Клеймо для барана

Когда человеку особо нечем гордиться в жизни, он начинает навешивать на себя различные ярлыки, чтобы причислить себя к определенной группе людей (пусть даже эта группа из него одного и состоит.) Т.е. помимо того, что очередная овца решила примкнуть к другому стаду или же начать свою самостоятельную жизнь, она предпочитает ещё и клеймить себя. То, что овца начала верить в бога или не верит в него совсем;  что эта овца интроверт или экстраверт; грамотная или безграмотная; работающая или ленивая; предпочитает классическую музыку или современную; не меняет того факта, что она – овца и является членом стада, может быть, не вашего или вообще мирно пасётся одна на лугах.  Но люди предпочитают клеймить других по своему подобию. Нам так проще жить – ткнёшь в человека пальцем, назовёшь его дураком/безбожником/психопатом и камень с души спадает, этот человек вписывается в наше мировосприятие; мы не понимаем его, но он уже не вызывает у нас страха, ведь на нём стоит клеймо.

Человек – это просто человек, а чаще всё-таки баран или овца, поэтому от того, как вы заклеймите его, суть не изменится. Я не считаю, что нужно делить людей на какие-то категории: будь то теисты или атеисты, коммунисты или капиталисты, чёрные или белые, католики или мусульмане, учёные или трудяги… (Далее будет вопрос о том, что одни идеологии и убеждения более жестоки, чем другие, но почему тогда людей убивающих десятками мы называем психопатами, а тысячами и миллионами – героями, лидерами. Разве мы в силах изменить сущность человека? И почему можно убить злодея, занёсшего нож над ребёнком, можно убить врага на войне, но нельзя убить никого больше?) Человек свободен в своём выборе: сегодня он во что-то верит, завтра – уже нет; сегодня он чего-то не знал – но завтра узнал и стал немного другим. Здесь можно добавить, что пока человек живёт по принятым обществом законам – он является его полноправным членом, но что делать, если человеку плевать на эти законы? Общество, чтобы себя обезопасить, избавляется от таких людей, создавая у себя под боком другое более жестокое и свирепое стадо. Если же человеку дозволено всё, в том числе и нарушать все законы и заповеди убивать/грабить/жечь/насиловать перестаёт ли он быть человеком? Нет, он остаётся всё тем же человеком; но членам общества страшно, что «подобное» может быть в каждом из них, и они предпочитают себя изолировать от таких индивидуумов, в то время как такие люди представляют определённый интерес, потому что природа любого человека двойственна: в нас живёт жертва и хищник; убийца и родитель; тиран и демократ; трус и герой. Но то, кем ты являешься на самом деле тебе самому неизвестно, ты можешь лишь предполагать, что у тебя есть склонности к чему-либо, однако в критический момент ты можешь вести себя совершенно иначе. Т.е. ты не узнаешь трус ты или герой, пока не окажешься на войне под пулями. Ты не сможешь проверить истинность и силу своих религиозных убеждений, пока тебя не заставят отказаться от них под пытками; ты не можешь знать, способен ли ты убивать, если ты никогда не оказывался в ситуациях, грозящих кому-либо смертью от твоего выбора.

Чтобы сдержать свои разрушительные порывы человечество стремится их обуздать при помощи системы наказаний за преступления; создания государства, которое будет следить за тем, чтобы большинство людей подчинялись законам. Но какую цену нам приходится за это платить? Мы полагаем, что без законов государство бы развалилось, люди бы перерезали друг друга, но так ли это? Почему тогда волчьи стаи или львиные прайды существуют совершенно спокойно без законов и государств? Хищник человек или жертва? Есть ли в нас животная тяга к насилию? И какую цену нужно платить за отказ от неё, в угоду желанию видеть в человеке «существо, стремящееся к добру»?  Без законов будет существовать общество, которое подчинено только силе и инстинктам? Но разве это не честно, знать, что ты можешь в любой момент занять лидирующее положение по праву сильного или уйти вовсе от своего стада? В то время как в любом государстве, усмиряющим большинство людей законами, религией и моралью существует класс людей, которым позволено буквально всё, а этому самому большинству приходится жить по законам. Не лучше ли было бы жить в мире животных, где ничто не может сдержать твои порывы, кроме природы и объективной опасности лишиться жизни? Но эта самая способность выживать в дикой среде у нас полностью атрофирована: мы растём с детства в «ячейках общества», которые совершают процесс социализации (с разным успехом), мы ходим в учебные заведения разных уровней, потом работаем, этот процесс продолжается; и мы убеждаемся в том, что неспособны жить по-другому, кроме как в этом определённом обществе. Но это не так. Люди могут выживать в одиночку в диких условиях при достаточной подготовке, им было бы легче выжить небольшими группами в точно таких же диких условиях, не имея над собой хозяев, господ, полиции и армии.