как – то из головы вылетело.

 - Ну ладно, давай спать, а то завтра работы полно.
   
Через некоторое время опять послышалось бурчание Степана.

 - Как на этом животе спать можно? Вообще неудобно. Надо немного посидеть.

 - Да спи ты уже, всю голову разбил. А вообще мне тоже  посидеть надо.

Не прошло и десяти минут, как опять раздался его голос:

 - Слушай Николай, а к нам змея в палатку не залезет?
 
 - Нет тут никаких змей!  Островок маленький, вода со всех сторон, давно бы её заметили.

Воцарилось пятиминутное молчание.

 - Ага, она же может и из другого места приплыть!

 - Да чего ты затеялся, неделю нормально спали, а теперь всю ночь бубнишь!

 - Ладно, пойду я прогуляюсь,- сказал Стёпа, и стал вылезать из палатки.

Сон и вправду не шел, я тоже выполз на улицу, и присоединился к другу, сидящему у костра.

Потихоньку на Востоке начало светлеть.
В гуще леса пропищала неизвестная птичка, и как по команде, сразу со всех сторон, раздалась какофония птичьих голосов, поддерживаемая низкими басами филина.
 
 - Ну, пойдём, хоть немного вздремнём!

 - Пойдём, - согласился Степан.

Добравшись до подушки,  и закрыв глаза, я сразу провалился в беспокойный сон. Снилась огромная сигарета, которую я курил, не вынимая изо рта, выпуская большие клубы синего дыма. Внезапно был разбужен тихим голосом друга:

 - Слушай, а сколько сейчас времени?

Было уже очень светло, через марлевое окошко палатки пробивался солнечный лучик. Обычно в это время, мы всегда проверяли «посуду».

 -  9-30, ответил я,- взглянув на часы.

Степан, немного помолчав,тихим, виноватым голосом спросил:

 - А во сколько магазин в Хаванском открывается?

 - В десять, - ответил я.

И мы, тут же не сговариваясь, выскочили из палатки, прыгнули в лодку. Я дернул заводной шнур «Вихря», двигатель сразу же завёлся (чего за ним раньше никогда не наблюдалось), Степан оттолкнул лодку от берега, и мы на максимальной скорости, помчались по протокам, в сторону Дона. На другой его стороне, чуть ниже по течению, находился х. Хованский.

 В магазин  вломились оба взмыленные, и сразу вздохнули с облегчением, увидев на прилавке  то, зачем сюда рвались.  Через пять минут,  сидели на крыльце магазина, и с превеликим удовольствием, курили одну сигарету за другой.  Степан сидел, прижимая к сердцу, словно какое – то сокровище сетку, плотно набитую пачками сигарет «Дымок».

Так потерпел «фиаско» наш первый план. Но дьявол не сидел, сложа руки.
Нашу базу внезапно обнаружили знакомые гидрологи. Через пару дней началось разрушение второго плана. Ежедневно  нас стали посещать незваные гости, и все просили сварить уху, или дать на уху. Теперь мы вечерами только этим и занимались.

 Естественно, что все гости привозили с собой чего  ни - будь к ухе. Сначала мы героически отказывались, а потом потихоньку втянулись. К тому времени вода начала быстро пАдать, и рыба почти прекратила ловиться.
 
В итоге, как - то проснувшись уже в полдень после очередного вечернего визита гостей, поняли, что пора сниматься.  Сети кое как собрали в кучу, а за вентерями, на которых сидели вороны, и радостно каркая, выклевывали мелкую дохлую рыбу, пришлось идти метров 150, по уже во всю зеленеющей травке луга.
 
Такой необыкновенно теплой весны я, с тех пор не припомню. Как только мы погрузили своё барахло в лодку, и отчалили от гостеприимного берега, набежали тучки, и прогремел первый весенний гром. Природа как бы прощалась с нами.  Мы со Степаном громкими криками, и свистом тоже ответили ей.