Глава вторая История Диры

Колесо, круг, цикл, кольцо - женская судьба легко обозначается этими символами. Или закружит тебя весёлая жизнь, или украсит безымянный палец кольцо, что впрочем, необязательно сбережет от участи белки в колесе.

   Дира росла задумчивой, стеснительной и мечтательной. Старшая из шести детей, с малых лет добровольная помощница матери и нянька всем младшим братьям и сестричкам. Мать, со всеми строгая и властная, но с Дирой всегда была нежна. Эту задумчивую девочку с добрыми руками и золотым сердцем хотелось заслонить от всех жизненных невзгод. Младшие дети чувствовали такое отношение к Дире и от глупой детской ревности проказничали и порой доводили Диру до слез. Но Дира не сердилась на них. Она вообще ни на кого не могла долго сердится.

   Диру замутило и она поспешила покинуть кухню, пропитанную запахами еды, накинув шаль, поспешно вышла во двор. Во дворе стало полегче дышать, но ребенок внутри начал больно толкаться. Дира погладила живот : " Не бойся моя маленькая, все хорошо, я с тобой, я тебя в обиду не дам". Ребенок потолкался и, будто слыша голос матери, успокоился.

   Колесо, круг, кольцо....
Красавица мать заболела какой то заморской лихорадкой.  Дира ухаживала за ней. Остальные дети и отец, боясь заразы, даже  в комнату не заглядывали.  Дира выбивалась из сил - она почти не спала. Но помощи не было ни от кого.
   Почему воспоминания так терзали ее, почему эта боль, с которой она уже свыклась, не утихала?! Как в насмешку, из всей семьи, не подхватила эту заморскую лихорадку только Дира. Первым умер отец. Три дня он метался в бреду, а на четвертый день умер, так и не приходя в сознание. Священник все положенные молитвы прочитал во дворе, в дом заходить побоялся. Потом одни за другими умерли три сестры и два брата. Всех угрюмые гробовщики снесли в семейный склеп. Мать сопротивлялась смерти дольше всех. Но вскоре не стало и ее. Опять отпевание во дворе, на безопасном расстоянии и угрюмые гробовщики.

   Никогда не забудет Дира эту последнюю ночь с матерью. Мама плакала, ей было нестерпимо жарко, холодные компрессы высыхали на ней мгновенно, она просила пить и не могла проглотить ни капли. Дира придумала смачивать ей губы водой, и тогда мать на несколько минут успокаивалаь. Под утро уже, под тяжёлое материнское дыхание, Дира задремала. Ей снилось, как мама наряжается на праздник Первых Весенних Цветов, она молодая и здоровая, примеряет украшения с озорной улыбкой. Дира проснулась, как от удара - не было слышно дыхания. Мама не дышала.Ещё не осознавая, что произошло, Дира взяла мать за руку - но рука упала неживая. Теперь она была абсолютно одна в большом мире.

   Дира вынырнула из омута воспоминаний. Пора было кормить дочерей, а потом накрывать стол к ужину. Совсем маленькие дети, беременность, да еще трое взрослых мужчин в доме - свекр привел гостя - калеку. Вроде бы прибыл тот к Могге - исцелится. Да, не забыть бы - к сегодняшнему ужину зван Могга. Дира даже обрадовалась хлопотам по хозяйству - в это время ее не терзали мучительные раздумья.

   После того, как истек месяц строгого траура, который Дира, несмотря на молодость и ясность ума так и не могла вспомнить, откуда-то появился дальний родственник - троюродный дядя отца. Назвался Толдом. Дира о нем не слыхала, отец никогда не упоминал это имя. Однако Толд уверенно рассказывал Дире, как " качал ее колыбельку". Свой план Толд изложил Дире - родительский дом продать, купить Дире жильё поменьше или хранить деньги у менялы, а жить до замужества Дира будет в доме своего, хоть и дальнего, но родственника. Дира,в общем-то весьма практичная девушка, от горя была безучастной, хватило только сил отказаться от участи приживалки. Толд не спорил. Дом обьявили к продаже. Соседи и старые друзья, все ещё боясь болезни, осиротевший дом не посещали.
Толд жил на постоялом дворе, но каждый день с утра являлся к Дире и до вечера, как заведенный крутился по двору, деловито расхаживал по комнатам, присматривался, принюхивался. Иногда приводил покупателей, таких же вертких, быстрых с одинаковыми бегающими глазками.
    Так прошёл ещё месяц, и тут грянул гром. В дом пришли стражники, спросили Толда, Толд пожаловал через три четверти часа. Его связали и увели. Дире же приказали явится на допрос после полудня.В городской ратуше никакого допроса не было. Дира попала сразу на суд. Суду не понадобились ее показания. Фальшивомонетчик, фармазон и убийца - опоил одну вдовушку сонными каплями, а она умерла - сердце слабое оказалось, не стал усугублять свою вину -  признался во всех грехах. Его опознали, вина Толда была полностью доказана.  Такой "родственник" постучался к Дире в дом. На ее счастье, уж слишком усердно искала Толда городская стража. Дира  не успела стать жертвой мошенника.
   Она стояла в зале, оцепеневшая и испуганная - слишком давно не была она в таком многолюдье. От волнения очень хотелось домой. Наконец судьи вынесли приговор - повесить мерзавца. И народ повалил на площадь смотреть казнь.
Очень быстро опустел зал суда. В нем осталось только двое - Дира и какой то юноша. Юноша смущенно назвал своё имя и вызвался проводить Диру домой.
Дира отказывалась, но юноша был настойчив - на улицах неспокойно, стража вся на казни - негоже девушке ходить одной. И проводил до самых ворот, почтительно держась на расстоянии одного шага.

   Дира вошла в дом, закрыла все засовы, и затеяла уборку. Провозилась до темноты. И что бы она не делала, в мыслях шелестело имя нового знакомого - Шавва, Шавва... Дира мечтательно застывала. Потом спохватывалась и продолжала уборку. Через четыре дня в дом Диры, который сиял чистотой, пришли гости - Шавва с отцом, матерью и сестрой, и душеприказчик ее родителей. Шавва, сын Манишея попросил ее руки. Поскольку семьи были равны и по положению и по достатку , а Дире было уже пятнадцать лет, то душеприказчик не нашёл никаких причин не одобрить этот союз. Да и парень, по всему видно - пришелся Дире по душе. Свадебную церемонию назначили через три месяца. Дире пришлось пригласить компаньонку, чтобы не было сплетен и пересудов.

   Кассия и Игринга, на удивление, не капризничали и Дира споро накрывала стол к ужину. Вкусные запахи - мяса, подливки, свежего хлеба распространялись по дому. Дира, окинув последним критическим взглядом столовую, слыша, что Могга уже пришёл пошла в свою комнату - переодеться к ужину.
 
   Колесо, круг, кольцо...
Круглый щедрый стол, за столом спокойная и неторопливая беседа. Всем вкусно и спокойно. Всё, как было когда-то в детстве, только мамы нет и отца нет. Есть другие люди, к которым уже приросла сердцем.
О, Боже! Как же страшно терять! Ребенок опять бился и толкался. Дира извинилась и покинула гостей. Она привычно всплакнула на кухне, потом успокоилась, налила вина в красивый графин и опять вернулась к гостям. А за столом, между горячим и фруктами , решалась участь Гура. Могга, как охотничий пес, почуявший добычу, азартно рассказывал, как он будет лечить калеку. Выходило жутко, но Гур уж на все был готов, только б исцелиться. Нужно было опять ломать неправильно сросшиеся кости, вытягивать ноги, чтоб срослись правильно и все это время Гур будет лежать как спеленутая кукла. Могга отвлекся от Гура и с тревогой взглянул на Диру. Слишком она была бледная и слабая, а роды, как известно женщине сил не прибавляют.
Когда мужчины после ужина решили сыграть в кости, Дира их покинула. Могга завёл разговор с Шаввой. "Уважаемый, Шавва, я бы советовал тебе нанять служанку или няньку. Дира плохо выглядит. Завтра я ее осмотрю, но даже без осмотра я вижу, что она слаба. И, кроме малокровия ,тревожит ее что-то. Просто жить не даёт. Ты поговори с ней. А то как бы твои дети сиротами не остались. Ей рожать скоро. Ты побереги жену." - доверительно почти шептал он свои советы , причём, как ни напрягал слух любопытный Гур, так ничего и не расслышал, потом видимо понял, что не о нем разговор, с азартом принялся бросать кости.

   Вечер закончился и Могга попрощался с радушными хозяевами. Пообещал быть на следующий день уже по делу.
Дира собрала остатки угощения, убрала со стола, вымыла посуду.
Шавва неслышно вошел на кухню и смотрел, как его жена хозяйничает. Она казалась такой хрупкой и почему-то несчастной, что у него защемило сердце.
Он подошел к жене и обнял ее: " Красавица, выходи за меня замуж!"- прошептал Шавва . " Не могу. Я уже замужем" - отвечала Дира. Задумчиво улыбнулась: " Пойдем, покажешь мне звезды", и супруги вышли во двор.Они уже добрых четверть часа смотрели в ночное небо. Шавва начал было рассказывать о созвездиях, но почувствовал, что сейчас слова лишние.
" Так хочется верить, что мои мама и папа, мои братья и сёстры видят меня сейчас и их душам покойно и радостно" - неожиданно Дира нарушила молчание -" Мне часто кажется, что это я виновата, что их нет, что я не смогла их удержать, выходить, не отдать их смерти, что если б я чуть меньше спала, чуть больше молилась они были бы живы! Мне кажется, что они обижаются на меня, понимаешь? Говорят, что души могут дать знак через сны, но я не помню свои сны! Если б знак какой мне подали..."- Дира уткнулась в плечо Шаввы и разрыдалась во весь голос.
Шавва пытался успокоить жену, но она рыдала, просто заливалась слезами. Шавва на руках внёс жену в спальню и там Дира всхлипывая уснула. Всю ночь она что-то бормотала во сне, плакала. Шавва так и не уснул.
Утром Дира проснулась рано. Открыла глаза и увидела, что ее муж даже не прилег- так всю ночь просидел у постели.
"Дира, я возьму в дом прислугу. Негоже тебе надрываться. И Могга считает,что ты слаба, и твоё состояние его тревожит. Он скоро придёт осмотрит тебя."- Дира хотела возразить, но сдержалась. " Как скажешь, мой дорогой"- кротко ответила она.

   Вскоре после молитвы и утренней трапезы, явился Могга с огромной, напоминающей гору, женщиной по имени Бродда. Бродда приходилась кузиной Брюнне, которая долгие годы была домоправительницей в семье Могги.После обстоятельного разговора с женщиной - горой, Шавва нанял ее домоправительницей и нянькой.
Могга тем временем закончил осмотр Диры.Прописал железное вино и мудреный какой то порошок, для оздоровления духа и от малокровия. Бродда внимательно слушала указания доктора - как кормить, чего можно, чего нельзя. На руках она держала Кассию и Игрингу и малышкам было потешно и спокойно. Дира тоже весьма скоро почувствовала себя лучше, стала спокойней спать и мрачные мысли перестали ее одолевать. Несомненно, Брода очень вовремя появилась в этом доме. При всей своей огромности, она могла быть тише воды, проворней пчелы и грозней дикого зверя, если ей казалось, что кто - то недостаточно почтителен или хоть как-то может нанести вред ее подопечным, а всех живущих в доме, включая Манишея и Гура, Брода считала своими подопечными.