Наркотическая Нимфа

— Приди пораньше. — Любимая жена целовала супруга, прощаясь. Ночная работа возлюбленного заставляла ее периодически спать в одиночку.
— Я постараюсь, — кивнул муж с улыбкой и закрыл за собой дверь.

      На улице было прохладно. Легкий весенний ветерок обдувал лицо, шурша недавно пробившейся зеленью на деревьях. Вытащив из пачки сигарету, он закурил. Неспешно подошел к машине и грузно поместился на водительское сидение.

      Сегодня он ехал не на работу. Уже несколько месяцев под предлогом подработок он ездил к ней. Мотор автомобиля комфорт-класса тихо заработал. Жена даже не понимала, для чего нужны были подработки. Денег хватало. Нужды невероятной в них не было…

      Улыбнувшись супруге и маленькому сыну, которые наблюдали за ним в окно, тронулся с места и неспешно поехал. Неторопливо огибая проспекты, тонкие улочки и припаркованные машины, мужчина доехал до небольшой, недавно отстроенной пятиэтажки. С трудом нашел место для парковки и с таким же трудом припарковался. Автомобиль отозвался, показав что все двери закрыты, а его владелец размеренным шагом направился к двери. Едва ли не торопясь к другой женщине.

      Каждый раз он шел к ней с каким-то подозрительно странным ощущением внутри: хотелось злиться, кричать, рвать и метать, но сейчас же хотелось побежать к ней, как можно быстрей обнять, поцеловать и радоваться каждой минуте, которую проводит рядом.

      Дверь не была заперта. Его уже ждали. Скинув верхнюю одежду и обувь, мужчина осмотрелся. В просторной однокомнатной квартире было так же дымно, как и всегда, только сегодня пахло чем-то отвратительно жирно жареным.

      Он запер дверь и направился к комнате. Раздвинул занавеску и вновь увидел ее, такую вульгарную, курящую сигарету и выпивающую из коньячного стакана скотч со льдом. Эта женщина была идеальным воплощением ужасной матери и жены, но являлась эталоном одиночки и божественной любовницы.Но когда-то она была другой… Или не была. Просто жила по правилам, которые каждый обязан был выполнять.

      Именно тогда они познакомились. Ей было двадцать три, когда ему только-только исполнилось девятнадцать. Он восхищался ею, он хвастался ей. Он, как и все молодые парни, считал, что именно она и есть идеал, который ему нужен. Она была нимфой, той самой, о которой грезил и мечтал почти каждый.

      Они пробыли вместе три года. Эта женщина утащила его на дно и доказала, что ему там нравится, что ему там нужно быть. Глупый парень упивался этой ложью так же, как упивался своей нимфой. Не останавливаясь, с диким желанием, которое с каждым разом все больше нарастало. Она делала вещи, которые после не делал никто. Она позволяла себе столько, сколько после нее никто не мог позволить.

      И в один день она ушла от него, без объяснения причин. Сказала, что он ей наскучил, что больше ей с ним неинтересно. Парень долго переживал потерю, но время залечило рану. Залечило неровно, с патологией. После нее ему было трудно поверить женщинам и зачастую он был холоден к другим, пока однажды одна не растопила ледяную глыбу.

      Несколько месяцев назад прекрасная нимфа вновь появилась в жизни того, молодого, неопытного парня. Только уже будучи мужчиной, он прекрасно понимал, что никакой любви здесь нет. Она тоже понимала это. Вдвоем завалившись в какой-то дешевый бар, который находился поблизости, они разговорились о прошлом. За эти девять лет она прожила невероятную жизнь… Она прожгла невероятно аморальную жизнь.

      Оба понимали почему они оказались в этом баре, почему сейчас и почему здесь. Алкоголь позволил воскресить те горячие, неповторимые ночи в кабинке туалета в этом же баре. Он вновь обожал ее, обожал ее губы, ее тело, которое с тех пор ни капли не изменилось. Он восхищался своей неповторимой нимфой.

      Сейчас они смотрели друг на друга просто потому, что не хотелось говорить. Здесь все было слишком явно: она спала с ним, потому что устала ходить по рукам и страдать от неудовлетворенности. Он спал с ней, потому что она позволяла ему то, чего не позволяла жена. А ведь любил он свою жену больше жизни, но в этой комнате каждый раз его удерживал восхитительный секс и пакетик наркотиков. Примерного семьянина удерживал дух призрачного, чудовищно-яркого прошлого. Он хотел бы это все отпустить, но:

— Ты хочешь меня… — на тонкую ключицу упала прядь длинных кудрявых каштановых волос. Женщина не спрашивала, она знала это, ей нравилось, что он приходит к ней в назначенное время. Она знала, что полностью владеет им. И он знал.
— Я твой маньяк, — с нескрываемой похотью произнес он и начал расстегивать рубашку. — Ты трезва?
— Я не могла начать без тебя, — улыбнулась она, слегка показав зубы.

      Поднявшись с дивана, женщина прошла к полке с книгами и вытащила из маленькой шкатулки полный пакетик травы. На ней был только легкий черный пеньюар. Изящно сложенное тело, красивая грудь была видна из-под легкой ткани. Эта женщина была идеальным воплощением эстетики. Великолепным воплощением, но отвратительным человеком.

      Он завороженно смотрел на нее, снимая рубашку. Они приближались друг к другу медленно, будто смакуя каждую секунду этого мучительно долгого приближения. Она держала в тонкой руке пакетик.

      Их лица были на невыносимой близости друг к другу, такой, на которой многие в порыве страсти уже бы и не выдержали.

      Горячее дыхание. Он чувствовал ее запах, она была возбуждена так же сильно, как и он.

      Еле ощутимое соприкосновение губ. Он томно выдохнул и женщина резко отодвинулась.

— Сначала это, — похотливо улыбаясь, покрутила пакетик, и приблизившись к его лицу, ехидно сказала: — ты же хочешь…

      Спустя пять минут оба приняли уже достаточную дозу для того, чтобы зрачки расширились. Она сидела сверху. Они смотрели друг другу в глаза, не понимая, что рассчитывают там увидеть. Желание? Наслаждение или, может быть, любовь?

      Доза наркотика каждый раз воскрешала их любовь, но это проходило вместе с действием чудотворной травы. Мужчина проводил пальцами по ее телу, получая удовольствие от того, что прикасается к этой женщине. Он был возбужден до предела, но не горел желанием снять это напряжение. Нимфа улыбалась ему и, сверкая ясными глазами, говорила вещи, которые говорить могут только такие, как она.

      Уже сейчас они были единым целым. Сейчас они наслаждались друг другом. Секс, которым они занимались, не был диким… По крайней мере он не начинался так. Он не был нежным. Он был иным…

— Другая уже начала бы требовать развода, — пробормотал он своей ночной подруге, проводя пальцами по тонкой ключице.
— А ты знаешь, как поступила бы другая?
— У меня много знакомых с любовницами.
— Я не хочу семьи. — Она провела большим пальцем по губам мужчины и немного их раздвинула, тот приоткрыл губы, позволяя ей попасть глубже, — я просто хочу стабильности… Стабильную работу, стабильную зарплату, стабильный секс.
— Да ты просто мечта, — улыбнулся он, освободив рот, — а если узнает жена?
— Меня это не волнует, — ухмыльнулась женщина и жестом предложила выкурить еще.

      Спустя еще две минуты он осторожно устроился между ее ног и позволил рукам касаться ее ниже разрешенного. Позволив ей кончиками пальцев пускать импульсы по его телу. Губами касался ее губ. Она развязала пеньюар, разрешив юному парню внутри него обомлеть вновь.

      Еще через несколько минут царившую тишину в комнате нарушили сладкие стоны наслаждения. Его губы касались нежной кожи легкими искрами, а она изгибалась от удовольствия, сжимала пальцами простынь и прикусывала нижнюю губу.

      И потом, не желая оставаться в долгу, женщина, позволив ему довести себя, села перед ним. Горячая плоть слишком настойчиво требовала свободы и нимфа освободила ее, чтобы вновь напомнить мужчине, почему именно с ней он находится здесь и сейчас.

      Через несколько продолжительных мгновений они слились. Он слушал громкие и прекрасные ее стоны. Она без стеснения царапала его спину, не надеясь на то, что сможет оставить следы из-за пота. Они наслаждались друг другом. Позволяли друг другу то, что могут позволить только они. Между ними не существовало запретов. Между ними не было животной страсти. Было только желание. Только поглощающая любовь к безудержному занятию. Только друг с другом они чувствовали себя так откровенно божественно…

      И спустя несколько часов, когда отголоски эйфории будут потихоньку покидать дрожащие тела, они обсудять какую-нибудь незначительную мелочь, а затем лягут спать, потому что доза наркотика будет покидать их вслед за ярким сексом. Они захотят поесть…

      Но прекрасная нимфа в постели просто ужасна на кухне.