Из цикла Мерцания

Левитановский мостик

Кусты свешиваются и глядят в неподвижную гладь омута. Легкое соединение берегов, как союз двух начал, отсутствует, зияет пустотой. Ты помнишь, как, не сознавая своей красоты, сиял этот маленький уголок, тревожа безыскусностью своего богатства и легкостью левитановского художественного дыхания. Это было место, где сошлись Человек и Природа.
Велик страх за кару, которую понес этот уголок, понесли мы, те, кто поняли и помнили его красоту, и не уберегли. Разъятая на части, в низинах чуждого бытия предстала перед нами эта картина. Это был уже не храм и даже не преддверие его.
Казалось, он был неуязвим, но его выбрал жребий жертвенный, и в душе сказала я: воскресни, чтобы снова засиял таинственным светом «уголок Божий».
Место такое, что должно остаться после нас. Ты, как добрый ангел, кладешь мне на плечо руку, но я шепчу: «оставь». Это было живое создание, живее живого. Казалось, навек дано ему название «Левитановский мостик».


Лето

На дворе лето. Маленькая зеленая травка вытянулась, как ей казалось, высоко-высоко, а на самом деле, доходила лишь до середины стебелька одуванчика. Стебелек был выше, плотнее и шершавее всех других травинок, не гнулся и не ломался от легкого дуновения ветерка. А травинки только слегка покачивали своими острыми язычками-концами. Тихо-тихо, ш-ш-ш, качаются травинки, колеблется стебелек цветка, и вместе с ним кружится притаившаяся в его сердцевине оса. Ее любовное жало пронзает насквозь мягкую сердцевину, сладкий яд наполняет все члены цветка. Скоро-скоро он сбросит свой девственный облик.


***
Теплый ветер свободно гуляет по веранде. За столом, покрытым цветной клеенкой, сидим мы. Запах клубники заглушает все другие запахи, а радостное предвкушение будущего путешествия на дальний пруд затмевает все другие чувства. Такими я помню лучшие часы физического переживания детства.
Крылечко - и на нем бабушка Варя и бабушка Маня. Наша веранда - единственно освещенное место, вся дача погружена в темноту, сгустившуюся над садом. Вокруг лампы, подвешенной под самый потолок, толкутся десятки мотыльков. Они поспешно подлетают к самой лампе, потом, ощутив ее жар, так же поспешно отлетают к противоположной застекленной стенке веранды. А из темноты явственно доносится ночное пение цикад.


Август

Поздним летом, в августе, часто моросит мелкий дождик. Он настолько мелкий, что капли повисают в воздухе и создают паутину из дождевых нитей и круглых блестящих шариков. Если наклониться, то можно увидеть, как с каждой травинки, будто белый цветок, свисает этот прозрачный водяной алмазик. И можно сорвать, не спугнув капельки, эту мимолетно созданную гроздь и любоваться ее разноцветными огнями в неожиданно промелькнувшем луче солнца.
Весь мир, изрешеченный кристаллической дождевой решеткой, нависает над тобой.


Память

Синяя сахарница, сделанная из стекла, наподобие чашечки цветка, и если смотреть сбоку - белые кусочки сахара кажутся синими. Из этой сахарницы брала сахар моя бабушка, а теперь - мои дети. Довольно стойкая маленькая сахарница. На моих глазах разбивались и гибли фарфоровые чашки и стеклянные стаканы, тарелки, отбивались носики и ручки у пустых заварных чайников, а она неизменно присутствовала на столе.


***
Наша новогодняя елочка зацвела, пустила новые телесно-зеленые побеги. Это Оле-Лукойе открыл свой волшебный зонтик, чтобы спасти елку от полного увядания. Это мама посылает нам необычные знаки своего живого присутствия.
Золотые капли времени,
Времени моего детства,
Времени Материнской любви.
Когда они иссякнут - я умру.


Начало...

Посвящается Араику Базяну

Маленький, он в овраге, среди склизких мокриц и громадных папоротников, открывает мир для себя. Он видит только кусочек голубого неба, для него весь мир - это мягкая трава, в своем неизбывном присутствии в активное время года, и вся жизнь звучит, как этот маленький ручеек. Тонкий завиток перебирает камешки и сочится, течет неприхотливо и долго-долго. В этой влаге, тенистой и однозвучной, как в матрице, рождаются будущие желания и видения окружающего. Как в Платоновской пещере, здесь живут не вещи, а их тени, отражения того, что потом предстанет перед ним в своем явном обличье.
Как это непохоже на то, что будет на сухом склоне холма, куда перенесется он по прихоти судьбы, куда забросит его, уже выросшего, уже превратившегося в нечто, совсем несоотносимое с бывшим гадким утенышем. Или, вернее, отличное от той гусеницы, что ползала по материнской влажной земле и предчувствовала рост крыльев и будущий полет. Полет? Может быть. Но куда и зачем, кто может это знать? Вместо восторгов и восклицаний теперь в душе поселятся вопросы отчаяния и сомнения. И все же - полет через силу.
И, предчувствуя муки и восторги своего Будущего, он наслаждается маленькой райской передышкой детских незабвенных лет. Храни его, Господи.


Посвящается Литочке и Аненьке

Что есть жизнь? Это упряжка лошадей, глядящих в вечность, это капли дождя, порывы ветра, обеды, завтраки, работа, любовь. Это мгновение, когда в памяти, будто в мареве зноя, всплывает жаркий полдень и лица, и силуэты близких людей, ведущих неторопливую и размеренную беседу под летним деревом. Порою, жизнь, словно маленький зверек, который хочет выпрыгнуть из себя и обласкать всех вокруг в экстатическом восторге перед сущим. Это то, что можно неожиданно уронить, как цветок розы, и он рассыпается, обронив все лепестки.
Жизнь, во всяком случае, в традициях христианской культуры, это непрерывное ощущение дыхания небытия.


***
Когда тревожно состояние моей души, и неизбывность, и неизбежность смерти особенно очевидна, спастись можно только, укрепившись молитвой и, конечно, стихами, ибо поэтическое слово утверждает жизнь, осмысляет мое существование. Вот опять - я словно прижалась к ледяной глыбе вечности. Сумерки зимы. На белом снегу расцветают черные розы. Кажется, что снежинки попали в игру с надсущим и претерпевают метаморфозы. Последние розы в единственном саду - бытие воплощенной судьбы, судьбы, освященной крест - камнем - хачкаром. Душа сострадает животворящему кресту, а жизнь тает, как свеча, в мерцании чувств, колебаниях света, рождая тень, тьму, прорастающую черными розами в последнем луче зимнего света.


Не отходи от меня,
Друг мой, останься со мной.
А. Фет

Не покидай меня одну,
Когда в тиши ночи безлюдной,
Презрев дневную суету,
У тайных призраков в плену,
Я просыпаюсь вдруг безумной.
Не оставляй меня одну.