Битва за Славянск - танки Гиркина

30 июня 2014 года. Над трассой Изюм – Славянск поднимается мелкая, грязно-рыжая пыль. Несмотря на вечер, стоит удушающая жара. Самоходные гаубицы медленно и грузно ползут извивающейся змеей в сторону фронта, а до него около 40 км. За самоходками следуют грузовики, полные украинских солдат. 30 июня президент Украины Петр Порошенко еще не отменил перемирие, но всем и так ясно, что ВС Украины будут продолжать наступление и Киев не пойдет ни на какие компромиссы. Любой солдат украинской армии поддерживает активные боевые действия против «сепаратистов», ведь каждый божий день т.н. «перемирия» между ДНР/ЛНР и Украиной уносит десятки, если не сотни жизни солдат и мирных жителей.
Почти месяц спустя, когда четвертый штурм Славянска завершился отходом подразделений Стрелкова и в рядах украинской армии воцарился долгожданный дух предвкушения победы, успеха и манящего желания закончить военный конфликт, ВСУ застряли под Донецком и начались выматывающие бои под Иловайском – инициатива была потеряна, и, как оказалось впоследствии, навсегда.

В полдень солнце высоко стояло над горизонтом и опаливало взглядом солдатские лица, пот струями стекал по уставшему телу, взгляд лихорадочно блуждал. Бойцы бежали, не разбирая дороги перед собой, ноги заплетались, хотелось присесть и отдохнуть… В бегущей колонне были молодые и постарше. Юные солдаты храбрились, звякали амуницией, стараясь не отставать от старших товарищей. В любой момент они могли попасть в кромешный ад обстрела и предстать лицом летящим снарядам без защиты, без прикрытия.
-Где они?! – кричат мужики. – Где лежат?!
Бойцов послали в помощь на блокпост, расположившийся на перекрестке дорог из Славянска и Красного Лимана. Но помощь опоздала. Парни из армейского спецназа долго хранили молчание, не переговаривались, треск рации неприятно вторгся в кошмарную тишину.
-Левей, у обочины дороги. Ребята, воздушная разведка показала, что все мертвы. Дальше не ходите…
Солдаты самовольно отлучились и подошли к брошенным трупам. Раскромсанная плоть, куски мяса, обрывки одежды и перебитое оружие – все, что осталось от защитников блокпоста. Один из бойцов нагнулся к погибшему и слезы омыли его щеки, грязными ручейками смывая пыль.
-Это Леня… Две дочки и жена сиротами остались… - шептали потресканные губы, желающие кричать, вопить, но никак не шептать. Солдат опускается на колени и слышно, как захрустели его кулаки. – Как же мы без тебя будем?
Он опознал труп по наитию. А как вообще можно опознать искромсанную биомассу, истерзанную и обожженную со всех сторон?
Резкий хлопок взрыва, затем второй, упал третий снаряд, сотрясая воздушное пространство и поднимая султаны земли и камней.
-Так, уходим! – рявкнул командир и его подчиненные, пятясь, укрываясь в придорожных канавах, поспешили обратно.
-Опять полезли, уроды, - буркнул молодой солдат и упал в пожелтевший бурьян.
Рядом с ним бухнулся матерый вояка, с густой щетиной, поломанным носом, иссеченными шрамами щеками.
-Сваливаем, пацан. Отомстим… Прикончим их!
На дороге замаячили сутулые спины. Десантники уходили. Стало страшно. И тихо… Могильная тишина, проникающая в твое сознание и ломающая тебя холодным, нестерпимым ожиданием убийственного шквала огня, стали и пороха.
Неожиданно подул ветер. Он унес едкие запахи горелой резины, заменив их ароматом полыни и чабреца.
Вдалеке затихли последние выстрелы.

Выживших и раненых после боев за блокпост перетащили в безопасное место. Армейцы ругались, курили и напряженно прислушивались к отдаленному гулу самолетных двигателей. Ухали взрывы, где-то в трех милях.
-Суки, сепары, весь минометный расчет положили, - ругался десантник.
-Ладно… Лучше пошли в здание. Слышишь, как лупят в нашу сторону? – прохрипел вояка, докуривая сигарету.
-Угу, - кивнул первый, - Хоть раненым повезло. Оперативно вывезли. И хирург Армен на машине скорой вовремя прикатил.

Волонтер и евромайдановец Армен Никогаян приехал сюда не по вызову дежурной части. Он вез гуманитарную помощь к линии фронта, когда начался усиленный обстрел блокпостов под Славянском и перекрестка дорог в направлении Красного Лимана из минометов со всех сторон. Линии фронта в зоне АТО так таковой нет, здесь стреляют с любой стороны и группы боевиков ДНР могут просочиться куда угодно. Самого Армена знают многие, он отдает свое время для вывоза раненых и предоставления им помощи. На днях минометный снаряд взорвался неподалеку от машины скорой помощи, из которой Армен усердно выгружал ящики с медикаментами, и ему пришлось возвращаться обратно в Изюмскую больницу вместе с двумя истекающими кровью десантниками, резко надавив в пол педаль газа.

Обстрелы со стороны позиций боевиков продолжались регулярно. Группа волонтеров не отходила далеко от солдат, готовые в любой момент упасть на грунтовую дорогу.
-А как же перемирие, ребята? – заикаясь, спросил гражданский, испуганно глазея на синюю линию горизонта, где зонтиками раскрывались взрывы от бомб и снарядов.
-Перемирие?! – захлебываясь от гнева и злости ответил 40-летний капитан аремейского спецназа Александр, - Это перемирие со стороны Украины, а сепары продолжают мочить нас! Один из моих пацанов погиб в сбитом вертолете над Карачуном. Он не пил, не курил, обожал заниматься спортом! Что же мне его матушке говорить? Первые часы надежды никто не терял, многие пытались связаться по рации с вертолетом. Думали, брехня все это… Возможно, вертолет цел…
-А как звали пацана?
Капитан смерил взглядом волонтера и зло сплюнул на землю.
-Тебе оно надо?! Не скажу. Как мне с матерью бойца говорить?!
Сержант спецназа дымил сигаретой, слушая разговор. Его взгляд не отрывался от тел, лежащих вдоль дороги. А трупы здесь были повсюду…
-Это еще не то! – встревает в разговор, - Вчера с первого блокпоста привезли четверых наших. Мол, пусть полежат здесь, пока труповозка заберет. А выгрузили лишь три тела. Я у гвардейца спросил: где же четвертый? Он достал из машины пакетик, маленький такой, с костями… Да я из дома кульки с мусором выношу и они намного больше. Мочить сепаров надо и точка!
Подключился к беседе командир взвода «Беркут» по прозвищу «Князь», имени не назвал.
-Киев еще дождется! На этот раз бастовать против такого перемирия не только нацгвардия в Киев пойдет. И мы поддержим их! Мы всегда выполняли приказы: на Майдане в феврале, сейчас воюем, а правительство нас за мясо считает!

Неспокойная ночь с 26 на 27 июня 2014 г. В изюмскую больницу привозят раненых с первого блокпоста – их здесь давно ожидают. Этот блокпост – важная укрепленная позиция ВСУ – расположен на перекрестке двух дорог около окраинного водохранилища возле Славянска, поэтому все по привычке называют его «Рыбхоз». Первыми в больницу Изюма около четырех часов утра привозят раненых десантников. У них отрешенные лица, грязные, слипшиеся волосы на голове, кроваво-мутные пятна на одежде и теле, некоторые из них, выпучив глаза, смотрели на побеленные известью стены и потолок. Глубокий психологический шок отрезал их мысли от окружающего мира.
Лишь на следующее утро бойцы оправились и смогли поведать всю историю атаки.
Танки боевиков, названные «танками Гиркина», появились под Славянском в половине восьмого утра. «ДНРовцы» никак не хотели смириться с потерей раннее занимаемых позиций недалеко от города и не давали солдатам ВСУ ни минуты отдыха. Бронетехника – 4 танка – сначала заехали на кладбище, высадив десант, который пошел к блокпосту по зеленке. А потом повернули назад, к селу Мирному, откуда по разбитому асфальту начали продвигаться вперед.
-Ты представь! – вскричал перевязанный солдат. – Да они окружали нас со всех сторон!
Бойцам удалось подбить один танк противника, но другие плотным огнем уничтожили украинские бэтээры.
-Одному бэтээру снесло крышу, а второй загорелся, как факел, - пронзая взглядом, рассказывал раненый. – И что мы могли сделать против танков?! Нас на блокпосту насчитывалось человек 70-80. Сепары, как муравьи, лезли с каждого фланга. Кто отступал, а кто держался позиций. Связи с командованием, как всегда, не было. Боевики сотовую оборвали. Поэтому настал хаос, хотя приказа к отступлению никто не давал. Танки катили в нашу сторону, и мы все зайцами – кто куда! Оглядываешься назад, и позиции остались пустыми. Отступали полями, лесопосадками, в нас стреляли вдогонку из минометов и пушек. Со стороны водохранилища снайперы засели…
Солдат опустил голову, и, после тяжелого вздоха, продолжил:
-Много погибших. Официально семеро, но на самом деле… На двух бэтээрах люди сгорели дотла, понимаете! Пылали! Я сам все это видел. Ребят, которые с ПТУРов [противотанковая управляемая ракета] по танкам стреляли, разорвало на куски.
На соседней койке оказался командир взвода десантников, отделавшийся не слишком серьезными ранениями, Алексей, он тоже решил вылить наружу наболевшее и увиденное.
-Я дал своим приказ отходить после того, как подбили один танк врага. А какой смысл стоять на блокпосту? Ждать, пока тебя сомнут танки? Людей терять – смысла нет, мертвых к жизни не вернешь. Я думаю, что правильно поступил. Танки Гиркина просто стерли с лица земли наши позиции!
Кстати, информация о танках в центре Славянска появилась у руководства АТО за шесть часов до атаки противника. И, не изменяя себе, командование ничего не предприняло, что вошло в «славную» традицию для украинской армии – вообще ничего не делать. Катастрофу никто не предотвратил. Гиркин устроил грозную демонстрацию, чтобы посмотреть, как отреагирует регулярная армия. Убедившись, что можно молниеносным нападением снести блокпост, он перешел к активным действиям.
Солдаты ВСУ недовольно ворчали, делали выводы:
-Власти нас сюда загнали в роли пушечного мяса. Им плевать на всех! Поэтому и не дают нам вступать в бой с боевиками.
После отмены перемирия заговорили иначе.
-У нас в тылу и в зоне АТО полно предателей. Все, что мы хотим предпринять, тут же сливается сепарам. А в данном случае могли просто закрыть глаза на угрозу.

Утром 1 июля на северо-западных подходах к Славянску царило оживление, дороги заполонила урчащая техника, вздымая в небо мутные покрывала летней пыли. Солдаты выглядели ободренными, ведь пришло долгожданное подкрепление. Безоблачное небо рассекли ревущие реактивные самолеты, наметившие курс на Славянск и Краматорск. Там они сбросили листовки с призывами мирных жителей покинуть военную зону. Ночью Петр Порошенко отменил перемирие с Новороссией и орудия загремели в полную силу.
-Слава Богу, что он это сделал! – восклицали бойцы Национальной гвардии, - Вот честное слово, было бы другое решение – мы бы пошли под Раду. А теперь готовы к бою!
-Мы давно почистили оружие наших погибших товарищей и из этих «калашей» будем мочить сепаратистов! – признался один из десантников.
-Да, мы – рады! – сказал вэвээшник. – Сколько можно топтаться на месте! Пора заканчивать войну и возвращаться домой. Это наша земля? Наша! Так почему мы должны слушать Россию, Францию, Германию… Надо действовать!
В первый день отмены перемирия зубы ВСУ показали, открыв огонь из системы «Град» и «Ураган» по базам боевиков под Ямполем. На блокпосту «Комбикормовый» использовались гаубицы крупного калибра. Включилась в работу артиллерия и на посту, расположившийся возле перекрестка дорог Славянск – Красный Лиман в сторону поселка Семеновка, где сосредоточились солдаты Гиркина в своем опорном пункте.
Гиркин раздобыл танки в Российской Федерации, предоставленные широким жестом помощи Главнокомандованием Сухопутных войск, еще один танк – ИС-3 – был снят с постамента в с. Константиновка и приведен в полную боевую готовность, техники модернизировали его, установив два пулемета, этот танк был замечен во время атаки под Ульяновкой.

Источник из штаба АТО поведал примерные планы ВСУ на лето и начало осени 2014 г. В первую очередь требуется перекрыть границу с Россией. Параллельно – выйти через Ямполь на рубежи Донецкой и Луганской областей и разделить мятежные регионы пополам. Выбить «террористов» из Семеновки, потом отрезать воздух Гиркину, взяв под контроль дороги около Карачуна из Краматорска в Славянск, откуда боевики получали помощь.
С иронией сейчас вспоминаешь услышанные тогда слова: «Мы думаем, что, если все будет сделано, сепаратисты не продержаться больше двух-трех недель».
В конце августа 2014 года разразился котел под Иловайском – крупнейшая и позорнейшая военная катастрофа современной Украины, затем отступление и сдача многих подконтрольных территорий, паника в Мариуполе, в феврале 2015 г. – очередной котел под Дебальцевом. Штаб ВСУ как по кальке повторяли «славный» боевой разгром Красной Армии лета 1941 г. в многочисленных окружениях и котлах.
Но лично меня волнует другое: растущая нищета украинцев, сотни тысяч беженцев (по официальным данным января 2016 г. в Харьковской, Днепропетровской и Запорожских областях насчитывалось более 1 млн. 800 тыс. вынужденных переселенцев), среди которых оказались старики, дети, матери…
А голос орудий не смолкает, сливаясь в один протяжный вой…