Первый разговор

Прошка прибежал в 203 палату.

- Кесарь, зелень привезли, - засмеялся мальчишка. Он почесал затылок, немного потупив взор, ибо блондин разглядывал цветок в горшочке, взращённый Мишкой - давним знакомым Яши.

- Да, иду, - без Кесаря никогда ничего не решалось. Он считался, своеобразным мировым судьей, если хотите. Юноша спустился на этаж ниже, где медсестры крутились вокруг новенького. После, медсестра Наталья посмотрела на Кесаря с легкой грустью. Блондин улыбнулся своей коронной улыбкой, внушающей доброту.

- Пригляди за ним первое время, ему слишком тяжело, - другая медсестра, что звалась Терминатором, медленно повернулась на месте. Её нерасторопное и неуклюжее тело, напоминало желе, но никто над ней не смеялся и не подтрунивал, поскольку, все понимали, что это не совсем прилично. Кличку она получила за свою строгость, присущую человеку с большим стажем работы.

- Хорошо, - устало вздохнул Кесарь.

- Кузьма, это важно, - повторила Терминатор, тяжело дыша. Воздух со свистом выходил из её груди. Строгий взгляд женщины пал на сигарету за ухом юноши. Блондин тут же закрыл прядью волос левую сторону, чтобы злодейка с фильтром не бросалась в глаза.

- Я понял, - повторил юноша, сжимая шею. Практически все сошлись посмотреть на новенького. Медсестры ушли, и на стуле осталась сидеть фарфоровая фигурка, оболочка, из юноши, словно выкачали жизнь.

- Здравствуй,- начал было Кесарь, медленно подсаживаясь к парню. Рукой он махнул по сторонам, дав зевакам понять, что смотреть не на что, можно расходиться. В одном из изоляторов заорал Иисус, не тот, что из библии, что вы. Это больной юноша, называющий себя вестником второго пришествие, из-за этого его так и прозвали. – Если не настроен говорить, то пошли, я покажу тебе твои покои.

- Мне тяжело, - прохрипел новенький. Он был худощав, болезненное осунувшееся лицо говорило не только, о довольно трудном финансовом положении его семьи, но и об ужасном душевном состоянии. Темно-коричневые волосы в некоторых местах посеребрила седина, трудно представить, что такого пережил этот юноша. Сухие губы были поджаты, молочно-карие глаза слезились и, казались опухшими.

- Я надеюсь, не разочарую тебя, если скажу, что туда, куда ты попал всем тяжело, поверь, здесь нет ни одного счастливого человека, - Кесарь встал, сунув одну руку в карман, другой взял вещи незнакомца. – Какой диагноз?

- Проводи меня и уходи, - снова прохрипел новенький, шаркая по полу.

Они шли медленно, новенькому каждый шаг давался с таким трудом, что Терминатор позавидовала бы самой себе. Кесарю, ровным счетом, было все равно, хотя, порой, он намеривался подставить руку незнакомцу, чтобы тот не упал.

- Как мне тебя называть? Скажи имя или придумай кличку, все тут живут с кличкам, словно гребаные христиане, - усмехнулся блондин. Новенький едва улыбнулся.

- Скажу...позже, - Кесарь помог расположиться незнакомцу, усадив его на кресло. Тот благодарно кивнул и уставился в окно.

***

- Ну, и как он тебе? – поинтересовался Яшка.

- Обычный, такой же как мы, ему действительно нужна помощь и, что-то мне подсказывает, что она нужна ему больше, чем всем нам, - пожал плечами блондин. Он лежал на койке, с мыслями о своей прошлой жизни, тем, кем он был раньше. – Эй, Яш, вспоминал ли ты свою прошлую жизнь?

- Ты, что, Кесарь, совсем кукушку отбил? Как о таком думать-то, смотри на людях не скажи, а то будет тебе и прошлое, и настоящее, и будущее! – рыжеволосый встревожено прижимал к груди книгу, данную Элизабет. Он погладил её по обложке, затем, открыв на первой же попавшейся странице, вдохнул аромат книжных листов.

- Ведь, думал же, я уверен, - усмехнулся блондин. Он лежа подкидывал теннисный мячик, а затем ловил его.

- Кузьма, как так, ты прервал интимный момент, это же практически брачная ночь!- взвизгнул Яшка. – И ещё, ты зачем мой цветок трогал?

- Я ничего не трогал, больно мне надо, трогать твои вещи,- прыснул Кесарь, он достал из-за уха сигарету и положил на тумбочку, а затем, отвернувшись, уснул.