Дмитрий Быков. Советская литература

Быкъ многоликий являет миру, вернее, не миру, а некоей его немногочисленной претенциозной части, классический образ хитрожопого, переобразованного и одновременно жалкого еврея. Причем, в данном случае, еврей не национальность, а профессия. Поэтика Быкова блещет советским задротством, исписанным двуличным ямбом и многоэтажным хореем. В данном случае тема советской прозы имеет несомненный плюс - если Быкову кто из потомков и заплатил, то это мелочь по нынешним временам и несоизмеримо с тоннами современной российской ахинеи. Да и самое главное - нафига Быкъ столько времени угрохал на чтение всей этой галиматьи, нужно же найти этому какое-то оправдательно-коммерческое применение. Самим им, естестно, подведена под это все некая ханжеская база - типа автор пишет дабы предотвратить. Вот и я пишу - дабы предотвратить. Дыбу предотвратить. Предотвратить дубу. Впрочем, будь сей труд о современных графоманах - я бы вообще в его сторону и не посмотрел. Хватит и того, что прочитанная мною эта книженция равносильна в моей жизни первой ступени ракетоносителя, готового рвануть на Луну. А интерес к советской тематике определен именно интересом к советской тематике, поэтому фамилия автора на обложке, если и имеет какое-то значение, то весьма отдаленное.

В общем же и целом более чем читаемо, полезной информации вроде бы и нарыл, хотя, по окончании чтения, довольно равнодушно большую часть понакачанного поудалял. С большим удовольствием прочитал пропущенные когда-то "Белые одежды" Дудинцева, но да они у Быкова и не упоминались. Все это глобально подтвердило мои мыли по поводу того, что советская проза в принципе - это такой большой воздушный пузырь, который имеет очень низкую полезность и рассчитан на определенную аудиторию. Ничто не заставит копаться в этом говне и никакой Быков не годится в качестве служащего этого туалета.

В предисловии мне радостно сообщили, что сие продвинутый набор лекций для каких-то там детей. Особенно порадовали всякие намеки автора на гениталии, фразы типа "писатель, мля", аналогии есенинских стихов "Клен ты мой опавший", переделанные детьми 2-го класса в "хрен ты мой опавший". Быков, мерзко подхихикивая, всем сообщил этот детский стишок, но его счастье, что не моим детям он читал подобные лекции. Тема опавшего хрена, судя по габаритам самого Быкова, наиболее близка ему самому, что делает эту шутку его личной трагедией. Покрыв всеми этими предметами Есенина, а равно и часть других авторов, у Быкова всегда и везде присутствует старый добрый метод избранного читателя, который сначала кроет всеми возможными автора, а затем находит парочку никому неизвестных его произведений и уверяет, что там не так все плохо. То есть, лишний раз указывает на свою обособленность и необычайный вкус.

По некоторым высказываниям типа непричастности Юлиана Семенова к органам госбезопасности, можно сделать выводы, что Быков сам там работает в кадровой службе. Поэтому неверно некоторые утверждают, что Быков завербован. Он сам вербует! А сентенция конвергенции в момент когнитивной корпускуляции эрективного пенисообразования льстит не только Быкову, но и читателям. Когда мне совсем нечего будет делать - я напишу какую-нибудь низкопошибную фигню, где герои будут читать исключительно высокодуховные книги. И можно быть уверенным, что и у читателей будет тоже самое ощущение. Основные инструменты Быкова - демагогия, тавтология, софистика, казуистика, местами смешно, очень часто очень нудно, много-много понта и попыток косить под своего парнишку. Необходимо всем сообщить, что ты служил в армии, но что там делал уточнять не обязательно. Достаточно посмотреть на лицо, чтобы мысль о кухне подтвердилась. Думаю,что он там не работал, а только тырил. Как это у него - "мало ел и много страдал". Некоторые страдают всегда. И их страдание круче вашего. Чегой-то сейчас перестал страдать, морда толстая.

Вообще, Быков может нести абсолютно любую чепуху, ибо с вопросами к нему все равно никто не полезет, так как все давно молчат и ждут - когда же он, наконец, заткнется. А еще Быкъ постоянно плачет. Не стебется, а именно пытается разобрать по полочкам свои эмоции. Ничего смешнее не видел. Не верьте лживым еврейским слезам. Учитель - это диагноз. Кто же станет российским Бегбедером - Минаев или Быков. Да никто. Если только Бегбедер растолстеет.