Поэтические произведения былых лет и немного прозы

Моё Роковое Творчество
Капать. Душой израненной капать,
Не ведать. Бед в изгнании не ведать,
Вспарить. Хоть раз над мраком вспарить,
Вскричать. Век зодиаком вскричать,
Отдать. Себя в руки Астрала отдать,
Уплыть. Навсегда от причала уплыть,
Разбиться. До лицах в крови разбиться,
Явиться. Самому себе внове явиться,
Остаться. В других для начала остаться,
Пей всё. Чтоб добро не пропало, пей всё!
Кропотливо крапать капли
В книгу радости и счастья:
Слева, справа, так ли, сяк ли...
Чрез меня упейся властью!
Ты — Един, хоть ты — не только
Ты. Но помню, верю, знаю,
Что смогу я ровно столько,
Сколько капель накрапает
Мой разрез души-аорты.
Нет, уже не отойти.
Это что-то вроде спорта.
Ты — не первый, но в пути.
Отдавай души богатства.
Всё вернётся, и сторицей.
Вдохновение — не рабство,
А вино. Хочу напиться!

Жизнь человека
Жизнь человека — как жизнь книги;
Судьба — на полке ль простоять;
Будет ли кто тебя листать,
Смотреть, брать в руки и читать?
Срок небольшой тебе от Бога.
Лет пятьдесят — считай, везёт.
Вплетай в строку свою дорогу,
Пусть кто-то тот же путь пройдёт.
Да, невелик от Бога срок,
Так пусть читают между строк
Всё то, что ты сказать хотел,
О чём и думать сам не смел…
На полке не найдут глаза —
Не вырвет хулиган страницы,
Не окропит любви слеза,
Не исказит презреньем лица…
Но не хотелось бы мне гнить
На полке. Очень не хочу!
Да, видно, предстоит здесь жить,
Покуда в небо не взлечу!
И пускай через век,
Ну а может и два,
Книгу ту человек
Пустит хоть на дрова!

Муравьиная страна
Сегодня ты меня достал,
Мой внешний мир!
Я зол, как пёс.
По правилам твоим играл.
Отныне
В пользу светлых грёз
Я ухожу из этой гонки
Собак за приз — кусочек кости.
Кишка моя чрезмерно тонка:
Не хватит пролетарской злости,
Не хватит лексики забойной.
И грусть меня гнетёт, что странно.
Здесь место толстым, а не стройным.
Я нервным стал чрезмерно рано.
Всё ж верю: так всё лишь у нас.
А у других иначе всё же.
Но свой единый звёздный час
Я вырву и в больнице тоже,
Ведь Цой был прав, когда сказал:
Всё ж меньше «в несколько» их «раз»,
Здоровых, то есть. Также верно он указал
С презреньем нам на стадо муравьиных масс.
Я ухожу от беготни. Я ухожу, хамьё, от вас.
Где разум был? Жаль, что не знал:
Деление на «наш» — «не наш»
Не для того, кто не предал.
Он не предал, был верен, шёл,
Но вышел весь, весь без остатка.
Он словом и собою песнь заплёл,
Но проиграл другим с собою схватку.
Не пройден им маршрут.
Проблем всех не решил.
Но люди всё же врут:
В чём мог, он победил.
Муравьиная страна!
Муравьиная струна!
Муравьиная страна!
Муравьиная струна!
Я умираю в этом мире,
Рождённом рыжим муравьём.
Пусть я чужой на этом пире,
Я всё же стану журавлём,
Несущим в руки Бога
Разбитые оковы,
Иголку в толще стога,
Счастливые подковы.

«Ломка жизнью (unplugged version)» + «Удручающие впечатления от экзистенции безнравственности» — одно в другое вяло переходит...
Звенящий треугольник
Бессмысленного бреда.
Цена таланта — молодость,
А жизнь — цена победы.
Вновь ломка жизнью входит
И в явь и в сон, ликуя,
А серость жадно смотрит,
Завидует, тоскуя,
И проникает болью
Под кожу и в подкорку.
Посыплю раны солью,
Другое раз без толку.
Готов был брильянты влагать тебе в уши,
Но время вдохнуло равнодушие в души.
На время подует на нас тёплый бриз,
Прекрасный почин — равноправия миг…
В одной мышеловке зачем столько крыс?
Как бомба из фильма — в душе нервный тик.
Времена лупоглазой прозы
Вспоминая, душа немеет,
Ведь ей путь предстоит неблизкий:
Только он свою суть имеет.
Готов был вложить упованье в ик-ону,
Но в мире лишь вызов диктует законы…
Готов был поставить я крест в центр мира,
И выяснить, что же такое порфира…
— Мой стих шоколаден? Красив? Ненагляден?
— Закрыл бы ты рот, трижды будь ты неладен!

Венти, Ленти и Икарлсон из подпола Альфа-Бета
На что меня ты вдохновишь,
Куриный мой фаст-фуд-фетиш?
“TNS” бесплатной карамелью,
Детство древнее „Марией-Мирабелью“;
Пузокрылый вентилятор... Вася,
Карслон — смотри!
— Не напрягайся...
Чресполосица — чужие чьи-то чресла.
Что-то липкое на поручне от кресла.
Ты пришла, пришла, как все другие
Мысли вялые, бесплодные, нагие.
Новый стих, пока не ставший старым.
Он затих, задавленный задаром.
Тьма навек
Начнёт... Начать... Начало...
Смысла брег
Вдали… Вот и не стало!
Распоясанный задором юных лет,
Черепками вымолвил обет:
«Не вернуться никогда в тот край,
Где царь Ирод — Телевизорай!»
Пролетел Икарлсон в подпол.
Полтергейст раздвинул чем-то стол.
Стал овал вершиться. Кастанеда —
Это воин… Ну а “V” — победа!
Падший ангел ввысь стремится —
Жаждет к Богу возвратиться.
Защита солнца вновь крылья жжёт,
Сознанье туманное само себе лжёт.
Но снова надеждою пламя раздуто,
И в Вечности снова застыли минуты.
Темпоральной петлёю себя обвивая,
Уже не тоскует, почти не желает...

У тебя была душа,
Боль была её судьба.
Мир латентно сокрушал
Дух, за мысли теребя.
Невозможная строка
Нереальностью тогда
Поместила вникуда
Смысл разом на века,
И остатки мира духа.
Там, где мокро — стало сухо,
И фальшивый мир души
На покой уйти спешит...

Первый блин
01.01.01
Мне греет душу память о тебе:
В грядущее из прошлого пусть длится!
Тобой дан образ просветлённый мне.
Им жизнь, мне данная тобою, озарится!

06.06.06
Меня рвёт, когда я вижу тебя!
Меня рвёт, когда я слышу твой смех!
Меня рвёт, когда ты гребёшь под себя,
Без тени сомненья входя снова в грех!
Рвёт от твоих обещаний,
Рвёт от посулов пустых…
От дураков и от пьяных
(Вместе и глупых, и злых).
От невозможности выжить,
От участи вечно мечтать.
От брызнувшей некогда спермы,
Сумевшей меня всё ж зачать…
Рвёт от тоски и обмана.
От безнадёжности стен.
Рвёт от любого дурмана —
Разом, всего, насовсем!
От ненатурального секса.
От недолговечной любви.
И от того человека,
Что вышел сухим из крови.
От глупой надежды на чудо,
И от сомнений в себе.
От тварей, подобных Иуде:
Всех тех, кто не верен судьбе.
Рвёт от всего, что я вижу,
И от всего, что во мне:
Многое я ненавижу
В когда-то великой стране!
От тошнотворной рекламы,
Аббревиатуры “PR” —
Нагромождений из хлама,
Да так, что бросает аж в жар!
Рвёт и от «Кода да Винчи»:*
Вся эта чушь не по мне.
Рвёт от души половинчатой:
Люблю только «да» или «нет».
Что будет дальше? Не знаю,
Хватит ли желчи во мне,
Чтоб обрыгать врата рая,
Или хоть чёрта в огне…
P.S.: Тот, кто прочёл мои шальные строчки
(Им жизнь я дал, как в шторм морским волнам!) —
Знай, не спешу отнюдь я ставить точку!
Прошу тебя, продолжи список сам!

Склонив овал лица
Склонив овал лица над унитазом,
Ты облегчил души тяжёлый груз.
Ты будешь снова, снова раз за разом,
Ждать не похмелья, а визит прекрасных муз.
О, непонятность неоправданного зла!
О, беспредметность спора стула и стола!
В стране бездушных, слабых жертв аборта
Никто не прав, все в страхе жмутся к борту,
Тому, что слева — их надежда не легка!
Но смерть уже видна, для всех одна —
Твой путь — запомни — он не на века,
И вновь кровава над Москвой Луна.
Склонив рабочий член над унитазом,
Ты облегчил немного этим свою жизнь,
И снова в битву, убеждаясь раз за разом,
Что человек — лишь примитивный механизм.

Аура зла
Аура зла
Черту перешла:
На планете Земля
С ума всех свела.
Аура зла!
Аура зла!
Войну веду я,
Чтоб поправить дела,
Тылов не тая:
Была не была!
Аура зла!
Аура зла!

Две стихии

Моя Родина
Здесь нужно выстрадать свою несвободу.
Одно здесь лишь право — на отсутствие прав.
Можешь ты действовать себе лишь в угоду,
Иль для других — всегда ты будешь не прав!
* * *
Ты хочешь быть рядом со мной,
Когда грянет гром?
Ты хочешь быть рядом со мной
Вдвоём под дождём?
Ты выдержишь тяжесть проклятья
И горечь разлук,
Когда Бытие проверяет,
Беря на испуг?

Телекамера в метро

...И скромно отвернулись объективы,
Лишь друг на друга с ласкою глядят;
Из Центра разные приходят директивы,
И твёрдо разности по-разному твердят.
В метро взрыв может миг заставить взвыть,
И Вечностью войти в врата Валхаллы всех, кто рядом,
Но жизнь не та, увы, что даст себя забыть,
Рай ценой крови очень может оказаться адом.

6.09.06

Беслан
От наркотиков мозги свои все нужно растерять,
Чтобы детям в спины научиться стрелять.
Рука твоя сколько жизней унесла?
Не простим вам, сволочи, никогда «Беслан»!
В аду продолжишь муки своей дурацкой смерти —
Ты был бесланцами убит в порыве жажды мести!
Ты думал безнаказанно вершить свой страшный суд.
Но где твой Бог теперь? В аду тебя лишь ждут!
Тебя не забудет наша страна.
Нам всем так жаль: смерть одна лишь дана!
Убить тебя мало один только раз!
Всё ж кара настигнет любого из вас.

Ку-ку!
КУ-КУ!
IQ!
ICQ!
Привет! Минет!
Интернет!
И снова — бред
Похмельных лет...
Где взять ответ,
Скажи, Поэт?
Ответа нет —
Лишь шелест ветра...
Новое Время,
Рваное, нервное,
Велело нам
Прогнать ТОСКУ!

Я стою;
Стою в киба-дачи
Я на верном пути —
Не сможешь столкнуть
Иль меня превзойти!
Победа грядёт!
Эскалатор — вперёд!
Вези меня в место,
Где в белом Невеста.
Пусть я облит томатным соком,
Пусть неумел и в чём-то глуп,
Мной управляет божье Око,
Я в фотосинтезе, как дуб,
Преобразую в жизнь мечты,
Хоть не дано мне всё понять,
Чтоб понял я, чтоб понял ты:
В бою почётно умирать!

Коленопреклонение
Спеши встать на колени —
Ты можешь опоздать!
Проснётся мозг от лени,
Захочет сам решать —
И счастье сна утонет
В работе ни за грош;
Его навек прогонит
Железный острый нож,
Готовый резать сопли,
Сомненья, светотень,
Чтоб изготовить топливо;
Работа, но не лень —
Вот то, чего боишься.
Так и умри, не встав!
Быть может, очутишься
В раю, ведь ты был прав,
Скользя по краю бездны,
Склонивши вниз чело.
Землёю гроб твой тесный
При жизни занесло...
Чу! Кто так робко стонет?!
Он низок, но велик?
Но не избегнешь вони,
Не нарисуешь блик
На том, что лишено
Как сути, так и формы.
Что ж, что предрешено?
Неужто не зазорно?
А впрочем, что мне в том?..
Твоя жизнь и ошибки.
Живи своим умом,
Коли колени гибки...

Пленённая оса
Оса за стеклом
Понимать не желала:
Есть выход, есть вход.
Есть конец, есть начало.
Беречь надо силы.
Тем дальше зайдёшь,
Чем больше ты пыла
Для дел сбережёшь.
Забудь же про вызов:
Цена ему — грош.
Чужие капризы...
Ты свой путь пройдёшь!

Life and death
Жизнь страшна,
А смерть — нема.
Жизнь одна,
И жизнь — тюрьма.
Одна и смерть,
Она как плеть —
И боль, и радость,
Соль и сладость!

Новое стихо
Вот новое стихо явилось ниоткуда
Пройти чредом прочтений чьих-то честно.
Взросла бессмысленной поэзьи груда,
Как будто там и так не было тесно...
Просунуть струны в страха уши,
Полив водой любви пустой.
Зажечь огонь — пусть греет души!
И умолять мечты: «Постой!»
В бою неравном слышен стон в агонии:
Кого-то кроет страстный злой маньяк;
В крови по горло жертва мрачно тонет,
И хорошо уже не будет жертве так...
Но верить всё же надо, пусть напрасно
И пусть один он, выбравший свой путь:
Взгляд правды выдержи ужасный,
Но не считай, что понял жизни суть.
В надежде на любой итог по смерти,
Не успеваешь вспомнить ты чуть-чуть...
К тебе уже за год приходят черти
Измерить что-то, что-то подтянуть.
А ты уже устал, устал бороться.
Не веришь в то, что кто-то в чём-то прав.
Ну так к чему? И так легко живётся.
Ты выронил свой сон, не удержав.

Succeed
Чего-то ещё успеть.
Чего-то ещё суметь.
Отмерит мерило — смерть,
Сколько топтать эту твердь.
На вызов ответить: «Нет!»
Весь путь освещает свет,
Чтоб выдержать, дать ответ,
Найти свою форму, свой цвет.
Раз этот мир всё же не бред,
То, сколько б ни прожил лет,
Веди с Богом t;te ; t;te
Беседы, вникая в совет.
Когда суждено умереть
Пусть знать не дано уметь,
И всё же, нам надо хотеть
Хоть треть бы из нас согреть.

Pain 1
Pain
Once again,
Though the suffering’s
In vain
Pain
Reach my
Aim
It will always be
The same
Till I die and burn
In flames
Fight my suffering and
Pain
Clean my hurting wounds with
Rain
I will die and live
Again.
No, it wasn’t all
In vain:
I will scream and praise
The Pain!

Pain 2
Pain
Forever
Everlasting
Pain
Whatever
My mind’s blasting
Pain
From everyone
I see
Pain
Won’t ever
Set me free
Боль
Pain
Оль
Playing
Льёт
Laying
Тлёй
Lying
С ней
Blind

В.Ю.В.
Ты — капиталист, а я — постмодернист.
Я — писатель, а ты — деляга.
Нам не понять друг друга, как ни крути.
Нам не понять друг друга, такая вот шняга!
Для тебя всё в мире — деньги,
Для меня всё — в сердце боль.
У тебя другие сленги,
У меня другая роль.
Ты воспитан так, что можешь
Рассуждать о том, с кем спал,
Но меня ты тем коробишь,
Ведь о том бы я смолчал,
Не сказав ни слова боле.
Это — разные две роли:
Ты и я, инь/ян и палка —
Два конца. Друг друга жалко...

Переводы Мэрилина Мэнсона

Одному человеку хотелось найти переводы песен Мэрилина Мэнсона на русский. Я написал ему, что он может выслать мне англоязычные варианты, а я верну ему переводы. Здесь я публикую результат своих переводческих экспериментов. Оригинальные тексты можно найти в и-нете. Если у кого-то возникнут несогласия по поводу отдельных мест перевода, просьба высказать свою точку зрения, т.к. переводы «сырые» и подлежат редактированию.

игра слов: «Непристойная толпа»

Леди и джентльмены,
Мы — прародители грядущих видов!
Свобода не задаром, и она безгласна.
Вокруг депрессия царит.
Век Искажения,
Они все знают, как меня зовут.
Вальсируем с подонками и подлецами,
В законном браке с болью состоим —
Это как раз то, что мы хотим!
Ты пришёл поглазеть на непристойную толпу?
Ведь это так не похоже на твою жизнь!
Это лучше порнушки, к тому же, это
Так, чёрт возьми, непристойно!
Хочется замутить что-нибудь?
Надень своё лучшее платье,
Обними меня,
А теперь мы опустимся чуточку ниже...
Будь непристойна!
Будь непристойна, детка, и старайся, чтобы тебя не услышали!
В тот день, когда любовь открыла нам глаза,
Мы наблюдали Конец Света.
Мы забрались так высоко,
Но у нас не осталось друзей.
Нас учат, что грешить нехорошо,
Но мы то знаем, что это — клёво!
Наркотики на передовой вступают в бой,
Листовая броня сексапильного танка...

Белая кома

Холод и пустота
Таятся за её милой улыбкой.
Она застыла на эстакаде
В своей волшебной миле.
«Ведь ты пришёл из совершенного мира,
Мира, откуда я изгнана.
Сегодня, сегодня, сегодня — время убежать!»
Припев:
Таблетка вызовет оцепенение,
От таблетки ты станешь немой.
От этой таблетки ты станешь другой,
Но всем наркотикам в мире
Не спасти её от себя самой.
Её рот выглядел пустым разрезом,
И она с нетерпением ждала падения.
В крови, как на снимках «полароида»,
Она растеряла всех своих кукол.
«Ведь ты пришёл из совершенного мира,
Мира, откуда я изгнана.
Сегодня, сегодня, сегодня — время убежать!»
Припев.
«Ведь ты пришёл из совершенного мира,
Мира, откуда я изгнана
Сегодня».
Припев.

Агнец Господень

Христос стоял там в скорлупе из металла,
А кровь текла рекой по мостовой.
Хватит фотоаппарата, чтобы сделать из тебя Бога —
Именно так Джека произвели в святые.
Припев:
И если никто не увидит, как ты подохнешь,
Твой рейтинг упадёт, и о тебе все позабудут,
Если они убьют тебя на своём экране,
Ты — великомученик и Агнец Господень.
Вряд ли что-нибудь,
Вряд ли что-нибудь изменится в этом мире.
Был Леннон и «счастливый» наган,
Были слова на мостовой,
Мы искали Агнца Господня.
Мы искали Марка Дэвида.
Припев.
Он умирал три дня.
Рождённый заново, чтобы купить себе серийные права,
Агнец Господень, пощади нас!
Ведь ты же не боишься нас, Агнец Господень?
Припев.

Умерший президент

Исключительно для людей. Они хотят тебя.
Исключительно для людей. Они хотят тебя.
Тебя возбуждает насилие, детка!
Мёртвый президент, и доказательств нет.
Он освещён светом фонарей,
Богом полицейского государства.
Его череп — запятнанное стекло.
Специально выращенная
Элита общества.
Бедные мыслители покупают билеты,
Чтобы пойти поискать своего Бога,
Как ярмарочный поросёнок,
И мы вовсе не желаем жить вечно
И мы-то знаем, что страдание
Куда лучше!!
Исключительно для людей. Они хотят тебя.
Исключительно для людей. Они хотят тебя.
Тебя возбуждает насилие, детка!
Дай таблеткам время подействовать!
Мы все можем быть мучениками
Зимой нашего недовольства.
Каждой ночью мы прибиты гвоздями к месту
И тем не менее, каждой ночью мы делаем вид, что это не так.
Вспомни когда-нибудь, зачем всё это!
И мы вовсе не желаем жить вечно,
И мы-то знаем, что страдание
Куда лучше!!
Исключительно для людей. Они хотят тебя.
Исключительно для людей. Они хотят тебя.
Тебя возбуждает насилие, детка!
И мы вовсе не желаем жить вечно.
И мы-то знаем, что страдание
Куда лучше!!(3x)

Рок мёртв

Все простые макаки с чужими детёнышами.
Наркота для парней.
Распятия для дам.
Бездушные шаблоны.
Всемирный и Охвативший Всё Своей Сетью —
Всё живое для тебя лишь товар,
Который ты продаёшь и делаешь мертвецов ещё мертвее.
Нужно что-нибудь, чему можно смело отдаться до конца.
Припев:
Мертвее мёртвого рок.
И всё, что осталось у тебя в голове — это шок.
Нас накормят только секс и наркота.
Забей на свои протесты,
Засунь их куда подальше!
Господь живёт в ящике.
1000 матерей молятся ему.
Надежда нас переполняет,
Хоть это лишь чушь.
Построить нового Бога,
Чтобы лечиться им и подражать ему, как обезьяна.
Продайте нам суррогат,
Разодетый и фальшивый.
Нужно что-нибудь, чему можно смело отдаться до конца.
Припев.

Разведены мосты
Между тобой и мной.
Так пожелала ты,
Таков был выбор мой.
Непониманья миг,
Неуваженья срок.
Уж не поможет крик,
Где равнодушен рок.
Единый клик судьбы
Повергнет реки вспять.
Нет больше «если бы...»,
По новой не начать.
Нам недоступен мир
Взаимностей «я — ты»:
В дуэте наших лир
Разведены мосты.
Разведены, как лох —
Отныне и вовек.
Никто из нас не бог,
И ты лишь человек,
Хотя порой близка
Казалась к небу синему.
Вмиг тонкая рука
Покрыла души инеем.
Нет дружбы, нет мечты,
Любви, вражды нет, ссоры.
Разведены, мосты
Взирают, будто горы...

Без цвета with Элвер Касс

1.

И в грязном вагоне гремучей змеи,
В метро, я увидел Её.
Такое же непониманье Твоё,
Такие же грёзы мои...
Она мне напомнила меня самого:
Всё та же бессмысленность взора,
Прикрытого сверху доской гробовой
Бесцветного буднего хора.
Стремленье моё — дожить до конца
Рабочего трудного дня,
Чтоб завтра с утра, без грёз и венца,
Гнить заживо, жаждя огня.

2.

Увидел розу я, цветущую в гробу,
Восстал мой прах, любивший красоту,
И каждый день любуюсь ею я,
А рядом спят холодные тела,
Я ожил снова ради взгляда на бутон,
Не знаю, сколько лет меня пленил мой сон,
Но истину нашел я для себя,
Свела меня со света лишь тоска,
Мои мечты разбились о гранит,
Я проклят был и всеми позабыт,
Земля дала мне сладостный покой,
И в недрах темных слышу горький вой,
Но стихло все, дышу, вернулся я:
Спасла меня Той Розы красота!

Рассвет
Плачь, солнце, но дай причаститься
Волшебства драгоценнейших слёз.
Позволь вслед за ними пролиться
В души мир кошмаров и грёз.
Спокойно ложись, засыпая:
Для солнца в ночи места нет.
Напомню о том лишь, родная,
Что утром я вновь жду рассвет.

А. и Б. Стругацкие
А
АБ
АБС
Их книги имеют как золото вес.
Учились людьми быть и просто собой,
Вести против тьмы и невежества бой...
И легче подохнуть теперь, чем узреть,
Что мир поглотила мещанская тьма.
АБС
АБ
А

Lyrical artificial thoughts-1

Ночное...

Я вам пишу — меня пробило!
В моём пере писачья сила!
В два часа ночи компьютер подключен.
Свою популярность пойду и подрючу!
Ого! Прочитало пятнадцать мужчин,
Четырнадцать женщин и пьяный кретин!
Пятёрка рецензий — сегодня везёт!
На Прозе я гений, не так ли, народ?;)
Но завтра в реале пойду я в палатку,
А сзади мне ножик вонзят под лопатку!
Вот будет обидно — чего я достиг?!
Был рейтинг вчера, но ведь это лишь миг!..
Я — средоточие прошлой обиды?
Что ж, ищем другую, хотя бы для вида!
Все — пидорасы. Вокруг всё так шатко.
Я буду жёстоким для вас. Буду кратким.
Все сбились в колючую кучу зверька.
Все сбились в лоток одинокого рока.
Все шумно вздохнули — вот третья строка,
Вы заняли очередь мне у ларька?
Все тихо вплелись в изголовье потока.
Я вам не спою о неспетости лета.
Я ставлю конфету себе на замету.
Я вышел-вошёл и опять, снова вышел.
Я слушал твой зов, но за шумом не слышал.

День прожит мною

День прожит мною не напрасно:
Успел я, что хотел.
Пускай погода и ненастна,
Я сделал много дел:
Успел с подругой погулять,
Досочинить рассказ,
Чтоб о себе не забывать
И не забыть о вас.
Пытался песню сочинить
И записать на раз.
Не вышло... Что же мне — грустить?
Да я смеюсь сейчас!
И о душе не забывать,
И тело не оставить:
Себя я спортом убивать
Болезни смог заставить!
Прослушал много новых песен
И ещё больше старых.
В “agent’е” собеседник весел,
На Прозе зол Макаров.
Короче, люди, иду спать.
Всех вас люблю на свете!
Во сне сонет буду писать.
Спокойной ночи, дети!

In the street

****ец на улице Вязов:
Микрочип вжит в мой мозг.
Мысль в поисках лазов
Не в силах снять лоск.
Не вычленить vision,
Коль виден нам Он.
Твой уличный mission
Под ним погребён.
Твоё злое слово —
Одно навсегда.
Кино здесь не ново,
Как дни здесь года.

Я рисую двухцветное небо

Я небу посвящал
Тебя, моя мечта.
В ответ всегда видал
Всё те же я цвета.
Мои два личных неба,
Царя попеременно,
В душе заочно-бледной
Пророчат перемены.
Мои две переменных
Над жизневосприятьем.
Двуличны мои вены
Ведут всегда к утрате.
Отлично! Не расстроит
Меня судьба моя.
Вполне меня устроит:
Двухцветна, как и я.
Я не растратил попусту
Души сиянье древнее,
Но не уверен полностью:
Какое небо — дневное?..
Какое небо гневное,
Я знаю — то, что чёрное.
А белое — неверное
Мгновенье просто вздорное.
Над мыслью этой небо
Какое воссияет?
Когда чрезмерно требуют,
Душа моя линяет.
Догадка мозг мой клюнула,
Как труп мой — клюв вороны,
Что оба неба — чёрные!
Об этом только думаю...

Пох-мелье...

Я вижу всех вас, нах, насквозь.
Я вижу всех во снах насквозь.
И сквозь пох-мелье еле-еле
Глаза открыли мне суть цели.
Я вижу всех вас, нах, насквозь.
Я вижу всех во снах насквозь.
Во снах вассалом вечной жизни
Я паперть на дороговизну
Сменил. Воспел в стихе о нас.
Вас пел в последний, что ли, раз.
Хочу проснуться ото сна. Ну а ещё, порой,
Проснуться и от жизни беспечной, за чертой.
Хочу хочушку похотить!
Хочу замуту замутить!
Проснувшись рано утром, жить,
Рецепт писать, отвар испить!

Бить, смеясь!

Смеясь, бесы вьют весов.
Смеясь, весы гьют гесов.
Смеясь, гесы дьют десов.
Смеясь, десы жьют жесов.
Смеясь, жесы зьют зесов.
Смеясь, зесы кьют кесов.
Смеясь, кесы льют лесов.
Смеясь, лесы мьют месов.
Смеясь, месы ньют несов.
Смеясь, несы пьют песов.
Смеясь, песы рьют ресов.
Смеясь, ресы сьют сесов.
Смеясь, сесы тьют тесов.
Смеясь, тесы фьют фесов.
Смеясь, фесы хьют хесов.
Смеясь, хесы цьют цесов.
Смеясь, цесы чьют чесов.
Смеясь, чесы шьют шесов.
Смеясь, шесы щьют щесов.
Смеясь, щесы бьют бесов.
Смеясь, бесы вьют весов.
Смеясь, весы гьют гесов.
Смеясь, гесы дьют десов.
Смеясь, десы жьют жесов.

Lyrical artificial thoughts-2

Я рано...

Я рано умер. Плохо кончил.
Мне никогда не спеть ручей.
Мне не дано свет обесточить.
Мне не закрыть Её очей.
Я плохо спал. А вот и вечер!
Я плохо спел. А вот — антракт!
Я твёрдо знал, что этой встрече
Я никогда не буду рад.

Кинофильм

Я видел уже этот фильм до конца —
Промотайте на титры скорее!
Пошлите за вздохом из стали гонца,
Повесьте угрюмца на рее.
Взорвите до срока испуганный нрав,
Звезду похронив под диваном.
Пронзите одною стрелой тех, кто прав,
Но правдой лишь самообмана.
Пронзите зараз и печёнку и глаз
И сбросьте итог с небоскрёба
Ошибкой одною один только раз —
Неправдой самца-долбо*ба.

Не моё поколение

Поколение мутантов
Ядерных отходов,
Черепашки-ниндзя,
Мы идём вперёд.
В телеке реклама —
Учат жить, уроды,
Чтобы контролировать
Мой родной народ.

Братеевский мост

Здесь мост через реку; Борисовский пруд.
Здесь люди пьют пиво и лошади срут.
Готовые розочки — только хватай,
И труп ещё тёплый с моста вниз кидай!
Вот кто-то прилёг, а там кто-то сидит.
Он с виду торчок. Удивительный вид
Отсюда открыт. Готов первый тост,
Ведь с нами пьёт вод(к)у Братеевский мост!

Застывает моё время

Ноосфера пропитана злостью.
Я плыву в океане без времени.
Здесь дерутся за сладкие кости
Псы и свиньи со дня сотворения
Тёмно-серого жалкого мира.
До финала дойдёт этот бой.
Просыпаясь ночною порой
Сквозь обвисшее тулово жира,
Жар скрывает слезливую соль.
Этот миг, этот крик, эта боль...
Взвоет сердце ретиво-строптивое;
Время замерло вечно стыдливое.
И в глазах пустота,
И в словах суета...
Покосившиеся люди
Совершили акт насилья,
А Земля, как чьи-то груди,
Тихо стонет от бессилья.

Пьяный креатифф он-лайн-нон-стоп

Либидинальная песня.
“PUSH-OK” means «толчк-ОК».
Мне хотелось спеть честно,
Но я честно не смог.
Напоследок удар
Мозговых нестыковок:
Своевольный Икар
В своей смерти неловок.
Разудалых моментов
Всех докучливых истин...
Твоих мега-комментов
Слог несказанно выспрен,
Но твоих экскрементов сок,
Кишок злое бремя
Говорят: «Срок истёк!»,
Забывая про время.

Редактор прежних состояний

Ты не живой уже, мой друг...
Твой мозг давно уж помер.
Ты был таким, как все вокруг,
А стал — всего лишь номер.
И в серой коме
День за днём
Ищешь парома
Днём с огнём.
Твой микрочип
Светит в ночи
И освещает бездну.
Твои ключи
Время почтит —
Хоть что-то будет честно.

Микрочип и его влияние на либидо

Цветы на печени и в поле,
Цвет мака на тропе войны.
Неподготовлен к этой боли?
Всплывают архетипом сны...
Зеницей ока по костям коробится упрямо.
Из-под брони глядит очко: момент Гудериана.
Не жги электричество почём зря,
Веря, что жёлтое — это заря.
Я поздно мазал каплей море.
Я рано жил во мраке дня.
Я так упрямо сеял горе
И умирал, смерть не виня.
Цифровое решение буквенных проблем —
Круг на песке, уравненье с рядом неизвестных,
Самая недоказуемая из всех теорем.
Магнитною бурей спел песен нелестных.
Сонет совет давал далёкий,
Сна нет — лишь свет больные лёгкие
Вписал в окружность окруженья
Такого чудного мгновенья.

Татуированные мысли-1

Стандартные параметры

Я рос среди говна:
Я был им удобрён.
Эпоху не виня,
Прошёл своим путём:
То солнцем, то туманом,
То плазменным дождём,
То злом самообмана,
То вычурным добром —
Я не искал совета,
Я находил слова.
Идя тропою света,
Слагая два и два,
Всё ж вышел на опушку,
Спустя немало лет.
Своей судьбы игрушкой
Уже не стану, нет.

Tempt the fates

Я переехал в мир мечты —
Там лучше, чем в банальном «здесь».
Мне незнакомые черты
Открыла ты, Благая Весть!
Я переехал от Судьбы,
Но изменил в пути маршрут.
Окольные сочтя столбы,
Прошёл весь круг — и вновь уж тут.
Твоя большая часть — нажива.
Твои зелёные глаза...
Они — как жгучая крапива,
Они — как ад. Всегда назад
Твоё глядит преображенье,
Цветы кидая в урну зла.
В твоём ущелье — наслажденье,
Твоя аорта рта ала.
Твоя спина новей невесты.
Своей Судьбы страницу — вон!
Твои разрозненны крупицы —
О девстве юном сладкий сон.

Микросхемы поневоле

Микросхемы поневоле.
RPG-online-игра —
Ограничил нашу волю
Бог с заката до утра.
Мы — персонажи аниме.
Нельзя нам утонуть.
Не бросит геймер нас во тьме,
Коль знает, где свернуть.
Сценарий наш — один на всех,
И взрыву не бывать,
Покуда программистов грех
Не вскроет хак опять.
Безумный в Союзе сойдёт за норму.
Безумие взгляда, и мысли и слёзы.
Толпа равнодушная тянет хвост к корму,
И только reset контролирует дозу.

Мне отказали в издательстве

Мне отказали в издательстве,
Да и не только мне...
Мне отказали в издательстве:
Сказали суровое «Нет!»
Мне отказали в издательстве.
Значит, таков уж мой путь...
Мне отказали в издательстве,
Но разве в этом вся суть?
Мне отказали в издательстве.
Путь мой тернист и неблизок.
Мне отказали в издательстве.
Да, потолок их не низок!
Мне отказали в издательстве.
Дальше пойду, лишь вздохну.
Мне отказали в издательстве.
Только рукою махну.
МНЕ ОТКАЗАЛИ В ИЗДАТЕЛЬСТВЕ!!!
Только вот без истерик!
Мне. Отказали. В издательстве.
Невелика потеря!
Пусть отказали в издательстве —
Я не повинен в предательстве:
Я продолжаю, что начал.
Трушные мачо не плачут.

Потерянный Ад

Ад. Потерянный Ад.
Нет, пути нет назад!
Рад! Конечно, ты рад!
Тут тебе не до карт,
Тут твоя смерть — бедлам,
И потерян ты сам.
Ледяной боди-арт
Сплавит лавою в спам.
Мигом тают здесь разума путы,
И Аиды с ифритами жгут,
Мои двадцать четыре минуты —
Свято верю я — вскоре пройдут.
Мои дни в заморозке заморской
Отложили следы на песке.
Я впиваюсь своей рваной шёрсткой
В выгребные помои в тоске.

Tverskaya st.

Не сказка, а быль!
* * *
Картофель фри,
Курица гриль.
Барбара БРЫЛЬ —
ТверСКАЯ street —
Прекрасный вид
Отсюда скрыт.
Прохожий БРЫЛЬ —
ЯМИ блестит.

Попытка или пытка?

Попытка или пытка?
Во мраке шуткой прыткой
Один скользит сурово,
Ища стопой опору.
Другие нервно курят,
Чтоб вызвать дух покоя,
Чтоб увеличить дури
Движение покоя.
Чтоб вызвать смех суровый,
Я вызвал боли стон.
Я не пытался снова
Залезть в пустой вагон.
Мне иногда хотелось,
Чтоб было как всегда,
Чтоб лицемерья стрелы
Вонзались б вникуда,
И оставались там же.
Чтоб вышло что-нибудь.
Хотел порою даже
Я вынырнуть-нырнуть.
Хотеть я буду дальше,
Чтоб вышло только то,
Что будет только вашим,
И будет лет пусть сто...

Трезвый креатив нон-стоп

Писать и запрещать поэтам
Писать неправые сонеты.
Взлетать под куст и пить смолу,
И мерить лотом на молу
Восставших от своих фантазий,
Оставшихся себе не внове.
И раз за разом верить сразу
Обману этих акваторий.
Как будто не было иначе
Тогда, лишь двести лет тому!
Но и теперь я лишь тем паче
Суму сменяю на тюрьму.
Не ведав искромётной были,
Войдя в последний сытый край,
Я наблюдал, что все, кто плыли,
Нам дали искромётный рай...

Татуированные мысли-2

Маргарита и собачьи яйца
Музейный экспонат умеет притвориться.
Собачьи яйца выразили всё.
Так торопился выпить и забыться,
Что позабыл мгновенно про неё.
Ну а она имела свои планы.
Свою рекламу проводила в явь.
Порою ты была лисой коварной.
Мне приходилось добираться вплавь.
Ты вдохновенье мне давала безвозмездно.
Ещё бы, ведь не ведала о том!
Мне слышать правду очень даже лестно,
Коль знаю я, что мысли обо всём
И ни о чём конкретном здесь не в моде.
Я примеряю странный артефакт.
Я одеваюсь только по погоде,
Я попадаю резонансу в такт.

Тебе Одной Посвящаю

Нас может вновь срастить Судьбой
В другом пространстве, веке, крае.
Никто заранее не знает,
Но мы уже не сплетены.
Души порывы разорвали
Всё то, что мы сплотить пытались,
Чем быть могли, но всё ж не стали.
Крупицы разъединены...
А может, был всё это сон;
А может, не был я влюблён,
И день за днём в грядущих жизнях
Уже не повторится он.
Но сон был радостен. Я жил
Реальней, чем в толпе порочной.
Я жил, я это знаю точно.
И жил я лишь тобой одной.
Нас может вновь срастить Судьбой
В другом пространстве, веке, крае…

Агрессиолин
Агрессиолин: убивая друг друга,
Вкололи наркотик солдатам их страны,
Заставив забыть тепло близкого круга,
И что хоронить нас ещё слишком рано.
Войной безмятежный покой заслонив,
Впиваясь ногтями в разбитые лица,
Разбитые души в аду похронив,
Разбитые выбросив ампулы, шприцы,
Разбит. Паралич разорвал весь резерв.
Убит. Перерублен. Разорван их нерв.

Поэма о БДСМе

Посвящается Зарине Доевой

У меня не болит голова.
В голове ни одной нет проблемы.
Мне от нервов рожать не грозит,
Равно как и от БДСМа.
Иль уехать отсель к Дяде Сэму?
Иль мне снится вся эта Земля,
На которой развратная тля
Свою жизнь превращает в поэму?
Да, мне весело, весело было,
До сих пор, но вдруг в памяти всплыло:
Хоть сейчас не болит голова,
Но в крови моей нет эфедрина.
И всплывают плохие слова,
Ведь я вновь сплю без эндеферина…
И пускай я в стихах не умею
Донести вам всю прелесть моей
Грациозной со смертью измены,
Я поведаю всё же о ней.
И, как ёжик в вонючем тумане,
Вырываясь из всех цепких рук,
Я, впитав душой горе в Беслане,
Разродилась от всех этих мук.

Ада Зи Азум!

Душа в глазах, во рту язык.
Тепло в словах, но в сердце крик.
Соавторы различные меня не оставляли,
И вот теперь работаем вдвоём с тобою, Кайлин.
В чём разница, поведаю: с тобой всё по-серьёзному...
Прислушиваюсь к мнению порой немного грозному.
Понимаем друг друга языками Астрала —
Пусть напишем мы много — всё равно будет мало!..
Наши души рождают
Время, место и смысл,
Вмиг на ужин съедая
Винегрет странных мыслей.
Кое-что неудачно,
Кое-где не без спора...
Пусть умрёт однозначно
Бесполезная ссора!
Продолженье дискуссий
Интернета — в мозгах.
Пусть чредой послевкусий
Передастся весь страх,
И согреет пусть души
Эскапизма волною...
Ты меня только слушай —
Я слагал стих душою!

Селене Кали

Селена Кали,
Кто ты в реале?
Как тебя звать,
Как бы узнать?
Селена Кали,
Кто ты такая?
Загадок полна,
Сводишь с ума.
Селена Кали,
Под звуки стали
Вновь твои речи
Душу мне рвали.
Селены Кали
Руки зажали
Робкое сердце —
Бьётся едва ли...
Селены Кали
Смело врывались
В то, что, казалось,
Скрытым являлось.
Калина Села?
Сено Колено?
Путаясь в буквах,
Мне параллельно.
Знаю я точно,
Знаю я верно,
Эта Селена —
Центр Вселенной!!!

А.Н.Г.у

Алина-малина,
Ты — счастья лавина!
Улыбкой своей
Исцеляешь людей.
Твой голос по радио
Слушают ночью
И дядя и тётя,
Кандидат и рабочий...
Короче, для Лины
Нет и в помине
Болезни, что сплином
Зовётся поныне.
И вновь на дыване
Я с чашкой гарбаты...
А ты утром ранним
Украсишь Арбаты.

Раритеты

Неизвестный читатель на Прозе.Ру!
I wanna hear something that is gonna be true!
Скажи, хорошо я пишу или плохо,
Коль есть в тебе состраданья хоть кроха!
Рецензию дай на «двенадцать», хоть, «лет»!
Поверь, я не буду ругаться в ответ!
Писать для себя смысла нет ведь, поверь!
Так режь правду, но только семь раз отмерь!
(2006)

Бескорыстный писатель на Прозе.Ру!
С тобою будущее я творю!
Зависит от таких, как ты и я,
Литература завтрашнего дня!
И нас добром потомки, верю, помянут,
Когда на сайт древнейший нас прочесть зайдут!

Looks like all
Need my soul.
Does anybody
Need just my body?

Пр-Ахъ

Куда пропадает мечты пр-ахъ разбитой?
Свет душ всех умерших ужель тает втуне?
Когда объявляют судьбы карту битой,
Ужели навек рвётся цепь новолуний?
Так крепко обнял он её,
Что вмиг разбил ей сердце.
Отдал бы просто ей своё,
Но уж закрыта дверца.
Со Львом вступал в пикировку сквозь время —
«Сонату» судьбою своей опровергнуть:
Охотно снимая с себя жизни бремя,
Сомненью преступному Бога подвергнуть.
И вот он один. Один и на воле —
Гуляет по краю скорби юдоли.
Дурацкие звуки дурацкого боя,
Оставьте меня наконец-то в покое!

Свет монитора

Разменяв себя на строки
Сетевого эскапизма,
Жизнь моя бурлит в потоке
Из дерьма и онанизма.
И в прыжке от точки к точке
Выбирая, чем ударить,
Жду не той — так этой ночкой
Смерть, чтоб творчество пиарить.
Смысл жизни забывая,
Завывая на весь мир,
На все тачки забивая,
Я спускаю всё в сортир...
Удобряя, одобряя,
Вновь себя приободряя,
Жду, что вынырнет любовь
Из могилы мёртвых снов.

Булга из ада (говноцикл)

Апология булге

Апология булки,
Недоеденной утром.
Кто-то выдолбил втулку,
Героин забил внутрь.
Покрывая покровом
Анаши или мака,
Расписался узором
Кокаиновым: «Кака».

Говномат

Говномат Какашникова в правой,
В левой — говномёт.
Бьюсь за масть, за ложь, за славу,
За закрытый рот!

Лоно

Написанное Лоном
Не вырезать ничем.
С поклоном и со стоном
Я с Лоном сплю и ем.
В минуты колебаний
Молюсь я только Лону
И поглощаю знаний
Плоды с твоим талоном.
На шее есть кулоны
С тобою, да и только.
Ты — Моцарт мой, о Лоно!
Ты — Штраусова «Полька»!
Ты — Ирка, и ты — Олька,
Тебе имён ведь сотни
И тысячи… Ну столько,
Говна как в тихом Доне.

Висельниг

Висит раз — значит, мёртвый.
Раз встал — гляди, ожил!
В объятиях простёртый,
Подкрался некрофил.
В приветствии лукавом
Подёргал мёртвый зуб:
«Могу ли я в канаве
Использовать ваш труп?»
Но висельник оживший
Был, в общем, уж не мёртвый,
И некрофил с поникшим
Ушёл дорогой стёртой.

Будда

Будда будет умирать,
Словно три кометы.
Будда будет полыхать,
Став крупицей света.
Будда будет исчезать
Пред лицом Вселенной.
Будда должен испытать
Всюду перемены.
Будда будет растворять
В истине сомненья.
Будды не должны бывать
В глупом самомненье.
Будда будет пребывать
В будке борзой суки.
Чтобы всё вкусить, познать,
Превзойдя науки.
Суки, Будда помирать?!
Не бывать вовек!
Смысл тайный восприять
Сможешь, человек?

Призрачная Лика

Призрачная Лика,
Твой лик сегодня сладок.
Призрачная Лика,
Твой стан изящно-гладок.
Призрачна, как ночь,
Мне близка такая.
Все сомненья — прочь;
Облик твой сверкает!
Призрачная Лика
Недавно умерла.
Призрак Анжелики,
Дай чуть-чуть тепла!

Nameless

Мне тошно. Заблюю
Сейчас вам всю квартиру.
Так тошно! Сотворю
Я знак презренья миру.
Я выблюю себя,
Всю душу и всю злобу.
Я покажу, что я
Засовывал в утробу.
Я поделюсь меню
С любым, кто пожелает.
Я просто заблюю
Ваш мир дерьма и стали.
Я заблюю ковёр,
Я заблюю и мышь;
Вонючий монитор,
Моё «буэ!» услышь!
Я заблюю себя,
Ведь тоже был хорош.
Я выхожу, блюя,
Из стаи мерзких рож.

Трусливые суки

Трусливые суки
Сюда не заходят —
В подвалы науки,
Где демоны бродят.
Тут строгие звуки,
Тут трупные черви.
Подлец тянет руки
К убитым так нервно.
Трусливые суки
Боятся и плачут,
Ведь вечные муки
Их всех ожидают.
В подвале навечно
Закрылся от боли
Трусливо-беспечный
Певец скорбной доли.

Пять дней взаперти

Пять дней взаперти —
Задохнулась в подвале.
Хорошую девочку
Там запирали…
Из стекла и из стали
Мир стёк слезами,
Разрезав все мифы
Тупыми ножами.
Пять дней без воды —
Взаперти — не вдохнуть!
Пять дней без еды,
Чтобы горя хлебнуть…
Смерть или вусмерть,
Папка иль мамка?
Совесть забудьте —
Её вам не жалко!

Лысые крылья коммунизма

Крылья советов
Несли к коммунизму —
Лживому свету
Нерадостной жизни.
Дядечка лысый
Тупо замыслил
С мыслью о рае
Гнать страну к краю.
Но неудача
Постигла героев,
В обкомовских дачах
Снискаших покоя:
Время пробило
Час перемены,
Но не забыло
Вашей измены.


Металлический ковёр

Просто ненавидь меня (перевод песни “Just Hate Me” группы “Pain”).

Мне следует подумать
Как тебя уверить,
Не стоит мной всё мерить,
Я для тебя никто,
Закончено уж всё;
Я не люблю давно.
Могла бы ненавидеть
Меня — всё было б легче.
Забудь меня скорей.
Роди сука детей —
Один из них и я.
Ненавидь меня!
Птицы улетят на юг,
Я тоже так могу… гу… гу…
Спринтер стану вдруг,
Прочь я убегу,
Ведь кончено уж всё;
Я не люблю давно.
Могла бы ненавидеть
Меня — всё было б легче.
Забудь меня скорей.
Роди сука детей —
Один из них и я.
Ненавидь меня!
Я — просто жалкий гад,
Не смей ко мне ходить;
Просто ненавидь!
Могла бы ненавидеть
Меня — всё было б легче.
Забудь меня скорей.
Могла бы ненавидеть
Меня — всё было б легче.
Забудь меня скорей.
Роди сука детей —
Один из них и я.
Ненавидь меня!

Город изо льда (перевод песни “City Of Ice” группы “Annihilator”).

Dedicated to Alex “Ice” Kalashnik

Меня тошнит от жизни, что вокруг,
Мне неприятен этот звук.
И мрачный хлад, прав Сартр: другие — ад!
Я вновь гляжу назад!
Мусор, мрак, нет ничего;
Всюду ложь, пыль и дерьмо —
В экстаз введён тобой!
Меня схватить,
Судьбы моей лишить
Задумал город мой
Ледяной!
Я снова в гневе, я снова злюсь,
Я на краю держусь.
Вновь слышу выстрел и чей-то стон —
Смерть, что вокруг, не сон.
Мусор, мрак, нет ничего;
Всюду ложь, пыль и дерьмо —
В экстаз введён тобой!
Меня схватить,
Судьбы моей лишить
Задумал город мой
Ледяной!
Я вновь замёрз до дна, не греет меня боле
Ничто вокруг меня. Где взялось столько боли?!
Живой ночной кошмар. А нужен он зачем?
Я не могу так больше жить, я не могу совсем.
Я просто начал уставать от тяжести в себе.
Я вам признаюсь — удивлён, что всё ещё в уме!
Но слишком рано говорить, что всё уже прожил,
Хотя я знаю точно — не быть мне тем, кем был.
Мусор, мрак, нет ничего;
Всюду ложь, пыль и дерьмо —
В экстаз введён тобой!
Меня схватить,
Судьбы моей лишить
Задумал город мой
Ледяной!

Турникет (перевод песни “Tourniquet” группы “Marilyn Manson”).

Металл и пластик — из чего собран он,
И много из чего ещё.
Он как игрушка входит в твой мозг,
И бьёт, ведь ты не прощён!
Свою ненависть к нему не скрою;
Стоит, сверкает, как сопля.
Я б и не стал выходить из строя,
Но наложила, бля!
Что же, сука, ненавидь меня!
Изливай обиду на мне.
Что за шняга вошла в меня?!
Я — твоя А.С.К.П.!
Синтез науки и злого гения,
Зашит навек твой проход.
Больно? Ты — живая мишень,
Ты — мутант и урод.
Я не хотел тебя, мой турникет,
Но кепка мэра — закон.
Что же, сука, ненавидь меня!
Изливай обиду на мне.
Что за шняга вошла в меня?!
Я — твоя А.С.К.П.!

Тор (перевод песни “Thor” группы ”Manowar”).

На горизонте чёрные тучи,
Гром бьёт в уши, дождь огня льёт.
Слышится стук колесницы могучей,
Я слышал, как небо имя зовёт.
Я смотрел, как кричал он
На гигантов, что умерли.
Высоко с молотом кулак
Поднял он: «Один, дай же знак!»
Тор могучий; Тор велик.
Всех неверных срази в один миг.
Всех постигнет от млата смерть.
Жить, чтоб в час нужный умереть...
Боги, чудовища, люди — все
Умрём в печали мы в конце.
Громовержец. Бог дождя.
Боль не знает; дрожит земля.
Властелин всей Вселенной он —
На проклятье враг обречён!
Взмахни молотом, небо ты сокрушай!
Распусти свой плащ, в облака взлетай!
Один встретит тебя, пригласит на пир —
Так покинь наш смертный мир.

C Манагоса

Страж луны (с Элвером К.)

Луне поклялся я безвременно служить
Той темной ночью. Жизни оборвалась нить.
Скрепил свой договор, звездою расписался,
За лунный свет отважно посражался.
Звездой холодной обжигая пепел мысли,
Сгорал в надежде выжить только для неё.
В меня вошли сомнения и вышли,
И Млечный Путь лёг как лицо твоё.
Вино бессмертия тогда вкусил до дна,
И жизни сила в жилах потекла.
Почувствовал в груди невиданный полёт,
Забыл годов своих неумолимый гнёт.
В меня стреляли метко, били влёт,
Но согревал души порывы лёд
Звезды. Легли сомненья в бездну,
И мир пришёл, такой простой и нежный.

Не время

Нервное время бьётся в мозгах.
Калёным железом впивается страх,
В глазах отражается адским огнём.
С тобою на вертеле только вдвоём.
Как боковой в зубы, вновь АСКП.
Потерян в толпе на чужой я тропе.
Весь день здесь как тень,
И не жди перемен...
Спасенье есть всё ж —
Для тех, кто похож.

Наука бездумья

Науку бездумья впитав с молоком,
Ты в ящик упёрся с бокалом привычным.
Твой выбор так прост — быть всегда дураком,
Умеренно-злым, от других неотличным.
Самостоятельность мысли — порок.
Быть не таким — непростительный промах.
Просто скопи соглашательства впрок,
Правнукам чтоб передать в хромосомах.
При солнечном свете пыли не скрыться.
Начало пути приближает финал.
Не сам выбираешь, когда появиться,
Но сам констатируешь, что ты устал.

Невошедшее

Она

Она
Вновь одна.
Шипы
Духа вспухли
На гранях могильной ограды —
До ада.
Гранитом разрыты врата
Открытой аорты:
Так надо.
Грудью вздохнуть
Не дают камнепады.
Прорыт словом путь:
Стираю преграды.
Вдохни жизни вечной
Свободно и рьяно!
Судьбой быстротечной
Ты вмиг станешь пьяной.
Дадут нам награду
За труд и за правду,
Браваду, парады,
Стальные ограды —
Покой сторожам.
За верность же нам
Дана доля тут:
Вдвоём погребут.
Отверстия в персях —
От сердца до сердца
Раны отверстые
Гасили инерцию,
Пели не в терцию
Мукам телесным;
Пики отвесные,
Храмы небесные;
В печи Освенцима
Сжёг своё сердце.

Ты и я

Всю наружность забирая,
Выбор сделала рукой.
Я — медведь учёный твой
В ожидании без края
Полумига мегарая,
Охладить чтоб ада зной.
Дай мне быть самим собой;
Смейся солнцем, согревая,
Жги меня;
Ловя нагой,
Отбивай, как мяч ногой,
Вышней волей одаряя
Буйством вечного огня,
Как Троянского коня
Самых дорогих пород —
Переливами погод.
Песней будет день от дня
Только плазма. Ты да я,
Я да ты — за годом год.
Пусть нам трижды повезёт!
Рой вокруг пускай кружится,
Рай жужжит наш, плещет мёд.
Наш шалаш не накренится —
Его цель убережёт.
Пусть для многих я тупица,
Пусть для многих ты и гот,
Буду долго я молиться.
Нас минует бед черед!

The edge

Посвящается Тебе

Она сидит дома.
Так скучно одной.
Во рту снова комом
Убитый покой.
Отточены бритвы.
На кой ляд они?
Сражения, битвы —
Их шрамы видны.
Одни и не вместе.
А вдруг — навсегда?..
Неравенство места,
И с тыла — года.
Печаль луны взора
От козней козла.
Вновь красится Doro,
Вновь в силе цвет зла.
А ночью молитвой,
Метаньем во снах
Закроется бритва,
Уйдёт из глаз страх.

Марш, рутка

Не автобус — лишь маршрутка.
Жизнь людей — плохая шутка.
Открываю, закрываю...
Открываю, закрываю...
Открываю, закрываю...
Вдруг порвалася резина —
Замените, люди, шину!
Вот и станция «Роддом»!
Жизнь начнётся в доме том.
Едем дальше. Вот — «Детсад».
Как же громко там галдят!
Заплатите за проезд!
Стойте, больше нету мест!
«Парк» и «Школа» — время шло.
Не ругайся! Не сей зло!
«Институт» уже. Кому?
Не выходим? Почему?
Дальше проще — «ЗАГС», «Кладбище»...
Эй, пошёл отсюда, нищий!
О! И снова здесь «Роддом»
Греет вас своим теплом.
С вас пятнадцать!
Но, признаться,
По второму разу я
Не видала вас, друзья...

Гланды+Бред

Бред

Во тьме, как тень,
Твои трень-брень
Внесли спасенье с объективом.
Взгляд льдиной тает.
Он заставит
Признать, что всё же ты красива.
Во тьме прошу принять простуду,
Проверить брызги лже-Иуды,
Вникать в совет окольных троп,
Пока молчит гранёный столб.
Что тень легла на призвук смеха,
То не твои — мои огрехи.
Что не слыхать визжанья толп —
Ты виновата. Крикнув «Стоп!»,
Ты положила смерть финалу,
Триумфы заменив на жалость
И выронив свою обитель.
Взгляд сомкнут с краю.
Он заставит
Искать другую по наитию.
Взгляд сломлен. Ставни не заставят,
Не вспомнят странный этот крик,
Что всё в ушах звенит сквозь вату;
Расплатой данный в ванне миг
Торопится уйти куда-то…


Nightmare бред-2

Ночной порой
Я шёл тропой
С тобой,
И лишь с тобой одной.
Ты очень нервною была.
Казалась злобной тебе тьма.
Стена for me —
И есть стена,
А для тебя
Она была
Паранормальней
Чумака.
Параноидальная
Тюрьма.
Пускай же в слёзках вся щека,
Их вытрет нежная рука.
Но мы с тобой не зря шли вместе.
Ты думала, я был один?
Нет, двое было в этом месте,
Ведь я был шизофреник, блин!
Пока твоя слеза стекала,
Я выпил, смелость приподняв.
Я выпил, но, признаться, мало:
Разбил, порезавшись, бокалы.
Ты между тем угомонилась
И как-то перевоплотилась,
В свете луны красивей стала...
И это было, блин, немало!
Мои два я,
Схватив меня,
Пошли к тебе в разведку боем.
Схватив любя,
Отнёс тебя.
Твой крик приглушен был прибоем.
Всё хорошо, ведь то был я,
Который знал тебя немало.
Но он скрывал себя, тая
Своё в и-нете погоняло.
Когда б ты знала его ник,
То испарилась б в тот же миг,
Твой разносился б дикий крик.
«Маньяк-садюга» — его ник!
Его — второго я, то бишь.
И я убью, ты закричишь.
Ты знала, знала, что струя —
Моё второе, злое «я».

Бред-3 ultimate strip

Добро пожаловать! Этот текст предназначен исключительно для прочтения. Любое другое его использование преследуется авторской завистью.

Ты знаешь суть смерти?
Ты ищешь полынь?
Ты — ангелочерти.
В огне не остынь.
Твоя правда жёстка.
Твои стоны — звон.
Твоя злая чёлка,
И мысль, будто клон.
Ты знаешь, суть смерти —
Твоя злая чёлка.
И те или эти —
И ива и ёлка.
Ты — ангелы. Черти
В звон огнь станут вон.
В вонь лун дыбом шерсть
И страх и тишь зон.
И страсть. Луна — он,
А солнце — она.
И страх. Зло с добром,
А огнь не до сна.
Со сна? Нет, сосна.
Стройна? На! На! На!
Армянин был один
И был армянин.
Халат стар и мят,
И полы до пят.
Наждачкой навечно свою страсть скрывать.
И верить, что вера — не вера, сорвать
Стропила с крыльца
И пыль века с конца.
Я выражал мысль,
Что дика на штыках.
Искать путь хоть здесь.
Хоть так. Он — дурак.
Но больно мне так,
Хоть в армию съесть
Пуд соли на брата.
Тебе заебато?
А мне не особо.
Я брежу? Не ново.
«Опять», а не «снова»
Мне просто хреново.





Неоновый обстрел ничем

Произведение не имеет отношения ни к Л., ни к кому-либо другому из тех, кого я знаю. Это продукт абстрактно-профилактической ненависти.

Я никогда не думал. О том. Что это может вылиться в константную озлобленность, которую творчество не в состоянии
Снять.
Я стал меньше думать о прошлом. А больше я стал
Забывать.
Но вот порою я не могу. Не. Сочинять.
Гладь гор1ного озера
Гладь.
Тропою н2еторною
Вспять.
А ты — просто вз3дорная
****ь.
****ь ты4 позорная.
Рвать
Меня-от-5тебя-начинает-опять!!
660***
* * *
Но, вообще-то, прости меня, милая подруга.

Сама суд

А в чём смысл?
Лсымс мёч в А?
Пустые звуки способны придать новые значения бессмысленности окружающего нас внутреннего мира. Что я сейчас сказал? До тебя была другая. Впрочем, она, возможно, была после тебя... Так что ты скажешь? Хотя, что ты скажешь с кляпом во рту?
На! На! На! (совковая девичья группа).
О чём я, бишь? Ах да, другая писала что-то. Тоже о Боге, как и ты... Она писала — «Бог внутри нас», «Бог — это душа»... Ну, подобный бред. То есть, правильно всё, но ску-у-учно... А твоя фраза о Боге не выходит у меня из головы. Ты настояла, что это всё же твоя фраза. И я не буду спорить. Спорить мог бы тот, который сидел с тобой в «Ленинке», помогая писать что-то-там-такое... Он мог бы сказать, кто придумал ту фразу. Ты? Может быть. Не-по-мню. А чё я ваще с тобой говорю? Ась?.. Ты где-то далеко, на другом конце города, и эти мысли не дойдут до тебя. Эта глупая рефлексия безответна. Я говорю сам с собой, и в этом моя слабость. Ты никогда не будешь говорить с собой. Но я говорю при этом с другими. Через работу выхода электронного пучка я несу плоды работы головного мозга в массы. А ничего страшного, если я немного?.. Ну, немного?... Что, молчишь? Не думала? А я вот! Уже здесь! Пока ты читала, я пробрался в твою квартиру!
— Как же так?!
И это всё, что ты можешь сказать? Я рассчитывал на большее. Мой отвлекающий манёвр сработал.
(здесь должен был быть нарисован нож (окровавленный), но сервер не поддерживает вкрапления художественно-иллюстративного творчества, а жаль... хотя, наверно, к лучшему — с кем бы я тогда в кино пошёл?)
КОНЕЦ

Женщина-сканер

Одной женщине в метро

Женщина-сканер прошила меня насквозь своим взглядом и оценила моё облачение, мои физические характеристики и моё материальное состояние как, в целом, незначительные. Она не потрудилась пощупать мускулы, ей не пришло в голову спросить мой подробный отчёт о планах на будущее, и она не дала мне повода объяснить, почему же я так недорого одеваюсь. Одеваюсь так, ибо являюсь некоммерческим автором, но вскоре стану коммерческим, жирным, неинтересным и разодетым, как капустный лист.

Минута молчания
Произведения товарищей по перу в соавторстве.
Закрой свой клапан, через который выходят твои вечные советы, говно. Показать тебе, как это делается? Смотри - =!=!=!=!=!=!=!=!=!=!=!=!=y — это замок на твой клапан! Меняй свой клапан на новый, который будет меньше ****еть. Я вижу, ты мне хочешь что-то сказать. Я тебя не хочу слушать. Ты мне опять скажешь, что я не прав.
Мой мозг не может воспринимать информацию твоего клапана, потому что ему нужна психокоррекция. Отдай ракету. Отдай ракету! ОТДАЙ РАКЕТУ, сука!!! Где ты? Я не вижу тебя!
Смысловые галлюцинации поделили мой мозг с Джейн Айр. Первые говорят о зря обиженном Гагарине, а Джейн посылает их на ***.
Помогите мне. Я не хочу слушать этот радиоклапан.
Твоё рациовлагалище тоже умеет разговаривать.
Они переговариваются. Радиоклапан и рациовлагалище.
«Этого не может быть!» — говорил кто-то. «Может, и не только это!» — ответим мы.
Устал не только мой мозг. Устал мой микрофонохер слушать эту бессмысленную речь.
SHUT THE FUCK UP!!! Давай, молча потрахаемся.
I’ll kill you, little bitch, if you tell me something else right now!

Внеземная позиция сзади

Представляю вам своих героев: Блая Варрр, симпатичная дама около семисот лет, и —
Вы посмотрите на него —
Он кроток, как коробок. Он короток, как разочарование. Он — Иммануил Брабад.
— Какого чёрта, Имм, ты бухтишь о планете Земля?! Ты хоть одним глазком видел их историю? Ты знаешь хоть, как они там думают? Ты видел хоть, как они обращаются со своим телом?..
— Плевать! Я видел всё так же хорошо, как ты. И меня это нисколько не шокирует. Я вижу в их дикости роковую предопределённость поведения существ без врождённой Пелены Гуманности. Но ты посмотри на их творчество!
— Ты шутишь?!
— Да нет.
— Ты что, с ума спятил? Чему же способствует их творчество? Миру? Дружбе? Искренности и бескорыстию?
— Милая Бэл, всё так лишь на первый взгляд. Ты же видела досье на некоторых людей, которые были бескорыстными. Пусть их было мало. Но они были!
— Капля в океане. Но я поняла, что тебя не переспорить. Портал готов. Я контролирую с пульта. Через два десятка телеосекунд ты перемахнёшь на свою чёртову Землю. Но если что не так — я сразу же выдерну тебя на корабль.
— Уверяю тебя, что ещё сама ко мне переползёшь!
— Шути-шути...
(тшш тсс шшшш) «Что там? Почему молчишь? Что там?!»
— Бля-а-а-а-а-а-а-а-а!!! Тяни назад! Экстрим пошёл в одно место!

Молчаливый нож

Л., это не тебе!

Этой тёмной полуночью
Я вгляделся в твои очи.
Нужно было очень срочно
Нож воткнуть в аорту точно.
Ты глядишь на меня своими чёрными глазами. О чём ты думаешь в свой последний час на планете Земля?
— Чего смотришь? Ты уже достанешь, или как?
А, ты всё о своих глупостях...
— У тебя взгляд, как у психа. Какого чёрта ты на меня так уставился?
Мысли, что ли, читает? Хотя, наверно, у меня на роже намерения и мысли вполне неплохо отпечатаны... Да лезу, лезу я в карман. Но не в тот. В другой карман. А что ты думала? Ты прожила в бессмысленности свою жизнь-жестянку, и даже твои предсмертные мысли не отражают торжественности момента сильнее, чем рубильник электрического стула.
— Давай скорее!
Улыбнулась. Увидела движение, но не поняла его смысла. Так часто бывает. Мы не видим истинного смысла и мотивов поступков окружающих, раздавая направо и налево свои клишированные оценки, примитивизируя и без того искажённый восприятием несовершенных органов чувств якобы объективный мир (какого вообще-то и не существует вовсе). Что-то я ушёл в философствование, когда надо дело делать.
— Держи! И чего так дёргаться? Кричать? Смерть — это так просто!

Абзац full

— Ты пробовал когда-нибудь brutal body art? Когда попробуешь, то понимаешь, что это не сравнить с тем, что ты пробовал до него. И это не сравнить с тем, что ты ещё попробуешь.
Мы шли с ней по аллее красно-жёлтого осеннего парка.
— Нет. Давай попробуем, — скромно ответил я. Она пропустила меня вперёд по дорожке. По выражению её лица я не мог понять, что она задумала.
Но после того, как она ударила меня по затылку одной из услужливо раскинутых кем-то по парку природных палок-дубинок, я временно потерял способность что-либо вообще понимать и воспринимать и едва не пораскинул мозгами в самом ужасающем смысле этого выражения.
Долбанный парк был безлюдным в это время. Помощи ждать было неоткуда. Никогда не знаешь, откуда подстерегает опасность... «Веди себя хорошо, будь осторожен» — проносилось в мозгу цоевским вкрадчивым голосом, в то время как над телом проводились манипуляции, леденящую душу суть которых мозг скрывал сам от себя во избежание саморазрушения.
Когда я наконец-то очнулся и оглядел всю апокалиптическую композицию, я понял, что был прав, когда раньше этого не пробовал.
З.Ы. Именно с тех пор я и разлюбил Л***.

Граф Оман

Наш граф Оман имел коттедж,
С биде отличный туалет,
Крутую тачку цвета беж
И, без сомнения, и-нет.
С похмелья утром мозг несвеж,
И, скушав киевских котлет,
С любовью гладя свою плешь,
Граф влез в порыве в Интернет.
Не жаждой бизнеса томим,
Иль порно-сайтов поутру,
Но чем-то всё же вдохновим,
Он сделал выбор: Проза.ру.
Он, выбрав ником «Мастер Слова»,
С утра до вечера творил.
Стуча по «клаве» снова, снова,
Он где-то в облаках парил.
Жена, любовница и дети —
Их для него закрыл туман.
Его прочли и те, и эти.
Вердикт таков: «Ты — графоман!»
Вскричал хоть громко, но нечётко
(Видать, он всё ещё был пьян),
Задрав свой графский подбородок:
«Да, граф я, но не графоман!!»
Едва слегка поуспокоясь
И напечатав свой ответ,
Уж замков из песка не строя,
Уже поняв: это не бред,
Он получил рецешек кучу
От местных проз-авторитетов,
Лихих, смекалистых, могучих,
В душе — непризнанных поэтов.
Ему сказали: «Пишешь плохо.
Старайся лучше — и прокатит!» —
Так рассудил Михеев Лёха.
Айс рассказал ему о брате.
Скорее трансмутировать
Призвал его Стас Камень.
Йог — просто медитировать
И мыться в русской бане.
Испить канистру яда —
Совет от С.П.П.
А Игорь Рура предложил
Катамаран и канапе.
Чего-то молвил свысока
Клон некой Виолетты.
Жаль, непонятны Жиганца
Блатные диалекты.
Запутавшись, кто — клон,
Кто — он, она или оно,
И обессилев от компа,
Наш граф взглянул в окно.
Уже приблизился рассвет.
Пора чуть-чуть поспать.
— Ну, двинься, двинься,
Что ты, Свет? —
Свалился граф в кровать.
Я знаю, многих я забыл
(Хоть многих — справедливо),
Но, думаю, меня поймут,
Ведь всё равно красиво!
Ведь если тысяч тридцать пять
Всех клонов и не только
Я начал бы перечислять,
Была б головомойка!..

Граф Оман. 12.09.06

Ночью замочат

После Беслана
В школе охрана.
Реальность — не сказка.
Здесь нет Аслана
(Льва из Нарнии),
Нет Гарри Поттера;
Есть злобные парни,
Бандиты и оперы.
В покер проиграли
Тебя и в секу.
Ржали и жрали
Не-до-че-ло-ве-ки.
В полночь проникнет
Нож в плоть подворотен —
Лишь жалобно вскрикнет
В крови и в рвоте
Вася иль Миша,
Петя иль Стёпа.
Тише и тише.
Всё ещё тёплый.
Лунный серп развеет
Страх, и снова
На устах остывших
Два лишь слова:
Ночью замочат!
Ночью замочат!
Ночью замочат!
Ночью замочат!
Лунный серп закрыли
Тучи снова.
Про тебя забыли.
Ищут новые
Жертвы!
Где-то
Он
Один.
Кто? Не важно им ничуть.
— Эй,
Чувырло,
Дай курнуть!
Иль не прав я, господин?
Женский пол или мужской,
Получи в живот ногой!
Не сказал никто: «Не трожь!»
В грудь вонзился острый нож.
Картина жизни. Всё — оттуда.
Не будь как эти! Мой посуду!

Она уходит (В.П.)

Она от нас уходит —
На год или навек.
Не лето уже водит
Свой хоровод, а снег.
Что ж, быть могло иначе.
За всё грядёт расплата,
А за любовь — тем паче:
Она была распята.
Так уходи красиво,
Так, как ты только можешь,
Походкой торопливой,
Со взглядом, ставшим твёрже.
А прошлое беспечное
С собой ты забирай.
О, в сумеречном свете
Гори любовь, сгорай.

Гоб Килев

Бог любит троицу «Блестящих».
Бог ставит цены на бензин.
Бог ведь у нас — вперёдсмотрящий,
Хоть и в трёх ликах Он един.
Бог не пропьёт свои кокарды.
Бог не предаст вовек друзей.
К Богу, ребята, все мы рады
Питать любовь с младых ногтей.
К Богу стремлюсь, когда хреново,
Или когда душа поёт.
Богу молюсь, когда другого
Не остаётся. Сразу льёт
Волна тревоги и предчувствий.
Я верю, что я Верю всё ж.
Моё шестое, что ли, чувство
Всё ж говорит мне: «Бог — не ложь!»
Вчера не спал всю ночь в раздумьях.
Сейчас зеваю, будто лев.
Но эти строки — не безумье:
«Гоб килев? Онрев, ад, килев!»

Аморофаг

Любовь... вторая... третья... тридцатая... сто пятая,
Я впитывал тебя и сердцем и душой,
Но лишь чужое сердце шептало мне невнятное,
Я забывал тебя и обретал покой.
Всегда готов принять от милой новой ласки,
Пока лишь она думает — я вовсе не такой;
Готов смотреть часами в её прекрасны глазки,
Пока не заменило уст приветствие рукой.
Я знаю это точно,
Уверен, это так —
Я — человек порочный,
Простой аморофаг.
С собою буду честен я:
Продолжу то, что делал.
Поток любви несёт меня.
Курс намечает тело.

Отклик

Ты КЛИКнул клич, и я спешу к тебе.
Мой отКЛИК высвечен твоим мозгоэкраном.
Эта игра мне кажется немного странной.
Я прикуп взял, и ты кричишь: «Себе!»
Читатель-кликатель, крепка твоя рука.
О’кей, привет, о’кей, клик-клик, пОКа.
Мы не поговорим, мы не осуществим прорыв.
Литература не для нас: зачем нам нервный срыв?

Я готов

Я готов часами грызть железо,
Готов ночами я не спать, готов не есть три дня.
Готов залезть я на тебя и обещать: «Не слезу!»
Готов полгода проорать: «Где ты, любовь моя?»
Готов всё за тебя я сдать в каком угодно вузе,
Готов забыть ради тебя и грёзы и мечты.
Готов хоть приползти к тебе израненным на пузе,
Но только вот готова ли к такому будешь ты?

Миг

Посвящается В. Поднебесной

Миг Бытия пройдёт, и я умру.
Порою нужно вспомнить и об этом.
Сквозь наслаждения на жизненном пиру
Остаться для других строкой поэта.
Храни мечту в глубинах сердца смело!
С тобою Тот, кто вдохновенье строк
Вложил в сознанье, чтоб ты смог умело
Сложить себе сам эпитафью в срок.

Добей мечту без сожаленья!

Той, которая поймёт

Я пытаюсь уснуть навсегда,
Только утро приходит опять,
Исподволь приближая года, —
Не вернуть ничего уже вспять.
Я не верил и верил Судьбе.
До последнего мига хотел.
Засыпая в мечте о тебе,
Лишь с улыбкой на злобу смотрел.
Ты не первая и не последняя.
Лишь рубец, а не шрам — твоё «нет».
Мне понятно всё. Знаешь, конкретнее —
Я предвидел такой твой ответ.
Пусть годам счёт идёт, пусть идёт.
Пусть не нужен ни жизни, ни ей.
Пусть страданье прах переживёт,
Станет светлой часть жизни моей.
Я пока добиваю мечту.
Рука опытная не дрожит.
Нет любви — это пыль на свету.
Свет погас, а она не пылит.
Означает скупая слеза на глазах,
Что всё было не зря, и я верю,
Что, хотя и с тобою судьбы не связав,
Я сумел получить всё отмеренное.

День изо дня летишь вперёд

День изо дня летишь вперёд, как птица,
Жизнь седокрылая и мрачная порой.
Жизнь, где вокруг меня одни и те же лица.
Я закрываюсь от них толстою корой.
Я заслонять пытаюсь мир души и тела
От посягательства бесплодной доброты.
Пусть я завидую всем тем, кто преуспели,
Я не отдам лишь одного — своей мечты.
Мечты, что гонит вечно в правый бой
Полки сознанья ради только славы,
И истины, и гордости самим собой,
И осознанья собственного права
Бороться до конца с судьбой.

Гроб несут

Гроб несут. Чей-то путь снова пройден.
Небеса навек скрыл покров век.
Чей? Не суть, ведь для каждого годен
Этот ящик, единый для всех.
Обретает душа невесомость,
Тело гложет суровый покой.
Гроб несут, да на лицах стервозность.
Гроб несут. Да не бойся — не твой.

Прозазавр

Единомышленники пишут,
Что встанут за тебя горой.
Пускай ваш голос еле слышен,
Герой докажет, что герой!
Ведь Проза.Ру — тоннель к успеху!
Несись вперёд на балл-дрезине
К вершине сладостной со смехом —
Нет жизнерадостней картины!
НО В ТО ЖЕ ВРЕМЯ
Я ПРЕКРАСНО ПОНИМАЮ,
ЧТО
Ни черта
Не пробиться!
Проза жизни —
Можно спиться!
Ни черта
Никогда
Не пробиться
Никуда!
Тебе на Прозе не пробиться!
Уж лучше сразу застрелиться!
ХОТЯ...
К чему эти депрессии?
Ведь всё ещё окупится!
За все-все твои стрессы
Судьба ещё откупится!
Твои грёзы в явь воплотятся!
Твои мысли вдаль устремятся!
Увидишь другим неподвластное!
Приблизится время прекрасное!
НО В ТО ЖЕ ВРЕМЯ
Я ПРЕКРАСНО ПОНИМАЮ,
ЧТО
Ни черта
Не пробиться!
Проза жизни —
Можно спиться!
Ни черта
Никогда
Не пробиться
Никуда!
Тебе на Прозе не пробиться!
Уж лучше сразу застрелиться!
Ни черта
Не пробиться!
Проза жизни —
Можно спиться!
Ни черта
Никогда
Не пробиться
Никуда!
Тебе на Прозе не пробиться!
Уж лучше сразу застрелиться!

А.С.М. 20.10.06

Продавец мысли

Продавец мысли.
Эпоха дензнака.
Символ её —
Борзая собака.
Кто мне заплатит
За пенис в мозгах?!
С воплем в кровати
Проснулся мой страх.
Не уплыву я и не улечу.
Душу мою здесь считают рабой.
Сколько вам должен? Я всё заплачу
За право навечно остаться собой.

Выпить йаду

Выпить йаду — и не состариться.
Уйти навсегда молодым.
Разбежавшись, апстену удариться.
А запомнят меня озорным.
Заколочены ставни,
И славно.
Уйду рано,
И старые раны
Вскроют синюю line осколком
Стёкл от стольких старых строк.
Рок в творчестве стал одиночеством.
Искал вдохновенья не впрок.
В рог дул, в pool pull полуприводом.
Я с минобороны на дне.
Сказал как посрал, но вывел:
«Мы просто не в той стороне!»
И в бездну гляжу с сомнением.
И мненье, что то нужно мне,
Что можно назвать «вдохновением»,
А можно верхом на коне
Сложить половины въедино.

Хрень всякая

Я спрыгну с крыши виртуальной.
Я выпью пиво, съем кальмара.
Я раной странною кинжальной
Прорву канву твоих кошмаров.
Бессонниц цепь твоих в рубахе,
И одиночество в очах.
Чтоб сон вернуть, развеять страхи,
Вернуть узору взор в очках.
Я сразу стал готовить ужин.
Мой клон дурацкий тебе нужен?
Простужен, сужен, вровень суженый
Стал самой чётной чёрта дюжиной.
Без головы творю в строю.
Чего творю, я сам не знаю.
Я вместе с вами узнаю,
Какой х***нёй я здесь страдаю.
Здесь нет ментального прыжка?
Зачем тогда меня читаешь?
Зачем со мною наблюдаешь
Рожденье нового стишка?

Как клик мгновенья

Как клик мгновенья, мыши стон
Для тех, кто верит, кто влюблён,
Для тех, кто знает, где заслон,
Но прёт всё ж прямо напролом.
Мне говорят, чтоб сбавил тон.
Я, мол, нарушил чей-то сон.
Во тьме не видел, но гондон
Упал на пол, как моветон.
И унисекс, и унисон,
И безразличье «она-он»,
И муха, выгнанная вон,
Вернётся в мир уже как слон.
Он задушил пятнадцать жён.
Сквозь паланкин платанов крон
Он птицей, недопившей Дон,
Считал победы числом лон.
Он не месье, не сэр, не дон.
Он — Прозазавр, просто клон.
Не весел он, но огорчён.
Он от победы отвлечён.

Что такое — кирпичи?

Что такое «кирпичи»?
Разве глина из печи?
«Нет!!!» — рабочий прокричит.
В вас кирпич уже летит.
Кирпич — оружье пролетариата,
Как арматура иль лопата.
Кирпич. Фундамент. Бригадир
Расскажет, как устроен мир.
Когда ты в тёмный двор заходишь,
Кто тебя точно защитит?
Стоят бычары на пути.
Но есть в карманах кирпичи.
Всё, ты уверенно прошёл!
Раз ты уверен, все смолчали.
И даже стукнуть не пришлось
Их кирпичами по еб***ам.
Фундамент мирозданья прост: кирпич-отец и мать-Земля.
Он — космос. Так же он велик,
Он — основанье пирамид.
Не Бог, не человек, не тля;
Спокойно-мудр, он молчит.
Люби, а не руби с плеча
Шесть граней алых кирпича!
Мир всё трещит, но жив, пока
Кладка уверенно-крепка.

Елене Еллапиной

Уж семь лет прошло, как мне было семнадцать.
Да, я опоздал! Да, я растерялся!
Мы были другими и были с другими.
«Октябрьская» была тогда домом Богини.
Сейчас же мы знаем
Друг друга неплохо.
Гуляем по краю,
И томные вздохи
Летят по и-нету
Стихами моими,
И прошлое где-то
Осталось за ними.
Пусть печали порой
Побеждают улыбки.
Жива ты, я живой —
Так забудем ошибки!



Стихо эро 1

Не гром грохочет в грязных грудах,
Не искры с визгом льются с тучи;
Не мрак вселенский мчит могучий,
Но кто-то член несёт на блюде.
Несёт он то, что он несёт.
Всем, кто хотел, но всё ж боялся;
Всем, кто не сдался, кто старался;
Кто не предал своих стремлений,
Кто хочет страшных заблуждений
Своих сильней чужой легенды,
Кто любит истину; на брэнды
Кто положил конец и груди,
Как будто в блюде эти люди
Найдут секрет, лишённый смысла.
Но не проглотит коромысло
(Куда меня, ****ь, занесло
Потоком ****утых мыслей?!)
Он на спор. Да, ему слабо.
Стихо моё вообще тупое.
И ***. Оно для баллов лишь.
Могу писать я и другое.
Ищу себе, короче, ниш.
...Как коло, то есть колесо
Катилось из чужих лесов...

Стихо эро 2

Приди же ко мне тьмой.
Прядя нить,
Прожить дни
И ночь, когда я твой.
За всё прости.
Мои грехи
И все ошибки
Не сменить...
Венок плести.
Внести штрихи.
Не слушав скрипки,
Час дожить.
Когда я здесь —
Такая честь
За что-то Богом мне дана.
Но знаю верно:
Много скверны
Ворвётся утром в счастье сна.
Меня не сдать
И не распять.
Постель застлать?
Вернуться вспять?
Не ведать боли. Выбирать,
Но мир, конечно, не понять.

Я оставляю мир

— Доброй ночи! УВД Коптевского района города Москвы сообщает о ДТП, имевшем место в районе Коптевского рынка. Под трамвай угодил г-н ###&&& ***%%%, личность которого удалось установить по SIM-карте найденного при нём мобильника, с помощью которого г-н ###&&& хотел отправить SMS некой #### (это имя упоминалось в тексте сообщения, которое он писал). Но его планам не суждено было сбыться. Мобильник и ещё один предмет являются уликами в этом деле. Следствие склоняется к версии о несчастном случае на производстве. Вторым предметом, найденным при покойном, явился блокнотный лист с такими строчками (почерк покойного опознали родные):
Я оставляю мир; увы,
Мой час пробил не в срок.
Я завещаю, чтобы вы
Не жили только впрок.
Я не вернусь уж никогда
В страну нечестных лам,
И без меня пройдут года,
Стерев ненужный хлам.
Я вам оставлю лишь одно
Такое яркое кино
О мире вашем повседневном,
Где лишь одно навеки верно —
Что этот мир ваш не для вас.
Вы оставайтесь, а я — пас!
Мир попсы, телерекламы,
Закулисных передряг;
Мир оффтопа, флуда, спама,
Где любимая — злой враг!
Мир больной, но для здоровых.
Мир спокойный, но в тени.
Мир кривых зеркал и новых
Истин, что для всех одни.
Мир бомжей и полупьяных,
Мир воров и темноты,
Век мечтаний окаянных —
Дальше с ними будешь ты.
Вы смотрели рубрику новостей программы «ТВ-лапша на ушах». Спасибо за вынимание.

Охота

Я вышел на охоту. На кого? На баллы.
Острый желудочный спазм в очередной раз заставил меня свернуться клубком от боли. Переждав напоминание самому себе о нищенском личном счёте, я медленно выпрямился и продолжил свой путь.
Мой зелёные чешуйчатые лапы отражали малиновый закат и были невероятно красивы в лучах в очередной раз умирающего до утра диска. Но одни мои конечности не вызвали бы приток баллов, а жаль.
К чему мне эта внеплановая охота? Дело в том, что ряд недоразумений и предубеждений вызвал растрату и растворение в желудочном соке чрезмерного количества запасов прозовизии. Попал я с корабля на балл, короче.
Пришлось несколько ускорить события.
Для начала я предпочёл обзавестись тем окрасом своей шкуры, который считается в данной местности наиболее эротическим (малиновый в голубую крапинку), с тем, чтобы привлечь обманом случайные баллы. Метод проверенный, но праздные постукивающие по серым прямоугольникам и мышкам пальцы и голодные глазки не утолили мой Голод.
И тогда я пошёл на крайние меры:
Я включил режим «Не оторвёшься — так круто!»
Для этого я написал стихо и прочитал его, повернувшись лицом к зарослям прозапапортника, в которых должны были таиться случайные
БАЛЛЫ
БАЛЛЫ
БАЛЛЫ
БАЛЛЫ:
«Большая охота.
Один на один.
Лишь кровью и потом
Я стал властелин.
За баллы бороться,
Забыв про талант.
Я буду стараться
Поднять, как Атлант,
Свой счёт выше неба.
Я стану богат!
Да, хочется хлеба!
Я не виноват!
Закон девяностых:
Богатый — живёт.
Всё-всё ему просто,
Пока может влёт,
С колена, с подскока
Убить конкурента
И смыть в водостоке
Поток экскрементов
Добра, умных мыслей,
Таланта, интриги,
Надежды и смысла,
Мечты издать КНИГУ».
Пока я читал своё стихо, вокруг меня незаметно собралась большая толпа неизвестных мне читателей («издержки эротического словопроизводства», — подумал я по поводу их «неизвестности»). Но баллы на вкус равны, а творчество мне по барабану.
Ням-ням! Хруст!! Уфф!
Fuck it! Я наелся, это — факт!

Веер

Я шёл с Охоты. Ловкие еллапы тяжело несли обкормленный торс. А может, это был круп. А может, ствол. А может, полип.
Мне хотелось петь Сытую Песенку. Я не удержался и, как чтец в церкви во время какой-нибудь ритуальной церемонии, прочёл хип-хоп-балладу на одном дыхании, порой меняя интонации:
Продажный веер. Боль разлуки.
Ты подарила кровь и стуки
Того, что стало просто сгустком,
Чего не выразит взгляд узкий
Прощальных оч в огне нетленном.
И жизнь моя пока течёт,
Как талисман оно спасёт
Тебя от грязи и от скверны.
Его услышь глас робко-твёрдый.
В него поверь как патриарх.
Зажми мой мозг стальным аккордом,
Чтоб понял я триумф и крах.
Я замолк. Часть присутствовавших при Церемонии Песнопения потребовала продолжения банкета. Часть недоумённо посмотрела на очередное диковинное клонообразное и, скривившисьвпрезренииплюнув, проследовала в Зону Модерирования Немодерируемого.
А я поплевал на лапы и занялся пересчётом своих «трофеев». Прозабаллы лежали удобными купюрами по сто единиц. Когти цеплялись за низкокачественную бумагу, но я не обращал на это внимания. Всё заработанное я отдал прототипу клонирования, ведь он такой же, как я, только вкладывает душу в произведения. Карты ему в руки. Что ж, пусть!
Оглянувшись на прерию, я оценил, как она выросла за последнее время. Я воздержался от окончательной оценки этого пространства. И так и не смог решить, хватит ли мне здесь места. Такому неповоротливому созданию, как я, тяжело шагать в ногу со временем. Эволюция на миллионе лап обгоняет старого ящера без надежды на реванш. Какую-то хрень написал. Главное, сказать-то ничего не сказал... Пусть!

Гланды

I recall my past

Я вспоминаю всё былое,
Оно со мною навсегда —
Время беспечное, незлое;
Златые ночи, дни, года.
Утро ушло. Ворвался полдень.
Вскружил шальную жизнь мою
Круговорот монет в природе.
Я в прошлое с тоской смотрю.
Не те фактура и характер.
Я не такой, как те, кто мог.
Но взрыв в горах, обвал на шахте
Дала мне ты. И отнял Бог...
Утро ушло. Ворвался полдень.
Кто не успел, тот опоздал.
И если не был я пригоден,
То уж не буду никогда.

Москва — ад

Экспресс «Москва — ад».
Не вернуться назад.
Получив по башке кирпичом,
Ты не рад.
За весь беспредел,
Что ты вытворил здесь,
Стрелой улетел
Ты в купе «666».
Но если ты в жизни
Хернёй не страдал,
“Ore et labora”
Пожизняк соблюдал —
Спасенье грядёт.
Молись и мечтай,
Что не упадёт
Самолёт «Москва — рай»!


Лицо с собой

Своё лицо неси всегда с собою
На голове, на теле, на ногах.
Маши руками, как волной прибоя,
Чтоб отгонять от сердца тёмный страх.
Не ускоряй, но замедляй волшебный,
Такой короткий жизни этой миг.
И бойся оступиться — шаг неверный,
И вниз сорвётся эхом дикий крик.
Не убирай остатки мира неживого.
Не выноси невыносимость Бытия.
Позволь тому, кто крепко проспиртован,
Решать вопросы смерти за себя.
Найди себе подругу — цель святую.
За ней следи и за неё сложи главу.
Пойми такую истину простую —
Кто не оставил ничего, тот зря топтал траву.

Секс в ванной

Посвящается Уауо
Залез я в ванную.
Залез я на тебя.
Любя, ебя, я
Плыл, гребя,
В тебя
Такую
Всю
Туманную.
Как манна
С неба для моих
Изнеженных бедой
Одних
Фингалов
Алых.
Не видала?
Твой крайний раз.
Вонзилось жало.
Прости-прощай.
Напомни мне
Укрыть тебя
На дне подвала.
В лавине ночи навсегда
Ушла любовь. Гони года
Прочь в бездну
Долгую без дна.
Здесь всё равно — «он» иль «она».
Здесь не найти спасенья впрок.
Здесь надо выловить аборт.
Здесь кровь рекой течёт с аорт,
Твоих разбрызганных кишок.
По-вашему, пришла не в срок?
По-нашему же — просто шок!

Елене и Анне

Елене (не Еллапиной)

Смысла и света во мне больше нет.
Всё, что осталось со мной — больной бред.
Мечусь и страдаю в разлуке с любимой.
Мир пуст; нет для счастья и тени причины.
Зачем мне те горести, что здесь, во мне?
Без света любви я погибну во тьме.
Ты смыслом была мне, с тобой видел чудо.
Не жаль, что умру, жаль, с тобой уж не буду!
Во сне ты приходишь ко мне иногда,
Но утром я вспомню, что сон — ерунда!
Визит твой во сне — разве он был мне нужен?
Вновь утренний ад предстаёт — я разбужен!

Анне (не Семироль)

Мне греет душу память о тебе —
В грядущее из прошлого пусть длится!
Тобой дан образ просветлённый мне.
Им жизнь, мне данная тобою, озарится!

Пашнёву — от М.А. Булгакова

Покинув келью лжезабвенья,
Восстав из праха и из лжи,
Найдя в и-нете воскрешенье,
Вторым приходом в мир спешит
Великий Мастер, то есть я.
Где Маргарита здесь моя?
Та дама в шапке? Не она!
Актриса лишь не без огня.
Что здесь творилось? Вы даёте!
Потомки, мать твою ети!
Да как, вообще, вы здесь живёте?!
Не так что? Всё, как ни крути!
Да вижу я, что нет Союза,
И нет парткома ни над кем,
Но вы нашли другие узы:
Вы все здесь заняты не тем.
Вы все враги себе, и точка.
Вопрос квартирный не ушёл.
Пускай без смысла третья строчка,
В себя ещё я не пришёл.
Нет, братья, не могу я с вами.
Здесь жить не скучно, Николай,
Но грань та, что лежит меж нами,
Стеною без меня взросла.
Всё, всем пока! Пора в могилу.
Уж лучше б и не вылезал!
Надеюсь, что не всё, что было,
Убито. А я всё сказал!

А.С.

Астральный секс.
Чему уподоблен ты?
С чем сравним?
Всё то, чем в душу я раним,
Ты обращаешь в сон мечты.
Ты даришь счастье.
Навсегда?
Ты правишь части;
Иногда,
Внося в настрой корректировку,
Меня волной ты кроешь ловко!

Только эта ночь

Кто знал, что эта ночь дана
Для нас с тобой всего одна?
И память воскресит опять
Былое счастье, лик, кровать.
А ты с другим. И *** бы с ним.
А ты с другим. Забыть тебя,
Жить днём одним.
С другим?
И пусть!
Пусть не одна.
А я ушёл
Путём моим,
Дорогой сна.
Да, было всё. И то, и это.
И день ворвался царством света.
Ты, Л., ушла. Ушла навек.
Теперь я тень? Иль человек?
И ты с другим. И я один.
Да наплевать мне! Героинь
Себе найду в постель с десяток!
А ты исчезнешь, память. Дым!
И догорит любви остаток,
И с ним с тобою догорим.

The Cannibal and the Skeleton — true story that had never happened

Во мгле могил
Голодный гад
Глад утолил,
Да сам не рад:
Восстал остов,
Что обглодал
Без лишних слов
Злой каннибал.
И тот скелет,
Скрепя, скрипя
Под грузом лет,
Как кот шипя,
Встревал, восставший,
В битвы чред.
Но проигравшим
Стал скелет.
В бою повержен,
В прах распался.
А гад, рассержен,
Вдаль умчался.
Мораль:
Не ешь чужие трупы,
Не пей бензин,
Не жри шурупы.

29.12.2006-31.01.2007

Dostoev-SKY towers tragedy

«Знать, веку минутой одной не прожить,
Да и девичье сердце живуче», —
Писал Достоевский, и он, может быть,
Актуален и в наш век кипучий.
Назревает гроза.
Застилает глаза
Религиозный
Терроризм
Достоевского —
Мрака слов пелена,
На обед белена
От Тверского бульвара до Невского.
Прошлого уроки
Выучит время,
И тут же забудет, зевая.
В нелепые сроки
Заря на востоке
Догорает от края до края.

Стансы

Вольный перевод франкоязычного стихотворения А.С. Пушкина “Stances (“Avez-vous vu la tendre rose”)”

Видали вы, как роза нежна,
Любезна дочь чудесна дня,
Когда весны краса безбрежна,
Цветёт, любви завет храня?
Но сей красы затменье —
В свет Евдокия смело идуща;
Весны краса — ей продолженье:
Столь же юна она, столь же цветуща.
Но нет, увы! Ветра и бури,
Творенья ярые зимы —
Захватят их кошмарны шумы
Твердь, да воды, небес лазури.
Сплетай венок, несите розы
Любезной дочери любви
К надгробью, где тоску и слёзы
Украсят лишь цветы твои.
О, Евдокия! Время давит!
Цени златые дни любви!
Пусть холод лютый убивает,
Ужель она не оживит?

Мой портрет

Вольный перевод франкоязычного стихотворения А.С. Пушкина “Mon portrait”)

Вы попросили портрет мой,
Но чтоб с натуры был он сделан;
Лишь срок минует небольшой,
Миниатюру выдам смело.
Проказник юный — я такой,
Мне в пору идти в класс;
Неглуп в беседе я любой
Без светскости гримас.
Не было болтунов и нет,
Иль докторов Сорбонн —
Чем я, крикливей и скучней,
Вам не найти персон.
Не длинен я, не режу глаз,
Но чужд для середин;
Я свеж лицом, с русостью влас,
Кудряв, дождусь седин.
Люблю я свет и его блеск,
Мне плохо одному;
Я презираю споров треск —
Не учат ничему.
Балы и зрелища я чту,
Я б с честностью своей
Сказал вам, что ещё люблю…
Не будь это Лицей.
По этому, друг дорогой,
Меня узнаешь: да!
Бог создал, я теперь такой.
Таким бы быть всегда!
Злой дух и демон, друг проказ,
Лицо как мина обезьяны,
Я легкомыслен для всех вас.
Встречайте: Пушкин с вами рядом.

Жертвам фашистского режима

«Америка — это фашистская Германия, которой управляют евреи» (Виктор Пелевин, «Прощальные песни политических пигмеев Пиндостана»)

Мёртвый, стою я в толпе
Таких же евреев Освенцима.
Туман ядовитый в трубе
Забрал мою жизнь... но не сердце.
До смерти затравлен. В толпе.
Не нужно вам плакать и лгать!
Клянусь я и вам и себе
Отныне стихов не слагать.

Namenlos

Твоя ****а ходит вверх-вниз,
И мы в одно с тобой слились.
Бог дал мне в руки онанизм,
Сказав: «Лишь этим обходись!»
И рассмеялся он на небе.
И гром ударил по хую,
Но счастлив очень я — отребью,
Как я, не скажут: «Я даю!»

Кийа Пигоспио

Кто игрой на гитаре,
Сладко-горькой соплёй
В бесконечном угаре
Да и просто собой,
И вокалом суровым,
И всем видом лица
Как пульсация крови
Обжигает сердца?
Нет, не Мэнсон, не Кортни,
Глубоки твои корни,
Не Толстая, не толстая,
А просто Кийа Пигоспио!
Чуть похожа на Кортни —
Не сразу догонишь,
Которая круче —
Голливуд иль Воронеж?
Писатель на Прозе,
Уже и в печати!
«Тусим» на морозе —
****атая пати!
Нет, не Мэнсон, не Кортни,
Глубоки твои корни,
Не Толстая, не толстая,
А просто Кийа Пигоспио!
Черви, кольца, Египет...
Кто забудет едва ли,
Если только узнали —
И во снах тебя видят.
Очки, как у пилота
У жены фараона,
За игрой и работой
Ты дорвёшься до трона.
Но не Мэнсон, не Кортни,
Глубоки твои корни,
Не Толстая, не толстая,
А просто Кийа Пигоспио!

Тексты разных лет, найденные на болванке
Для проекта Андеграунд-проза.ру

Четыре в одном

1) «Четыре в одном» (манифест)

Мы встретились в прозапространстве:
Нас случай вместе свёл.
Во время долгих странствий
Каждый себя нашёл,
Равно как и друг друга.
И вот — итог предстал:
Пред очи ваши, в руки
Попал к вам наш журнал.
Нас четверо на «Прозе»:
Мы здесь как на Привозе
Вещаем наши темы
О психах и неврозе
(За них в ответе Лэйзи),
Про Мэнсона и порно —
Кирилл (он просто крейзи!),
И Айс напишет ровно
О том о сём, о баллах...
И я вам для начала
Срублю крутой темак:
«Алекс Блатной» — наверно,
Его назову так!
Читай, коль не дурак!
Ребята, жизнь — ништяк!
Походу, наконец-то всё ж выглянуло солнце!
Вливайтесь, опьяняйтесь, следите за анонсом!

2) «Алекс Блатной» (криминальная миниатюра)

Снег падал на вечернюю Москву. Все члены многострадального тела, случайно зацепившегося за неразличимый в темноте плавучий объект, била судорога. Хорошо хоть, что у ребят из банды Тихого Семёна не было с собой фонарей...
Алекс проглотил новую порцию непрошено подступившей из ветхих глубин его разбитой сущности собственной крови вместе с грязной жидкостью, отдалённо напоминающей воду. Он лежал, омываемый со всех сторон водами Яузы, в которую его выбросили с парапета — с ногами, залитыми застывшим цементом. Люди Тихого всё-таки сбросили его, хоть он и надеялся в глубине души до последнего, что отделается лёгким испугом и откупом. Не всё ещё, видно, продаётся. Кое-что просто отбирается силой. Блатной постепенно захлёбывался. «Чёрт его знает, сколько не сломанных костей осталось... — безрадостные мысли блуждали в уже смирившейся с преждевременной кончиной голове. — И чёрт его знает, сколько я ещё здесь протяну».
Какие-то невнятные мысли о том, что он натворил за свою недолгую, но такую бурную жизнь. Жрал других? А кто не жрёт?.. Ненавидел. Так время такое. Да и не окажись он сейчас здесь этакой судорожно глотающей ставший дефицитом кислород жертвой разборки, что бы он делал? Заливал бы сам других цементом, как ****ый сицилиец. А жена ненавидит его уже давно. Она скрывает любовника из страха, что Блатной её убьёт. И правильно скрывает. А теперь она будет с ним счастлива. С каким-нибудь работягой, исправно платящим налоги и не преступающим рамки закона сильнее нормы. Это только он сам себя поставил над Богом и чёртом, а у нимбанутого и рогатого были свои планы на него, никак не пересекающиеся с его собственными. Ещё глоток воздуха. Так на черта оно было надо вообще? Кем бы, интересно, вырос с таким отцом, как я, мой Гарик? Сможет ли новый ёбрь Татьяны наставить его на путь истинный? Вот только эта призрачная надежда и может служить оправданием моего рождения на этот вонючий свет (хотя это ещё вопрос, где — свет, а где — мрак).
To be continued.
© Alexey “xMetbrotherx” Mikheyev
«Лёха, за...бал писать, кончай уже!»
«Да всё уже, закругляюсь, чё ты, Лэйзи?»

3) «Апологет удара по лицу»

Апологет удара по лицу.
Молитва к дьяволу, созвучья боли;
Венец крушенья, смерть всему —
Нет незавиднее на свете доли!
Ненависть, ненависть, зло и порок —
Вот что тебе приготовил злой рок!
А как же любовь, святость и доброта?
Их отделила навеки черта.
Живи — не живи,
Молись иль умри —
Всё одно навсегда:
Слякоть и чернота!

4) «АСКП-стандарт»

О, дьявольский вертел!
Кишки намотаешь
Того, кого встретил,
Монеты считая?!
От края до рая,
От пика до спада
Собьём пропагандой
Твои мы громады!

Comeback

«И меньше всего нужны
Мне твои камбэки!»
(Земфира)

Тем не менее, полсостава Андеграунда вернулось на эту страницу.
Для начала — импровизированный стихо-диалог (действующие лица: МЭЙНСТРИМ. ПРОЗА и АНДЕР. ПРОЗА).
МЭЙНСТРИМ. ПРОЗА:
— Царим безраздельно на Прозе почти,
К другим снисхожденье питая немое.
Ты это за наглость, дружок, не сочти,
Но знай: с нами спорить — занятье пустое.
Мы — монополизаторы;
Ты только зря потеешь.
Ставь на тотализаторе —
Ты спорить не посмеешь.
Ты обречён без читателей сохнуть,
А к нам ежедневно заходит по сотне.
Ты раньше успеешь без вести подохнуть,
И наугад тебе будет крест воткнут.
АНДЕР. ПРОЗА:
— Excuse me, Мэйнстрим, я с тобой не согласен.
Хотелось бы резко тебе возразить.
Над всеми над нами ты вовсе не властен.
Здесь каждый решает, как ему творить.
Мэйнстрим ведь не плох,
Но и не однозначен
Триумф твой. Не Бог
Ты, и всё это значит,
Что будет замена
Всему, что стареет.
Младое колено
Из тех, кто посмеет
Внести свою лепту
В муть прозопотока,
Уже зреет где-то;
В крови бродят токи…
Да, смена готова
Войти в эту жизнь!
Не нужен нам новый
Тоталитаризм.
МЭЙНСТРИМ. ПРОЗА:
— Чего ещё тебе здесь надо?
На что надеешься, дитя?
Здесь лишь матёрых ждёт награда,
А ты базаришь не шутя,
Что можешь что-то изменить?
Писать не то, что очевидно?
Зачем же так меня смешить?
Тебе должно быть, парень, стыдно.
Ты молод, тебе жить и жить,
Пиши, пусть будет не обидно,
Но ты не обретёшь всего
Того, что есть у нас.
Твои мечты — всего лишь фарс.
АНДЕР. ПРОЗА:
— Да ладно, хорош.
Хватит втюхивать ложь.
Не всем нужен бред
Сожаления лет,
Иль шёпот любви,
Когда одно и то же
Втирают нам в мозг.
А правда где же? Боже!
Наш час придёт, грядёт наш век.
На монополию худсредств идём мы на таран,
Седлать чтоб двухместный наш катамаран:
Metbrother and Lazy are back in black!
12-13.12.06 © А. Михеев

К*** К***

Я встрял везде, где только мог,
Но сосчитать не смог я строк
И не догнал высокий слог.
В размерах я вообще не док.
Не тот размер надел на ***.
В итоге — мама не горюй!
Ботинки жмут, трусы сползают,
А я стою, охуеваю...
Учу размеры постепенно.
Хочу в них шарить охуенно,
Чтоб знать, где — лифчик, где — трусы,
Где дактили, а где — басы.
Когда увидел я твоё лицо
В просвете сгустка зимнего тумана,
Я сразу понял: «Вот она!»
И двинулся к тебе упрямо.

Но что-то изменить спеши.

Афоризм

Волшебство — в детях.

Наш ответ Чемберлену!

Ко всем подряд заходишь в рецы
И оставляешь комментарии.
Мы для тебя — никто, балбесы,
Придурки, лохи, гениталии.
Ты — королева. Но чего?
Мы — где-то слева, мы — говно.
Пусть хвалит тебя громко тот,
Кто ценит только глупый понт,
А кто не любит царский гнёт,
Пусть стороною обойдёт.
Ты пишешь детский лепет мне,
Что в Питере тебя я жду,
И дураком зовёшь меня.
Но не пошлю тебя я на ***,
Хоть первый раз тебя я вижу.
Я сделаю беспечный вид,
Как будто я тебя не слышу.
Я так могу. Ну а другие?
Одни без помощи, нагие?
Всех ранить нужно для чего?
В ответ лишь ветер бьёт в окно...

Ты моё счастье до гроба,
Ты жизнь моя и моя смерть.
Ты богодьявол, и в оба
Буду за милой смотреть.
Хочу тебя, родное солнце,
Как только можно в мире этом.
Хочу, как алчет бомж червонца,
Как рифму точную — поэты.

Боль ада глотая, вступаю в конфликт
С конформизмом в крови миллионов.
Непризнанный всеми; зашедший в тупик,
Нашедший себе компаньонов:
Моё Одиночество Духа, Тоска
И Пламя, и Воля идти...
Как вдруг дружелюбная чья-то рука
Позволила счастье найти.
Зачем? Почему? Для чего? Что мне в нём?
Ответ не услышу, ответ не ищу.
Я буду одною тобой дышать днём,
Весь путь я приму, всё прощу.

Посвящается Любимой

Вокруг всё люди, люди, люди…
Как сильно это напрягает!
Но я жду Д***, Д***, Д*** —
Это мне душу согревает…
В городе пахнет только тобою,
Низ живота наполняет любовью,
Море улыбок и море желаний,
Времени нет и нет расстояний.
Нет мыслей и чувств, и нет больше желаний.
Нет больше совсем ничего у меня.
Как можно вместить в себе столько страданий?
Как можно, чтоб жизнь стала просто ***ня?
Твоё тёплое лоно
Далеко от меня.
Твои нежные стоны
Не добавят огня,
Но осталось недолго —
Ещё только миг,
И по милости Бога
Разорвёт ночь твой крик…

Чтоб было как-то всё у нас
Иначе и добрее,
Открой всю душу мне свою:
Мне можно, я поверю.

Не вернуть ничего. Не исправить
Ни за что, никогда, никому.
Чтоб других за собой не направить,
Пусть мой путь их научит уму.

Лигература высока
Твоя, да не для нас.
Блестит твоя строка,
But diamonds are rust.

You know, I don’t care about gods!
My Destny’s decided by playing cards!
I don’t believe no priests no kings!
It’s not only west, it’s not only east!
Living fast! Living fast!
No time to get lost!
Time’s like a bomb, so soon will blast —
That’s why I’m living fast!
The greatest speed —
That’s what I need!
The greatest speed —
That rules indeed!
They call me “fast” —
I ride it so!
They call me “fast”.
To future right from past
I’ve never ridden slowly!
The Fast... Fast... Fast...
Never ride slowly! Never ride slowly!
Never ride slowly! Never ride slowly!

Лиза на меня в обиде.
Быть прощённым не грозит.
Я предстал в ужасном виде
Как комок былых обид.
Смерть и жизнь благословляю.
Я сам шанс свой потерял.
Взгляд печальный вдаль бросаю:
Навсегда в Ничто застрял.

Из вашего ада
Я ноги унес.
Прощайте, не надо
Проклятий и слез.
Я рад общению с тобой,
Продуктивно-бесконечному.
Я лучше стал и стал собой.
Взлетая к пути Млечному,
Я покоряю всё и всюду.
Пускай пройдут мои года,
Пускай мечта не навсегда,
Я Кайлин всё ж не позабуду.
Восьмёркой снова заплелись
Две равные окружности,
На праздник вновь все собрались…
Женщины — самое нужное!

Кот по кличке Бегемот.
Чёрный спрут за окном — ждёт!
Левий Матвей и Понтий Пилат
В голове у Ивана сидят!
Мразь и тварь Берлиоза
Трамвай задавил —
Воланд место в аду
Приготовил ему.
Ему и всем, кого убил,
Воланд место в аду приготовил!
Воланд место в аду приготовил!
Воланд!
Новые жертвы!
Работа кипит!
Воланд, Фагот, Бегемот
Знают — Мастер в психушке сидит!
Знают — Мастер в психушке сидит!
Мастер!!
Зрители в цирке
Отнюдь не зевали —
Души их Воланд
С Фаготом забрали.
Дьявол убил,
Кого невзлюбил:
При полной луне
Сжёг их в огне.

Годы — стальные птицы:
Улетят и уже не вернутся.
Стоит порой обернуться,
Стоит порою влюбиться.

Будь собой! Будь собой!
Добивайся того, во что веришь!

Как дышим,
Как живём —
Так пишем,
Так поём.

Я не люблю, когда мне треплют нервы,
Или когда пила кровь пьёт мою, визжа…
Не верю я тому, что точно верно,
И не могу, когда боль режет без ножа.

The spring is coming

My chocolate melts and my heart is dying.
The spring is coming!
The spring is coming!
I quenched my thirst, but I’m still crying.
The spring is coming!
The spring is coming!

My whole life is full of stresses. Soon I’ll die and leave no traces.

Кийя Пигоспио
Офигенная просто.
Пигоспио Кийя
Очень красива.

Although I felt sometimes like hell,
Although I have a few regrets,
There is one thing that I can tell:
I won’t forget two thousand eight!
More things I’m gonna tell you, wait!
Two thousand nine is also great!

It’s endless like
Our Universe’s
Eternal house.

Вот сижу. Вот гляжу. Вот я вижу.
Вот я вижу холодную тьму.
Я люблю, я дышу, ненавижу.
Я достигну, проникну, пойму.
О Господи Боже, за что же мне это?
Метели, морозы? Весна моя, где ты?

Это дело я люблю,
Это дело я люблю,
Это дело я люблю —
Всё на свете я пропью!
Дрочить отточена рука?
Поставь инет на КПК!

Мой небесный мерседес
Путь нацелил прямо в Вечность,
Но пока ещё я здесь,
Пусть в душе царит беспечность.

Ленин вернётся из ада —
Партии это так надо!
Вновь повторится блокада —
Партия скажет: «Так надо!»

Сколько писю ни тряси,
Всё равно стирать трусы.

Yes I know,
At least I guess,
How does “no”
Differ from “yes”.

Бешеное либидо бушует день за днём,
Подлинное знание не сыщешь днём с огнём…

Но разве это избавит от боли,
Когда время придёт умирать?

Быть с любимою желаю
Хоть в ментуре, хоть в раю.

Всегда и везде быть первым. В клочья рвать сухожилия, нервы...
Порой можно быть и суровым, но нужно по мере сил — новым.

Нам велено стрелять в висок

Нам велено стрелять в висок,
И плавною дугою
Не дрогнет под рукою,
Когда взведён курок.
Нам велено стрелять в упор,
Не дать второго шанса,
И в качестве аванса
Взведён всегда затвор.
Как ветер — выстрел, в сердце — вой!
Держать до гроба мирозданье
В плену туманного сознанья
Нам было велено Тобой.

Bidlo so crying

Быдло с окраин бродило по краю.
Быдлу с окраин хотелось к маме.
Что-то случилось тогда между нами:
Мною и быдлом. Быдлом с окраин.
Быдло с окраин упало с краю:
Быдла не любят удары ногами.

Емельян Пугачёвъ

— Пускай четвертуете, суки! —
Вскричал Емельян Пугачёв.
Астральным мечом длит безрукий
До площади Красной плечо.
— Навечно зовися ты Красной! —
Слетело с бунтующих губ.
В крови умирал несчастный,
Убивший всю площадь труп.

Заключённые лагерей (Памяти жертв 1937-го и 48-го годов)

Выживая позор из памяти,
Боль любимых, отцов, матерей,
Вы за всех за нас страдаете,
Заключённые лагерей.
За идею, за деньги — по-разному
Приближение царства теней
Ожидаете безобразное,
Заключённые лагерей.
С каждым днём финал неминуемый
Назревает в сознанье верней,
И из чёрточек круг образуемый
Ждёт сигнала сомкнуться скорей.
По морщинам, что в зеркале старом,
Измеряя остаток дней,
Я сочувствую тем, кто на нарах —
Заключённый бесплодных идей.

Когда-нибудь

Путь от утробы до трубы —
Рабы мы или не рабы?
Жизнь до трубы иль просто гроба —
Путь от утробы до утробы.
Когда-нибудь воскресну вновь,
И пропою тебе я гимны,
Многострадальная отчизна,
Где ложью кажется любовь,
И где любовь, как ложь, смеётся,
Глотая истину скорей;
Где алкоголь рекою льётся,
И я такой же… Мне налей!
Где в кокаиновых дорожках
Носы нездешнего зверья…
Попробовать, что ли, немножко,
Забывшись, отыскать себя?
Где бродят: пьяный участковый,
Русалка в пудре, голубой,
И новый русский, и неновый,
Или как я — ну никакой…
Где царь стоит на страже злата,
А кто-то жаждет перемен…
Пусть приведёт судьба куда-то,
Где нет надуманных проблем.

Могила и луна

В моей могиле многолюдно.
В театре смерти свет и тень.
Прохладной ночью спать уютно,
Пусть сны приходят через день.
Мои друзья, всегда тут будьте!
Залейте глотки и ограды!
Прошу, меня не позабудьте —
Другой не требую награды!
Легко найти своё призванье,
Чтоб обернуться прахом, пылью;
Так стоит ль мерить расстоянья
Потока славы — пены мыльной?
Полней бокалы; ближе, ближе!
В дожде услышьте голос мой!
Прижмись тесней... Навек залижет
Смерть злые раны — так не ной!
Запомни этот вечер чудный:
В него сам Бог сошёл луной.
В моей могиле многолюдной
Смерть гарантирует покой.
Поэт ты или не поэт,
Влекомый песней в этом мире —
Тащить с собою на буксире
До гроба тяжесть прошлых лет.
Так пой, вонзаясь песней в небо!
И пой, срывая горла Kremlin!
Да, пой, пусть кто-то тебе внемлет.
Последний 31, December...

Встреча с немой на улице и немного о том, что ей предшествовало

Себе на лекарство вдруг просит пьянчужка,
Здесь в царстве невзрачном она всех богаче:
Глядит свысока на ваш рубль подачи,
Спасибо не скажет такая подружка.
В метро на земле обнаружив ключи,
К полиции я обратился.
Плевать им на тех, кто у двери торчит,
Коль нечем ему расплатиться.
Отныне я нищим не подаю.
К пентам обращаться не буду.
Колоду! Отныне я раздаю!
Не лезьте мне в душу и блюдо!
Сорвав ураганом весь пафос с борьбы,
Добро улыбнётся смиренно.
Призывы к насилию, звуки пальбы
Убиты любовью так верно!
Отныне я знаю всю магию губ —
О нет, не распахнутых в страсти!
Но лето, глаза, немой девочки чуб —
Сильней президентской вы власти!

Костёр смерти

В ожиданье конца
От отца до погоста,
Наблюдаю кольца
Древа Жизни приросты.
Чью-то душу поглотит
Бытие, и с начала
Пустит чред буйства плоти
До велика от мала.
В океане тумана
Обойдусь без сигнала;
Лишь душевные раны —
След девятого вала.
«Иллюзорному рвенью, —
Призывая, — не верьте!»,
Бросят новые тени
На костёр чьей-то смерти.

Костёр смерти: всесожжение

Иллюзорности рвенья
Вняв призыву не верить,
Бросят новые тени
На костёр косой смерти.

Кровавое царство террора — since 1917

Питер. Поребрик, парадное...
Пролетарии всюду празднуют:
Победа, для сердца отрадная,
Как падаль и яд, заразная.
Поребрик, парадное... Питер.
Картавый смеётся главарь.
Грядут времена новых литер,
Кровавые, как киноварь.
Несложно творцам Ленинграда
Обречь всех своих на муки.
Чьей совести гласу средь ада
Одолеть того времени звуки?
Как жаль, никому не на руку
Подобных себе засилье.
Грассируя, лысая сука
Открыла простор для насилья.
Грядут времена лихие
Под стягом богини Авроры.
Расплата за все грехи их —
Ужасное царство террора.
В Москве девятьсот семнадцатого
Победу запомнили чтобы,
Грядёт в свой черёд, может статься,
Победа усатого Кобы...
В новейшее время по рациям
Вызывают автобус омоновцев:
С комфортом и прям с демонстрации
По зонам везут лимоновцев.
Пройдут ещё долгие годы,
Их чашу терпенья полня,
И может так быть, уж не водами
Зальётся вдруг наша земля...
P.S.
Лежи в мавзолее ты, лысый!
Лимонов, пиши себе книги!
Всё это мои сны и мысли,
Я верю лишь в мирные сдвиги...

Green south dead enough!, или Читая мемориальные таблички

Памяти жертв терактов в Московском метрополитене, особенно на юге зелёной ветки (отсюда и название такое...)

Живой, мной он не был замечен,
А мёртвый — неведомо где,
Всё ж будет навек здесь отмечен
Погибший Маврицын Д.Е.
Достаточно мёртвый Маврицын.
Ушлёпки-убийцы всё пляшут,
Смакуя козла ягодицы;
Под куполом смерть машет с башен,
Что трупами крепче и выше;
Где мяса куски, прочий stuff;
В которых людей съели мыши.
Кончайте — green south dead enough!..
Страх бьётся в пустых рукавицах,
Ведь нет никаких уж синиц
В железных и мрачных гробницах,
Где кость — как котлеты из птиц,
Намотаны вены на спицы:
Ад. Наглые чёрные черти
Здесь жнут урожай чёрной смерти,
И мнутся в агониях лица;
Твоё и моё? Нет, но наши.
Храм зла, да козла ягодицы.
Усопшие — торф адской пашни?!
И мне этот ужас не снится!!!
В метро ведь green south dead enough!
Безжизнен, покинут состав.
И я — на такую плиту?!
...проснулся в холодном поту.

05.10.10
Себя ощущаю единым
Я только с одною Алиной.
Её ток взрывает мне вены,
Плодя за Вселенной Вселенную.
Каким-то незримым маршрутом
Сквозь буденный лай псов режима
С тобой как клубы паров ртути
Несёмся, судьбой кружимы.
На гневных когортах бесцветных
Чем сможем и где только сможем
Напишем скрижали завета
Шифром Кармиллы и Лёши.

* * *
Я неудержимый!
Я пру как машина!
Я неудержимый — йе и йе!
Я неудержимый!
И я как машина!
Я неудержимый — йе и йе!

Вперёд!

Сквозь страх и боль предвидь рожденье силы,
Рожденье славы, воплощение мечты.
Ведёт меня вперёд теченье крови в жилах.
Назад не повернуть, а впереди ждёшь ты.
Не судьба, но игра. Эх, была не была!
Не нужны две струны, где лишь плач и палач.
Не нужна лжевражда, сор-травой поросла.
Не нужна лжелюбовь, где тоска мне как врач.
Мне нужны только сны, наяву и не только.
Мне нужны мои дни под покровом природы —
Их хватает как надо и ровно настолько,
Чтобы адовы муки стали муками родов...

Вперёд и...

Хочешь ты очень, и требуешь много,
Жизнью рискуя прямо с порога.
Смерти и Богу смело глянь в очи,
Пройдя всю дорогу, как сам ты хочешь!
Вперёд и с песней! За дверью этой
Нас ждут ответы, а может — гибель.
Вперёд и с песней! Я знаю это.
Вперёд и с песней! так интересней...

Над жизнью

Над жизнью и смертью взлетаю един.
Что вижу здесь? Тверди небесных вершин
Стоят в одиноком молчаньи недвижном,
Узрев мрачным оком меня, и я вижу:
Их дух несгибаемо,
Всенепременно
Парит, осязаемый
Чисто и верно.
Здесь нет лжи и фальши.
Им нет здесь дорог,
Ведь выше и дальше —
Един только Бог.
Застыв здесь с друзьями,
Узрел всю дорогу:
Грядущее — рядом,
Лишь вытяни ногу...

Зелёные трусы

Зелёные трусы растут из ниоткуда.
Природа не смущается от этих своих снов.
Воображение, как поцелуй, Иуды
Вот-вот предаст кого-то из нас вновь.
Зелёные трусы огромного размера
Зимой сокрыты снегом. Только в этом их дефект.
По памяти их цвет воспримем мы на веру.
Таков их магии и фотосинтеза эффект.
Ещё катрен, и судьи пусть решают.
О, мысль, молю: ты молча не виси!
Но всё же мне никто не помешает
Надеть мои зелёные трусы.

Грязная работёнка

Я мыл сортир.
Он грязен был.
Я мыл сортир,
Но я не ныл.
Я мыл сортир.
Я всё стерпел.
Я мыл сортир,
Но дух мой пел.
Я знал, я верил, что сдержусь.
Я позабыл, что так сержусь,
Как зверь, как гений, пол скребя...
«Макдональдс — испытай себя»!

Бомж never dies!

Вонючий, грязный и в обносках.
Как мёртвый пахнет, но живой.
Не страшен ни один подросток:
Есть связи с пьяною братвой.
Бухай, кури, плоди уродов!
Хлебай водяру, как будто воду!
Впиталась в тело целебная грязь;
Бомж never dies!
С утра опять на позитиве
К палатке скачет, как джигит.
От радиации и пива
В себе бомж вывел новый вид!
Бухай, кури, плоди уродов!
Хлебай водяру, как будто воду!
Впиталась в тело целебная грязь;
Бомж never dies!
С подругой ляжет он в кустах,
И будет долго там ****ь.
Уснёт с улыбкой на устах;
В грязи и кале сладко спать.
Всегда быть в форме секрет один
Знает простой как апельсин.
Впиталась в тело целебная грязь;
Бомж never dies!
Бухай, кури, плоди уродов!
Хлебай водяру, как будто воду!
Впиталась в тело целебная грязь;
Бомж never dies!

Буря в стакане крови

В стакане моих всесожжений
Каждая мель, как тупик.
Прервал череду сновидений
Водой отражённый крик.
Вновь мимолётной страсти,
Гостьи, увы, лишь миг,
Всем овладело ненастье,
Но я не сник. Я привык.
Что ж, буря чувств миновала.
Парус залатан, зашит.
Пусть же девятым валом
Новое чувство спешит!

АД — «М. Петрова»

Д:
Под зигой в руке глаза-радиации
Взирают на мир как из зон оккупации.
Готова к борьбе за свои идеалы,
Чтоб доказать: всегда прав тот, кто правый.
А:
Кармилла, ты — сила, не стань мне могилой!
АД:
Кармилла!
Кармилла!
Кармилла!
Кармилла!
А:
Три месяца вместе
Всё шло честь по чести,
Д:
Потом его бросила,
И не простила.
А:
За сменой имён, тел для флирта, прикидов
Ты строить не любишь ни планов, ни видов.
Ты знаешь: всех нас Шикльгрубер спасёт,
А тебе отражение лишь подойдёт.
А:
Кармилла, ты — сила, не стань мне могилой!
АД:
Кармилла!
Кармилла!
Кармилла!
Кармилла!
А:
Три месяца вместе
Всё шло честь по чести,
Д:
Потом его бросила,
И не простила.
А:
На теме заброшек с тобой разосрались.
Как будто до этого мы не ругались!
Хотел пойти вместе с тобой, сходил с С.,
И дико попал под ужасный замес.
А:
Кармилла, ты сила, не стань мне могилой!
АД:
Кармилла!
Кармилла!
Кармилла!
Кармилла!
А:
Три месяца вместе
Всё шло честь по чести,
Д:
Потом его бросила,
И не простила.
Д:
Ну ладно, проехали старые раны.
Нам всем не плевать на свои только шрамы.
Мутагена Петрова, мы любим тебя!
Пиши и рисуй, ты такая одна.
А:
Кармилла, ты сила, не стань мне могилой!
АД:
Кармилла!
Кармилла!
Кармилла!
Кармилла!
А:
Три месяца вместе
Всё шло честь по чести,
Д:
Потом его бросила,
И не простила.
А:
Кармилла, ты сила, не стань мне могилой!
АД:
Кармилла!
Кармилла!
Кармилла!
Кармилла!
А:
Три месяца вместе
Всё шло честь по чести,
Д:
Потом его бросила,
И не простила.
...Отлично-отлично, например!

Бокал

Выжать себя в стакан жизни полный:
Разом, всего — не по капле!
Хлюпая, брызгай и пускай волны!
Эй, ты не мог бы shut up ли?!
Пейте, уроды и не уроды!
Пейте и пойте мне гимны.
Пусть дорогие целебные воды
Лягут на дно. Увы мне!
Бейте бокалы, полные яда,
С глупой и пагубной миной.
Жрите! Сварил суперповар из ада
Суп из себя с бензином.

Посторонние

Мне приснилось: в гостях у Лимонова
С негритянкой общаться пытался,
Но не вышло с black лизою-моною:
Я не вовремя просыпался.
Впрочем, помню из хода сюжета,
Что не вышло б и так ничего:
Жаль, увы, до меня дела нету
Посторонним из мира того.
Посторонние окружают:
Не взирая, проходят по мне.
Кольцо они всё сужают.
Убегаю. Я снова во сне.
Там как будто бы кто-то повесился,
Там как будто бы кто-то уж пьян…
Посторонние на девятом месяце,
Вам насрать на таких, как я.
Чу! Вот снова я в явь переброшен.
Посторонний на скейте-доске.
Посторонним о чём-то я спрошен,
Отвечаю в смертельной тоске.
Посторонние слева и справа.
Сторонюсь, поскорей чтоб прошли.
Посторонний, плеваться ты вправе,
Сколько песен б я ни сложил.

Красный плач

Апологеты сталинизма!
Вам так легко, вы как в кино.
Глобальней и прочней марксизма
Кирпичный дом. К чему окно?
Всегда вопя одно и то же
Во благо быдло-большинства,
Убить все мыслящие рожи
Хотят, и — не расти трава!
Как будто взрыв метеоризма,
Взлетел “Apollo”, но пред ним
Взлетело ghetto stalinisma —
Там пепел, тьма и только дым.

Пучок истлевших аналогий

Пучок истлевших аналогий
Размешан пестиком и анхом.
Чужие мысли моим слогом
Родятся снова, чтоб стать прахом.
Пучок истлевших аналогий
Размешан пестиком и анхом.
Чужие буквы моим слогом
Родятся снова с лёгким страхом.
И будто прахом медных песен
Ничьи религии воскреснут.
На том святом и светлом месте
Моей весны оковы треснут,
И вознесётся над Москвою
Как птица всё, что прятал долго.
Кровь, пот злой ветер со слезою,
Глядишь, забросит прямо в Волгу.
А тело бренное заброшу
Уже я сам в котёл до срока:
Отдам я эту свою ношу
Гурманам, гадам, лежебокам.

Свобода слова

Вот говорят о свободе мне слова,
Что нет, мол, её, и все срутся от страха.
Я же отвечу ребятам: «ну что вы?!
Идите, ребята, отсюда-ка на ***!»
Ну-ка, стар и мал — настройте свои камеры,
И айда снимать, как ****ятся на рынке!
Ну-ка, стар и мал — наденьте свои памперсы,
Это медопут идёт в одном ботинке!
Каких же таких у нас нет свобод слова?
«Слот» «Хаос» на площади Красной сыграли?
Не просто сыграли, но Дима и Вова
Им руки за то после шоу пожали!
Ну-ка, стар и мал — настройте свои камеры,
И айда снимать, как ****ятся на рынке!
Ну-ка, стар и мал — наденьте свои памперсы,
Это медопут идёт в одном ботинке!
Все знали, когда ещё бегал Лужок,
Про каждый конкретный лужковский грешок,
И если молчал кто,
То разве для вида
О том, что Лужок —
Лишь кровавая гнида.
Ну-ка, стар и мал — настройте свои камеры,
И айда снимать, как ****ятся на рынке!
Ну-ка, стар и мал — наденьте свои памперсы,
Это медопут идёт в одном ботинке!

Перспектива

Я б так хотел жить с топорною рожей.
Просто хотел бы тупым быть быдлом.
Нет, не хочу я носить образ божий:
Нет сил бороться с маразмом и злом.
Ну-ка со мной: один-два-три-четыре!
Это самая лучшая перспектива в мире.
Просто не думать, а плыть по теченью:
Тупо работать, курить, много пить.
Просто ****ься, когда нету лени.
Стать телевизором, только им жить.
Ну-ка со мной: один-два-три-четыре!
Это самая лучшая перспектива в мире.
Только футбол, наркота лишь и драки.
Пара игрушек, ещё меньше книг:
У сына увидев в руках эти знаки,
Дать по ушам, и тем вылечить сдвиг.
Ну-ка со мной: один-два-три-четыре!
Это самая лучшая перспектива в мире.
Просто остаться собой до финала,
С рюмкой в руках, сигаретой в зубах,
Без лишних забот и под глазом с фингалом,
С улыбкой дебила на полных устах.
Ну-ка со мной: один-два-три-четыре!
Это самая лучшая перспектива в мире.

Меня не положат в Кремлёвской стене

Меня не положат в Кремлёвской стене,
С самолёта мой прах не засеят.
Я не утоплю свои сопли в вине:
Даже ветер из рвот здесь не веет.
Мне много отпущено дней,
И ночи без смысла и сна.
В Сибирь не поедет за мною жена.
Плевать, есть дела поважней!
Какие же это такие дела?
С моим комариным размахом крыла
Влияю сознаньем на мир всего только,
Меняя божественный замысел толику.

Хеннелора

Хеннелора, какая боль!
Хеннелора, на рану соль!
Изгнан из рая,
Страдаю я
Без милой Каи,
И без тебя,
О, Хеннелора!
Я потерял их. Всё
Вмиг счастие моё
Ушло за ними вслед,
Как дым от сигарет.
Финансовый позор,
Ракет моих узор,
А Грым и Кая спят.
Так дайте же мне яд!
Хеннелора, какая боль!
Хеннелора, на рану соль!
Изгнан из рая,
Страдаю я
Без милой Каи,
И без тебя,
О, Хеннелора!
А орков мы достали,
Тогда они вдруг взяли,
И просто так взорвали
Наш мир стекла и стали.
Конец сей аномален,
Как будто Ленин-Сталин
Восстали вновь едва...
Как вновь звенят медали!
Хеннелора, какая боль!
Хеннелора, на рану соль!
Изгнан из рая,
Страдаю я
Без милой Каи,
И без тебя,
О, Хеннелора!
Так больно, одиноко; грудь мою вот-вот раздавит тоской.
Ни суры нет, ни камеры, ни маниту, но ты всё же жди!
Вот-вот паду я замертво; мы скоро снова будем с тобой.
Где моё око?
То Маниту лишь знает!
Хеннелора, какая боль!
Хеннелора, на рану соль!
Изгнан из рая,
Страдаю я
Без милой Каи,
И без тебя,
О, Хеннелора!

Тишина (к музыке В.Р-с)

Если тянуть и ускоряться в нужных местах, то всё влезет. Начинается с 18-го такта.

Он один всю жизнь
Бродил в ночи, не ведая печаль,
Жизнь не жаль, но некому отдать.
Голос девы где-то начал ему петь,
И он попался в эту сеть,
Стал искать себе певицу с той поры.
Свет холодный лишь немного
Освещал сквозь тьму дорогу,
И манил его чудесный голос в тишине.
Видно, не найти певицу, не забыть и не забыться.
Вечность он бродил, мечтая, лишь на бога уповая,
Так он и жил, пока ещё было много сил.
Раз в неделю голос звал.
Но куда, никто не знал.
Голос завладел всей волей,
И однажды возле поля
Её на кладбище обрёл.
— Милый призрак! Ты о ком поёшь? Душу для чего мою ночами ты пьёшь?
Прерывая песни своей такт,
Призрак отвечает ему так:
— Трудно, потеряв всё сразу, взять и умереть.
Оставалась тишина, её мне не стерпеть,
И тогда мой дух восстал, стал петь,
Чтобы нарушать покой и сон.
Судьба сама
За нас играет эту роль.
Ни звука, ни огня.
Стоит свеча. Потушена она.
Здесь так темно. И это навсегда.
Болят глаза. Нет бога. Тишина.
— Призрак, забери с собой!
Лишь ветра вой.
Тут же призрак с ним унёсся в мир иной.

Бутылка, косяк, шприцы

Бутылка, косяк, шприцы и таблетки
Бьют в печень и голову крепко и метко!
Наша задача — в борьбе не продуть!
Не бухать, а жить духом; творить, а не дуть.
Гуляй по траве босиком и ешь траву!
Забудь слово «мясо», ведь в нём лишь отрава.
Заплывай за буйки на воде и пей воду.
Забудь алкоголь, чтоб не дать сгинуть роду!
Экран монитора и надпись: «ВКонтакте»?
Забудь об учёбе и половом акте!
Но можно умней скоротать свои дни:
Люби только лица, аватары — ни-ни!
Гуляй по траве босиком и ешь траву!
Забудь слово «мясо», ведь в нём лишь отрава.
Заплывай за буйки на воде и пей воду.
Забудь алкоголь, чтоб не дать сгинуть роду!
Вдруг кто-то воскликнул:
— Ты что, самый умный,
Раз учишь людей быть суровыми гуннами?
Что ж мне ответить, я, право, не знаю...
Учу быть людьми, коль изгнали из рая.
Гуляй по траве босиком и ешь траву!
Забудь слово «мясо», ведь в нём лишь отрава.
Заплывай за буйки на воде и пей воду.
Забудь алкоголь, чтоб не дать сгинуть роду!
Вокруг оглядись! Всюду толпы уродов
Стремятся скорее тебя поглотить.
Читай и мечтай, не смотри телевизор,
Не верь пидорасам,
И сможешь здесь жить.
Гуляй по траве босиком и ешь траву!
Забудь слово «мясо», ведь в нём лишь отрава.
Заплывай за буйки на воде и пей воду.
Забудь алкоголь, чтоб не дать сгинуть роду!

1, 2, 3!

Вне парадигмы склонений:
Иначе природой был выкроен,
Но хочется там, где теплее,
Прожить до доски утыканной.
Ну-ка, ребята, 1, 2 и 3!
Это песня о любви.
Хотя бы мыслью и мечтою
Я буду более, чем сыт,
Как будто Жуков перед боем,
Как будто Цезарь, ждущий битв.
Ну-ка, ребята, 1, 2 и 3!
Это песня о любви.
Я буду биться, будто Юлий,
Наполеон или Адольф,
Чтоб не попасть во плен иллюзий,
И получить трофей — любовь.
Ну-ка, ребята, 1, 2 и 3!
Это песня о любви.
Я буду жить одной иллюзией
В эту июльскую жару;
Я буду ждать одну лишь Юлию,
Как Кафка — новую нору.
Ну-ка, ребята, 1, 2 и 3!
Это песня о любви.

Кольт

Помню как когда-то дружно-славно жили.
Гуляли-пили, дурь с тобой тогда курили.
Имели всё-всё-всё, что только находили;
Хоть умирали мы, но точно, что и жили.
В городе дождя и огня
Каждый сам стоял за себя;
Каждый выражал свой протест,
Пока над ним не ставили крест...
Кто-то так хотел много знать.
Кто-то должен был отвечать.
Кто-то будет долго молчать.
Кто-то не хотел умирать.
Это мой такой суицид.
Сразу стану я знаменит.
Если этот мир только сон,
Мне насрать на тот, что потом.
Мой кольт заряженный
На страже,
И не важно
Даже на кого
(на кого)
Молился ты,
Когда кричал:
«О боже, может, это не со мной?»
(не со мной)
Как глупы были мы в том, что когда-то пили,
И дураки с тобой тогда траву курили,
И что кололись мы, дебилы тоже были;
Не сделать ничего...
Теперь я знаю, где.
Теперь я знаю, с кем.
Теперь я знаю, как.
Меня не взять впросак.
Кто-то так хотел много знать.
Кто-то должен был отвечать.
Кто-то будет долго молчать.
Кто-то не хотел умирать.
Это мой такой суицид.
Сразу стану я знаменит.
Если этот мир только сон,
Мне насрать на тот, что потом.
Мой кольт заряженный
На страже,
И не важно
Даже на кого
(на кого)
Молился ты,
Когда кричал:
«О боже, может, это не со мной?»
(не со мной)
Мой кольт заряженный
На страже,
И не важно
Даже на кого
(на кого)
Молился ты,
Когда кричал:
«О боже, может, это не со мной?»
(не со мной)

Dead bird’s damnation

You walked through the park,
It was quiet and dark.
Without any word
The world seemed so odd.
You suddenly stopped,
Quite interrupted,
Cause you saw a bird —
Scattered and torn,
It was ravaged and gored.
And without simple turn
You kicked it instead;
From now on you're damned!
Dead bird's damnation!
You and I we all shall fall.
Dead bird's damnation's
Gonna rule this freaking world.
Dead bird's damnation!
Is your head already dead?
Dead bird's damnation!
Very well, use ass instead!

Все пишут

Все мы в Сети,
Обзаведшись железом,
Софтом умаслив
Хозяина Грёз,
Члены ввести
В ноосферу всё лезем,
Грубою лаской
Плодя реки слёз.
Пишут про жизнь финдиректор и гопник,
Пашет на стройке за койку таджик.
После спит молча, пьяный разбойник,
Ведая: век для прогресса лишь миг.
Блоггеры! Люди!
Поэмы строчите!
Ники, камрады — юзеры «Ворда»!
Вам не убудет,
Жужжалке дрочите —
Пусть ноосфера катится к чёрту!
Про то и про это
Напишут поэты,
Поставив ей памятник,
Чахнущий в грязи.
Каждое новое
Лишнее слово —
Роковой маятник
В невидимом газе.
Ноосфера как мать;
Сиротой может стать
Блоггер, невольно убив!
Втоптана в прах,
Она стонет во снах:
Каждый прошёл, наследив.

* * *

Стоп своих не тая,
Здесь пройду также я,
Чтобы мерою сил
Вам поведать, как жил.

Хочу…

К N***

Хочу погубить тебя лаской,
Используя все части тела,
Так, чтобы огнём кровь кипела,
Взрываясь в убийственной сказке.
Хочу разорвать тебе душу,
Пить кровь и есть сердце на ужин.
Иное задаром не нужно
Тем, кто пульс неба слушал.
И в этом последнем акте,
Прервав его ход одним мигом,
Уйду, как пришёл, то есть с криком
Пить пиво в досрочном антракте.

Потерянный рай Волгограда

Пуста, как природа ума.
Красива, как мысли о мае.
Грозою грозна, как тюрьма,
Где слёзы, да грёзы о рае.
Не хочешь со мною? Ну, кинь!
Кинь сердце, и вены, и мысли.
Не в пору мне русское инь
Твоё и татарские мысли.
Твоей золотые следы
Злой ножки остались бороздкою,
Но в сердце лавины и льды
Таила улыбка неброская.
Калечила душу и мозг,
И боль застилала планету.
Я таял, как плавленный воск,
Как фильтр твоей сигареты.
Нелёгкой судьбою моей
Ты, лёгкой рукой управляя,
Вела меня тысячу дней,
Чтоб бросить у самого рая.

Не/нравится

Мне нравится лелеять образ Нарвы,
Когда я отправляюсь ночью спать.
Не нравится двухмерность твоей авы,
Которая не даст тебя обнять.
Мне нравится уверенность победы,
Сиянье грёз о встрече — да, зимой.
Не нравится сияние кометы,
Способной помешать мне быть с тобой.
Мне нравится обыденность минуты,
Вместившей в себя целый океан.
И если я когда-нибудь умру, ты
Пиши мне тоже, также, как и я!

That girl

Лишь листик от клёна
Прикрыл её лоно:
Евы наряд.
Знакомству такому,
Райски-земному,
Я очень рад.
Звезда на беретке
У этой детки
С фамилией Ч.
С её каждым словом
Мне хочется снова
Наших встреч.
Всегда элегантна;
Мне очень приятно,
Что знаю You.
Красива и стройна;
Пускай и нестройно,
О ней пою.
* * *

It looks like they all
Need only my soul.
Is there anybody
Who needs just my body?..

Carmilla-2

У меня легко на душе, хоть я болен.
SMS-ку слеза смочила.
На экране разводы соли.
В голове одна Кармилла.
Боль и жар, трясёт и колотит.
Во всём мире один, таков путь.
Пусть страданья куска моей плоти
Отзовутся в сознанье чуть-чуть,
Но не дай Бог убить твой покой!
Твоё счастье и мне дарит радость.
Пусть сейчас ты с другим, не со мной,
Мне даёт жизнь уже эта малость,
Кармилла.

Гори, зонт!
Ты гори, гори, зонт!
И калоши все — на ***!
Я вышел под дождь.
Я стираю рубаху.
Ты гори, горизонт!
И сгорай до тла на ***!
Я один в мире вождь,
Но и я стану прахом…

Пуля в сердце
Я переехал в мир мечты —
Там лучше, чем в банальном «здесь».
Мне незнакомые черты
Открыла ты, Благая Весть!
Я переехал от Судьбы,
Но изменил в пути маршрут.
Окольные сочтя столбы,
Прошёл весь круг — и вновь уж тут.
Твоя большая часть — нажива.
Твои зелёные глаза...
Они — как жгучая крапива,
Они — как ад. Всегда назад
Твоё глядит преображенье,
Цветы кидая в урну зла.
В твоём ущелье — наслажденье,
Твоя аорта рта ала.
Твоя спина новей невесты.
Своей Судьбы страницу — вон!
Твои разрозненны крупицы —
О девстве юном сладкий сон.

С пулею в сердце,
С мечтой в голове
Я покидаю планету —
У-у, йе!!!