Почему я не стал Генералом! - 4 глава - 16

   
 Глава - 16 
            
    Нам надо было пройти где – то  8 - 10 км до затона Верхнего  Сеймчан.
   И вот мы идем уже по  довольно проезжей санной дороге,  так как в Верхнем  Сеймчане находится совхоз и конечно Совхозный лагерь,  который снабжает рудник  Нижней Сеймчан.
   Все это подчинено Дальстрою.  Наш же затон, то есть судоремонтные мастерские расположен от совхоза в 10 - 15 км на берегу одной из проток реки Колымы,  но мы принадлежим к Главсевморпути и у нас свой в затоне лагерь для Зеков обслуживающих пароходство.
   Правда эти Зеки взяты Колыма - Индигирским пароходством,  как бы на прокат во временное пользование,  так как все здесь на Колыме подчинено Дальстрою  или иначе Дальлагу (Дально Восточному лагерному управлению).
   Это  здесь и Царь, и Бог, и Советская власть,  и лагеря ШИЗО, а  о них я  тоже коснусь в свой срок, если не забуду.
 
    Вот мы дошли, доехали до затона.
  Стоп, стоп, я забыл рассказать, что я увидел,  когда мы вышли из столовой Нижнего Сеймчана.
   Только мы все трое вышли из столовой,  как видим,  мимо нас ведут строем по четыре человека в ряд,  не менее полуроты Зеков.
  Все они измазанные какой - то черной пылью, бредут, а с  двух сторон их замыкают, эту медленно бредущею колонну, еще двое с карабинами не за плечами, а в руках.
  Кто они?  Почему такие худые и замызганные?  Оказалось, что это вели шахтеров из забоев рудника Н.Сеймчан, у которых рабочий день заканчивался только после выполнения ими заданной нормы выработки.
   А это рабочее 12 часовое время,  и их до тех пор не выводят из под земли, пока положенная норма не будет выполнена.
  Кто же они эти Зеки, которых, ведут под таким грозным конвоем?
   Оказывается, в основном это Сталинские «враги народа, вредители»,
«саботажники и заговорщики», это сами «враги».
  И, есть их дети,  тут же, которые, увы, родились в семьях, попавших под кровавый Сталинский террор.
  Это  58 статья со всеми ее пунктами.
  По их виду и состоянию было видно,  что мало кто из них выживет в это страшное время для них, так как приближалась война с Германским фашизмом.
   А это значило, что и до того скудные пайки питания будут еще более урезаны, а лагерный режим еще больше ужесточится.

       И так путь 236 км окончен. Мы в затоне В.Сеймчан.
   Два дня отдыхали, осваивались, я вначале остановился на затонской радиостанции, вместе с Леней,  так как он был радист,  ну и пришел к своим радистам.
    Меня они тоже пустили,  но потом,  через неделю сказали,  что я не радист, а поэтому на радиостанции жить не могу.
   И я  ушел  в общежитие,  в  комнату,  где проживали трое,  а я четвертый.
    Стояли у нас в комнате четыре деревянных топчана,  две табуретки, одна лавка, да железная печка посреди комнаты, которая топилась дровами  лиственницы.
   Стола у нас не было,  просто была прибитая широкая доска к подоконнику, да и зачем нам был стол?
   Мы завтракали, обедали и ужинали в затонской столовой,  а если, что и купишь в магазине поесть  из консервов,  то спокойно можно было слопать, сидя на своем топчане, где и подушка и матрас с одеялом все было казенное.
    Затон В.Сеймчан, это небольшой поселок, состоящий из 10 - 12 деревянных домов, в основном Сталинского  «Корифейского» барачного типа.
    В затоне проживало всего, я имею ввиду вольняшек не более 80 - 100 человек,  было несколько семей с женами и детьми,  но их было только на пересчет, а точнее – то всего  пять.
   Это значить, что было пять женщин на 100 человек населения и конечно они были на вес, не только золота, а алмаза, но о них немного позднее.
 
    Судоремонтных мастерских в затоне,  фактически не было,  было только небольшое помещение на берегу протоки,  где можно было только немного по слесарничать в настольных тисках.
   Нет кузнецы, нет токарного или даже сверлильного станка,  был  еще плотничный цех,  где тоже кроме одного столярного верстака - самодельного, тоже ничего не было.
   Да и зимовало - то в затоне один небольшой колесный пароходишка  «Якут»,  два катера и три деревянных паузка - вот и весь флот.
   В связи с тем, что судоремонтные работы почти не велись, не требовалось этого.
   Мне было поручено Начальником верхнего плеса, начать, проводить занятия по подготовки, и улучшения теоретических знаний кочегаров работающих на судах и подготовить новых для этой работы.
   Почему именно мне? Да по тому, что я из всех зимующих и находящихся в затоне, только один имел законченное образование, как техник- судомеханик.
   Остальные, включая и механика парохода «Якут» - были или самоучки практики,  или когда - то окончившие годичную школу ФЗО. 
   Выделили мне при нашем клубе,  комнату для занятий.  Дали список Зеков, которые уже были кочегарами на судах и сказали, чтобы я сам сходил в наш лагерь.
  Познакомился  там, у их начальства с Зеками,  которых лагерное начальство могло бы выделить  для обучения специальности кочегаров. 
   Всего обучающихся должно было быть 12 – 14 человек и  из этого расчета я и начал оборудовать помещение для занятий.
   Заказал я в столярке две лавки для сидения,  стол там был длинный,  также заказал классную доску для черчения на ней мелом.
    Получил от Секретаря затона 16 тетрадей,  карандашей,  в общем  начал подготовку к занятиям. 
    Кстати о секретарши затона, а это была очень нервная женщина лет 52 - 55, сухая как вобла,  но хорошо знающая делопроизводство и работу на печатной машинке.
    По сведению от знающих ее людей,  она  была из бывших Зеков,  но уже освободившаяся, я спросил:
  - А, почему она не уехала на материк? В ответ получил слова:
  - Она оставлена на Колыме на вечное поселение,  без права выезда, даже из затона.
   И еще мне сказали,  что ранее она жила и работала в Москве,  была членом ВКПБ(б), но там  в Москве  работала Личным Секретарем у Л.Д Троцкого (Бронштейн).
  И после того, как Троцкий был выслан из России,  ее арестовали,  и как пособника врага народа,  отправили в Колымские лагеря. 
   Имя ее и фамилия я сейчас уже не помню. Но если бы кто – либо, когда – либо заинтересовался ею,  то это легко можно было установить из архивных дел.

 С началом занятий меня никто не торопил,  скорее всего я поторапливал свое начальство.
   Вот однажды пришел к начальнику плеса узнать,  нет ли здесь художника, чтобы сделать на больших листах ватмана наглядные пособия:
Разрезы котлов,  отдельных их деталей,  а также работу их в цветном изображении.
   Художника среди вольнонаемных не  оказалось,  но начальник плеса при мне позвонил начальнику нашего затонского лагеря и спросил у него, нет ли в лагере таких Зеков.
   И оказалось что есть один, думаю, Вам подойдет, ответил тот. Тогда пришлите его к нам в распоряжение Долгирева, он будет вести занятия по курсам.
   Начальника  нашего лагеря я уже знал,  так как приходил к нему насчет Зеков кочегаров и с его помощью они были уже отобраны.
   На следующий день,  сижу я в своем будущем « лекционном зале» и читаю какую – то книгу,  конечно не техническую, а беллетристику, так как делать пока что мне нечего, ведь доска и лавки еще не готовы.
 
    Заходит в комнату какой – то  Зек лет 42 - 45  и сходу,  став по стойке смирно мне рапортует:
 «Заключенный такой - то, согласно приказа начальника лагеря прибыл в Ваше распоряжение».
  Меня признаться даже смутило такое его обращение,  как к высокому лагерному начальству.
  Я предложил ему сесть,  а он сказал: 
  - Благодарю Вас, я постою.
 - Садитесь, садитесь,  - снова предложил я.
  Мне  неудобно стало его расспрашивать сразу,  кто он такой,  и я просто спросил его,  сможет ли он сделать такие вот наглядные как - бы рисованные в цветных красках полу чертежи,  полу картинки работы и устройства паровых котлов.
   Он  поглядел мои наброски в карандаше и  объяснения к ним и сказал:
  - Хорошо я это все сделаю, где прикажите выполнять?
  И опять его официальное лагерно - армейское обращение ко мне,  как - то покоробило меня.
   Я вижу,  что обычного доверительного разговора с ним у меня не получается.
  - Да  можете все делать здесь,  в этой комнате, даже в лагерь на обед можете не ходить,  я Вам принесу покушать.
 - Нет,  это невозможно, в лагерь на обед я должен явиться обязательно, таков закон.
 - Ну, хорошо, ладно - сказал я, - учитывая ваши обеды,  я все же Вам кое - что принесу.
   - Нет, нет мне ничего не надо и опять,  когда прикажите выполнять?
  Вместо ответа я спросил его:
    - А что еще Вам еще надо из карандашей и  чертежного инструмента?
   - Нет, ничего всего достаточно, -  был его ответ.
  - Тогда можете начинать,  вот ключ от комнаты,  пойдете на обед, закройте. Я потом Вас навещу, - сказал я и вышел.
   Так, как вижу, что дальнейший разговор с ним на сближение не получается у меня.

 За тот период,  как я осваивался в затоне,  затем начал вести подготовку к занятиям на курсах кочегаров,  прошел целый месяц.
   А за это время,  временный лагерь в Балыгычане  был ликвидирован,  часть Зеков этапированы в  Сеймчан,  я имею ввиду наш В. Сеймчан.
   На месте,  где зимовал  пароход ДС - 1, осталось только 5 - 6 человек, то - есть, самые необходимые в период зимнего отстоя. 
    Остальные члены команды,  в том числе и старый капитан прибыли,  как и мы в затон,  только их сопровождал обоз из двух саней.
   Часть пассажиров также  пешком,  но с другим санным обозом ушли обратно в Н. Зырянку,  откуда они могли вылететь самолетом в Магадан или остаться работать до открытия навигации.
   С этим последним обозом в Н. Зырянку отправился и мой пассажир - Фельдшер, который жил у меня в каюте.
   Подошло время обеда,  о чем известил паровой гудок нашей затонской электростанции.
 
  Я, как и все остальные «работяги»,  бросили «травить баланду» ведь  другой работы - то и не было.
  Так как в основном мы приходили на  свои рабочие места, и от нечего делать вели бесконечные пустые разговоры, которые в основном крутились на «бабско - женские» темы,  временами удаляясь от нее, но вновь через некоторое время опять возвращаясь к ней.
  Вот так вот и сидели в разных местах, вроде как - бы работали свои положенные 8 часов,  а что  прикажете делать?
   Если судоремонта нет,  строить нечего,  ремонтировать нечего, кое - какие поделки едва хватало двум человекам,  вперемежку с перекуром.
  Не гнать - же нас,  как штрафников Зеков на лесоповал по заготовке дров. 
 Мы же все же вольняшки,  а нас в затоне много,  а дел нет,  как нет станков и другого ремонтного оборудования.
     Другое дело в Навигацию тут каждый на своем месте,  и честно трудится,  а сейчас все делаем вид,  что работаем,  в том числе и начальству делать нечего разве,  что в носу в кабинетах?  пальцем ковырять.

Продолжение следует - http://www.proza.ru/2016/03/14/2336