Речной дракон

 Холодные стены, свалявшиеся одеяла, в матраце давно поселились клопы. Дети съеживались и старались всеми силами сохранить тепло. Утром на завтрак они получили порцию овсянки на воде и горячий чай, чтобы хоть как-то согреть желудок. Немногочисленный персонал детского дома завтракал за отдельным столом, и только Директор стоял в стороне. По его мнению, еда здесь слишком мерзкая даже для того, чтобы вдыхать ее запах.

 Он предпочитал ароматы роз, астр, хризантем и других всевозможных цветов, над которыми он без устали гнул спину. Идеальный контур лепестков, собранный в плотный бутон, возвышается на таком расстоянии от земли, чтобы ощущать приятный аромат цветка и не чувствовать запах земли. Каждый год Директор высаживал растения в разном порядке, чтобы найти самую благоприятную комбинацию для взгляда и носа. На один год одна попытка. Осознав, что цель снова не достигнута, он старался отключиться и просто наслаждаться, потому что цветы красивы сами по себе. Время летит слишком быстро, через две недели начнется увядание, а через год будет возможность сделать все заново.
 
 У него не было семьи. Ему некуда было спешить после трудового дня. По сути, работа никогда не заканчивалась, и Директор проводил в детском доме день и ночь. Он выделил для себя несколько комнат, оборудовал их под спальню, ванную и мастерскую и прорубил выход прямо в сад. На ночь он протапливал комнаты, ложился спать, а утром шел на завтрак, чтобы как всегда ничего не есть, стоять в стороне и думать о своем саде.

                *  *  *  *  *

 Но когда-то не цветущий сад был предметом страсти Директора, а занятие более трудоемкое, требующее силу и хороших знаний. В одной из своих комнат была устроена мастерская, в которой он днями и ночами мастерил всевозможные орудия пыток. Забывая есть  и пить, он склонялся над железками и шестеренками, собирая различные механизмы. Готовые приборы он проверял на овощах и досках и, убедившись, что все работает как надо, он отправлял его в свою коллекцию.
Директор любил устраивать экскурсии по своим устройствам для пыток. История всегда начиналась с того, как чертеж того или иного приспособления попала в его руки, за тем шли отрывки из истории, а заканчивалось все демонстрацией орудия. Люди хвалили Директора, его золотые руки, которые могли сделать столько полезного для детского дома. Но починка старых кроватей и стульев не могла заинтересовать умельца так же сильно. Ничто не разжигало столько страсти в сердце Директора, как холодный механизм, внушающий страх.

 Но однажды настал тот день, когда это чувство пропало. При виде новых запчастей сердце билось ровно, а рассудок оставался не помутненным. Все шестеренки и винтики в итоге соберутся в чью-то идею, а Директор будет только посредником, между автором и его творением. Он чувствовал себя чернорабочим, а хотел быть мастером. Тогда Директор решил сконструировать свою собственную машину для пыток.
Идеи долго не шли в его голову. Все было либо где-то прочитано, либо слишком просто. Видимо Муза не хотела участвовать в  создании машины, приносящей боль, и это злило Директора все сильней. Раздражение пронизывало все его тело и, когда собралось в один большой сгусток, подкатило к горлу и вырвалось диким криком.  Руки Директора сами стали все ломать и крушить. Билось все, что могло разбиться и рвалось, что могло порваться. Он метался из одного угла в другой, пока, наконец, не обессилел и не рухнул на пол, как мешок с картошкой. В этот момент Директор почувствовал легкость и то, как в его голове появилась идея для нового механизма. 

 Работа шла быстро, как никогда. Энтузиазм был не угасаем, а энергия била ключом. Всего спустя месяц на столе стояло орудие пыток, которое мир раньше не видел. Это был шлем закрывающий полностью голову с массивной лицевой частью, внутри которой прятался сам механизм. Его основу составляли два штыря, крепящиеся на уровне глаз. Внутри шлема находилась небольшая горелка, нагревающая штыри, накалившись, они выдвигались в сторону глаз жертвы с помощью пластин, так же зависящих от температуры. При этом жертва не чувствовала жар до того момента, как глаза начинали плавиться, так как внутренняя сторона шлема была обделана теплоизоляционным металлом.  Снаружи шлема было изображено лицо с открытым ртом, через который поджигалась горелка, и с повязкой на глазах. Но даже под ней нельзя было скрыть изображенную гримасу боли.

 Все было готово, и дело оставалось за малым, механизм нужно было опробовать. Пытке могла подвергнуться кочан капусты или тыква. Но Директор не спешил браться за овощи. Орудие, никогда не применявшее и не имеющее истории, не таило в себе никакой загадки и теряло свое «очарование». Мысль о пытке человека была безумной, но она подхлестывала азарт Директора. Остановиться было невозможно.

 Нет ничего проще, чем найти беспомощную жертву и заманить ее в свой кабинет, чем как сделать это в детском доме, будучи ее директором. Лучше всего ночью тихо разбудить какого-нибудь ребенка и незаметно увести его в кабинет. Сказать, что железная маска нужна для предстоящего спектакля, и попросить малыша примерить. Тяжелый шлем, конечно, испугает беднягу, но грозного взгляда будет достаточно, чтобы перевесить чашу на свою сторону. Достать из кармана приготовленные спички и поджечь фитиль и ждать пока сработает механизм. Во всем деле самое сложное успокоить дрожащий голос и на вопрос ребенка: «Можно уже снимать?»  ответить: «Нет». Так Директор узнал, что его механизм для пыток исправен.
               
                *  *  *  *  *

 К половине девятого все разошлись по своим делам: дети сидели за партами, учителя их учили, а Директор отправился в город, чтобы пополнить запасы семян, луковиц и саженцев. Сезон садоводов и огородников приближался, и на рынке стояло много продавцов с подходящим товаром. Из года в год одни и те же лица. Осенью они продают, то, что можно съесть, а весной то, что можно посадить, чтобы вырастить то, что можно съесть. Бесконечный круг, но благодаря нему, Директор точно знает, у кого можно смело покупать хоть весь прилавок, а к кому даже подходить не стоит.
 
 Спустя час в корзине лежит все, что необходимо. Словно пират, наконец нашедший клад, Директор радуется своему сокровищу. Ему хочется прыгать и танцевать, здороваться с каждым прохожим и желать хорошего дня. В душе проснулся девятилетний мальчик, которому родители купили самую большую и яркую игрушку в магазине. Но снаружи он все тот же Директор и ему необходимо купить картошку, семена моркови, лук и многое другое. Дети высадят их, тем самым обеспечат себя работой на все лето, а после пищей. В общей сложности получилось несколько мешков, и Директор попросил подвести их к детскому дому.
 
 Счастливый обладатель корзины с бесценной поклажей уже собрался возвращаться домой, но тут  на его глаза попалось что-то необычное. Новая лавка, в витрине которой стояли необычные цветы в расписных глиняных горшках. Директор, не задумываясь, направился туда и с каждым шагом все сильнее ощущал аромат, исходивший от цветочной. Подойдя ближе, он смог рассмотреть все узоры на горшках и уловить всю гамму красок, а зайдя внутрь, потерял дар речи. Это был уголок неизвестных и поистине прекрасных растений. Одни были выше человеческого роста, другие могли поместиться в ладони ребенка, горящие красками и холодные как камень, пушистые и мягкие, словно подушки, и острые с длинными иглами и шипами. Директору казалось, что вокруг стоят живые люди, и у каждого есть свои характер и чувства.

 Из подсобки вышел высокий худой продавец. На его смуглом лице растягивается широкая улыбка, и он радостно приветствует посетителя:

- Добро пожаловать!

- Еще в прошлом году здесь ничего не было, - сухо отвечает Директор.

- Я долго путешествовал и совсем недавно вернулся на Родину. Я побывал в самых жарких и самых холодных уголках Земли. Все что вы видите, я привез с собой. Я хочу, чтобы люди увидели, какие удивительные вещи существуют за пределами горизонта. Цветы из Индии, Китая, Африки, Японии…

- Я бы хотел купить у вас несколько цветов.

- Их я не продаю, но…

- Зачем же вы открыли цветочную лавку, если не продаете цветов?

- Вы так нетерпеливы! Я почти объяснил, в чем дело, но вы меня перебили.

 Продавец растягивал каждое слово так, словно распевался перед исполнением арии. Улыбка становилась все шире, а складки на щеках все обильней. Они уже добрались до глаз, оставив узкие щелочки. Все это злило Директора. Его невозмутимость висела на волоске, и он был готов разбить о голову продавца все вокруг, что тверже буханки хлеба.

- Эти цветы я не продаю. Я продаю семена растений. Все, что находится вокруг вас, только чтобы видеть результат. Вам нравится цветок, вы покупаете семена, сажаете, выращиваете, и у вас тоже есть такой цветок.  Горшки и кашпо я тоже не продаю. Это память о местах, где я побывал: в Индии, Китае, Африке…

- Тогда продайте семена. Мне нравятся те высокие и рядом с ними синие, на столе, похожие на пушистых ягнят и на витрине желтые с красным.
Директор хотел перечислить все цветы, попавшие ему на глаза, но он не знал их названия и испытывал смущение от того, как нелепо ему приходится объясняться.

- А денег у вас хватит?

- Какая наглость! Как вы можете задавать мне такой вопрос?!

- Я вас не знаю. Я не могу продавать цветы дешево. Такого вы не найдете нигде в городе.

 Слова продавца повергли Директора в шок. Ругательства крутились на языке и готовы были вырваться. «Но он прав»,- подумал Директор и стал осматриваться внимательнее, вглядываясь в ценники. На аккуратных бумажках бежевого цвета красовалась причина столь позитивного поведения хозяина. Видимо, он слишком давно не был дома и не знал, что на способны люди ради таких денег. Молчание затянулось. Директор не мог сказать, что это слишком дорого, и не мог уйти ни с чем.

- Может, вы захотите купить один, но очень красивый, чем несколько хуже?
«Неужели есть еще красивей?» - удивился Директор, но оставил вопрос этот вопрос при себе.

- Что вы можете мне предложить?

- Я вижу в вас настоящего ценителя прекрасного. Идемте.

 Продавец провел Директора в подсобку, подошел к окну и медленно раздвинул занавески. Когда свет проник во все уголки комнаты, стало видно, что посреди комнаты стоит растение больше похожее на дерево.  Его ствол был фиолетовым от корней и плавно перетекающим в ярко синий к верху. Ветви закручивались в спирали и несли на себе белые и розовые бутоны. Гладкие корни выглядывали из-под земли, словно волны на речной поверхности.

 Цветочник рассказывал, что это растение называется «Речной Дракон» и что привез он его из Китая. И растет он из маленького семечка, словно детеныш могучего животного рождается из яйца, и превращается в могучего исполина.

 Аккуратно завернув семечку в цветной конверт, цветочник посоветовал сразу же посадить ее в землю, чтобы к приходу лета росток можно было высадить в сад. Директор отдал последние деньги и отправился  домой. Его душу разрывало от счастья и любопытства, каким будет его Дракон, как он впишется в сад? «Я готов отдать месяцы своей жизни, чтобы увидеть сад в полной красоте во главе с речным великаном», - думал Директор, приближаясь к детскому дому.

                *  *  *  *  *

 Дни пролетали один за другим. Директор был поглощен садовыми делами, Речной Дракон подрастал в горшочке. В этом году все было засажено таким образом, чтобы подчеркнуть красоту нового любимца. Когда пришло время, Директор опустил корни Дракона в землю сада и увидел, что он не так хорош, как тот в цветочной лавке. Такой маленьким и без цветов он больше походил на кустарник. Директор не спешил расстраиваться, хотя доля сомнения все же прониклась в его мысли. Он решил, что стоит подождать рассвета и посмотреть, как в лучах восходящего солнца и под утренней росой будет смотреться окрас Дракона.

 Утром все выглядит лучше благодаря свежести, царящей в воздухе. Сад был красив, как и раньше, он не был хуже, чем в прошлом или в позапрошлом году, но чудо, на которое надеялся Директор, не произошло. Столько надежд возлагалось на фиолетово-синий кустарник, который красуется сейчас посреди его царства. Конечно, его нельзя сравнивать с тем, что стоит у цветочника. То растение росло много лет, а это совсем недавно было семечком. Но где гарантия, что через год он станет лучше? Возможно, всю оставшуюся жизнь придется подстраиваться под Речного, а он не соблаговолит дать и одного бутона. Нетерпение поглощало Директора все больше и больше. Оно нависло над ним и закрывало собой здравый смысл. Огорчение перерастало в злость. Еще не решив для расспросов или ругани, Директор направился к цветочнику. Ему необходим настоящий Речной Дракон, и этот шарлатан - путешественник обязан его продать. Нет! Он должен отдать его бесплатно! Иначе это означало бы, что потраченное время Директора ничего не стоит.

 Погрязший в своих мыслях, он не заметил перед собой препятствия, налетел на него и повалился на землю. Быстро поднявшись и отряхнувшись, Директор, как ни в чем не бывало, надел свою маску невозмутимость, но увидев, что причиной его падения стал ребенок, снова окунулся в гнев. Мальчик семи лет сидел на корточках и раскладывал перед собой каштаны, камни, стекляшки и другие мелочи, которые обычно валяются под ногами.

- Что ты здесь делаешь?

- Играю, - ответил мальчик, поднимаясь на ноги – Я делаю картину.

 Человек с хорошим воображением мог понять, что камни – это горы, каштаны – деревья, стекла – река, и увидеть в этом прекрасный пейзаж. Но Директор видел только мусор посреди его дороги.

- Ты занимаешься ерундой! Если ты думаешь, что этот хлам может называться картиной, то из тебя не выйдет никакого проку. Ты…

 Директор шипел, и каждое его слово летело в глазах ребенка, жалило и вызывало слезы. Постепенно змея превратилась в медведя, он замахнулся своей когтистой лапой и со всей силы ударил ребенка по лицу. Повалившись на землю, мальчик стал еще меньше и сжался в клубок, ожидая следующего удара.

 Директор ликовал. Чувствую себя победителем, он направился в свою комнату.

                *  *  *  *  *

 Месяца оказалось достаточно, чтобы полностью забыть о своем разочаровании. Тем более что сад набрал силу, и почти все цветы готовы были распустить свои бутоны. Речной Дракон совсем потерялся в этом зеленом обилии и вовсе перестал мозолить глаза. Директору ничего не оставалось делать, только поливать и наслаждаться пейзажем. Жаркими днями он отсиживался в своих комнатах, а по вечерам выходил в сад и читал книгу, пока солнце не начнет опускаться в горизонт.  Директор больше всего любил наблюдать, как меняется небо: ярко голубой в огненно красный, а после в черный цвет.  Когда все вокруг полностью погрузилось во тьму, он медленным шагом обходил сад, вдыхал свежий воздух, слушал тишину и шел спать.

 Так прошли бы все оставшиеся дни лета, если бы однажды Директор понял, что не чувствует того умиротворение, что прежде. Цветы, небо, закат – все было как прежде, но чего-то не хватало. Светило почти скрылось, а Директор все не мог понять, что произошло. Та же свежесть и капельки росы под ногами. Так бывает с человеком, когда болезнь только начинает брать над ним верх. Все его действия и слова остаются прежними, только в глазах можно увидеть грусть. Сад захворал.
Весь следующий день шел проливной дождь. Директор всматривался в сад через окна, но видел только размытые в водном потоке контуры.  Как только небо просветлело, он вышел на улицу.
 
 За сутки сад прожил много лет, постарел и утратил всю красоту. Лепестки и листья лежали под ногами, а из земли остались торчать безжизненные рогатки. Директор смотрел по сторонам и не верил своим глазам. В голове проносилось сотни мыслей, но ни в одной из них не было ответа на вопрос: «Что произошло?»  Он рванул с места и стал искать хоть что-то уцелевшее, хватался за стебли роз и резал руки о шипы, поднимал хризантемы, но они оборачивались в труху, а вьюны на колоннах стали паутиной. 

 Так продолжалось, пока силы не покинули Директора. Руки, словно безжизненные канаты, вытянулись вдоль тела, а ватные ноги понесли прочь. Он открыл дверь, поднялся по лестнице, вокруг потянулся длинный коридор, пронося мимо бесконечные одинаковые двери. Но одна все же выделялось  из стройного ряда своих братьев. В чуть приоткрытой двери виднелось  яркое пятнышко размером не больше куриного яйца. Всмотревшись, директор узнал в нем розу из своего сада. Он ворвался в комнату, схватил цветок и поднес его так близко к лицу, словно хотел через глаза впитать в себя крупицу своего творения. Она еще свежа, словно была срезана час назад, но это произошло гораздо раньше, еще до заболевания. Директор радовался, что держит это чудо в своих руках, но так же злился, ведь кто-то посмел украсть розу.

 Рядом на кровати сидела девочка. Она огромными глазами смотрела на Директора и не говорила ни слова. Она была в саду и срезала розу, и главная улика стояла в стакане у нее на столе. За этот поступок нельзя было ничего ожидать кроме как наказания. Директор вдохнул запах цветка и аккуратно положил его в карман. Теперь он смотрел на девочку, а она все сидела и боялась даже пошевелиться. И вот она уже лежит без сознания, оглушенная тяжелой рукой Директора.

 
 Директор стоял в саду, держал в руках розу и пытался представить, как красиво было здесь всего два дня назад. За его спиной находилась закрытая дверь, из-за которой доносились душераздирающие крики. Его ни сколько это не отвлекало, ведь он знал, что за дверью маленькая девочка привязана за руки и ноги к решетке. Там нет ни одного источника света, и она не видит, что вокруг, но точно знает, что рядом есть кто-то еще. Мальчик ее возраста с выжженными глазами сидит прикованный к собачьей будке в углу комнаты. Он тоже чувствует присутствие постороннего, слышит его запах. Он медленно приближается, чтобы оценить его размеры и силу. Его рот раскрывается и обнажает оскал, по губам течет слюна – обычная реакция животного, в предвкушении еды. Он набрасывается на девочку и вгрызается в ее спину, рвет плоть, глотает и снова вгрызается.

 Сад покрывается красными лучами уходящего солнца. Кажется, что от светила вот-вот отлетит искра, и вокруг вспыхнет пламя. Все, что осталось у Директора – это роза в его руке и Речной Дракон. Прекрасным созданием он возвышался над остатками цветов. За несколько часов из кустарника выросло могучее дерево с толстым ярко-синим стволом и большими розовыми цветами.