Лучшая терапия

В молодости я училась заочно в институте, одновременно работала преподавателем по своей специальности. К тому же у меня  были двое детей дошкольного возраста. Себе сказала, что дети не должны страдать от недостаточного внимания матери, только потому, что сначала вышла замуж, а потом надумала учиться, и раз уже "взялась за гуж, то не говори, что не дюж". Отец самоустранился от такой нагрузки. Потому днём гуляла с детьми в свободные часы, учила сына играть в хоккей или футбол, читали книги, рисовали...
К слову  сказать,  по прошествии времени, вспоминаю детство моих детей, как  и своё самое счастливое время жизни. Их игры, выдумки, умозаключения записывала в дневник, который позднее они читали, как одну из любимых книжек.
 
Общение с детьми было отдушиной в напряжённой работе. Но  делать задания для института, готовиться к урокам - всё приходилось за счёт сна. Так и получалось, что в течении нескольких лет спала по 3-5 часов...  Хроническая усталость сильно сказывалась на самочувствии, от  нервного переутомления прыгало давление, болело сердце, кружилась голова, казалось, что потеряю сознание и уже не очнусь. Несколько раз вызывали скорую, та приезжала, я успокаивалась и всё проходило...  Пока я не поняла, что надо переключать внимание на что-то весёлое, отвлекающее от работы и учебных дел.
И помощь пришла, откуда не ждали, как говорится...
Мой брат тогда работал сельским врачом, а его старшая дочка, ещё со времени его учёбы в институте, жила у нас. Бабушка с дедушкой в ней души не чаяли, она привыкла к нам больше, чем к своим родителям. Те пытались её взять к себе, но  она их раздражала своими капризами, и девочка не чувствовала там такого обожания и внимания, как в нашем доме, и страдала...  А бабушка с дедушкой уговаривали, что здесь девочка пойдёт в музыкальную школу, и в общеобразовательной школе знания получит более основательные. Бабушка, учительница на пенсии, будет заниматься её воспитанием и поможет с уроками.
Родители, наконец, вняли просьбам бабушки, дедушки и внучки. И через год Ольга (она признавала только такое произнесение своего имени), теперь уже до окончания школы, осталась жить у нас.
Ольга училась в муз школе по классу баяна. Мне казалось, что все пять лет она играла одну и ту же тоскливую мелодию...  Но в восьмом классе она, наконец, закончила это обучение. Задвинула с ненавистью баян подальше под кровать,  и со злорадством и  удовлетворением проговорила: "Чтоб глаза мои тебя больше не видели!"
 И поделилась со мной: "Я же ЖИЗНЬ, наконец, увижу!"
Надо сказать, что девочка она была красивая, но если ей говорили об этом, то она принимала это  как оскорбление.   
Однажды пришла из школы, и чуть не плача от злости, сказала, что "Михалыч" (учитель истории) назвал её - ШАХИНЯ! Тогда во всех газетах превозносили красоту супруги шаха Ирана.
 Ольга говорила искренне возмущённо:- "Ах, я шахиня, я шахиня,... а он!... А сам... - лысый! Вот!" -  И быстро нарисовала схематичную карикатуру, где круглую лысину дополняли редкие кудряшки над ушами и очки над толстым носом.
Я рассмеялась и восхитилась легкости, с которой в шарже она передала  сходство. Кажется, она и сама от себя не ожидала этого. Но с тех пор стала не только рисовать смешные шаржи на учителей и знакомых, но и очень артистично изображала их голоса, походку, умела подметить смешное в привычках...

Я по прежнему была с головой в работе, девизы себе брала: "Нет слов "не хочу", "не могу", есть  слово - "НАДО".  А когда была на пределе сил, уговаривала себя словами Мальчиша-Кибальчиша: "Нам бы только ночь простоять, да день продержаться"...
И в одну из ночей получила очередной приступ сердечной боли...
Дома все спали. Не спала Ольга в своей комнате. За целый день безалаберного времяпровождения не выкроила времени на алгебру. А так как не могла допустить, чтоб быть чем-то хуже отличниц-одноклассниц, то сидела и решала уравнения.
Я тихонько постучала по двери и окликнула племянницу. Ей уже надоело делать уроки и она рада была поговорить.
Села на мою кровать. Чтоб начать разговор, я попросила её рассказать, как у неё дела в школе.
О! Ольга оживилась и стала рассказывать, как Андрюшка, не зная урока, отвечал у доски, как из-под очков учитель поглядывал на него, издевательски предоставляя возможность тому показать "все свои знания". Потом показывала в лицах, как девочки выясняли с  колкостями и "шпильками", кто из них умнее и красивее...
Потом задумалась с печальным видом,  и говорит: "А вот так дед храпит" - И неожиданно выдала такую живописную трель из охов, присвиста, храпа и бормотания, - что от эффекта удачного подражания  мы обе расхохотались от всей души, повалившись на кровать.
 Насмеявшись вдоволь, совершенно удовлетворённые, мы разошлись. Ольга ушла спать и я тоже улеглась. От моих болей и следа ни осталось.
 Так и повелось у нас с Ольгой - смехом и разговорами лечиться и избавляться от проблем.
И  позднее,  когда она уже взрослая уехала в другой город,  обзавелась семьей, если мы встречались, она рассказывала,   порой обыденные ситуации, с таким юмором, что постоянно вызывала вспышки смеха у слушателей.
Вот  мимолётное: - пошли мы с ней гулять, в легкой колясочке она везла своего сыночка - ему было месяцев 10. А навстречу шел мужчина и вёл щенка какой-то породистой домашней собаки. Все шли не спеша, тут Ольга показала глазами на сценку: её малыш с большими чёрными глазами на белом круглом лице и собачка с такими же большими чёрными глазами на светло-коричневой мордочке - замерли, уставясь в глаза друг другу, совершенно сбитые с толку, весь вид говорил: "Ты мой брат, или это я сам?" Хозяин собачки почувствовал сопротивление, оглянулся и тоже увидел изумленных двух малышей. Все рассмеялись. А собачка и ребёнок, уже разойдясь, всё оглядывались друг на друга.
  Мы тихонько смеялись, прохожие  тоже улыбались.
 
 И, хотя жизнь преподносила Ольге много неприятных, даже драматических испытаний,  - но встреча с ней всегда приносит легкость и радость.