Один поисковый день

Полевой сезон заканчивался. Осталось обследовать два левых притока реки Чайчай. Но всю последнюю неделю почти беспрерывно лил дождь. А если он и прекращался, то наползал туман: плотный, грязно-белый.
Вадим, геолог, остался один. Его рабочий из ближайшего аварского села отпросился на свадьбу и вместе с друзьями отправился за перевал, в Дагестан. Вадим был этому даже рад. Для молодого, энергичного парня сидеть безвылазно в палатке и ждать погоды было равносильно пытке. Помощник должен был вернуться ещё вчера, но, видимо, загулял.
Сегодня, во второй половине дня, дождь перестал, небо прояснилось, даже на несколько минут выглянуло солнце. А ночью можно было разглядеть и звёзды. Может, пойти в маршрут одному? Техникой безопасности это запрещалось, но кто эту технику досконально соблюдает? Одно смущало Вадима. Горизонтали на топографической карте в среднем течении реки, по которой он должен идти, сильно сгущались. А это означало одно – жди водопадов.
До ближайшего притока, наиболее крупного из оставшихся двух, его довёз на своём огромном "урал-Зисе" возвращавшийся с высокогорья на базу шофёр. По пружинящей под ногами траве Вадим начал спускаться в долину. За спиной рюкзак с полиэтиленовыми флягами для отбора проб воды и небольшая походная лаборатория. На боку полевая сумка с топокартой, пикетажными книжками и карандашами. Там же нож, спички и скудный завтрак. На поясе компас, в руке геологический молоток.
Вот и начало реки. Вадим описывает водопункт, замеряет температуру воды, определяет содержание некоторых компонентов, состав которых способен измениться при хранении, набирает воду в литровую флягу, пишет и прикрепляет к ней этикетку. Конечно, вдвоём это заняло бы в два раза меньше времени.
Вадим начинает свой спуск по реке. Ущелье в верховьях пологое, спускаться нетрудно. Он исследует встречные родники и ручьи, питающиеся подземными водами. Большие реки его не интересуют: доля подземных вод в них невелика. Вадим обычно сравнивал подземные воды с добровольными разведчиками недр. Сейчас он думает, что это сравнение не совсем точное. Разведчики получают задание, а подземные воды никакого задания не получают. Они – путешественники, готовые поделиться информацией с каждым, кто их будет внимательно слушать, то есть тщательно анализировать химический состав вод.
Ущелье постепенно сужается. А вот и первый водопад. Придётся поискать обходную тропу. Их протаптывают горные козы и местные жители, собирающие кизил, ежевику и прочие ягоды. Он обходит первый водопад, но метров через сорок – второй. Горизонтали не соврали. Здесь каскад небольших водопадов, их приходится обходить. Это означает взбираться на крутой склон с тяжёлым рюкзаком и вновь спускаться в ущелье. Один водопад он решил не обходить, а спуститься по нему. Ему это почти удалось, однако нога поскользнулась на мокром камне. Он попытался сохранить равновесие, но наполненный тяжёлыми флягами рюкзак развернул его, и Вадим скатился на пятой точке в заполненную водой ямку, которую всегда выбивает водопад в русле реки.
Вадим выбрался на берег, сбросил рюкзак, снял сапоги, вылил воду, выжал шерстяные носки. Теперь он понял, что совершил ошибку, когда отправился в маршрут в одиночку. Он достал компас и топокарту (она, как и спички, была завёрнута в полиэтилен и не промокла) и сорентировался. Надо было принимать решение. В который раз за сегодняшний день он посмотрел на небо. Вроде, дождя не будет. Но закончить маршрут и дойти до базы экспедиции нереально. Можно спрятать рюкзак в кустах и налегке дойти до базы. И вернуться завтра. Но это займёт много сил и уйму времени. И неизвестно, какая погода будет завтра.
Вадим вновь изучает топокарту. У реки Чайчай, примерно в пятистах метрах ниже впадения притока, по которому он спускается, нарисован прямоугольник и написано «лесх». Это означает какое-то строение, принадлежащее лесхозу. Там, в крайнем случае, можно переночевать. Вадим съедает свой скудный завтрак – лепёшку с овечьим сыром, натягивает сапоги и продолжает маршрут.
Опять на его пути тропинка, поднимающаяся на крутой склон. Он слышит шум падающей воды. Вадим ползёт по тропинке вверх, штурмовать водопад в лоб он больше не намерен. Впоследствии он напишет:
Водопад на водопаде,
И на скалах редкий лес.
Ну, скажите, Бога ради,
Для чего сюда залез?

За спиной рюкзак огромный,
Он давно уже намок.
От воды речной холодной
Сам почти не чую ног.
Постепенно темнеет, но маршрут почти завершён. С трудом передвигая ноги, он идёт по Чайчаю. Вот это место, где, согласно топокарте, должно быть строение. Но его нет. Вадим достаёт карту, ещё раз ориентирутся на местности. Ошибки быть не может, он стоит на том месте, где на карте написано «лесх». Скорее всего, эту постройку снесли.
Что делать? Идти с тяжеленным рюкзаком вдоль реки, пусть и без водопадов, весьма рискованно. Он решает переночевать здесь. Дров хватает. Река нанесла множество коряг, веток, небольших деревьев. Но все они мокрые. Вадим достаёт нож, отдирает кору и начинает стругать мелкие щепки. Но и они сыроваты. К сожалению, у него нет свечек. Огарки, которые он обычно носил с собой, были использованы для освещения палатки в течение дождливой недели. Свечки дают постоянное, ровное пламя, и тонкие веточки быстро прогреваются и вспыхивают.
Вадим вырывает листы из новой пикетажки, поджигает их. Бумага сгорает, но щепки и не думают загораться. Он пробует ещё, и ещё. В ход идут незаполненные листы из рабочей пикетажки... Наконец, одна щепка загорелась, за ней вторая. Стараясь, чтобы поставленные конусом щепки не рухнули, он подносит очередную порцию щепок. Костёр уже разгорелся, а он продолжает и продолжает подкладывать сучья. Его знобит. Сейчас бы выпить грамм сто пятьдесят или хотя бы крепкого чая... Но хорошо, что горит костёр, что тепло. Он с тревогой смотрит на небо, звёзды успокаивают его. Он снимает сапоги и мокрые носки, раздевается до пояса, рвёт нательную рубашку и делает из неё подобие портянок. От огромного костра идёт блаженное тепло. Он одевается, ложится рядом с костром на уже подсохшую траву и засыпает.
Просыпается он от холода. Огромный костёр погас. Но это не страшно – угли рдеют в темноте. Вадим смотрит на небо – за последнюю неделю у него выработался рефлекс. Звёздное небо успокаивает его. Он подбрасывает дров и раздувает угли. Костёр вновь озаряет долину реки и молчаливый лес. Вадим понимает, что заснуть уже не удастся. Он проверяет, высохли ли носки и сапоги, и натягивает их. Надо чем-то занять голову и обмануть желудок. Он вспоминает рассказы Джека Лондона, осматривает ближайшие кусты в поисках ежевики, но бесполезно.
Едва рассвело, Вадим взваливает рюкзак на плечи и идёт вдоль левого берега реки. Он проходит не более двух сотен метров - и перед ним сарай, лесхозовский сарай, который перенесли ниже, скорее всего из-за паводков. Вадим матерится вполголоса, громче он не может: болит горло, очевидно, наглотался дыма, когда разжигал костёр. От сарая к базе ведёт грунтовая дорога. Можно спокойно идти, не напрягаясь. У обочины лесхозный грузовик. Шофёр копается в моторе. «Привет!» – говорит Вадим. «Привет! Куда идёшь?» - отвечает шофёр. Вадиму трудно говорить, и он просто показывает рукой по направлению к базе. Шофёр сочувственно смотрит на него и предлагает подвезти. Осталось пройти не более двух-трёх километров и Вадим хочет пройти их сам, без чьей-либо помощи. И сказать, хотя бы самому себе: «Я сделал это!»
«Спасибо большое! Не надо,» – говорит он. Шофёр внимательно смотрит на него, лезет в кабину, достаёт тёплую горбушку хлеба и кусочек овечьего сыра и даёт ему. «Спасибо, чох сахол!» – благодарит тот. Глотать ему больно. Он смачивает водой горбушку и, отламывая маленькие кусочки, кладёт их в рот, продолжая идти по направлению к базе.


___________________________________________________