Лекс. Книга Кластера. Эпизод третий. глава 28

Глава 28.


     На улице действительно дожидался доставщик. Здоровенный, больше похожий на истребитель, мирно покоился рядом с крыльцом, вывалив к ступеням трап-язык. И когда успел, зараза, притащить свой железный зад сверху? Ведь совершенно никакого рева дюз с улицы не слышалось. Молчали также и доспехи, совсем недавно два раза почуявшие поисковый крейсер. Даже в выбитое окно не было видно приземления доставщика. Наверное какой-то секретный или очень современный, если так бесшумно прокрался мимо внимания Петрова… Помаргивал, теперь, габаритными огоньками, словно приглашая войти. Войти, и уже отбывать на Флагман, где кое кого ждут и кое с кем предстоит напиться в баре.

  Петров поставил Селену на крыльцо, придержав от заваливания-падения. Поинтересовался, обращаясь к Каджин:
- А чего у него видок такой военный?

- Недобитков отстреливать в случае чего, Алёшенька. Сам понимаешь, драка в этой периферийке конкретная была, так что могли где-нибудь уцелеть и замыслить плохое. Вот доставщик и используется усиленный и военизированный. Меры предосторожности, так сказать.

- Понятно.

   Хлебнул из кувшина. Поправил автомат за спиной. Взвалив роботессу на плечо, потащил её внутрь. Каджин осталась на некоторое время, странно замерев и что-то шепча неслышно. Похоже связь устанавливала с остальными, или еще что. После, закончив себя так странно вести, тоже зашла внутрь.

 Подняла трап-язык. Уселась в кресло. Подмигнула Петрову, что в этот момент пристегивал ремнями Селену.
- Когда взлетим, Алёшенька, постарайся не терять сознание от увиденного.

- А что я могу там увидеть? – Лёха пристегнул последнее. Сел сам, сняв оружие со спины и положив его на колени. – Монстры какие?

- Можешь называть монстрами. Космическими монстрами. Здоровенные такие кораблики, больше планеты размерами. Раньше они состояли на вооружении Космофлотов, но потом исчезли. В данное время на Кластере таких гигантов нету, так что видеть ты их не мог еще.

 Петров невольно коснулся доспехов, того места где была припрятана гранула корабля.
- Видел, Каджин. Не переживай.

 Дотянулась до кувшина с вином. Взяла в руку:
- Где ты мог такое видеть, Алёшенька?

- Пару дней назад видел. Даже гранулу в руках держал.

 Подняла брови в изумлении.
- Но… но ведь…
 Подумала малость, сделав глоток. Отмахнулась:
- Впрочем ладно, в последнее время много странного творится даже для меня. Так что ничего удивительного.

 Петров кивнул. Сам уже ничему не дивился. Флагман, так Флагман. Флот, так Флот. Робот, так робот…
- Ну да, ничего удивительного.

 Зеленоглазка улыбнулась.
- Не переживай, все осмыслишь и ко всему привыкнешь. У смертных с этим проще дело обстоит.

- Конечно проще. Только вот не могу понять, нихрена, откуда у простого смертного Стражи Создателя в опекунах? И почему простая смертная персона ожидается на Флагмане Флота этого же Создателя? Премию за героизм вручать будут? Или же за обычные красивые глаза?

 Каджин вернула кувшин. Вздохнула. Спросила:
- Хочешь знать правду, Алёшенька?

 Петров взял возвращенное. Приложился основательно. Кивнул несколько раз, едва отдышался. На процесс взлета и прочего мало обращал внимания. Занимало совсем другое:
- Ясен перец, сгораю от нетерпения.

- Этот Флот принадлежит тебе.

- Подарил кто?

- Нет, он твоим и был с самого начала.

- Весело… Кластер – тоже мой с самого начала?

- Тоже.

- Занятно…

       Тишина повисла в доставщике. Петров задумчиво разглядывал горлышко практически опустевшего кувшина. В голове много чего было, противоречивого, много было и просто непонятного. Каджин же ни о чем особенном не думала, только наблюдала за опекаемым и пыталась понять-предугадать его реакцию на услышанное. Вполне мог за борт выпрыгнуть, отчаявшись и испугавшись. Мог и просто вопросиками хитрыми засыпать, это он умел делать хорошо. Впрочем, сейчас не тот момент чтобы утаивать. Захочет узнать всё – никто врать или скрывать
не будет.

  Аппарат, тем временем, вышел уже из атмосферы планеты. Летел вдоль одного из рядов здоровенных космических кораблей, направляясь к Флагману.

    Автомат сполз с коленей и грохнулся на пол, лязгнув металлом.

  Никто поднимать не стал. Каджин не доставала, Селена была отключена, а Петров не заметил падения. Думал про то, что он, оказывается, Создатель. Расскажи кому – засмеют и в психушку отправят. А в психушке таких личностей великих хоть отбавляй; каждый третий считает себя Создателем Кластера. Вот и думай, а не в глюках ли привиделось? Не колыхнется ли сейчас перед глазами мутная пелена и не проглянет ли после этого затхлая и вонючая темная подворотня? Не обнаружится ли рядом клея тюбик или с бензином пакет? А может быть не подворотня нарисуется, а больничная палата с белыми мягкими стенами и хмурым квадратночелюстным санитаром? У бугая еще и пакет с таблетками в руке? Непонятно… Ладно, если всё так, если это глюки всё кругом, если бабы тоже привиделись, если миры самосотворились в сознании, если прочее тоже нереально, тогда почему, сука, всё так логически правильно и красочно? И Стражи рядом почему видятся? Каджин – мираж? Вряд ли это мираж, тем более такой. Мираж не может пить вино, не может пускать молнии, не может определять другой мираж как робота, наконец просто не в состоянии сделать нежный электрический массаж тела. Наверняка, взять глюк если, произойдет… нет, будет заметно какое-то несоответствие рано или поздно. Речь, там, бессвязная у других миражей, или же обстановка будет неуловимо и быстро меняться, другое что зрительное… Здесь же всё правильное, всё связанное, всё реальное, ничего неуловимо не меняется, а из несоответствий – только информация о том, что Петров Алексей Иванович является Создателем Кластера и Зеленой Зоны Миров.

    Доставщик обогнул один из гигантов, сворачивая к громадному хищному сверкающему кораблю, что виделся теперь за бронестеклом. Петров повертел головой, пытаясь сосчитать, но вскоре бросил это занятие. Отпил из кувшина и вновь стал рассматривать горлышко, размышляя о своем новом качестве.

  Хорошо, допустим всё вокруг реальное, и действительно в прошлом выпало сотворить Кластер и окружающие миры. Тогда, выходит, и эта армада тоже в собственности имеется? Флот Создателя, это не херня, это вполне реальная сила. Такой куче кораблей даже Космофлоты не указ; запросто огребут и разбегутся по пространству, зализывая пробоины в корпусах. И Колдун Черный по каске получит, стоит только рассмотреть его обиталище через прицел главного орудия ближайшего к планете корабля. Нажал на кнопку – и Пророчества сбылись. Вот откуда озеро-то… Стоп! Если из такой “дуры” стрельнуть, то от планетенки не останется даже обломков. Мало того – еще несколько планет зацепит фатально. Зачем же так заклятие снимать? Надо нежнее, что ли… Вручную, як бы… Самому надо спускаться на поверхность, восседая в тысячетонном роботе, и уже тревожить колдунишку посредством сжатия в правом манипуляторе робота до кровавых брызг. Заклятие само падёт, если его автора раздавить. Или по частям отрывать от наглого тельца, пока не одумается и не снимет своё изобретение со страдающего населения. А как снимет, так всё равно раздавить, дабы другим неповадно было. Мудак страшный, всю дорогу козни строил. Наверняка все монстры и прочие придурки с его подсказки действовали? Падла в озеро сбросившая, ещё, безнаказанной осталась. Надо бы найти, подлеца, надеть на орудие, и стрельнуть в направлении ближайшей звезды. Да посильнее стрельнуть, чтобы вернуться-переместиться назад не смог из-за большого расстояния. Пусть астероиды с места на место перемещает, нечего честных воинов в озера таскать…

    Флагман приблизился вплотную, став похожим на поверхность странной металлической планеты; загородил своей тушей половину космоса. Петров допил кувшин и бросил его в утилизатор. Поднял автомат с пола, заметив.

  Надо бы после убийства главного подонка и снятия пикантного заклятия с аборигенов пройтись по примечательным местам этой занятной периферийки. У Литы побывать, в баньке её попариться, в сугробы прыгать, снова в парилку заскакивать, губастую к разврату склонять постоянно. А чё? Никто же вредить теперь не будет, посему можно без доспехов шастать. Ни одна падла не нападет, простой теплой одежды вполне достаточно. Как и простых человеческих радостей… Можно и к Виктории в гости забрести. Забрести на большом роботе. Дабы все в крепости заткнулись и начали, наконец, за Воина считать, а не за коротышку. Впрочем, к Виктории не надо забредать, опять начнет перспективы совместной жизни расписывать, начнет плакать и тоску нагонять своими слезами. Не надо нам таких простых человеческих радостей. Не надо. “Радости” и у Виманы-травницы есть. У Изиты есть. У подружек еёшних, убежавших от крокодила, есть. Надо бы с рыженькой тоже несколько рекордов поставить… У Каджин есть, да еще ого-го какие! Одни из лучших в Зеленой Зоне Миров! Кстати, в свете новых знаний про себя, можно и массаж нежный затребовать в приказном порядке. Дескать; ты же мой Страж, зеленоглазка прелестная, так вот давай, оберегай от скуки, зря, получается, создавал что ли? Наверняка Создатель не один раз такие приказы отдавал? Судя по ощущениям – не один раз. Такое удовольствие хочется испытывать вечно… Интересно, а Храмин на такое способна? Если обратить внимание на номера, то кое что покруче должна уметь. Первая, а не Пятая. Надо бы узнать насчет способностей синеглазки. Надо бы.

    На металлической поверхности “планеты” распахнулась пропасть одного из приемных ангаров. Стала заполнять собой всё окружающее пространство. Петров привстал в кресле, глазея по сторонам. Автомат, в результате, опять грохнулся на пол. Пришлось поднимать и наматывать ремень на руку.

  И оружия теперь вдоволь. Судя по размерам Флагмана, в его недрах столько всего стреляющего и убивающего, что можно весь Кластер вооружить не по разу. Да чё Флагман – весь Кластер теперь в собственности! А внутри планеты-гиганта столько всего, что хватит вооружить всю Зеленую Зону Миров вплоть до последнего мутанта. Осталось только Великие Коды вспомнить, а там уже еще больший бардак разводить. Храмерам взбучку устроить за подлую бомбардировку Аруна и за убийство родителей. Синих наказать за частые войны с соседями. Прочим народам высказать. Ну и за лапу со всеми Императорами поздороваться, автографов понабрать в коллекцию. Хотя… хотя теперь самому впору их раздавать, Императоры по сравнению с Создателем – плесень чахлая… Взять какую-нибудь модную и известную киноактрису, задрать ей юбку, и на заднице написать; “Здесь расписался Петров Алексей Иванович” Потом развернуть, расстегнуть блузку, или чё будет надето, и повторить уже на передних выпуклостях. И ведь слова против не скажет никакого. Только рада будет.

   От мыслей оторвала Каджин. Известила, отстегивая ремни:
- Прибыли, Алёшенька. Как твоё самочувствие?

- Нормально.

- Увиденное не испугало?

- Чё какие-то корабли, когда такое про себя узнал? Я их даже не рассматривал толком.

- Логично… Ладно, определяй свою механическую подружку в ангар и пошли уже на жилые уровни.

- В этой громадине даже туалет не найдешь. За год не найдешь. Откуда мне знать, где тут что находится?

- Я тебе всё покажу, Алёшенька.

- Бывала здесь?

- Бывала пару раз. В гостях бывала.

- Ну тогда показывай. Особенно меня интересует бар.

- Напиться хочешь?

- Очень.

- Хорошо. Сейчас идем в душ. Потом посетим столовую. После – в бар. Устроит такая программа?

- Устроит.

- Но после пьянки обязательно залезешь в регенератор и вытащишь всю дрянь из своего тела. Понял?

- Еще бы не понять. Я бы и без напоминания в очистиловку залез.

- Хорошим человеком растешь.

- Плохим тут вырасти не получится…

- Не надо о грустном, Алёшенька. Не надо.

- Молчу… А в этой гигантской пещере есть ларёк пивной?

- Это не пещера, а малый приемный ангар.

- Ну ларёк-то пивной есть? Такой, чтоб с продавщицей, с ценниками, с кластерной валютой…

- Успеешь еще напиться. Понимаю, тебе сейчас тяжело, но потерпи маленько. Пару часиков, и все будет хорошо.

- Терплю.




   …Струи горячей воды приятно касались тела, освобожденного от привычных доспехов и одежды. Но только лишь. Петров мыться и не собирался. Стоял посреди здоровенного душевого помещения и никак не мог успокоить мысли.

   Блин, а ведь теперь в управлении столько гигантских кораблей, что просто жутко становится. Как такой армадой руководить? Такого количества техники даже в самом отмороженном и нереальном космосимуляторе иметь не приходилось. Тут наверняка без специального образования десятилетнего не управишься, надо иметь очень четкое представление о том как и куда все двигать-перемещать, и куда какой корабль посылать. Тут голова лопнет через полчаса управления, забрызгав мозгами капитанский мостик. Тут волосы дыбом встанут, едва более менее с числом подведомственных кораблин познакомишься. Миллион? Десять миллионов? Миллиард? Сколько? С таким объемом армады в среднюю галактику не уместишься, тогда какой смысл воевать например с пятью десятками кораблей противника? Их же можно одним количеством до икотки и капитуляции испугать. Или просто сделать дружный залп из всех орудий; от вражин даже трупов не останется, как и жалкой кучки ихних корабликов… Ну а наземная, какая, операция? Планетенку попросту притянет внезапно возникшим Флотом и она расшибется о ближайший к ней корабль. Хотя нет… эту же не притянуло, значит какая-то мудреная установка не позволяет такому огромному весу тревожить местный космос. Хорошо, пусть так. Но тогда возникает другая ситуация; засохнешь в муках выбора, пялясь на бесконечные ряды техники и раздумывая на каком роботе или танке будешь десантироваться на поверхность.

   Каджин возникла рядом. Голенькая, мокрая, и улыбающаяся. Принялась натирать мылами и шампунями. Петров не прореагировал никак. Подчинялся поворачиваниям, не препятствовал намыливанию, позволял менять напор и температуру воды. Размышлял.

    …Да и зачем самому на поверхность сигать? Не дело это, не по рангу, недостойно, стремно владельцу такого Флота лично участвовать в боевых операциях. Гораздо проще сесть за джойстик, обставиться батареей пивных бутылок, притаранить ведро чипсов, и засунуть ноги в тазик с горячей водой. Употребить малость, и взирать на экран полупьяными глазами. Хохотать в случае особо зрелищного попадания ракетой во вражину, или особо смешного расчленения очередного подонка. Ну а если победят твой танк или робота, такое тоже иногда случается, то в запасе еще есть столько новеньких машин, что “играть” можно до бесконечности. Или же пока не надоест это дело… Хорошо, когда есть такой Флот. Хорошо, когда есть Стражи. Хорошо, когда…

- А ты че тут делаешь, Каджин?

 Блондинка выпучила свои знаменитые на все миры глазища. Аж движения мочалкой приостановила.

- Э-э-э-э… а ты только сейчас меня заметил, Алёшенька?

- Да.

- Мило… Все не можешь успокоить свои мысли?

- Не могу.

- Ну, это дело поправимое.

    …Мочалка звучно шлепнулась на кафель пола…

   Зеленоглазка мгновенно вытеснила все посторонние мысли из головы опекаемого, оставив только одной направленности. Нужной, в данный момент.

Чуть попозже, когда озадаченный её действиями, особенно напором, Петров действительно ощутил себя мало-мало в своей тарелке, завершила помывку вполне стандартно. Расслабленный и посвежевший, он позволил привести себя в столовую. Каджин накормила его, вовремя вспомнив о потребностях и такого толка.

  Дождалась, пока не отвалится от стола и в блаженной улыбке не расплывется. Потащила в бар.




    Пьянка предстояла конкретная. Только вот местами теперь поменялись. Сытый и довольный Петров стоял за стойкой, корабль являлся его собственностью, а Каджин сидела напротив. В прошлые разы она заведовала спиртным и смешивала цвета, градусы, и прочее, а теперь это мог творить и Петров. Он и творил, не стесняясь. Всё равно после протрезвления залезать в биорегенератор и вытаскивать из организма всю скопившуюся дрянь. Скопившуюся в результате странствий по периферии и соответствования Пророчествам. А выпито было немало…

     Чего-то намешал ядерного, но пить побоялся. Отодвинул и критически осматривал, пытаясь определить цвет и градус навскидку. От этого занятия оторвала Каджин. Ей все не терпелось узнать по какой причине опекаемый скрывался от поисковых крейсеров.
- Ну рассказывай, зачем прятался?

  Петров посмотрел на нее.
- А как мне следовало поступить? Выходить, свистеть, и руками взмахивать?

- Хотя бы и так. Мы с ног сбились, периферию обыскивая, а ты в свои игры тешился.

 Петров взялся за новый стакан, решив смешивать более слабые напитки.  Возразил:
- Откуда я знал что это вы поиски затеяли? Обычно из воздуха появляетесь рядом, а тут корабли с чего-то применять начали.

- Мы тебя потеряли. Королева крылатая, эх и овца, на тебя плазмоида натравила. А он тебя в другой мир скинул, когда понял что не совладает с тобой. Мы – туда. То есть –сюда. Оказывается, ты тут в Пророчествах фигурируешь. Попытались тексты прочесть – ничего не вышло.

  Лёха припомнил свои попытки узнать конечный исход Пророчеств:
- Я тоже не мог их прочитать. Постоянно что-то мешало. Даже расспрашивать пытался, но либо молчали, либо со стороны помехи имели место. Голова пухла от предположений. Я, представляешь, даже пытался всё наоборот делать, но в итоге все выходило как и было предсказано.

   Каджин взяла смешанное и непонятное. Выпила махом, не боясь.
- Вот и мы в догадках терялись. Пробовали вперед забегать и ждать тебя там, но ты непостижимым образом избегал встречи и шел дальше. Хатзорг предлагал вообще в Степь Войны лететь и там ожидать, но теперь-то понятно, что ты туда не пришел бы… Я в одном порте в армию попробовала завербоваться, но в итоге Белого Ворона повстречала. Это из Магов один придурок. По каске ему стукнула несколько раз, а он, мутант, подмогу вызвал. Вместе с подмогой Черные приперлись. Началась драка на орбите.

 Петров кивнул. Сделал маленький глоток, проверяя.
- Драку я видел. Подумал что планете кердык наступит очень скоро, а в итоге – Флот Создателя приперся и всех успокоил.

- Это твой Флот, Алёшенька. Ты – Создатель. Ты.

- И не боишься мне такое рассказывать?

 Каджин отмахнулась:
- А то не догадался уже? Ты у нас парень умный и наблюдательный, вполне можешь правильные выводы делать. Да и, мне кажется, еще раньше мог все на полочки разложить, и понять кто ты на самом деле такой. Во врагах Черные Боги. Стражи Создателя поблизости околачиваются, берегут как зеницу ока, наставляют и учат всему что знают. Какие из этого выводы?

 Петров еще несколько глоточков сделал. Понравилось получившееся. Спросил:
- И что, мне оставят эти знания? Ну, про то что я Создателем являюсь.

 Блондинка тряхнула волосами. Принялась пояснять, взяв в руки бутылку с пивом:
- Разумеется, нет. Сам подумай, зачем они тебе? Много знать очень вредно. Проще оставаться в неведении, тем более если ты смертный, и жить вполне счастливо. Побудешь маленько таким образованным, пару лет, и забудешь. Да и на Кластере в восемнадцать лет окажешься, зачем тебе знать что именно ты этот бардак создал?

- Логично. Бардак тот еще.

 Сорвала пробку.
- Это, да.

 Петров прищурился:
- И зачем я его создал?

- Имей совесть, Алёшенька. И так уже слишком много узнал.

- Ну а все таки?

   Ухмыльнулась немного пьяно.
- А сам, как думаешь?

- Я первый спросил.

- У кого?

- У тебя, Каджин. Кроме нас тут никого нету.

- Я не это имела в виду.

- А что?

- А то, что спрашиваешь у того, кто в делах и замыслах Создателя вообще ничего не понимает.

- А Хатзорг понимает?

- Он тебе тоже самое ответит. Никто Лекса не понимает. Никто. А и понимали бы – что толку? Думаешь, воспротивились бы? Нихрена подобного, кто пытался мешать того уж нету давненько. А кто не понимает, тот и препятствовать не будет. Типа того…

  Лёха выпил всё до дна. Опять взялся за увлекательное. За смешивание.
- Ладно, с этим понятно, Каджин. Зачем тогда на Кластере семь солнц?

 Она взяла другую бутылку. Прошлая кончилась внезапно и неожиданно.
- Опять за своё. Откуда я знаю?

- Ну-у-у-у… Ты, хотя бы, можешь знать причину такого числа. Почему именно семь, а не одно?

- Ах, вон ты про что… Поговаривают, будто тебе, то есть Лексу, помешали при создании Кластера.

 Петров заинтересованно глянул на Каджин. Историю всегда любил, а сейчас появился реальный шанс услышать из оригинального источника, а не из общих и лживых.
- Кто помешал?

 Зеленоглазка помялась малость, но потом махнула рукой, и сказала:
- Баран.

 Петров удивился минимум.
- Не понял. Какой, еще, баран?

- Самый обычный. Разбежался и исподтишка боднул Создателя, когда тот Кластер собирался людьми населить. В итоге получилось то, что ты уже знаешь. Техника посыпалась в изобилии, богов куча вылезла, мутанты нарисовались, и прочая хрень показалась на свет. Ну и эти самые семь солнц на разных орбитах возникли. Несколько лун.

- Занятно…

 Зеленоглазка поёрзала на стуле.
- А тебе самому, хочу спросить, каково знать о себе такое? Ну, что ты Создатель Кластера и Зеленой Зоны Миров, что Флот у тебя громадный имеется, прочее. Каковы ощущения?

  Петров и сам себе не мог сказать о своих ощущениях более менее определенно.
 Поставил бутылку с водкой и взял с коньяком.
- Знаешь, Каджин, мне кажется что я сплю. Просто сплю и вижу сон яркий. А как проснусь – так стану обычным человеком. Только вот непонятно где проснусь. Либо в Школе. Либо в постели у какой-нибудь красавицы. Либо вообще в какой-нибудь затхлой подворотне, а рядом будет лежать начатая упаковка галлюциногенов или тюбик клея.

- Не надо о грустном, Алёшенька. Со временем твоя жизнь нормализуется.

- Ага. Наподобие такого кошмара, как сейчас. За бортом армада большущая, под днищем мирок чокнутый, а рядом Страж сидит и успокаивает. И это только один Страж. Остальные пятеро на поверхности бродят.

- Не надо о грустном. Будешь жить на Кластере как все нормальные смертные люди. Не будешь знать ничего об истинном положении вещей. Погоди несколько лет, и все нормализуется. Найдешь себе красавицу, завоюешь её сердце как положено, и будешь самым счастливым парнем.

 Петров поморщился.
- Надоели эти красавицы уже.

- Это сейчас надоели. А потом… потом у тебя не будет перед глазами стольких женщин. Будет одна. Единственная. А всех кого уже успел в постели помять, забудешь.

- Забудешь такое, как же.

- Забудешь, поверь мне.

- Верю.

 Петров поднял стакан с ядерной смесью. Предложил тост:
- За Кластер?

 Каджин расплылась в улыбке:
- За просто Кластер, или за удачное творение?

- Не до шуток.

- Молчу. Пьем за Кластер.

   Выпили. Петров, ожидая какой-нибудь подначки, помолчал малость, наблюдая за блондинкой. А та, расслабленная и выпившая, начала о другом. О событиях недавних:
- Ну и как тебе местные дамы, Алёшенька?

- Нормальные дамы. Голодные. Колдун местный, хвала ему за такое заклятие, наслал на местных мужиков чары и лишил их сил постельных. А бабы оголодали конкретно, и бросались на меня как пчелы на мед, стоило им узнать про мою роль в Пророчествах. В какой городок не зайди – меня уже ожидает праздник, вино, танцы, и самая красивая девушка. Ну а под конец – вообще чуть не стерся. Слухи распространялись с пугающей быстротой. И причем в этих слухах были указаны все, кому нежность подарил.

- Мило. Уже второй мир тебя принимает так замечательно. Первый, правда, накрылся нечаянно, но все же сам факт настораживает.

- Ты о чем, Каджин?

- О том, что в своё Испытание ты внес очень много похабств.

- Можно подумать, что это я всё сделал. Я просто живу. Иду вперед, без задней мысли. А вот Создатель, негодяй, такого мне наготовил, что… что даже роботов приходится влюбленными глазами рассматривать. Не буду, конечно, ругаться матом, самого себя ругать нельзя, но такое безобразие мне не нравится. Робота в поясе загибал… тьфу! До сих пор противно.

 Каджин взяла еще пива.
- А чего противного? Если не знать что это робот, то от человека никак не отличишь. Всё то же самое. Такое же как и у людей.

  Петров поёжился.
- Теперь на каждую встречную буду с подозрением смотреть. А при случае – радаром просвечивать.

- Да не переживай ты так, Алёшенька. Просто мне кажется, что эта самая Селена как бы маяком являлась. Служила наводкой для твоего Флота. Иначе как бы тебя доставщик отыскал? Доспехи-то у тебя крутые, не просвечивающиеся, такие редко встретишь и на их носителя вряд ли наведешься как на конечную цель. Тем более что в тебе ничего электронного толком нету. А вот в роботе, заметь, вся начинка электронная, на него можно навестись даже если он в доспехах. Логично?

- Немного есть. А устройство связи тогда зачем?

- Для активации. В смысле, для того чтобы Флот начал движение в твою сторону. Не нажми ты кнопку… нет, не разверни ты ту гранулу, Флот бы никуда не двинулся вообще. Можно сказать, что… что… что свались ты в эту периферию попозже, то… Ай, ладно, не буду напрягать мозги и лезть в дебри.

  Подняла бутылку. Предложила:
- Давай лучше выпьем?

- Давай.

   Выпили. Петров допил смесь. Передернулся, в результате, и покрылся мурашками. А Каджин удовольствовалась пивом. Припомнила еще кое что:
- Где топор плазменный раздобыл, Алёшенька?

- Судьба подогнала. Решил, поразмыслив, что отказываться нелогично.

- Судьба?

- Ну-у-у… я это дело так называю, для простоты. Доспехи судьба вручила, пистолет и автомат убойные подарила, меч новый. Вернее не меч, а приставку-ключ для топора. Вот и в догадках до сих пор теряюсь. Кто? Зачем? Для чего?... Сейчас, правда, мало-мало понятно стало, но в тот момент думал всякое. Ругался, даже.

   Петров припомнил свои впечатления от найденного оружия. Вернее, судьбой подаренного оружия.
Добавил:
- А топорик-то ничего! Покруче меча будет… Кто-то, кстати, говорил что меч лучше топора. Почему обманывала?

- Я же не знала что тебе такое оружие попадется, вот и говорила. А что касается плазменного топора, то по Кластеру с таким бродить не принято. Меч, еще куда ни шло, но вот топор… тем более такой.

- Какой?

- Коллекционный. Видела я много оружия, но подобное только раз встречала.

- И у кого?

- А догадайся с одного раза.

- Понял. Молчу… И как вернуть теперь?

- Зачем ворачивать? Топор ныне тебе принадлежит, раз судьбой подарен. Вот и ходи с ним, учись владеть. У Эртана молоток есть. У Храмин двуручник имеется. А у тебя топор будет.

- Двуручник летает. А топор – нет.

- Топор тоже может много чего, просто надо его активировать, до конца, и пару приставок добавить.

          Петров подорвался бежать за оружием, но Каджин остановила.
- На поверхности опробуешь, Алёшенька. А сейчас лучше поухаживай за дамой. За расслабленной после душа дамой. Не буду же я из бутылки пить? Смешал бы чего-нибудь, твои первые опыты смешивания мне понравились.

- Но…

- Потом все попробуешь и испытаешь. Потом. Сейчас – не надо. Ситуация не та. Понимаешь?

 Петров взялся за бутылки. Погрустнел. Надо же – летающий и вполне разумный топорик во владении. Такому укажи на цель – мигом в клочки раздерет и еще захочет крови. С таким топором можно даже без доспехов шастать, любого противника на небеса отправит. А тут со своей пьянкой, блин…

- Понимаю.

- Вот и ладненько.   

     Каджин проследила как опекаемый начал смешивать все подряд, с отсутствующим взглядом смешивать. Но высказывать ничего не стала, вполне понимая его тягу к оружию. Сама, в малые годы, поступила бы точно так же, позабыв обо всем. Точно так же ринулась бы за новой убойной игрушкой, узнав о её новых свойствах и заинтересовавшись не на шутку открывшимися возможностями.

  Приняла стакан, в котором самый слабый ингредиент был не менее тридцати градусов. Попробовала. Улыбнувшись, кивнула.
- Вот, молодец, довольно вкусно получилось.

 Петров пожал плечами. Мысли были заняты совсем другим.
- Тебе и трехсотградусный спирт не повредит, Каджин.

 Погрозила пальцем. Наигранно.
- Споить решил?

- Да, споить, похохотать, и идти за топором.

- Вот он тебе сдался, Алёшенька. Успеешь еще испытать сие грозное оружие, успеешь. По пьяни лучше за ним не ходить, да и без доспехов желательно не проводить опыты в овладении. Вот когда посетишь следующий мир, тогда и натешишься. Никто запрещать не будет. А сейчас – пьем, беседуем, отдыхаем.

 Петров кивнул. Спросил, смешивая для себя:
- А каков он будет, этот следующий мир?

- Каким пожелаешь, таким и будет.

- Не понял.

- А чего непонятного? Какой выберешь, таким он и будет.

 Лёха приостановился. Обычно его тащили в следующий мир, не особо спрашивая предпочтения. По крайней мере – не всегда спрашивая. А тут совсем другое получается. Вернее – слышится. Как бы опять какая-нибудь хитрость не задумана. Тат-19 взять, тот же…

 Уточнил, отставляя бутылку и беря следующую:
- И я могу сам выбирать?

 Каджин сделала глоток побольше. Коктейль хоть и был очень крепким, но действительно понравился. Пояснила-ответила:
- Конечно можешь, Алёшенька. Теперь, дабы попасть в другой мир, тебе не нужно наше присутствие. Ты сам в состоянии путешествовать по мирам. Просто указывай требуемые координаты, и Флот тебя туда доставит.

- Лихо. А в другие Зоны Миров может доставить?

  Она странно посмотрела:
- Зачем тебе в другие Мироздания?

- Ну-у-у-у… Интересно, должно быть, там. В синих Мирах, вот, побывал, а в других – нет. Ты, Каджин, была там?

 Блондинка врать не стала.
- Была. Много раз была.

- И как там?

- Весело. Порой такое встречается, что неделю глаза расширяешь. Совсем другие физические законы, совсем другие устои. Даже обитатели от людей отличаются, не говоря уже о прочем.

- И сильно отличаются?

- Когда как. Есть и вполне человеческие миры. А есть и вовсе нечеловеческие. Ты там, Алёшенька, будешь выглядеть белой вороной, помяни мое слово, и там тебе может очень не понравится. Например, была я в одном месте, чего таить теперь, дык там вовсе бардак творится. Для меня, в смысле, бардак. А для аборигенов все в порядке. Для них, наоборот, наши миры бардаком являются.

  Допила стакан. Продолжила:
- Представь себе такое, Алёшенька. Поменяй космос и планеты местами. Ну, иными словами, представь что космос состоит из материи, а планеты из ничего. Этакие пустые пространства получаются, которые и заселены разумной жизнью.

 Петров попытался представить, задрав глаза вверх. Мало чего получилось.

 Перестал смотреть на потолок помещения.
- А как они меж собой общаются? Туннели копают? Или у них вместо кораблей землеройные машины?

- Нет, такого не видела. Просто для аборигенов пустота – что для нас твердое тело. У них там иначе всё устроено… Есть, кстати, и такие места, где вместо кораблей действительно землеройные машины. Живут бедолаги в Мировой Тверди, как сами всё это называют, и копают ходы во все стороны, стремясь достичь Края.

- В пещерах, что ли?

- Ну, если пустое пространство, объемом с планету, называть пещерой – то, да. Получается что живут в больших пещерах, и роют ходы к соседним пещерам. Типа того…

 Петров призадумался малость. Не хотелось бы очутится в таких мирах. Уж лучше тут, в Зеленой Зоне, чем в подобном и непонятном бродить. Вернее – ходы копать.

 Закончил смешивание для себя. Попробовал. Счел приемлемым. Принялся за стакан зеленоглазки:
- Попроще ничего нету?

- Попроще? Ладно, есть и попроще. Например, в одном месте все как и у нас, но там совсем нет людей. Доминирующий вид разумной жизни представлен растениями. Ну, так они по крайней мере выглядят. Я, когда там появилась, дернула приглянувшийся цветочек и хотела понюхать. Оказалось что это не цветочек, а часть тела аборигена. Причем та часть, которой размножаются.

   Петров сдержал смех. Поинтересовался:
- И как абориген отреагировал? Орать начал?

- Хамло ты, Алёшенька. Это люди орут, когда им отрываешь характерную часть тела, а там – ничего такого нету.

- Орать нечем?

- Есть, но… но нет такого понятия как боль. Есть лишь чувство утраты, что ли… Ну, в итоге, пострадавший посмурнел и начал бормотать про вредительство и лишение части тела. Я, естественно, назад попыталась оторванное приставить и магией подлечить, но ничего не вышло. Моя доброта вообще аборигена угробила, так как там магия совсем другого свойства. Или корня, так будет даже характернее. В общем – пришлось уходить оттуда, пока местные не ополчились и вредить не начали всем скопом.

  Взяла приготовленное. Отпила чуть-чуть. Продолжила рассказывать:
- А есть и вполне нормальные миры. Там всё как на Кластере. Техника, прогресс, оружие, прочее. Только дерутся не между собой, на поверхности, а с другими цивилизациями в космосе. У нас-то такого нету, космос в перифериях пуст и мертв, по крайней мере не нашли пока никакой жизни, а вот в тех мирах – вполне есть. И много есть. Вот и грызутся, стараются выжить. С переменным успехом, правда, но всё равно драки никогда не утихают. Всегда находится новая форма разумной жизни, которая показывает зубы и пытается прихватить лишнюю планету, лишнюю систему, лишнюю галактику, и вообще быть самой главной и самой сильной. Вот и гремят сражения в космосе. Постоянно.

  Петров заинтересовался.
- Там бы я побывал, Каджин.

 Она огорчила:
- Ты не сможешь там жить, Алёшенька.

- Почему?

- Те миры очень далеко, да и чтобы в них побывать, тебе нужно пройти некую акклиматизацию, как смертному. По времени это занимает несколько десятков лет. Так что – не судьба тебе там побродить. Жизни не хватит.

- Хреново… А еще есть миры?

- Есть. Есть такие, где вообще магии навалом. Там, представь себе, любой предмет или вещь обладают разумом и вполне сносно болтают. Я, как столкнулась с этим, поначалу недоумевала, но потом мало-мало привыкла и испытала много чего интересного. Захочешь булочку съесть – дык она вопит от страха и просит её не убивать и живьем не съедать. Пиво пьёшь – а из пены на тебя осмысленные глаза смотрят, и такой ехидный голосок спрашивает; мол, для чего мне это надо? Кружка, зараза, в руке извивается и тоже отговаривает от употребления алкоголя. Даже постель, как уляжешься, спокойной ночи желает. Подушку взобьешь – орет и обвиняет в рукоприкладстве.

  Каджин подняла вверх указательный палец. Выдала:
- А когда с кем-нибудь в постели борешься, то советы дают даже одеяло и прикроватный коврик. Так, мол, нельзя, так не положено, и так – отвратительно. Не слушаешь, естественно, но по утру оказывается, что все окружающие вещи уже знают про то что ты развратом накануне занималась. И начинают усиленно критиковать. Вредить, даже. Скатерть изгибы и движения тела повторяет. Окно, едва в него глянешь, показывает кадры из недавней порнухи с твоим участием. Чайник воду кипятить не хочет, а лишь стонет страстно и слова-выкрики твои воспроизводит. Стул подпрыгивает под тобой, имитирует скрип кровати и шлепки тела об тело. А весь завтрак, булки, масло, кофе, и прочее, начинают корчить брезгливые рожи, намекая тем самым, что… ладно, опущу те намёки. Начнешь всё молниями трясти и жарить – вообще всем окрестностям становится известно какая я вредная, жестокая, и развратная. Даже дерево за сто километров, от этого места, может вдруг ожить и начать критиковать когда мимо него идешь.

 Петров хмыкнул.
- И как там местные, в таком случае, размножаются?

- Те, по уговору с вещами, делают это в полной темноте и без озвучивания процесса.

- Нахрен такой мирок. Скучно же, и не видно ничего.

- То-то и оно, Алёшенька. Скучно. И не видно. Больше скажу – противно.

 Лёха кивнул несколько раз. Самому не хотелось есть говорящую булку и пить разумное ехидное пиво с кружки-трезвенницы. Тем более выслушивать критику.

 Поднял стакан:
- За свободу действий и отсутствие неуместной критики со стороны?

- Отличный тост, Алёшенька. Философом растешь.

        Употребили. Помолчали.

 Петров принялся за новое изобретение алкогольное, не стесняясь в выборе компонентов; Флагман в себе содержал столько видов спиртного, что можно было не одну периферию напоить, ни разу во время пьянок не повторяясь.
 
Блондинка же продолжила рассказывать про увиденные миры; за свою долгую жизнь повидала столько всего, что беседа-рассказ могла затянуться надолго.
- Есть еще и такие миры, где вообще магии нету. Нет там и более менее технического прогресса развитого. Так, лишь, самое начало. В космос чтобы выйти, аборигены тратят очень много ресурсов и усилий. Строят корабль не один год, а в результате полета этот самый корабль настолько изнашивается, что для второго полета уже не годится. Иными словами – одноразовые корабли строят. А построивши корабль, забыла сказать, всей планетой его провожают. В смысле, полет корабля в новостях показывают, в газетах описывают, придают этому огромное значение. А чтобы выйти за пределы хотя бы галактики, аборигенам еще развиваться и развиваться. Не одна сотня лет уйдет, прежде чем построят нормальные корабли и смогут исследовать внешний космос. Я, когда там более менее освоилась, попьянствовала и раздобрилась, то подсказала тамошним обитателям как сделать многоразовый корабль. Послушались, и уже не так страдали. А когда “Тектант” мой именной увидали, то вообще в ужас пришли. Кто заорал про новую планету. Кто в корабле астероид почему-то углядел. Кто про конец света запричитал. А кто – и такие были – про то, что они не одни во вселенной. Ясен перец, что не одни. Таких дикарей еще очень-очень много… В общем, пришлось корабль сворачивать и передвигаться на обычном истребителе. Но и тут, заметь, аборигены никак успокоиться не могли; на примитивных самолетах пытались атаковать, но куда им до истребителя? Газку наддала – и как стоячих сделала, только и видели огни дюз.

  Петров посмотрел на Каджин, оторвавшись от смешивания. Спросил:
- Неужели у них гранул нету?

- Откуда? Гранулы только в Зеленой Зоне Миров. У нас, короче. Во всех остальных Мирозданиях – корабли либо строят на космических верфях, либо на поверхности, либо – вовсе целыми планетами с места на место сигают.

- Планетами?

- Ну да, планетами. Доводилось видеть пару раз. Завели мудреный аппарат какой-нибудь, здоровенный, программу ввели, и… и уже через час на орбите совсем другой звезды очутились. Попурхались там, порыскали, пожили несколько лет, и дальше планетенку перетаскивают. Типа того.

    Петров представил себе использование целой планеты в качестве средства передвижения. Пожал плечами. Наверное тяжеловато бедолагам приходится, если на такое идут. Гораздо проще звездолет собрать, и летать куда вздумается. На поверхности, помнится, баба-робот подогнала звездолётину, дык та зверюга космическая поболе планеты будет в несколько раз. Что же, и её планетой называть перемещающейся? Нет, пусть у себя как хотят называют, здесь это – корабль. Звездолет. Большой. Большой звездолет. На его броне жить не сможешь, тем более целым народом.

    Что намешал, и сам не запомнил. Протянул блондинке.
- Держи. Надо выпить за родину.

 Каджин усмехнулась.
- А сам-то знаешь свою родину, Алёшенька?

- Естественно знаю. Кластер. Красная Империя. Мегаполис…

- Я не про эту родину, Алёшенька. Я про настоящую.

 Петров поставил стакан.
- Не понял. Какую, еще, настоящую? Хатзорг обманул, выходит?

 Она отрицательно качнула головой.
- Я имела в виду родину твою, как Создателя.

- Нашла чего спросить. Откуда мне-то знать?

- Логично… Ладно, пьем за Красную Империю. За Мегаполис Арун.

     Выпили. Каджин вовсе расслабилась. Облокотилась о стойку, в результате чего её передние прелести почти вывалились из халата, аппетитно подпрыгнув и уставившись на Петрова. Так и манили. Но Лёха мало отреагировал, по крайней мере постарался внешне ничем не выдать своей реакции на увиденное, зная что тем самым легко может спровоцировать ненужные пока действия со стороны зеленоглазки. Пусть и подарила очень много нежностей во время посещения душа, но то были практически трезвые нежности. А вот пьяные… Предстояло всё пережитое сначала на полочки разложить и понять, а уж потом можно вытворять все что в голову взбредет. Пьяную голову. Тем более, думается, Каджин не станет запрещать даже похабное; как ни как, в свете новой информации, является его Стражем. А посему – можно просто приказать, и получить все что захочешь. Нет, не приказать, тут реально подзатыльник схлопотать, а намекнуть что теперь, когда всё знает, можно и повторно тот самый массаж испытать. Нежный и жутко приятный электрический массаж. В душе-то опасно было, закоротить могло… Должна же поддаться на уговоры, Создатель ведь уговаривает. Не хер с горы, а сам Создатель. Сам. САМ.

  Лёха уцепился во что-то прозрачное, по виду сок. Херня, что в стеклянной бутылке с дозатором. Налил половину стакана. Сверху добавил чего-то коричневого. Ну и отшлифовал чем-то красным. С сомнением осмотрел получившееся, подразумевая что после употребления вполне может свалиться вдрызг пьяным. Поразмыслив, подвинул это к Каджин, справедливо полагая что ей-то точно ничего не будет.
- Вот. Попробуй.

 Отпила, не боясь. Прислушалась к ощущениям. Кивнула утвердительно.
- Вкусно.

  Петров повторил свои действия, уже в другом стакане. Без задней мысли сделал внушительный глоток. Мгновенно выпучил глаза, так как во рту забушевал огненный ураган и следовало либо выплевывать, либо – закусывать. Принялся запивать пивом, так как ничего слабее не виделось, а за едой бежать некогда.

 Отдышался вскоре.
- Я же говорю, что тебе даже трехсотградусный спирт вкусным покажется… Хоть бы сказала, что крепкое получилось.

  Каджин шевельнула свободной рукой, указывая на ряд емкостей.
- Читать этикетки не пробовал, Алёшенька?

- Пробовал. Просто у меня опыта маловато в таких делах.

 Допила из стакана. Улыбнулась практически пьяно совсем.
- Не смешивай водку с коньяком и вином, только и всего. Ничего сложного в этом нету… Да и… и… и…

    Через мгновение уронила голову на стойку, рассыпав по ней свои белоснежные волосы. Пара бутылок, в результате, опрокинулась и покатилась к краю. Но их никто не стал ловить. Каджин была не в состоянии, саму хоть лови если упадет со стула. А Петров не успел бы, как не хотел бы этого.

 Проследил за упавшим. Кивнул, констатируя:
- Напилась.

     Хотел было уже тащить пьяную опекуншу на спальный уровень, дабы в постель уложить и идти, после, за топором, пока более менее трезвый и соображающий. Но не успел даже из-за стойки выйти, как воздух колыхнулся и возникла Храмин. Одета была в белую шубку, сапоги на высоком каблуке, и коротенькую юбочку. В прическе красовался здоровенный белый цветок. Не хватало, пожалуй, только алого бантика на шее, а то подарок был бы полным.

 Ничего не говоря, подошла и заключила в объятиях, вытащив из-за стойки. Поцеловала нежно. Призналась:
- Я скучала по тебе, Алёшенька.

 Петров утонул в синих глазах и аромате духов. Но тем не менее ответить взаимностью смог. Вполне искренне, эту красавицу успел полюбить и привязаться к ней так же как и к Каджин. Тем более, в свете новых знаний, уже полных практически, выходило что будучи Создателем весьма обожал этого Стража, и потому сделал его Первым.

- Я тоже скучал, Храмин.

 Она опустила его на пол. Строго глянула, но было видно что напускное. Явно сердилась когда-то, собиралась много чего высказать, но гнев прошел и сей вопрос скорее задан для виду:
- Почему прятался?

 Петров оперся о край стойки, дабы не упасть; внезапно повело в сторону. Отрицательно покачал головой:
- Я не прятался.

- Ну-ну, не прятался он. С деревянного корабля убежал, из крепости ускользнул, среди аборигенов скрывался.

- Я не знал, что это вы меня ищете. – Петров принялся оправдываться как мог. – Обычно сразу рядом появляетесь, вот как ты сейчас. А тут – крейсера в небе, да зонды всех мастей повсюду.

 Храмин погрозила кулаком. Хоть и простила уже давно, но не показывать же это так сразу. Надо и пожурить иногда для вида.
- Ух я тебе!

   Рядом нарисовался отставший двуручник. Загудел одобрительно и сделал пару кругов над стойкой. Опустился-снизился и завис возле своей хозяйки. А она сама увидела, наконец, пьяную Каджин.

- Ба! Да тут у вас веселье в самом разгаре!

- Ну да, кое кто уже очень веселый.

    Первый Страж шевельнула рукой. Блондинка, в результате, переместилась на несколько метров вглубь бара и оказалась лежащей на возникшем из воздуха диванчике. Из ничего явилось покрывало и заботливо укрыло хмельную и спящую. Подоткнулось с краев.

 Петров полупьяно икнул, наблюдая.
- Хорошая у тебя магия, Храмин. Диваны из воздуха, покрывала, оружие, спиртное… а отрезвляющего ничего нету?

 Страж повернулась к нему, доставая из воздуха стакан чего-то прозрачного.
 Протянула со словами и улыбкой:
- Для тебя всё есть, Алёшенька.

 Петров принял стакан. Понюхал, но ничем не пахло. Посмотрел в синие глазища вопросительно:
- А что это?

 Храмин уселась на место Каджин. Заодно и переоделась в точно такой же халат. Цветок с прически испарился, а сама она распустилась и волосы свободной черной волной рассыпались по плечам. Двуручник прекратил висеть рядом и принялся молча плавать по помещению бара, словно в охранении находился. А может и просто не мог торчать на одном месте.

 Синеглазка пояснила про жидкость в стакане:
- Отрезвляющее средство, как и просил. Гораздо лучше антитоксикантов и прочей химии.

- А это разве не химия?

- Нет. Вытяжка из одного очень интересного растения. Действует практически сразу.

- Понятно.

   Выпил до дна. Стал ждать.

      Окружающее прояснилось сразу же. Такое ощущение возникло, будто глаза и чувства протер чистой тряпкой, удалив пыль опьянения двумя-тремя движениями. Или же перезагрузку пережил, незаметную такую, в долю секунды произошедшую, и теперь смотришь на мир очень трезвыми глазами и стоишь твердыми конечностями на непоколебимой поверхности. Не мотает по сторонам, обзорная картинка не подергивается и не плывет в сторону и вниз, мысли-вопросы построились ровными идеальными рядами, и во главе построения встала одна очень ясная – зачем напился? В заместителях у главной – что же за отрезвляющая такая жидкость чудесная?

  Петров прошел на свое место. Потрогал бутылки, проверяя точность движений. Поднял и опустил парочку. Благодарно кивнул:
- Спасибо, Храмин.

- Полегчало?

- Несказанно.

- Ну раз такое дело, то давай посидим в этом чудесном баре, расскажешь мне про свои приключения в этой периферии, попьянствуем, прочее. Только я смешивания не люблю, Алёшенька. Так что буду пить пиво.

   Петров припомнил доставания из воздуха всего и вся.
- Тебе проще, Храмин. Все из пространства извлекаешь.

 Она улыбнулась мило. Пояснила свои слова:
- Из воздуха я ничего доставать не буду. Угощать меня будешь ты. Я у тебя в гостях, так что давай, действуй.

 Петров глянул в сторону холодильников с пивом.
- Хорошо, как скажешь. А ты какое пиво пьешь?

- Тащи что есть. Разберемся.

- Лады.

   Подойдя к самому первому холодильнику, Петров отключил у него магнитные напольные крепления и отсоединил от корабельной энергосети. Затем, уперевшись в пол, принялся толкать аппарат у стойке. Таскать охапки бутылок туда-сюда желания не было. Гораздо проще подволочь холодильник поближе и никуда не бегать. Доставать лишь, время от времени, не затрачивая особых усилий при этом.

 Храмин заулыбалась, вполне понимая опекаемого. Но помогать с перемещением не стала. Помогать стал её самостоятельный двуручник; подлетел, и приложившись плашмя к задней стенке холодильника, ощутимо добавил свои к усилиям Петрова. В итоге, не прошло и двух минут, а охлаждающий аппарат уже стоял возле стойки.

 Петров благодарно кивнул неожиданному помощнику. Повернулся к синеглазке:
- Тебе пива какого, Храмин?

 Указала пальцем, закуривая как обычно и вытаскивая оттуда же пепельницу:
- Вон того, с красненькой этикеткой, Алёшенька.

- Этого?

- Нет, левее чуть.

- Это?

- Да, оно.

   Храмин приняла бутылку. Открыла рукой, ничуть не побоявшись того что может порезаться. Оно и понятно – такими руками можно и вовсе любое препятствие вскрыть-открыть, вплоть до алмазной двери. Как ни старайся, порезаться не получится. Пусть и изящные пальцы, пусть и тонкие запястья, но это только на вид. На самом же деле – все роботы подряд, какого веса ни возьми, завистливо вздыхают, косясь на свои слабые многотонные бронированные клешни-манипуляторы и сравнивая их с руками Первого Стража Создателя. Завидуют.

 Сделала пару глотков. Выпустила дым. Начала о главном:
- Ну рассказывай, Алёшенька. Очень хочу послушать про твои странствия по этой чумовой периферийке.

- Да чего рассказывать-то?

- Всё по порядку

- Хорошо.

    Петров кивнул. Отодвинул от себя батарею начатых бутылок; не горел желанием намешивать в стакане все подряд, и не хотелось вновь пьянеть ускоренными темпами. Поэтому удовольствовался тоже пивом. Таким же. Только вот открывать пришлось не руками, а специальным приспособлением. Бронированной кожи на руках не имелось, бронеперчатки остались где-то на верхних уровнях Флагмана, так что никаких подвигов и удальства. Иначе придется посещать биорегенератор раньше положенного срока.

Отпил малость из своей бутылки. Начал рассказывать всё по порядку, как и просили:
- Свалился я, короче, в леса Схомара. Это королевство такое заснеженное. Ну так вот; свалился, выругался, поднялся, определился, опять выругался. И начал разыскивать местных, собираясь у них узнать про мирок в который занесло. А как узнал – волосы дыбом чуть не встали. Оказалось, что судьбой мне предназначено раздолбать какого-то Черного Колдуна и снять его заклятие со всей периферии…

 Петров поставил бутылку, вспомнив:
- Блин, надо же Пророчествам до конца соответствовать! А то, понимаешь, всю дорогу соответствовал, а в конце… в конце забросил.

 Храмин удивленно посмотрела.
- Ты о чем Алёшенька?

- Надо этого Колдуна заколбасить, снять его заклятье с местных, ну и на месте колдунского жилища большой кратер оставить, который впоследствии станет озером. Да, и еще надо забрать моих двойников с поверхности, а то так и будут панику и непонятки сеять среди населения. Тем более я до конца с ихними действиями не определился; они просто придут в Степь Войны и встанут без движения, а надо полчища Колдуна расколошматить в пух и прах.

 Первый Страж отмахнулась, затушив сигарету в пепельнице.
- Не переживай, Алёшенька. Всё будет. Вот протрезвеешь, биорегенератор посетишь, а там можешь спускаться вниз на здоровенном роботе и довершать свои дела в этом мире. Колдуна прибьешь, заклятие его снимешь, озеро на месте жилища оставишь, и двойников своих заберешь. Но – после.

- Всё бы хорошо, Храмин. Только вот я не знаю как снять магическое заклятие с местных, ибо в магии вообще ничего не смыслю. С остальным-то запросто справлюсь, а вот с магией…

- Мы тебе поможем, Алёшенька.

- Научите магии?

- Нет, что ты. Ей надо владеть с рождения, иначе ничего не получится. Мы тебе по-другому поможем.

- И как же?

- Просто заберем магию со всей периферии, и всех делов. Тогда заклятие потеряет силу, ибо основы под собой иметь не будет.

  Петров припомнил дрова, самостоятельно запрыгивающие в печку. Припомнил и прочие эпизоды с участием магии. Понял что аборигены совсем скиснут. Особенно Эмилия-утихомиривательница пострадает; её даже распоследний алкаш в жены не возьмет, так как без магии ей вообще ничего не светит… Вимана-травница наверное не пострадает, ей-то что с её красотой? Поменьше присушивать будет, только и всего. И отвар её спросом таким пользоваться перестанет… Ну а прочие, особливо демоны и прочие придурки, совсем власть потеряют. Так что – решено. Магию надо убирать, пусть учатся жить по-новому. На Кластере же живут без магии, а чего бы и здесь такое не замудрить? Тем более что право на это имеется, Создатель как ни как.

 Кивнул энергично.
- Забирай прямо сейчас, Храмин. Разрешаю.

 Удивленно приподняла бровь, но потом вспомнила что опекаемый всё знает. Поинтересовалась, сделав глоток из бутылки:
- И каково ощущать себя Создателем Зеленой Зоны Миров, Алёшенька?

- Нормальные ощущения. Привык практически. Час назад еще задумывался, но теперь уже вполне спокоен и свыкся с этой мыслью. Так что, ничего такого в этом нету. Только… только вопросов кучка возникла, но в остальном все нормально.

 Храмин допила бутылку. Отставила в сторону. Ожидающе глянула.

 Петров достал вторую. Протянул.
- Ну так вопросы… вопросов много весьма, но сейчас, думаю, они не к месту. Один только волнует. Очень сильно волнует.

- И какой же?

- Топор плазменный… Каджин сказала, что принадлежит он теперь мне. А я не знаю как заставить его летать.
 Лёха указал на двуручник Храмин, что барражировал в дальнем углу бара.
- Твоё-то оружие летает и вполне осмысленно действует, а вот топор… Какие еще приставки нужны? И как его включить в нужном режиме?

 Синеглазка открыла бутылку. Припомнила кое что. Сказала спустя несколько мгновений:
- Нужна пара приставок, это да, Каджин права. Ты у бортового компьютера поинтересуйся на этот счет, Алёшенька. Он тебе должен дать ответы. Флагман же, не херня какая.

 Петров мысленно расстроился, но потом вспомнил о способностях Храмин.
- А ты не можешь их из воздуха вытащить?

- Надо знать устройство, а уж потом таскать. В общем – с приставками тебе помочь я не могу.
 Подумала немного.
- Но если уж так вышло, что топор теперь у тебя, то не выйдет ли так – что и всё остальное скоро повстречается на пути?

- Логично. И сколько ждать?

- Ты у меня спрашиваешь?

- Понял. Вопрос исчерпан.

  Храмин подняла свою бутылку. Предложила тост:
- Давай выпьем за красоту оружия, Алёшенька.

 Петров кивнул замедленно.
- Да, за это следует выпить.

     Надо же – совсем скоро в обществе практически живого и практически самостоятельного топора странствовать будет. А то всё бабы, да бабы… роботессы, под конец… Не дело это. Так нельзя странствовать. Надо ходить и исследовать местные достопримечательности, а не местных красавиц. Дескать; вот виден красивый замок на холме, высоченный и неприступный. Посмотрите какие шпили вверх торчат, того и гляди небо проткнут. Какие мощные стены, не одно вражье войско тута зубы пообломает. Какие живописные окрестности, наверняка произрастает очень много коноп… Какие рачительные хозяева за каменной постройкой следят, иначе и оборонительный ров загрязнился бы отходами, и подступы к замку заросли деревьями, и стены пообветшали бы. И как должно быть здорово жить в таком видном замке, жить и гордиться сим фактом… Нет же, на замок и его красоту внимания мало обращаешь. Вместо этого – прешь в стены, разыскиваешь трактир, напиваешься, наедаешься, бьешь рожи местным задирам, и начинаешь искать приключения дальше. А так как бить больше некого, побитые всем по секрету шепнули что с Воином, или Странником, связываться опасно, то, соответственно, начинаешь искать другие способы сбросить лишнюю энергию. Слить, як бы… И плевать что у замка высокие шпили, мощные стены, живописные окрестности, и рачительные хозяева. Плевать. Может быть всё дело в воспитании?

  Храмин поставила бутылку. Пустую. Отодвинула её намекающе шумно.

 Получив уже третью, открыла, и продолжила интересоваться похождениями опекаемого:
- Ну а в подземельях гномов куда подевался?

- Я там доспехи сменил. Видимо поэтому и потерялся для вас.

- Но откуда ты взял доспехи?

- У гномов меня дожидались. Еще там было оружие и странная записка. На тот момент странная, хочу сказать, а сейчас вполне понятная. Да, сейчас уже многое понятным стало. Даже дружба с роботом.

- Роботом?

- Ну да, роботом. В одном городе меня дожидался. Селеной зовут. А я, дурак, не мог догадаться, что если ждет давно, то человеком явно быть не может. Смотрел только на подходящий рост и соблазнительную фигуру. Ну и… и почти влюбился. Даже с собой взял в дорогу.

  Храмин придвинулась чуть, облокотившись о стойку. Передние выпуклости, в результате, проделали тоже самое, что и в случае с Каджин. Малость отличались только, взять тот же объём и несколько другую форму, но в остальном все было таким же. Даже степень открытости. Даже цвет обрамляющего их халата. Петров постарался не реагировать особенно, хоть и хотелось ухватить сразу обе и сжать их, закатив глаза к потолку. Можно же. Создатель же. Чего такого, почему бы и не ухватить по-хозяйски? Почему бы не бросить пьянку, не обойти вокруг стойки, и не ухватить за всякое мягкое и приятное? Не загнуть, чего стеснятся, в поясе?

  О том, что нескромные мысли его читаются как открытая  книга, не помнил на тот момент. Вот и хозяйка выпуклостей не стала воскрешать в памяти опекаемого такие знания. Улыбнувшись уголком рта, нейтрально поинтересовалась:
- Расскажешь про робота?

 Петров кивнул. Сделал несколько глотков.
- Расскажу. Чего теперь скрывать? Ну так вот…

 Допил бутылку. Взял другую. Закрыл дверцу холодильника.
- В городке Сайм мне была напророчена в спутницы какая-то Селена. Ну я, естественно, заинтересовался, начал ходить по улицам и выспрашивать про Пророчества. Забрел, в результате, на площадь. Там аборигены топор пытались с возвышения поднять древний. Вернее не поднять, а магнитные сцепки на силу взять. Тупые же, чего с них. Ну я подошел, посмотрел, потом догадался, что плазменный меч найденный у гномов в ихнем царстве подземном, является приставкой-ключом к этому топору. Ну и подсоединил. Взявши топор, тем самым подтвердил, что являюсь ключевой фигурой в местных Пророчествах. А там мне уже сказали, всей толпой, где Селену эту искать. Нашел…

  Петров передернулся, припомнив как жадно набросился на роботессу и не слезал с нее довольно продолжительное время. Продолжил:
- Ну и, короче, чуть не влюбился в неё. Нет чтобы поразмыслить логически, сравнить несоответствия, там, или просто трезво рассудить о том, что возраст Селены не соответствует возрасту написанных Пророчеств. Вместо этого смотрел только на рост и изгибы тела. Не только смотрел, кстати, но и… Бр-р-р-р-р!

  Храмин поёрзала на стуле. От прочитанных мыслей опекаемого, самой захотелось много чего. Но удержала себя в руках, зная что впереди еще много времени и всё вполне успеется. А начни действовать сейчас – вполне вспомнит про её способности. Начнет хмурится, ворчать, высказывать, прочее. А так не хочется его сердить и разочаровывать. Пусть и дальше улыбается, делится своими впечатлениями, и в памяти пусть всплывает всякое.

 Петров тем временем продолжал:
- И ты знаешь, Храмин, постоянно набегают всяческие мыслишки непонятные. До сей поры, я хочу сказать, набегали. Что за записки? Что за Пророчества? Откуда у гномов доспехи с оружием? Кто оставил? Кто Селену подогнал? Кто остальное косвенно вручил? Испытание это еще…

    Она нашлась сразу же. Подняла бутылку. Постаралась отвлечь от грустных мыслей:
- Давай, Алёшенька, выпьем за счастливый исход твоего испытания.

- Согласен. Пусть я вырасту большим, хитрым, и наглым.

- Ты такой и есть, Алёшенька…

  Страж поняла, по недоуменному лицу, что выходят несоответствия и вырисовывается большая глупость. Начала исправляться:
- Вернее, я хотела сказать, что Создатель такой. А тебе осталось лишь вырасти и победить все препятствия на пути.

     Петров поставил бутылку, раздумав пить за такое. Поморщился:
- Ага, и помереть от старости дряхлым, трясущимся, и больным. Охрененная перспективища. Весь в шрамах, орденах, и переломах. Вдобавок под старость ни одна падла на войну не возьмет, ни одна собака не нальет, ни одна зараза в твоей постели не постонет страстно, и никто не увидит в тебе большого, наглого, и хитрого. И это еще не всё. Это будет только в том случае, если я до старости доживу, а не погибну где-нибудь на войне… Я за это пить не буду, Храмин.

 Синеглазка начала извинятся сразу же.
- Прости меня, Алёшенька. Не подумала, вот и сглупила. Я больше так не буду.

 Присмотрелась на мгновение к опекаемому. Покачала отрицательно головой.
- Нет, я такой массаж делать не умею, Алёшенька. Это тебе к Каджин надо, с её ручными молниями…

   Петров сердито сплюнул, догадавшись-вспомнив о прочтении мыслей. Но ничего с этим поделать не мог. Не от него зависело его собственное будущее. А посему – надо извлечь максимальную выгоду из создавшегося положения. Раз уж суждено участвовать в чужих играх, то значит и играть надо по-крупному…
 Допил свою бутылку. Посмотрел на Храмин, собираясь высказать за нелегальное чтение личного и прочего, что в голове упрятано. Но синеглазка его опередила, по привычке прочтя все что он намеревался озвучить.

- Да, я знаю что читать чужие мысли плохо, Алёшенька. Просто не могу удержаться, ты такой интересный и любопытный. Такой… такой…

 Пока подбирала определение, наряд сам по себе сменился на совсем другой; что-то открытое и весьма… весьма…
- Ты такой… такой… в общем, я готова показать тебе кое что запретное. Не менее приятное, чем массаж в исполнении Каджин. Тем более, что знаешь уже всё и имеешь право на такого рода удовольствия. Тем более что в мыслях мечтаешь обойти вокруг стойки и наклонить меня в поясе со вполне понятными намерениями.

…и весьма… весьма… короче словами не описать. Проще сделать пропуски.

   Петров хотел было высказать чего-нибудь против очередного заглядывания в мысли, но услышанное про что-то запретное, и жутко интересное тем самым, выбило это намерение из головы. Любознательность перевесила мгновенно.

 Поинтересовался:
- И что такого запретного ты можешь мне показать, Храмин?

- Сейчас узнаешь, Алёшенька. Только предупреждаю сразу – в первый и в последний раз такое испытывать будешь, так как смертным подобные игры запрещены. Понял?

- Понял.

    Обстановка неуловимо сменилась. Был только что бар Флагмана. Теперь же вокруг обнаружилось непонятное пространство неопределенных, но весьма приятных глазу, цветов. Да и тело ощущалось каким-то странным; будто ног и рук очень-очень много, много глаз, много прочего. Будто можешь быть сразу в нескольких десятках мест. Будто можешь руководить всеми размножившимися частями тела, как вместе, так и в раздельности. Будто… Дальнейшее и вовсе потрясло. Появилось очень много копий Храмин. Обнаженных копий. Какая улыбалась. Какая смеялась заразительно. Какая плакала. Какая просто молчала. Какая что-то пела. Какая-то и вовсе танцевала зажигательно и эротически.

 И все разом начали приближаться, таинственно мерцая синими глазищами…