Лекс. Книга Кластера. Эпизод третий. глава 9

 Глава 9.



      Автор пикантного заклятия, лишившего всю периферию основной человеческой радости,  Паларх Фиота Древний, вытащил из сундука запыленное магическое зеркало. Любимый и ценный Шар разорвало на кусочки, теперь поневоле приходилось пользоваться устаревшими методами наблюдения за миром. Именно такими вот зеркалами, раздери демоны этих пришельцев иномировых. Неужели не могли спокойно по мирам бродить? Нет же – хырк всем наблюдающим вещам! Пророчества эти еще, неужели и впрямь придется погибнуть от рук какого-то мальчишки? Ну, нахрен, не бывать такому!

  Паларх закрыл сундук. Поморщился от взлетевшего облака пыли. Чихнул. Выругался. Взял зеркало и отправился в свои покои, собираясь уничтожить главного фигуранта древних текстов. Выпить вина, обмозговать ситуацию. Найти наглеца, и натравить на него какого-нибудь демона, что окажется поблизости. Ну и прочие дела сделать.

   Обнаглели совсем, понимаешь. Уже какой-то двенадцатилетний вояка бестолковый на власть зарится. Бродил бы и дальше по мирам, тут-то чего делать? Да, потерялся, да, ищут. Но неужели не мог потеряться где-нибудь в другом месте? Почему именно тут все это происходит? И кто вообще эти гребанные Пророчества написал? Какой негодяй удумал? Сколько выпито и выкурено было? Какая такая трава так торкает, что подобные тексты на ум приходят? Всё же нормально, повстанцы везде должны быть, при любом режиме. За что убивать-то? Почему озеро на месте замка должно появиться? Чем заклятие не понравилось? Чего не так?

   В покоях наблюдалась супруга. Сидела на кровати и удивленно смотрела на Паларха.
- Что с тобой, милый? Зачем магическое зеркало из сундука вытащил?

- Колдовать буду, неужели не ясно?

- А новую шубу наколдуешь?

- Сгинь с глаз моих, дура. Шубу ей сообрази, удумала… а таблетки от глупости и жадности не надо?

  Обиделась. Надулась. Навернула слёзы на глаза. Вскочила с кровати и покинула помещение. Колдун проследил за ней, хмурый и раздраженный. Как только закрылась дверь покоев, прошел к письменному столу и поставил на него зеркало. Принялся стирать пыль веков.

      Задолбали эти бабы, сил нет никаких. Шубу им новую подавай, цветы каждый день дари, драгоценности презентуй, прочее жалуй. Тут, понимаешь, дела важные, а она про шубу. Тьфу!... На кону жизнь, в натуре, а ей шубу надо. И где таких дур выращивают? Куда смотрел, в жены взяв? Где глаза были? Тьфу!... Нет, чтобы пыль вытереть помочь с зеркала, там, или за бокалом для вина сбегать, вместо этого про шубу разговоры ведет. Весь смысл жизни в шубе, выходит? Или как?... Обиделась, еще, зараза. Два дня теперь молчать будет, настырной тенью рядом бродя и ожидая извинений. И ведь действительно придется прощения просить, иначе никак. Придется на самом деле шубу дарить, хоть и вешать их некуда уже; моль будет бесконечно благодарна таким подношениям…

  Паларх вытер наконец пыль. Сходил за бутылкой вина, собираясь пить из горлышка. Плевать что стакана нету, все равно ведь выпитое в желудке окажется. И какая разница, тогда, из чего употреблять? Вот-вот…

    Сейчас вот залить половину, подождать тепла в животе и подъема настроения, а там уже искать этого самого отмороженного и наглого коротышку. Искать, и таким пыткам подвергнуть, что небеса ужаснутся увиденному. И правильно, нехрен прыгать выше своего роста. Обнаглели совсем! Озеро, понимаешь, на месте замка… заклятие, понимаешь, снять… Владыку этого мира победить, и как не стыдно такие замыслы в жизнь претворять… Ни одна падла безнаказанной не останется! Всех к ногтю! Всех! И пусть знают, отныне, что косо смотреть в сторону Паларха опасно для жизни. Надо бы вообще действующее заклятие так усилить, что даже и пяти минут своим женам подарить не смогут. Вояки хреновы, уже какую сотню лет зубы показывают. Все не могут понять, идиоты, что править должен один. Ну а раз не могут, так поспособствуем, тиски магии так затянем, что всей перепуганной толпой на коленях приползут и будут слёзно умолять о прощении. Дескать; прости, Великий и Ужасный, нас, дураков и грубиянов, мы больше никогда не будем так себя вести, мы отныне признаем твою власть, мы теперь тихие и пушистые.

  Улыбка посетила лицо Паларха, едва представил как в ворота замка вползают мятежные короли и прочие с ними. Настроение медленно начало повышаться, тем более что выпитое вино затеплело внутри. Осталось только обнаружить малолетнего нахала. А там…

  Сел. Произнес заклинание. Стал ждать.

   Зеркало откликнулось мгновенно, словно и не валялось в сундуке веками. Показало довольно чистую картинку, без ряби, что само по себе удивило. Показало и разыскиваемого фигуранта Пророчеств; мерно топал в лесах Схомара, направляясь в сторону Степи Войны. На вид – вообще коротышка, рядом с Палархом казался трехлетним ребенком. И как с таким ростом надумал воевать и подтверждать свое назначение в древних текстах? Кто-то шутит? Или чё? Пьяный сторож вполне справится с таким надутым героем, даже не напрягаясь особо. Откуда таких берут? Неужели в других мирах все такие мелкие? Ах, ну да, двенадцать лет же… Ну и чё? В двенадцать гораздо выше и в плечах пошире, а этот… этот словно болеет чем.

    Паларх еще немного понаблюдал, пытаясь высмотреть хотя бы чего-нибудь страшного в облике коротышки. Так и не смог. Потом, сделав несколько глотков из бутылки, принялся будить снежного демона, что как раз дрых в своей берлоге рядом с тем местом. Пусть просыпается и лопает наглого и мелкого на обед. Такого вояку даже пыткам не подвергнешь, дух испустит при виде пыточных инструментов. Стало быть – пусть его съедят, и дело закрыто. Из лесов Схомара вояка выйти не должен.

   Демон проснулся. Зарычал и двинулся наперехват, собираясь сожрать одинокого путника.

- Давай, мохнатый, слопай эту мелочь. – Колдун в предвкушении расправы, даже стул подвинул поближе. – Покажи как героев надо живьем съедать.

  Все что произошло дальше, заставило Паларха призадуматься.



* * *



     Такие устройства Петров встречал раньше. Обычный поисковый зонд-наблюдатель, с четырьмя передающими камерами. Не очень-то и сложная система. Подключившись, выяснил мертвые зоны, волну трансляции, и расстояние до соседнего. Насторожился, закутывая щиток шарфом и оставляя узкую щель.

- Охренеть. Кто же меня так усиленно разыскивает? Кому я понадобился?

   Можно сказать Петрову повезло. Зонд уселся прямо ему на шапку. Закрепился и стал передавать изображение, ничуть не спросив разрешения на это. Сняв устройство с головы, Лёха отбросил его в сугроб. Разыгрывал суеверный страх при этом, как мог, пытаясь показать что он является обычным аборигеном, испугавшимся контакта с непонятной штуковиной опустившейся с небес. Матерился в пол-голоса, и грозил кулаком непрестанно.

  Отвернувшись, пошел дальше. Поразмыслив, полностью замотался, решив идти только по приборам. Не хватало чтобы какой-нибудь из зондов высмотрел на нем боевой шлем. Маскировка мгновенно раскроется и придется иметь дело с неизвестными личностями, выпустившими на поверхность такое количество поисковой электроники. О том что это могут быть Стражи – не думал; привык что они находят его сами, внезапно появляясь рядом из воздуха.

      Минут через двадцать вдруг упал на спину. Почувствовал, сразу же, как кто-то, невидимый для радара, сидит сверху и мешает подняться обратно на ноги.
  Убрав закрывающий обзор шарф, удивился…

    Довольно крупная человекообразная зверюга, вся в белой шерсти, сидела на нем и, не давая встать, пыталась прогрызть доспехи. Огромные клыки уже разорвали куртку, но вот с силовыми полями защиты возникли большие, непреодолимые, проблемы. На роже зверюги отразилось удивление, такое она встречала впервые. Обычно – хрусть, и всё. Здесь же… Здесь попалось нечто несъедобное и очень крепкое.

  Похожие мутанты, Петров не раз слышал о них и по телевизору видел, встречались на Кластере, пусть и редко. Ну а если так – то они вполне состоят из мяса и костей, и им можно, не стесняясь, настучать по телу. И весьма сердито настучать. Надо же – без спроса атаковала, да еще и встать не дает. Так дела не делаются. Могла бы и рыком своим окрестности огласить, известив что сейчас нападет и кусаться будет. Но нет, втихаря прыгнула, исподтишка практически, вероломно даже. За что и получит сейчас по своему белому шерстяному загривку.

    Сжав кулак, стукнул мутанта по башке. Удар вышел отменным, такие обычно у профессиональных боксеров в ходу. Зверюга, в результате, ойкнула совсем по-человечески и соскочила с Петрова. В глазах читалось возрастающее недоумение, смешанное со страхом. Противник попался не только твердый, но еще и дерущийся. Черный Колдун об этом не говорил. Упоминал лишь о большой награде и маленьком росте “жертвы”. Рост-то маленький, но вот сил у коротышки навалом. Еще и кулаки железные, вдобавок.

  Петров поднялся на ноги, отряхиваясь. Кое-как нашел более-менее прочный участок наста; лыжи слетели с ног и одевать их пока не следовало из-за угрозы повторной атаки. Недовольно смерил напавшего монстра взглядом. Заметил растерянность и некую трусливость в его глазах. Неизвестно почему, но волосатый и здоровенный мутант нападать больше не собирался. Скорее всего понял что с Петровым ему не сладить, и не прокусить доспехи тем более. Может и еще какая причина была, но Лёха ее не знал. Сам не понимал многое.

  Что это за придурок? Местный обитатель местного леса? Если так, то наверняка поохотится решил и напал с целью всем понятной; раздобыть пожрать и накормить вероятных детишек. Посему – трогать мутанта не стоит, а следует пройти мимо, простив ему порванную куртку и испорченное настроение. Или же еще разок зарядить в голову, дабы в следующий раз неповадно было нападать на прохожих.

  Быть может – киллер местный? Вернее, киллер вызванный из местного ада местными оболтусами. Если так, то он должен обладать речью, иначе не сможет договорится о цене с нанимателями. Надо бы проверить.

- Ты кто? – Петров расстегнул кобуру, считая что если перед ним киллер, то надо его прострелить насквозь. – Говорить умеешь?

  Зверюга пригнулась чуть к земле, словно попыталась ниже быть. Или к прыжку готовилась, или действительно поняла что напала зря.

 Петров не отстал:
- Чего молчишь? Зарычи, хотя бы. Или собираешься опять кусаться?

   Последовал осмысленный кивок мохнатой головы. Быть может и не означал подтверждение, но Петров все понял по-своему. Достал пистолет из кобуры и снёс мутанту голову.
 Убрав оружие, проследил за падением мертвого тела. Заключил равнодушно:
- Сразу бы так.

  Принялся одевать слетевшие лыжи, недовольно поглядывая по сторонам.

  Шел, ведь, спокойно, никого не трогал, ни к кому не приставал. Один, без охраны. Трезвый, наконец. А эта падла, белошкурая, все настроение испортила. И за что, спрашивается? Кто ее послал? Что за негодяй такой?... Кивок был. Значит киллер. Значит послали с целью убить. Значит хотят зла. Но за что? На несанкционированное приземление в этой глухой периферии? Или же за предстоящую роль в местной истории с неведомыми Пророчествами? Что за дела, в натуре?
 Одел лыжи. Смерил презрительным взглядом мертвую зверушку.

   Поганый мирок. Странный. Сугробы здоровенные, мутанты зубастые и наглые, магия наличествует, Пророчества еще эти, хрен знает кем написанные. Нельзя жить в таком месте. Единственный плюс – в оригинальном пикантном заклятии, наложенном на аборигенов изобретательным Черным Колдуном. Все остальное – дрянь. Натуральная. Ни электричества, ни транспорта нормального, кругом алкаши живут, да и самого населения – пятеро на тысячу квадратных километров. Поселись в такой глуши – сопьешься и человеком себя перестанешь считать. Плакала тогда жизнь великого воина, полная забав и приключений. Зеленая Зона Миров пополнится еще одним алкашом. Малолетним…

     Стоило возобновить ходьбу, как из-за деревьев показался самый натуральный огненный демон, очень похожий на того, который и спровадил Петрова в эту промороженную периферию из солнечного Нельхо. Рычал, сотрясая воздух. Шипел, соприкасаясь со снегом. Шел в атаку, собираясь испепелить.

  Лёха вытащил пистолет. В Нельхо – пули приносили мало результата. Значит – остается лишь полагаться на свои кулаки и ноги. Все остальное – не поможет.

  Вздохнув, убрал пистолет на место. И, ругнувшись, пошел на демона, собираясь выколотить из него всю теплоту напрочь. Разговаривать с ним и не собирался.

   Увернулся от первого удара. От второго. Забежал полыхающему противнику за спину и свалил его удачной подсечкой в сугроб. Уселся сверху, прижав. И начал вбивать демона кулаками в поверхность, не реагируя на его вопли и истошный рев. Колотил так часто и сильно, что ошметки огня летели во все стороны, падая в снег и противно шипя. Матерился поучительно.

  Снег на месте драки растаял до земли. Образовалась небольшая, выгоревшая, лужайка. Пришлось таскать противника за ноги и пихать в еще целые сугробы, пытаясь снизить его температуру. Заодно – отомстить за подлый сброс в эту периферию. Пусть и не самому виновному, но – похожему на него. Плазмоиды, этот и тот, наверняка родственниками являются.

  Демон стал гаснуть… Уже потом, когда Петров перестал его избивать, засовывать в сугробы, и колотить об стволы деревьев, обрел остывшие очертания. Оказался антропоморфным созданием, только без костей и видимых пальцев на конечностях. А может, просто, и переломано все было.

  Лёха устал немного. Оторвав противнику голову, зашвырнул ее подальше. Плюнув на труп, стал очищать себя от копоти и проверять целостность оружия.

  …Все пришло в негодность, обгорев и расплавившись. Пистолет, автоматы, рюкзак. Даже плазменный меч оказался поврежденным и никак не хотел функционировать. А ведь так все хорошо было.
 Воздух сотряс кластерный мат. Отборный кластерный мат…



        Когда стемнело и пора было включать освещение, или же останавливаться для отдыха, Петров вдруг упёрся в небольшую скалу. Остановился невольно, размышляя с какой стороны обходить возникшее на пути препятствие. Прожектора шлема выхватили из тьмы наносы снега, серый безжизненный камень, разваленный настил из веток чуть в стороне, какие-то тряпки, шевелящиеся на ветру. Ночлег возле этой скалы не отличался привлекательностью; создавалось ощущение присутствия каких-то скучных демонов-отшельников, которые вот-вот вернутся с месту своего обитания с прогулки и начнут хмуро молчать, созерцая гостя с расстояния “почти рядом”. Будут чувствовать себя неудобно, осознавая что все лучшие места заняты. А то и вовсе попробуют напасть, и окончательно испортить оставшееся настроение тем самым. Себе испортить.

 Осветив еще раз препятствие с окрестностями, решил что надо идти влево. Там и кустов меньше, там и снег ровнее лежит. И неприветливый настил на пути не встретится; вдруг там засада заготовлена по чью-нибудь душу. Возьмет, да выпрыгнет неожиданно под удары кулаков и пинки ног. Лучше пусть она спокойно ожидает другого прохожего. Великий воин всех миров и народов Петров Алексей Иванович – птица иного полета. Он несет в себе добро. И нападать на него не стоит. Опасно…
   Пошел, чуть притушив прожектора.

  Через двадцать шагов заметил темный провал, прямо в скале. Являлся даже не провалом, а скорее неким входом, что ли. Даже ступеньки имелись, и небольшое ограждение от снежных насыпей. Надписи какие-то, прямо на камне вырубленные, по сторонам от входа.

    Заинтересовавшись, Петров проломил ограждение и спустился на несколько ступенек вниз. Потопал, отряхивая ноги от снега. Включил освещение на полную мощность, ожидая увидеть все что угодно. Вплоть до крупного танка. Или истребителя. А то и вовсе – километровой ямы, усеянной шипами на дне.

  Ничего из ожидаемого не обнаружилось. Прожектора выхватили из тьмы среднюю пещеру, в дальнем конце которой высились солидные ворота, защищенные огромными металлическими, судя по блеску, створками. К ним вела лестница. В том месте где ступеньки оканчивались, Петров заметил несколько человеческих скелетов, с десяток ломов, кувалд, и кирок. Чернели и потухшие давным-давно костры.

  Приблизившись к воротам, Лёха присел на корточки перед одним из скелетов. Взял в руки череп, и осмотрел его. Не найдя лишних дырок, положил на место. Принялся осматривать скелет, подразумевая что его хозяин своей смертью не помер и наверняка на костной конструкции имеются следы насильственной кончины.

 Так и есть. В грудной клетке нашлось два арбалетных болта, которые-то и убили этого бедолагу. Остальные скелеты тоже образовались от попаданий из арбалета; кому три подарка досталось, кому – целых четыре, а последнему – неведомый киллер прямо в голову зарядил.
 Встав, Петров пристально осмотрел пещеру. Особое внимание уделил створкам ворот. И увидел, что они в все в щербинах и следах от ударов. Ворота пытались открыть эти вот скелеты, при помощи этих вот ломов, кирок, и кувалд, но кто-то неведомый пришел, в результате, и всех прикончил из арбалета. За что? За то что пытались открыть? Хм… Если так, то за этими створками какая-то тайна интересная присутствует; из-за чепухи убивать не станут, это явно. Тогда, что же это за тайна такая? Гора золота и алмазов? Быть может, все-таки танк с истребителем?

  …Радар выявил целый метр металла. Створки были очень и очень надежными, такие не проломишь простыми инструментами, как не пытайся. Здесь плазменный резак нужен, да пушка помощнее. Иначе это препятствие и не взять. Петров усмехнулся, подняв с пола кувалду потяжелее. Такими игрушками только дерево крушить, да пластик.

 Отбросив бесполезный молоток, поднял лом. И со всей силы обрушил его на одну из створок. Но безрезультатно, появилась лишь еще одна выбоина к общему числу. Пришлось действовать по-другому, искать иной способ преодолеть эти ворота.

  Стоило только отойти от ворот, как по правой плечевой пластине что-то звонко чиркнуло. Петров краем глаза успел заметить куда неизвестный предмет отлетел. Подойдя, обнаружил что это обычный арбалетный болт, точно такой же как и в скелетах. Посмотрел в направлении выстрела, но увидел лишь голую стену. Включив радар, удивился.

  …В скале была полость. И в ней находился человек, судя по тепловому силуэту. Невысокий, вровень с Петровым, и вполне живой. За воротами, выходит, кто-то живет. И вовсе там не клад никакой. Хотя… Хотя это могут быть гномы-переростки, забаррикадировавшиеся вглухую, и охраняющие свои богатства. А может и отшельники какие…

 Лёха перестал терроризировать ворота. С интересом глянул на стену.
- Кто же тебя туда запихал?

  Подойдя поближе, исследовал поверхность камня. Оказалось что она не такая уж и голая; имелись сквозные щели, хорошо замаскированные, через которые незнакомец и стрелял по Петрову из арбалета.

 …Неизвестный стрелок совершил движение, похожее на изготовку к стрельбе. Дернулся…

    Петров был готов к этому. Поймал выпушенный снаряд рукой, и громко вопросил с возмущенными интонациями в голосе:
- Охренел, что ли?! Почему стреляешь?!

     Ответа не последовало, но радар показал что силуэт задвигался, переместившись немного правее. Видимо решил снова повторить попытку, раз первые две оказались неудачными. А может и не слышал просто.

  Петров вернулся к воротам и собрал с пола несколько ломов. Подойдя к стене, воткнул их в дырки, тем самым лишая неизвестного террориста возможности стрелять. После, принялся изготавливать плазменный резак из останков меча. Ломать ворота вручную не особо хотелось, могло уйти много времени и еще больше энергии из аккумуляторов доспехов.

       Где-то через десять минут, раздался голос из-под свода пещеры:
- Кто ты?

  Петров поворочал головой демонстративно. Решил промолчать.

- Кто ты?!

- Пошел нахрен!
    Резак не получался. От этого Петров был немного зол. Потому и ответил грубо.

  Отчаявшись, подошел к воротам. И замкнул батарею рукоятки меча на обе створки, решив нагреть их до температуры плавления. Хоть и сомневался, что получится, но знал что нужно что-то делать. Глядишь – засевшие за воротами испугаются и сами откроют. Извинения принесут, пивом угостят, да лыжи новые дадут чтобы сподручнее по снегу двигаться было.

  Металл начал нагреваться…

 Вскоре дошло до того, что створки начали светится красным в темноте. Еще немного, и, вероятно, стекут на пол, к ногам Петрова, бесформенной раскаленной массой, в которой можно будет искупать особо недовольных его визитом.

  Но нет. Энергия в батарее иссякла довольно быстро. Металл начал остывать, постепенно обретая прежний цвет. Проникнуть внутрь таким способом не удалось. Надо было искать другой путь.

 Петров еще больше осердился. Стал долбить кулаками.
- Подонки! Открывайте!

   Пол под ним вдруг разошелся, и Лёха, не успев среагировать, полетел вниз…




 …Бултых!!!

  Восстановив в голове ощущение пространства, Петров принялся выплывать на поверхность неизвестно откуда взявшейся воды. До этого – очень долго падал, собирая на себе уступы, выступы, и прочие неожиданности-неровности, кувыркался по непонятным туннелям, и скользил по странным ровным плоскостям. Словно попал на веселый нереальный аттракцион. Не будь на нем доспехов – стерся бы до ушей несколько раз…
  Под конец – шлепнулся пластом в воду.

    Включив прожектора шлема на полную мощность, обнаружил что находится в гигантской пещере, посреди небольшого озера. По левую руку, к воде подходило подобие помоста. На самом краю, помахивая длиннющим хвостом, возлежало какое-то земноводное, немного похожее обликом на крокодила. Только вот зубов и шипов было не в пример больше. Облизывалось раздвоенным черным языком, видимо считая что в родной водоем с потолка родной пещеры шлепнулось нечто съедобное и невероятно вкусное. Пара мгновений, и полезет в воду проверять так ли это на самом деле.
  Не хватало еще сожранным быть.

   Лёха хмыкнул, представив как будет ломать кости, если они есть конечно, этого чудища-мутанта. Поплыл к помосту, не собираясь откладывать разборку в долгий ящик. В конце-концов еще и выход из пещеры отыскать надо, некогда с ее обитателями возится. А если выхода нет? Что тогда? Питаться мясом этой зверюги, вспоминая прожитую жизнь и ожидая прибытия Стражей? А ведь они могут и не найти его в этой пещере… Стоп! Кто-то же соорудил этот помост. То что это дело рук людей – сто процентов. Монстр бы такого не сотворил, конструкция тела не та. Значит – выход есть.
  Осталось только с мутантом разобраться.

      Драка была недолгой. Выглядела даже не дракой, а садистским избиением. У противника оказалась слабая на разрыв шкура и не очень крепкие кости. К тому же он не отличался подвижностью, и его можно было брать за длинный хвост и бить обо все что рядом находится. Вбив мутанта в доски помоста, и основательно на нем потоптавшись, Петров полез в воду отмываться от зеленых внутренностей и такого же цвета крови. Шастать в таком виде ему не очень хотелось, самого могли принять за демона. Кислотного демона.
   Тогда уж точно никуда не пустят.

    Отмывшись, вылез обратно и зашагал по доскам помоста, собираясь найти сначала выход, а потом – того негодяя, что умудрился скинуть его, Воина Всех Миров и Народов, в эту пещеру. Ну и наказать соответственно настроению. Если оставить это как есть, себя уважать перестанешь. Подонок должен быть наказан, дабы впредь не пакостил хорошим людям. Повезло аборигену еще, что на Каджин не нарвался. Уж она бы перемешала все близлежащие пещеры, и всех кто её за ворота не пускал, в доли секунды. Или просто прожарила бы все пустоты в радиусе сотни километров, всех сразу наказав, и правых и виноватых. Каджин – есть Каджин.

    Помост привел к небольшим деревянным воротам, за которыми могло быть что угодно, вплоть до прохода в другую, соседнюю с этой, пещеру, или же некоего помещения бокового. Петров пнул одну из створок, подразумевая крепость, но та сиротливо скрипнула, показывая что ее можно сломать особо не напрягаясь. Вместе их удерживала проржавевшая цепь, скрепленная старинным допотопным замком, который открывается при помощи металлического ключа, что, обычно, прячут поблизости под каким-нибудь камнем или дощечкой. Времени на его поиски у Петрова не было. Поэтому он коротким ударом руки снёс обе створки и посветил в образовавшийся проход прожекторами.

    …Деревянный стол. Два невысоких стула, такого же состава. Кровать-нары у стены. И небольшой шкафчик совсем  рядом. Всё покрыто солидным налетом пыли…

 Ворота скрывали чье-то временное жилище, не иначе. Временное – из-за пыли на поверхностях. Наверное здесь жил тот, кто построил помост до озера. Иного объяснения увиденному Петров не нашел. Переступив сваленные ворота, подошел к шкафчику и открыл его. Закрыл тут же, ибо там ничего не было. Заглянул под кровать, но тоже ничего не обнаружил. Приподнял матрас. Опустил. Разогнал рукой поднявшиеся пылинки. Помещение перестало представлять интерес. Надо было идти дальше, искать выход из пещеры, да и вообще из сложившейся ситуации, пока есть силы и голод еще не дает о себе знать. Как только отыщется нечто похожее на путь под небо, тогда можно и отдохнуть малость; кувыркания в полете и драки с мутантами немного вымотали, требовалось поспать хотя бы несколько часов.

Мельком вспомнив уютную постель Литы, Петров вышел обратно в пещеру. Стал искать поблизости признаки тропинки, так как к озеру возвращаться не хотелось. Лучше обойти всю пещеру по краю и внимательно осмотреть стены. Наверняка выход обнаружится. Главное – терпение и последовательность действий, все остальное само придет.

     И точно. Через пару сотен метров, Петров увидел в стене небольшой проход, оканчивающийся еще одной подземной полостью. Та, первая, куда он свалился, казалась некоей прихожей перед огромной комнатой, иначе и не скажешь. Из-под высоченных, не меньше нескольких километров, сводов пробивался солнечный свет. Сильно ярко не светил, но, привыкнув, можно было обойтись без прожекторов.

 Лёха остановился, вспомнив что на поверхности недавно наблюдалось темное время суток. Спросил, обращаясь к неизвестно кому:
- Что же я, всю ночь здесь бродил?

   Отключив искусственное освещение, Петров постоял немного, привыкая к полумраку. И, стараясь не терять тропинки, двинулся вперед. О том что могут повстречатся еще такие же зубастые и неповоротливые монстры, что и растерзанный на озере, не переживал; доспехи могли от бешенного танка защитить, не то что от стаи мутантов. Так что – оставалось только идти и идти вперед, разыскивая способ выбраться под свет дня.

  Кругом, насколько хватало глаз, были сплошные камни, изредка перемежаемые песчаными поверхностями. Но, что странно, камни были практически одного размера. Обычно в подобных пещерах должны валяться громадные валуны. Но здесь их почему-то не наблюдалось, словно вывезены были все, или раздроблены на более мелкие. Лишь там, куда падал свет из-под потолка пещеры, стоял большой, вытянутый вверх, камень. Светился неестественно. Только и всего. Видимо отмечал собой центр, или же служил еще для каких-нибудь целей.

   Дойдя до этого камня, Петров огляделся по сторонам. Пытался увидеть направление, которого следует держаться в дальнейшем. Но ничего не смог выбрать в качестве ориентира, как ни старался. Оставалось вновь следовать по тропинке, надеясь в душе что она куда-нибудь да выведет.



  Лестница. Каменная. Уходит куда-то вверх. Это уже что-то. Не надоевшая пещера, а вероятный выход к людям. И какой мудак придумал рыть под землей такие большие пространства?
  Подъем окончился толстенной стальной дверью, очень похожей на ту, что давече пришлось вынужденно нагревать. Петров выругался и принялся колотить обеими руками в препятствие, время от времени добавляя ноги. Очень хотелось есть, да и надоело находится в одиночестве.



* * *


- Зима вроде, Государь, а поверхностные снова в Северные ворота ломятся. Никак неймется, тупоголовым.

- Как, опять?!

- Ну да. Давече невысокий поверхностный чуть ворота не расплавил. Сперва ломом шарахнул основательно, а потом обе створки докрасна раскалил непостижимым образом. Охранник стрелять пытался, но наглеца спасли латы. А одну стрелу он и вовсе рукой поймал, словно знал что она сейчас вылетит. Странный, больно, поверхностный…

- И где он сейчас?

- Мы его в Третьи Часы сбросили. К Хургу в пасть. Разбился, неуемный…

- Это хорошо. Кстати, почему зимой-то атака? У них же вроде сейчас подготовка к Большой Битве должна происходить.

- Не знаю, Государь. Видимо заблудший, или особо жадный.

- Труп его видели?

- Да какой труп, Государь? Там, пока долетит, одни уши останутся. А что в Часы упадет – Хург слопает. Он постоянно голодный, даже костей не оставит. Нет больше поверхностного, Государь. Никакие латы его не спасут.

- С этим понятно. Ворота отремонтировали?

- Все сделали как надо, Государь.

- Хорошо. Можешь идти… Стоп! Притащи-ка мне Пророчества. Что-то мне напомнил сегодняшний эпизод с Северными воротами.

- Принесу. Только… только Вечная Старуха ругаться будет, Государь.

- Скажи ей, что я просил.

- Да она глухая.

- Все равно скажи. Да, и проверьте, все же, что осталось от поверхностного. Чует мое старое сердце, что он далеко не прост… Хурга не забудьте покормить.

- Все будет сделано в лучшем виде, Государь.

- Иди давай уже.

- Хорошо-хорошо.


* * *


        Дверь, массивная и такая неприступная, наконец отворилась.

 За ней, удивленные и молчаливые, застыли пятеро невысоких мужиков. У двоих – копья в руках, у остальных – что-то похожее на сырое мясо.
 Один, видимо самый смышленый, опомнился и заорал, бросив мясо:
- Закрывай!!! Поверхностный!!!

   Но было поздно. Петров мгновенно преодолел короткое расстояние до мужиков, прыгнув вперед, и на лету свалил троих быстрыми ударами, переломав нацеленные на него копья. Тут же двинул в челюсть четвертому, и пока тот заваливался на спину, прижал пятого к стене, уцепив за шею. Вопросил, очень спокойно и внятно:
- Кто такой? Почему не хотели открывать ворота?

 Плененный заверещал, пытаясь высвободится.
- Я ничего тебе не скажу, поверхностный! Можешь меня убить, но не услышишь и слова! Тебе меня не сломить!

- Чего орешь-то? Я не глухой. – Петров ослабил хватку, давая понять, что сам по себе злым и ужасным не является. – Почему в меня стреляли из арбалета, а потом в озеро скинули? И что это за пещеры такие?

 Тот поморщился.
- Хочешь сказать, что не знаешь куда попал?

 Петров кивнул.
- Хочу. Также хочу получить ответы на свои вопросы. Зла я тебе не желаю, но если будешь и дальше упрямится, попросту покалечу.

- Раз такой добрый, то зачем избил моих товарищей?

 Петров пожал плечами, мельком осмотрев лежащих на ступенях мужиков. Пояснил:
- Вынужденная мера при проникновении. И не избил, кстати, а временно нейтрализовал.

- Чего?

- Временно обездвижил.

- Нихрена себе! Хурману челюсть свернул, а Хоману шею отбил неслабо. Так добрые люди не делают.

- Добрые люди не сбрасывают гостей в пещеры с большой высоты и не стреляют по ним из арбалетов. – Петров нахмурился под щитком. – Вы, кстати, первыми начали хамить.

- Не надо было в дверь ломиться! И нагревать ее!

 Петров немного исказил свои интересы, дабы не выглядеть слишком уж наглым и виноватым:
- Я хотел лыжи купить. Мои-то сгорели, а по снегу без них хреновато топать.

  Мужичок не поверил:
- Ха! Лыжи он хотел купить! Ну не смешно ли? Не держи меня за дурака, поверхностный! Набивай свои карманы подземным золотом и убирайся прочь! Подыхай где-нибудь в лабиринтах штолен, я тебя знать не знаю!

  Петров в тяжелом металле не нуждался. Для него важнее было выбраться из этих пещер и все же попасть на Большую Битву, с целью наказать Черного Колдуна.
- Мне нужны лыжи и теплая местная одежда. Золото мне ни к чему. Тем более и карманов у меня нету.

  Тот хмыкнул. Огорчил, не собираясь идти на контакт вовсе:

- Нету у нас лыж. Не ходим мы по снегу. И теплую одежду не носим. Не в те двери ты постучался, странный поверхностный. Помочь тебе нечем. Доволен?

  Лёха отрицательно покачал головой. Не успокоился:
- Нет.

- Что еще?

- Веди меня на поверхность. Нехрен было вниз сбрасывать.

- Чтобы ты потом хвалился на каждом углу, что побывал в Подземном Государстве Гномов? Ну уж нет! Ты останешься здесь навсегда! Умрешь от стрел или камней, но никогда не выберешься к своим!

    Петров отпустил его и отошел на пару шагов. Поднял щиток шлема.
- Так ты гном что ли?

 Абориген смог наконец вздохнуть свободно. Съязвил тут же:
- А что, не заметил?

- Нет.   
 Показав рукой рост настоящих и нормальных гномов, Петров добавил:
- Гномы – вот такие. А ты, мужик, слишком большой для них.

 Тот потер шею. Признался:
- Чепуху несешь, поверхностный. Полную чепуху.

- Мне так не кажется. – Петров ухмыльнулся. – Стандартный гном гораздо ниже меня. А ты – явно перерос, чтобы так называться.

- Кто тебе такое сказал, поверхностный?

- Так в книжках пишут.

- Каких, ещё, книжках?

- Про гномов.

- Ты чё несешь?! Я- гном! Он – абориген указал на лежащего без сознания товарища – гном! Они – на других – гномы! И ты – ростом с гнома, но с поверхности. Значит – не гном.

- Я не вырос еще.

- Не вырос?

- Да.

  Тот удивился натурально. Понизил голос:
- А сколько тебе лет?

- Двенадцать.

 Вновь повысил:
- Двенадцать?! Врешь!

- Не хочешь, не верь. Дело твоё.

- Хочешь сказать – оборона подземных гномов настолько слаба, что через нее смог проникнуть несмышленый  пацаненок с поверхности?! Не смеши мои яйца, я не столь мало прожил здесь, чтобы тебе поверить! Мальчишка не в состоянии шарахнуть по Северным воротам как взрослый мужик, да еще и раскалить их докрасна. Как ты умудрился их нагреть?

  Петров удержался от рукоприкладства усилием воли.
- Замкнул батарею.

- Чего?

- Тебе не понять.

- Ну да, как же! Поверхностные столь тупы в познании металла, что нам, гномам, специалистам в этом деле, не постигнуть ход их примитивных рассуждений. Из-за глухой примитивности не постигнуть… Что такое батарея?

- Портативное хранилище энергии.  – Петров начинал злиться. Гном задел его за живое, оскорбив до глубины души. – В данном случае – энергии для нормальной работы плазменного меча.

- Какого, говоришь, меча?

- Плазменного.

- Ха! Да что ты знаешь о плазме, поверхностный?! Настолько заврался, что даже сам запутался! Наши крупнейшие ученые только-только научились ее добывать, а тут появляешься ты, с поверхности причем, и заявляешь что видел плазменный меч. Да еще и владел им. Тьфу! Не верю я тебе!

- Нарываешься!

- Сила есть – ум не в нужность!

  Петров стерпел. Съязвил сам:
- Ваши умники только плазму нюхнули, а на Кластере уже плазменные винтовки в детских магазинах продают, да атомные реакторы в музеях слоем пыли покрываются давным-давно.

- Чего?

- Видал, сука, хоть раз “Атлакант”?

- А это что такое?

- Вот-вот. Сидишь в своей норе и не видишь, нихрена, что по орбите курсирует.

- Ты чё несешь-то? Какая орбита? Какие реакторы? Не пудри мне мозги, я тебе все равно не верю, поверхностный.

          Тот, которого Петров наградил солидным ударом в челюсть, пришел в себя. То ли организм помог, то ли громкий спор, неизвестно. Зашевелился, пытаясь подняться со ступеней. Отпихнул с себя кусок мяса. Тут же поскользнулся, неуклюже растянувшись вновь и чувствительно приложившись затылком о поверхность камня. Застонал, болезненно поморщившись. Словно услышав его, зашевелились и остальные трое. Вставали, пошатываясь и пытаясь понять что же произошло на самом деле. Кто за голову держался, кто – за шею. Кто-то – рассматривал сломанное копьё.

- Братцы! – гном, с которым спорил Петров, указывал на него. – Этот хмырь заявляет что ему двенадцать лет, и что он зашел к нам для того чтобы лыжи купить с одеждой. Ну не смех ли?

- Когда хотят  что-то попросить. – тот, с челюстью, наконец тоже встал. – То не вламываются с кулаками и не избивают хозяев. Нельзя так.

- Да. Хурман дело говорит. – другой гном осторожно ощупывал шею кончиками пальцев, наклонив голову. – Не поступают так приличные люди.

  Петров возразил:
- Вы первые начали. Не надо было из арбалета стрелять и в пещеру сбрасывать. Стоило поинтересоваться сначала, кто я и зачем пришел.

- Тебя спросили, но ты ругаться начал.

- Естественно. Вы в меня стреляли. Что мне, песни вам петь после этого?

   Гном, которому досталось в сплетение и в голову, единственный бородатый среди всех, вдруг изменился в лице и начал нести какую-то чепуху:
- Появится из Часов странный поверхностный. Пойдет не через нагретый им Северный Вход, а из низа. Попросит ненужную малость. Да и не поверхностный это, а скорее над-поверхностный. Ростом – гном, но не гном сутью. Мал, но громаден – ибо атакует с разных высот. Слаб, но силен в тоже время, так как многому обучен и многое знает. Молод годами, но опытен уже прожитым и пережитым. Явится в год Большой Битвы. И всё, у всех, будет не так как заведено. Не так, как привыкли. Придет время больших перемен. Добро и зло покажут свои истинные лица.

  Сделав небольшую паузу, встал на одно колено. И закончил:
- Это друг, хлопцы. Великий Друг. Поприветствуйте его.

  Остальные четверо гномов тоже переменились в лицах. Повторили за бородатым сразу же, преклонив колено.

     Петров вспомнил про неведомые Пророчества. Понял, что эти пещеры и все приключения ему были уготованы заранее. Поэтому, немного успокоился и вошел в положение пострадавших аборигенов; сам бы точно так же поступил на их месте, когда в двери дома начал бы ломится незнакомый человек.
- Я там, это… – смущенно указал на все еще приоткрытую дверь. – зверушку вашу зеленую малость покалечил…

 Бородатый отмахнулся, поднимаясь:
- Не беспокойся, Великий Друг, она обладает отменной способностью к регенерации.

  Лёха не стал приводить подробности, отлично понимая что после избиения мутант уже не восстановится. Перевел тему:
- Меня Алексеем зовут, кстати.

- Хурман. – бородатый протянул правую конечность. – Приятно пожать руку будущему избавителю этого мира от Черного Колдуна.

  Другой гном подошел.
- А я Хоман.

- Алексей. Извини за подлый удар.

- Да ничего. Пройдет.

- Хохман.

- Алексей. Как рука?

- Терпимо. Силы в тебе действительно много, Пророчества не обманули.

- Норман.

- Алексей.

- Лирман.

- Алексей. Рад знакомству.

    Когда закончили, Хурман пригласил наверх:
- Пойдем, Друг, к Государю. Он наверняка с тобой побеседовать захочет.

- Пожрать бы.

- Столовая не так уж и далеко отсюда. Можно будет по пути перекусить малость, я кстати тоже проголодался.

 Петрову понравился такой расклад.
- Отлично. Я согласен.

   Закинув мясо за дверь, гномы плотно затворили ее, и повели Петрова наверх.

 На ступеньках остались лишь обломки двух копий.