Сатирическим пером

         НАПИСАТЬ положительный  материал,  воздав похвалу отличившимся людям,  -   это простое, рутинное дело корреспондента.  Куда более сложно, к тому же ответственно,  высказать  в  печати  критику в адрес некоторых непорядочных граждан.  По своему опыту знаю, что для этого требуется определённая смелость,  безукоризненная точность в подаче отрицательных  фактов.
         
         Хорошую школу в этом отношении мне довелось пройти во время службы   в Дальневосточном военном округе, в редакции дивизионной газеты (1972 – 1977 годы) . Наряду с часто публикуемыми в ней критическими корреспонденциями, подобные  материалы за моей подписью  появлялись и  в  окружной  газете  «СУВОРОВСКИЙ  НАТИСК».  Творческий порыв заметили и даже предлагали  мне перевестись в штат редакции. Однако я выбрал академию и вскоре, поступив в неё, уехал учиться из Лесозаводска в  Москву. В процессе  обучения попал на стажировку в  редакцию   газеты  «НА БОЕВОМ ПОСТУ» Московского округа ПВО.  Здесь, наряду с другими острыми материалами,  написал  корреспонденцию «Забывчивость? Нет, ротозейство!», которая была помещена на «красную доску» редакции.  Вдохновился  успехом  и продолжил оттачивать  перо.
         
         По-настоящему могу гордиться своими критическими и сатирическими  материалами   в  период  офицерской службы в  редакции газеты «СОВЕТСКАЯ  АРМИЯ»  Группы  советских войск в Германии (1980 – 1985 годы).    В  эту пору  увлёкся фельетонами. За  подписью "Майор В. Андрусов" они выходили  почти  в  каждой  подборке  «САТИРИЧЕСКИМ ПЕРОМ» и,  как правило,  были отмечены на «красной  доске». Больше всего  радует тот факт, что по моим публикациям никогда не приходили опровержения.   Назову  наиболее удачные из своих фельетонов:  «Изыскатели  выгоды»,   «В  прятки  с  правдой»,  «Своя  рука  -  владыка»,  «Потоп  в  бане»,  «Кляузники  в  проигрыше»,  «Бутафория  правдивости»,  «Косметический  торт»,  «В плену  формализма»,  «Забытый. . . телецентр». Чтобы  читатели  «окунулись»  в  то  далёкое  время,  увидели и познали особенности построения мной  фельетонов,  публикую   некоторые   из  них, правда, в сокращённом виде.

                *   *   *   *   * 

                ПОТОП  В  БАНЕ
               
         - Раздеться! -  скомандовал старшина батареи прапорщик П. Костюков подчинённым, как только они, спотыкаясь и наступая друг другу на задники сапог,  вошли в полутёмное подвальное помещение предбанника. Его освещала лишь одна, да и то тусклая лампочка. Солдаты стали снимать с себя обмундирование, складывать и развешивать его на ощупь, где попало и как придётся.
         
         Немного понаблюдав за искусными действиями воинов в условиях ограниченной видимости, прапорщик Костюков  выбрался наверх из мрака и затхлости -  к свету и весеннему солнцу.  Дыша полной грудью и радуясь жизни,  Пётр Васильевич  бойко зашагал вдоль  старого здания бани, направляясь в котельную. В этот момент с ним чуть было не стряслась беда.
         
         … Рыхлый грунт вдруг куда-то пополз из-под ног Костюкова, и он кувырком  полетел в яму.  К счастью, почти у её края Пётр Васильевич завис в невообразимой позе, успев зацепиться за случайно оставленную здесь  кем-то  доску,   а  то  бы  наверняка  ухнул  в  холодную  купель.
         
         -  Понарыли здесь канав, а об ограде  около них не подумали, - Костюков,  кряхтя и тужась, выкарабкался из ловушки.  Вспомнил, что недавно на этом месте вели раскопки водопровода, искали в нём течь. После раскопок образовалось озерцо с проточной водой. Жители поговаривали о том, что,  может быть, стоит в чистую воду запустить  мальков карпа и форели и поставить их разведение на широкую ногу.
         
         Вот и котельная. Кочегар на просьбу прапорщика открыть воду лишь развёл руками:
       
         - А мы вас не ждали.  Приказано до отъезда проверяющего старшего начальника воду в баню не давать. А то вдруг заглянет он сюда, а у нас поломки.
         
         Пётр Васильевич понимал,  что в этих словах есть определённая логика,  но  смириться  с ней  не хотел.  Поэтому,  выйдя  из котельной, направился в штаб.  Как же велика была его радость, когда он узнал: находившийся на проверке в части полковник часом раньше отбыл.  Значит,  мыться в бане теперь можно.
         
         Пока  старшина  батареи  ходил  туда-сюда, его подчинённые артиллеристы успели изрядно продрогнуть,  ожидая  подачи горячей воды. Наконец   в  трубах зашипело, забулькало, и на  спины  солдат   хлынули   струи . . . кипятка.  Как только не пытались они отрегулировать подходящую температуру воды, им это никак не удавалось.  Из  шестнадцати душевых смесителей более-менее исправными оказались лишь четыре. К ним выстроилась очередь.
         
         Горячая вода через поломанные смесители всё текла и текла. А так как не было возможности ей куда-то деваться (сточные  люки были засорены), она накапливалась слоем  на полу,  обжигала  ноги  моющимся. . .
         
         - Ребята,  тащите быстрее скамейки из раздевалки, пока мы тут заживо не  сварились,  -   донёсся  чей-то  голос  сквозь  клубы  пара.
         
         В предбанник выскочило несколько человек. Они схватили  скамейки и мгновенно скрылись в дверном проёме под недоумевающим взглядом  вошедшего  только  что  прапорщика   Костюкова.
         
         - Что за самовольство? ! – возмутился Пётр Васильевич и открыл дверь в душевую, но тут же  захлопнул, заметив огромный поток  воды. 
         
         Эпопея  с   неисправной   баней  продолжалась. . .

         *   *   *   *   *
               
                ИЗЫСКАТЕЛИ   ВЫГОДЫ
         
         Вспомним забавную сказку Андерсена о том, как портные перехитрили короля – сшили ему невидимое платье. В этой сказке есть намёк – добру молодцу урок. В ней точно подмечено: ловкачи  и обманщики давно существуют на свете. Не перевелись они и сегодня.
         
         Приходится иногда сталкиваться с людьми, которые под маской добропорядочности живут нечестно,  ставят на первое место личные, корыстные  интересы. 
         
         Незадолго до увольнения в запас солдат Юрий Марченко изъявил желание  – поехать после армии  на всесоюзную стройку в Тюмень. Подал рапорт по команде.  Обратился  к  секретарю бюро ВЛКСМ. Ему ответили: 
         
         - Не можем рекомендовать вас, многовато грешков и замечаний по службе  имеете. . .
         
         - Как же так?  Я ведь не ищу тёплого местечка,  в Сибирь собираюсь.
         
         Посудили-порядили командиры и активисты, да всё-таки сдались под напором «веских» аргументов Марченко. Честь по чести оформили ему путевые документы, вручили комсомольскую путёвку. Торжественно проводили первым эшелоном вместе с отъезжающими на родину воинами запаса.
         
         Однако хитрец Марченко до сибирской стройки не доехал. Сошёл с поезда в Москве. Стал искать возможность, чтобы осесть и жить в столице. И нашёл.  Пришёл  в ближайшее отделение милиции и бойко заявил:
         
         -  Рядовой запаса Марченко. Хочу посвятить жизнь охране общественного порядка!
         
         Солдата оглядели с ног до головы. С виду парень хоть куда: рослый, крепко сложенный.   И документы у него в порядке (разумеется,  бумаги, связанные  с  поездкой  в  Тюмень,  Марченко  припрятал).  Всё хорошо, но в  служебной характеристике не хватало  вывода об использовании Марченко на службе в органах внутренних дел. И тогда начальник отделения милиции направил в часть запрос с просьбой прислать рекомендацию.
         
         Марченко разгуливал по столице,  любовался её красотой, ждал решения своей судьбы. А в это время командир роты капитан А. Гилис читал и перечитывал официальную бумагу из Москвы и с досадой думал: «Вот плут Марченко…  Хочет обвести  нас  вокруг  пальца.   Не выйдет. . .
         
         Возмущались поступком Марченко и его бывшие сослуживцы. Мнение у всех было единым:  не давать ему положительной рекомендации.
         
         В отделение Московской милиции была направлена подробная характеристика, содержащая далеко не лестные отзывы. . . Финал сей истории вполне логичный и,  думается,  не требует пояснений.
         
         Следующий персонаж фельетона – водитель-лихач рядовой Александр Чурин.  Не думал  -  не  гадал он, что однажды будет лишён прав на управление автомобилем. И когда так случилось, стал посылать одну за другой слёзные жалобы в различные инстанции. «Капля камень точит, - размышлял он. – Чем больше  «накапаю» на командиров, тем быстрее решится вопрос в мою пользу».
         
         Промашка вышла у наглого писаки.   Три авторитетные комиссии проверили его письма на месте и пришли к одинаковому выводу (цитирую): « Тов. Чурин надеется добиться своей цели путём обмана и вымогательства, хотя знает, что  лишён водительских прав законно».
         
         Подобные  изыскатели  выгоды,  как  Чурин,  не одиноки.
         
         Младший сержант Николай  Макасеев,  через  пень-колоду  отслужив срочную службу, задался целью стать прапорщиком.  Путём настойчивых уговоров командиров  ему всё-таки удалось этого добиться.  После окончания школы прапорщиков Макасееву сопутствовала удача -  его назначили на не столь  ответственную,  хозяйственную должность, которая пришлась ему по душе.
         
         Спустя год Макасееву предложили должность старшины батареи. Как не удивительно, но он наотрез отказался от повышения по службе.  А каков для него был резон принимать хлопотную должность? Прежний оклад вполне его, холостяка, устраивал. И жил он, как говорится, на широкую ногу,  припеваючи.  Жил – не  тужил.
         
         Вольготной жизни прапорщика помешали старшие начальники. Они вежливо побеседовали с ним и  «уговорили» всё-таки принять должность  старшины  батареи.
       
         Надо заметить, поначалу служба Макасеева в новом качестве шла довольно успешно. Потом по его вине пошла на спад.  Макасеев докатился до того, что совершил грубый дисциплинарный проступок.  А всё потому, что  лодырничал,  искал  тёплое  местечко  в  жизни.
         
         Прапорщик В. Васильев прослужил в ГСВГ пять лет. Правда, служил не очень гладко. И теперь ему, уезжающему по замене  во внутренний округ, позарез нужно попасть в Киев, в худшем случае – в Минск. С его горячим желанием не посчитались. «Ну, коль так, - рассуждает Васильев, - тогда для армии я – отрезанный ломоть». Садится и пишет рапорт об увольнении в запас.
         
         Какое решение примет командование по рапорту, пока неизвестно. Суть не в этом. А в том, что такие понятия, как долг и честь, порядочность для Васильева значения не имеют. Его беспокоит одно -  добиться личных благ.
         
         Есть, к большому стыду, у нас военнослужащие, которые крепко держатся за ниточку своего меркантильного интереса. Они стремятся как можно больше  урвать  у  нашего  государства.
         
         Не  дадим спокойной жизни  всяким хитрецам,  изыскателям  выгоды.
               
                *   *   *   *   *   
               
                СВОЯ  РУКА  -  ВЛАДЫКА
         
         . . . «И чем я хуже Марьи Ивановны? У неё три шубы, а у меня всего одна и та дешёвенькая», - размышляла продавец гарнизонного магазина Л.Кириченко, примеряя перед зеркалом шубу, только что принесённую приятельницей   Недведской  для  продажи  через  магазин.
         
         - Знаешь,  дорогая, пожалуй, я сама куплю её. Выручишь деньгами?  - умилённо посмотрела она в глаза кассиру-контроллёру В. Жовнерик.
         
         - Денег таких  у меня,  к сожалению, нет. Разве что. . . – собеседница запнулась, опустила голову.
         
         - Ты правильно догадалась, милая. Возьму из кассы, а на днях верну всё до последнего пфеннига. Договорились?
         
         - Рискованно, уж больно сумма большая. Ну, ладно, как тебе не уважить,  получай,  -  Жовнерик отсчитала 2300 марок. -  Только, пожалуйста, побыстрей верни, а то ,  не дай Бог, ревизоры  нагрянут. . .
         
         А они действительно нагрянули. И нежданно-негаданно в тот самый день, когда состоялась покупка шубы. Много удивительного открыли для себя ревизоры. Прежде всего, конечно, в кассе была обнаружена недостача в сумме 2532 марки 46 пфеннигов. Затем на глаза контролёрам попались  припрятанные в подсобном помещении магазина товары повышенного спроса: четыре покрывала, два прикроватных коврика, четыре накидки на кресла  и. . . неучтённая шуба.
         
         Разумеется, ревизоры терпеливо выслушали оправдания Кириченко, но церемонится с ней не стали.  Так называемый «резерв дефицитных товаров»  они потребовали выставить в торговый зал для продажи. Составили акт переучёта материальных ценностей, в котором, конечно, не забыли указать факт денежной недостачи.
         
         Примерно в такую же историю влипла, словно муха в патоку, и буфетчица  гостиницы  КЭЧ   А. Моисеева.  "Быть у водицы да не напиться?"  - сказала она и тут же в мгновение ока переложила из кассы буфета в свой кошелёк тысячу марок для покупки себе приглянувшихся вещей.
         
         Однако реализовать деньги Моисеева не успела  -  помешали всё те же зоркие ревизоры.  Заглянув в буфет незадолго до его закрытия, они недосчитались в кассе 1076 марок 38 пфеннигов.
         
         Подобно Кириченко и Моисеевой «пострадали»от незваных гостей-ревизоров торговые работники Т. Кудзаева, Р. Меньшина, Н. Дмитриченкова.  В «подсобках» их магазинов были обнаружены припрятанные от покупателей товары на общие суммы от 1889 до 2739 марок.
         
         Результатами ревизии торговых точек заинтересовались сотрудники военной прокуратуры. Они, как это принято говорить в юридической практике, расследовали, установили,  постановили. . . В итоге за нарушение правил советской торговли, злоупотребления служебным положением продавец Л. Кириченко уволена с работы. Лишена  «тёплого» местечка в буфете и А. Моисеева. Денежные недостачи ими возмещены в полном размере. Остальные работники прилавка, уличённые в незаконном хранении товаров повышенного спроса, получили строгие взыскания.
         
         О везении, о счастье в жизни у бывшего директора ресторана Тамары Игоревны Онищук было своё, особое представление. Товар – деньги -  товар.   Это она хорошо усвоила ещё во время учёбы в торгово-экономическом институте.  Став хозяйкой  ресторана, Тамара Игоревна демонстрировала высший класс изворотливости и плутовства в денежно-товарных операциях.  Скажите, разве сумеет рядовой работник торговли взять по накладной на складе колбасу «Венгерскую» и «Салями», грибы и другие деликатесные продукты на сумму 2948 марок,  а, продав весь этот товар, получить выручку в размере 3563 марки? Бьюсь об заклад -  не сумеет. А вот Онищук это запросто удалось -  реализовала продукты немецким товарищам,  живущим  в  деревнях.  И  такое  бывало не раз.
         
         Окружив себя «нужными» людьми, она проделывала махинации в ресторане с мастерством циркового иллюзиониста. Могла обвести вокруг пальца кого угодно, даже самого начальника ТБП. Иногда по его приказу «налетали» проверочные комиссии. Каждую из них Тамара Игоревна встречала чарующей улыбкой, обворожительным набором слов. Изящно  «утирала нос» всякому дотошному ревизору. Членам комиссии ничего не оставалось делать, как извиняться перед директором за причинённое беспокойство.
         
         Работая нагло и напористо, Онищук, как свидетельствуют следственные документы, за короткий срок незаконно присвоила значительную сумму. Быть может, она и дальше бы обманывала государство и достигла большего в своих изощрённых приёмах, да её вовремя поймали за руку представители прокурорского надзора. До тонкостей разобравшись в обстоятельствах дела, они передали его в суд. Любительница поживиться в торговле наказана по всей строгости закона.
         
         "Своя рука  -  владыка"  -  категорически считает другая своенравная труженица сферы обслуживания  - Елепашева. О ней рассказали в своём письме в редакцию тт. Вишневская, Уланова, Астафьева и другие. "На бумаге всё выглядит красиво и чётко, в том числе и правила советской торговли. Не сомневаемся, что так и бывает, но только не в нашем магазине № 19. Совсем потеряла Елепашева совесть. Иначе как объяснить то обстоятельство, что, когда её буквально хватают за руку при обсчёте, она ничуть не робеет. Наоборот, оскорбляется, начинает запугивать" . . .
         
         «Найдётся ли управа на торговку Елепашеву?» - спрашивают в заключение авторы письма. Кто ответит на вопрос?  Думается,  это сделают её непосредственные начальники.
         
         Как вы могли убедиться на примерах рассказанных историй,  нечестных работников торговли  постигает справедливое возмездие.   Верёвочка   вьётся,   а  конец  найдётся.