Пастораль

  Довелось мне однажды , на заре капутализма, побывать в горах Грузии. Занесла меня  туда нелёгкая с делегацией питерских чиновников и грузинских авторитетов, приватизировавших по случаю все злачные места в Северной столице. Вот один мой приятель Жорик и позвал меня в Тбилиси на шашлык. Есть у грузин такой обычай, отмечать удачную сделку обильной трапезой.
  Желающих оторваться от благ цивилизации и ельцинично устремиться в горы по опасной дороге оказалось не так много - мой приятель Жорик, я, несколько человек из его окружения и художник....Ни то Митёк, ни то Витёк....Такой тихий, мирный парнишка.
  Дорога то жутко петляла среди скал, то повисала на мостах над ущельем. Разогнаться на представительских Мерседесах было негде. Да и не за чем.
  Через пару часов мы прибыли в Рай, родовое поместье Бадрика по прозвищу Холодильник. Глубокое синее небо покрывало кавказские разноцветные луга, зелёные косогоры со стадами белых пасущихся овечек, прозрачный ручей, несий свои алмазные струи мутной Куре. Но ещё белее овечек сверкали вершины гор. Звенящую тишину изредка украшал беззлобный лай пастушеских собак, тихое блеяние овец да окрик пастуха на шаловливую отару, стремящуюся сбежать на край обрыва. Овцам ,видимо ,казалось, что трава на краю обрыва сочнее.
  Радушные хозяева отвели нас в дом и напоили душистым грузинским чаем. Пока хозяйские слуги под руководством Марьяны Марговны готовили пир, художник приставными шагами поплёлся с палитрой на луг к овцам. Его желание запечатлеть в красках эту дивную пастораль мне было понятно и я увязался за ним. Изредка поглядывая, как на его холсте навечно замирают овечки на зелёном лугу я умилённо завидовал их санаторному существованию, отборной вегетарианской пище, заботливому уходу пастухов, прозрачному питью под ласковыми лучами солнца.
  Я любовался идилическим видом Эдема до тех пор, пока ясноликий Апостол с силой не толкунул меня в плечо. Открыв ,сомкнутые сладким сном, глаза я узнал в апостоле охранника самого мэра и огляделся окрест. Отара скрылась за косогором, след художника давно простыл, а из леса жалобно подвывали голодные волки. Резвой трусцой мы с охранником побежали под горочку, туда , где к небу столбился сизый дымок, слышались грузинские народные песни, виделись  танцы и аппетитно пахло жаренным мясом.
 Тамада дал всем по рогам и предложил наполнить их отборным кахетинским вином. Оказалось, что вино с виноградников самого Мишико, который на паях с братом купил на корню весь Гостиный двор в центре Питера. Облив себя вином из рога изобилия и заткнув себе рот куском мяса услужливый художник метнулся к молберту, чтобы успеть запечатлеть галерею российско-грузинских портреотов за праздничным столом. Снова наполнив рога провозласили тост за мать мэра, но узнав, что её уже нет с нами на этой грешной земле выпили за её сына. Щуплый  мэрский заместитель пообещал, что хозяева вскоре честно выиграют ещё пару аукционов по прихватизации петербургской недвижимости и предложил выпить за прекрасных дам. И выпил.

  Солнце клонилось к закату. Стали собираться домой и паковать в Мерседесы и Бентли несметные дары. Сашико, который  скупил половину Питера , а на другую половину уже раскатал губу, распорядился забить овцу и дать гостям в дорогу свежего мяса. Моментально пастух принёс жертвенное животное, которому я ещё не давно так завидовал, положил его перед гостями на зелёный лужок и... раздвинув тонкорунную шерсть цапанул кожу перочиным ножичком / точно таким ,каким Лермонотов и Пушкин отачивали свои перья/ и запустив под кожу овцы свою мозолистую руку с нежностью остановил её сердце. Раздались аплодисменты подвыпивших  российских гостей. Под выстрелы старинных охотничьих ружей кавалькада двинулась в сторону Тифлиса.
  Меня быстро укачало и я уснул. Во сне я продолжал танцевать лезгинку и обнимать тонкий стан грузинской девушки...На холмах Грузии лежит ночня мгла...От внезапного настойчивого торможения я проснулся. С удивлением посмотрел в окно автомобиля на почётных гостей, стоящих на коленях на самом краю ущелья и старающихся изо всез сил перекричать шум бурных потоков Куры. Кура струилась подо мною....Постой ,постой...да они же гомерически блюют ?! Мне стало неудобно отрываться от коллектива и я тоже пошёл блевать, предусмотрительно уцепившись за ветки придорожных кустов.