колокола и романтика парового гудка

        Тысячелетие православный  народ жил колокольными  звонами . После
  безбожной , гражданской войны тысячи , тысячи  колоколен лишились голоса . 
 Оборвался разговор страны с небом . Небольшие колокола на вокзалах и на
 кораблях переговаривались не громко и не  брались за главный  голос .

      Дорогу  к сердцам  стали  искать  паровые  гудки заводов , паровозов и
 пароходов . Великая Отечественная  унесла с собой  жизни миллионов сердец ,
 любящих церковные колокола ... Пришло новое поколение . Оно выросло под
 паровые гудки . Юность всегда романтика . Романтика моего поколения влилась
 в эти латунные , паровые голоса .
   
       Копаю  грядку , радуюсь ветреной, после-дождевой погоде . Такая часто
  объявляется на побережьях северных морей . При ней из берегов каменных ,
  из скальных  закутов исходит  трубный зов . Весь в слух превратишься .
  Низко начинает , как  бы  трубой среднеазиатской , потом выше берёт от
  твёрдого звука "Х" к  "У" и до низкого свиста поднимется , вот она  и
  есть песня  скалы .  В её песню камертонами  влетают  гудки пароходных
  буксиров . А белой ночью , когда скала уснёт , её каменное тело , само
  инструмент на хрустальной тишине белых ночей .  Гудки железной дороги
  летят между скалами  по летней дороге , усиливаются и  два десятка  кило-
  метров не могут удержать и спрятать романтику  дорог приходящих из дали и
  уходящих в них .

       Грядка вскопана . Завтра День Победы ... И врасплох застаёт  меня
  длинный ,тонкий  гудок паровоза . Понимаю : "воинский эшелон" с ветеранами
  катится  по железной дороге в Брест . Запоминаю строчки :

              Город мой , что  распластанный  крест,
              две железных  сковал  магистрали -
              перекрёсток  военных  баталий ,
              шли войска  здесь  из  Бреста ... и в Брест .

      Задумываюсь ... заводской гудок нашего посёлка на Белом море , служил
  семь десятков лет . Пел он и в моем детстве , и в юности . На смену и со
  смены . Будил утром в школу . Вытягивая тревогу , пел на похоронах первых
  государственных лиц .  Тревожно становилось за всю страну . Хотелось
  немедленно кого-то утешить , помочь ... а он гудел длинными , длинными
  на сколько пару хватит . Все останавливались и всё останавливалось .
  Может тихо про себя и молились ... мама точно молилась .

      Где-то в середине шестидесятых , появился в нашем порту пассажирский
   катер , дизельный . И при подходе к причалу и при отчаливании давал      
   такой громкости  сирену , что глухие тюлени со скал в воду падали ,
   ни одна старушка не переспрашивала ...
   Споёт  она и моему  отъезду .  Но пройдёт время и её спишут на  берег .
   Захочется , ещё как захочется повторить юность ...

  В 1995 году , на столетие завода  . Заводской гудок споёт свою последнюю
  песню . Найдут его , сохранённым  механиком завода . Поставят на кузов
  машины . Через воздушный шланг подключат компрессор . И полетит его песня
  романтика через скалы к нам - уехавшим островитянам . Мы вздрогнем .

      Паровозный  гудок - настоящий , мягкий , победный для фронтовиков .
   Романтический для нашего послевоенного поколения .

   И ударит колокол Покровского храма  в память ушедших и о здравии живых .
   Возвращаются колокола и продолжится их разговор с Небом  о нас .