Звонок из прошлого Гл. 4

Гл.4


Лида Малышева, росла, наверное, счастливым ребёнком, обеспеченным и любимым со стороны родителей. Правда, плохо, что не было никого из младших: брата или сестрички, но когда девочка миновала, так называемый, детсадовский возраст, когда глядя на других детей, у которых кроме них в семье подрастало и младшее поколение, клянчили у папы с мамой купить им ещё малыша, обещая помогать нянчить и катать на качелях. Все эти просьбы относились к разряду не серьёзных, потому что для таких деток, вновь родившиеся груднички воспринимались, как живые куклы, которые вскоре надоедали своим бесконечным криком, мокрыми пелёнками и постоянным вниманием. Поэтому, когда Лидочка видела, как её подруги, нет чтобы поиграть со сверстниками во дворе, вынуждены заниматься воспитанием своих младших братьев и сестёр, была в душе рада, что родители, в своё время, не послушали её и не преподнесли ей орущий свёрток, требующий кучу времени и отнимающий драгоценные минуты личного расписания и распорядка.

Разнеженная и избалованная, девочка всё-таки не стала эгоисткой или зазнайкой, она дружила со всеми, с кем ей было комфортно и весело.
Мама, преподаватель Технологического института и папа, как в то время говорили, военный, дали дочери всё, что только можно пожелать даже самому капризному ребёнку. В её спальне, занимающей не малую часть их четырёхкомнатной квартиры, везде на полках и просто в ящиках стояли и хранились многочисленные игрушки различной расцветки, формы и содержания. Это и диковинные "барби", кои совсем не продавались в стране, но папа заказывал их друзьям, посетившим заграницу. Это и просто меховые зверушки, мебель, посуда и одежда для пупсов, даже коляски для любимых кукол. Да такого днём с огнём нигде не было! Лидочка не однажды замечала завистливые взгляды со стороны подружек, но девочка делилась, в дочки-матери играли все вместе.

Шкафы и комоды в её комнате ломились от изобилия всякой красивой одежды и у Лидочки имелись даже личные деньги, те, что ей дарили на праздники и просто так, когда к ним заскакивали в гости папины сослуживцы.
Несмотря на то, что девчушка частенько покупала на всю ораву мороженое и прочие сладости, она понимала, что всё равно во дворе её не очень любили за обеспеченность, и что она не такая, как все, даже взрослые и то, одаривали Лидочку ехидным и нехорошим взглядом.

Ещё с тех пор подросток осознала, будто люди делятся на друзей и врагов, вот только совсем непонятно, почему некоторые считают её за недруга, фактически девочка никому ничего не сделала плохого. Так она познакомилась ещё с одним человеческим пороком - несправедливостью.

Лишь одна Маша Хорина всегда с нею дружила и той было всё равно, угостит ли её Лидочка шоколадными конфетами или нет, девочка искренне её любила и от чистого сердца восхищалась новым нарядам подруги или каким-либо иным покупкам.

По долгу службы отца, Малышевы исколесили почти всю страну и Лида многое повидала в своей, пока короткой жизни, но в последнее время они осели в одном небольшом, но уютном городке, наслаждаясь сытым, безбедным существованием, пока огромное горе не постучалось в их окошко. Ранним летним утром, папа Лидочки, ехавший на собственном автомобиле к реке на рыбалку, попал в аварию и разбился насмерть, и с тех пор достаток, приносимый родителем в семью, резко скакнул на низ.

Сначала друзья и знакомые клялись в верности и просили не обходить их стороной, когда потребуется помощь, но потом всё чаще и чаще они забывали про мать и её дочь, оставшихся без опеки, а через год уже и не помнили, кто это такие и что им от них надо. Вот такая суровая действительность.

Сохранилось в памяти, как мама меняла на деньги драгоценности и дорогие вещи с посудой, как плакала ночами, зарабатывая себе неизлечимую болезнь. Для того, чтобы ухаживать за больной матерью, Лида не поехала поступать в высшее учебное заведение, а закончила простые курсы парикмахера и устроилась в салон, что поближе к дому. Наведывалась к родительнице через каждый час, но один раз не уследила: Татьяна Михайловна упала на кухне и, в добавок ко всему, сломала ещё и шейку бедра.
В итоге женщина не перенесла наплыва несчастий и вскоре ей стало совсем худо.
Однажды, вернувшись из парикмахерской, Лида услышала, как мама срочно зовёт её к себе:

-   Лидочка, боюсь как бы потом поздно не было, потому хочу тебе признаться кое в чём...   -  женщина стыдливо замолчала, всматриваясь в дочь глазами, полными слёз.

-   Мамочка, ну что ты такое говоришь? Помнишь, мы с тобой читали, сколько людей поднялись, имея точно такой перелом, как у тебя?

-   Да за шейку бедра всё понятно, но рак... Лидочка, давай не будем на эту тему. Просто у меня сердце разрывается, что ты останешься одна, хотя у тебя есть родные, но ты об этом совершенно не в курсе.

Девушка молча уставилась на близкого человека, о каких кровниках речь? И папа, и мама были единственными детьми в своих семьях, и она с детства знала, что у неё даже двоюродных нету, а тут вдруг, родные...

-   Присядь рядом со мной, я должна тебе поведать всю правду. Знаешь, был бы жив папа, мы бы ни за что тебя в это не посвящали, но судьба распоряжается так, как ей в угоду, а я, волнуясь за твоё будущее, не могу промолчать, возможно, то, что узнаешь, тебе пригодится в критическую минуту.

-   Мамочка, может не надо, мне что-то так не по себе стало и так страшно, даже не могу объяснить почему.  -  у Лиды дрожали губы, она готова была разреветься. Интуиция подсказывала, вроде она сейчас услышит то, чего бы ей вовсе не хотелось услышать никогда в жизни.

-   Успокойся, моя девочка, мне приходится это делать, исключительно, из-за переживаний за твоё нелёгкое дальнейшее, пойми меня, пожалуйста! Думаешь, мне легко? Но иначе никак, только не осуждай нас с отцом, мы были так молоды и совсем никакого опыта, когда решили ликвидировать первую мою беременность, чтобы пожить немного в своё удовольствие, а потом уж и о ребятишках подумать. Но потом Бог нас наказал и деток не дал совсем. Шли годы, всё было: и богатство, и любовь, и счастье, хотя... Ну какое счастье без наследников? -  Татьяна Михайловна замолчала, собираясь с мыслями, ведь наступил самый ответственный момент, когда нужно перешагнуть страшную преграду, изложить всю правду дочери, но и не это главное. Как Лидочка среагирует на это? Не возненавидит ли её? Она лежала с закрытыми глазами и никакая сила пока не могла её заставить открыть их.

-   В ту пору мы находились в другом городе, я тебе его позже назову. Отец договорился через влиятельных знакомых, чтобы те, в свою очередь, поставили в известность заведующую местным родильным домом о том, будто обеспеченная семья готова заплатить любые деньги, если она устроит незаметный вынос новорождённого, причём, без разницы, какого пола будет малыш.

-   Мама, не надо, умоляю тебя...  -  воскликнула девушка, уже догадываясь, куда клонит Татьяна Михайловна.

-   Нет надо!  -  прервала её родительница.  -  Будь благоразумна и дослушай до конца! Так вот, при родах может произойти всё, что угодно, а опытные акушеры вообще творят чудеса. Та женщина и сама бы с успехом разродилась, но ей не следовало знать, что на свет появится двойня. Можно, конечно, придумать, например, якобы ребёночек умер, но некоторые родители в последствии настаивают, чтобы выдали тельце для захоронения. И вот, чтобы избежать скандала, роженицу усыпили наркозом и одну из девочек, которая побольше, тайно продали нам, а в документах написали, как будто ребёнок родился в единственном количестве. Вот так всё и случилось, Лидочка... У тебя где-то есть сестра и три родных брата. Поскольку вы не близнецы, то, скорее всего, сходство есть, но не сильное, обычно двоешки разные, так только, если сразу глянешь или издалека.  -  Татьяна Михайловна, наконец, открыла глаза и посмотрела на дочь. Но девушка, как вроде застыла на месте, не произнося ни звука, она с ужасом переваривала новости, отнюдь не из приятных. После длительной паузы, Лида глухо промолвила:

-   Получается, что ты и папка не мои родители?

Татьяна Михайловна не таких слов ожидала. Ей грезилось, что дочь будет клясться в вечной любви, где ей не надо другой матери, потому как та её не растила, и поэтому она знать её не знает и не желает вообще видеть, ну, разве, если прижмёт когда-нибудь. А тут такой холод, такое безразличие, и женщина несколько расстроилась:

-   Тебе что, с нами было плохо, или мы чего-то жалели для твоего безоблачного детства?

Но Лида ничего не ответила, а потом всю ночь думала и думала.

"Значит, я досталась им за деньги и рождена в какой-то бедной семье, где и прозябала бы до сих пор, не ведая, что такое объедаться шоколадом и пирожными. Стоп. На самом деле не в этом вся суть. Двое богатеньких "Буратино" надумали побаловать себя любимым чадом, но судьбу не обмануть, она иногда бывает жестокой, и тогда они рискнули на преступление.
А у меня кто-либо поинтересовался, чего я хочу от этого мира? Понятно, что вопрос относительный, но всё же... Даже если я младенец, только что появившийся на свет, то меня можно продать и заранее составить расписание на моё пребывание на этой земле. Почему так? Нет, если честно, обижаться не на что, дай Бог всем такого комфорта и прочее, но всё равно, как-то внутри гадливо и скверно, потому что родители её всё время обманывали. Да и сейчас, если бы не трагедия с отцом, то я так и не узнала бы своего натурального прошлого.
Это нечестно. Каждый человек должен быть в курсе о своих настоящих корнях, но эти двое заботились лишь о себе, о других - естественно недосуг. Вот взяли и просто так выкрали у матери её дитя, которое она носила под сердцем, ждала и лелеяла мысль прижать его к груди и накормить тёплым материнским молочком, а не теми смесями, что её пичкали в далёком детстве."

Лиде стало дурно. Везде играют роль эти деньги, но вот здоровье или вторую жизнь нельзя на них приобрести.

"Правильно, мать раскаялась, хочет без грехов подняться к Небесам, она и сейчас обо мне не заботится: как мне тяжко будет узнать истину, и хотела ли я вообще, чтобы меня тайно переправляли к чужой женщине в чужую семью? Даже если за это уплачена крупная сумма. И снова думаю не я, за меня уже всё продумали. Теперь меня посылают к тем, от кого когда-то унесли, не испросив ни у кого позволения."