Дима и озеро

Дима оказался таким заводным парнем, что за заводом его внутренней пружины периодически было нам с женой не поспеть. Он так фонтанировал идеями нашего отдыха в его городке, словно он был мэром, а к нему прибыла комиссия из самой Москвы!
Он, то тянул нас прогуляться с ведром по центральной улице, собирая свисавшую по плечи «марабель» (так они называли мелкие абрикосы), а затем тащил на рынок, чтобы показать, сколько за этот бросовый товар с приезжих лентяев дерут местные бабки. И не смотря на наши уверения в том, что на московских рынках этот абрикос стоит столько же за килограмм, как у них за ведро, он успевал, кивая нам головой в знак полного согласия, собирать со старух плату за место.
Такие уж времена тогда были. Ты либо «бандит», либо «терпила». Ещё были «работяги», которых трогать западло. Но только до того момента, пока они не вышли со своими фруктами на рынок.
Но вот, в один ясный, как почти все тамошние дни, сутки, Дима повлёк нас на пляж озера, которое называли толи Копытцем, толи Подковой. Это был давно затопленный карьер со вполне уже чистой водой, которой его заполнили многочисленные ключи.
Я не сразу понял, зачем он нас туда затащил? Учитывая то, что мы с женой и так там купались каждый день. Но ему понадобилось именно самому привести нас на пляж.
Тут я и понял. Случилась суббота! На пляже был весь цвет городка, включая друзей Димы, и даже бабушек с рынка.
Оказалось, что Дима очень гордится нами – своими столичными родственниками. Так гордится, что готов заставить признать это всю местную общественность. А поскольку, он был что-то вроде местного авторитета, общественность с воодушевлением приняла его сестру и её мужа – его брата (так он меня представил).
Некоторое время мы с женой чувствовали себя весьма неуютно под испепеляющим солнцем Краснодара, и столь же испепеляющими взглядами местных, которые явно не разделяли Диминой любви к московской родне.
Уж и не знаю, заметил ли это сам Дима, или дальнейшее входило в его планы изначально, но он вдруг поднялся во весь свой могучий рост, расправив не менее могучие плечи. И он сказал. Вернее будет определить – приказал:
- Всем в воду! Устраиваем заплыв туда и обратно!
Народ, видимо уже привычный к Диминой дурости частично потянулся к воде, а частично попытался расползаться в стороны.
- Мой брат поплывёт вместе с вами и докажет, что, хоть он и москвич, но ещё фору вам даст! – Продолжал свою речь Дима.
И тут я понял, кого он имеет ввиду. Меня! А я не только не отличался никогда скоростью плавания, но и вовсе боюсь глубоких мест! И тут мне сильно захотелось отползти в сторону тех, кто успел это сделать. Но проклятая гордость и вера в гений местного заводилы-авторитета, заставили меня остаться на месте и даже попытаться сделать умное лицо.
К тому моменту, когда Дима, слегка приобняв меня, посоветовал «ни пуха ни пера», все «добровольцы уже по пояс стояли в озере. Под их недобрые взгляды в воду вошёл и я.
Скажу сразу: заплыв оказался для меня удачным. Мои ближайшие преследователи едва добрались до того берега, когда я уже проплыл половину пути назад. Правда мне показалось, что неожиданно все местные резко позабыли технику плавания и бултыхали ногами и руками по воде, как дошколята. Но это уже было их проблемой.
А я пришёл первым!
По такому случаю вечером был устроен местный кабак, по сильному недоразумению кем-то названный рестораном. В нём присутствовало, как минимум, половина неудачливых пловцов. И каждый из них, под строгим взглядом Димы, выражал нам с женой своё восхищение моими плавательными талантами.
А затем мы отправились спать. И вот тут Дима не оставил нас без очередного приключения, о котором расскажу пойзже.