О поэтах Николае Шатрове, К. Кузьминском, брате им

Отрывки из дневников

О поэтах Николае Шатрове, Косте Кузьминском, о певце Франко Корелли, о брате императора Николая II великом князе Михаиле

Мы с подругой были у вдовы замечательного поэта Николая Владимировича Шатрова. Маргарита Рейнгольдовна была красивая, мягкая, светлая, умно говорила, как от Бога. Она нам пела прелестные свои песни. Я пела свои песни-романсы. Дана своей восторженностью не давала мне петь.

У Маргариты Рейнгольдовны живёт кот по имени Гатти (итальянское слово), он большой озорник, любит сидеть на окне и рассматривать улицу.

Мы читали стихи друг другу. «Вы чудо! Я хочу Вас поцеловать», - сказала мне Маргарита Рейнгольдовна. Во время чаепития и пития кагора, который всегда есть в доме, она сказала: «Я хочу выпить за Галю — королеву XX века».

Маргарита Рейнгольдовна для Кости Кузьминского надписала книгу Геннадия Фёдоровича Пархоменко о поэте Шатрове: «Легенде XX века Константину Кузьминскому! Vivat! Вы должны знать стихи Николая Владимировича Шатрова. Успехов во всём! Жена Шатрова Маргарита Рейнгольдовна». Мы с Даной обалдели от радости.

Стихи Николая Шатрова:

Я не стихотворец. Я поэт.
Сочинил и вслух произношу.
И меня в живых на свете нет,
Хоть как будто бы хожу, дышу...

На земле у всех людей дела,
У поэта — праздник целый век.
Жизнь моя напрасно не прошла,
Потому что я — не человек.

*

Каждый миг не похож на другой,
День и ночь мы несемся сквозь время.
Хочешь знать, что такое покой?
Это роста духовного семя.

*

И счастье — путь. И горе — лишь дорога,
Которая познаньем дорогА.
Побудем на земле ещё немного
И убежим на звездные луга.

Какие травы там, цветы какие...
А спросит Петр, ключарь небесных врат,
Откуда мы? Ответим: "Из России...".
И прежде всех нас впустят в Божий Сад.

В метро мы никак не могли с подругой наговориться. Она была очень живая и восторженная.

Мы ещё потом с ней по телефону поговорили. Маргарита Рейнгольдовна сказала обо мне, что я неповторимая и уникальная.

Те люди, с которыми приходилось общаться и которые волей случая должны со мной расстаться, делаются равнодушными, холодными, безразличными. Как страшно устроены люди...

Слушала певца Франко Корелли. Он был неуверен в себе, красив, тонок, высок. Он учился вокалу, слушая великих певцов. Он пел с Марией Калас, с Ренатой Тибальди и другими певицами. 

Я обескуражена муками физического тела. Как это я хотела в юности умереть — это так страшно.

Тишина одиночества струится вокруг меня. Я зажгла ароматную палочку.

Снились ужасы, ситуации, грозящие гибелью, Христос, страдающий в земном человеческом теле, потом всё наладилось.

Смотрела фильм о Маяковском, мне кажется, он из породы титанов. Лиле Брик в конце жизни незадолго до того, как она приняла яд, приснился Маяковский, она ругала его за то, что он застрелился, сердилась на него, он с улыбкой сказал ей, протягивая маленький револьвер: «Ты скоро сделаешь то же самое».

Как я могу любить старость, и что хорошего можно из неё извлечь? Она давно ко мне подбирается.

Подруга сказала, что вчера, когда я её тяготы взяла на себя, она получила обо мне откровение, что отныне она моя сестра, и я могу рассчитывать на неё, если мне понадобиться помощь. Она сказала мне: «Мало кто из людей способен помогать так, как это делаешь ты. Ты живёшь на свете, как Божий человек».

О Косте Кузьминском она говорит так: «Он оценил твою книгу. Он гений. Пиши ему ласковые письма. Ваша встреча — чудо!»

У меня нет сегодня печали, и я бодра.

Я была у Мити З. и его мамы. Она боится потеряться на улице. Почему душа не может оживить стареющее тело, стареющее лицо? Ужасно жалко Митю.

Душераздирающий фильм о брате императора Николая II великом князе Михаиле. Он женился на дважды разведённой Наталье Сергеевне — красавице. У них был сын Георгий. Николай II не хотел этого брака, посылал за границу сыщиков следить за ними.

Они тайно обвенчались в Вене. Князь был расстрелян большевиками, Наталья Сергеевна снимала комнату у дамы-эмигрантки, та её выгнала. Наталья Сергеевна заболела раком, скончалась в абсолютной нищете в богадельне. Дикие нравы...

В сумерках я была в парке. Ходила у воды, она плескалась, было тепло.

У подруги вокалистки пели Щютца «Страсти по Матфею», баркароллы Феликса Мендельсона романтично-воздушные. Я радуюсь.

У Лермонтова есть стихотворение «Монолог», оно написано без рифм, но в конце в последней строфе рифмы есть. Великие люди такое себе позволяют.

Моя подруга видела по ТВ в какой-то передаче Костю Кузьминского. Он был красивый, полный, умный, у него красивые светлые глаза.

Другая моя подруга собирается навсегда ехать из Москвы. Я остаюсь без единственной, иногда понимающей меня женщины.

Сегодня в метро думала абстрактно: «И это всё, что вы отдали человечеству? (я не помню, о ком шла речь в моих мыслях...)

Самые глубокие и самые горькие, самые искренние — это не отосланные письма.

Звонила одному знакомому. Он поглупел, всех не православных людей посылает в ад. Я сказала ему: «Какой ты жестокий, какие глупости ты говоришь. Ты ограничиваешь представление о Боге, Который всё создал и всех любит».

Нашла у себя листик, на нём написано: «Душа... С чем можно сравнить её, особенно если говорить о её происхождении, зарождении, развитии?».

«Что врачи — в Бога веруют?», - спросила я прелестную немолодую женщину на концерте в Консерватории. «Нет, мы — материалисты», - ответила она. «А я музыкант и поэт, и живу только Богом», - сказала я.

Рисунок пятнадцатилетней Ирины Усвяцовой.