Когда золотая середина не устраивает в драконах

      Коротаете вечер за поиском чего-нибудь особенного? Что движет вами, когда среди всех жанров, зачастую пропитавшихся неуместным лиризмом и стихийной поэзией, вы выбираете наиболее сухой и крайне субъективный, после которого планируете покинуть сей источник с острым камушком на сердце, беспечным гневом или частицей солидарности, появившейся на пустынной почве собственного мнения? Тешите себя мыслью, что отыщите среди бесчисленного краснобайства что-то близкое по душе и раскрывающее во всей красе то, на что вам не хватает времени, терпения, слов, смелости и, разумеется, тщеславия, чтобы уж ненароком не запятнать вашу репутацию добродетельного аскета? Или сортировка чьего-то удачного или неудачного опыта доставляет вам несравненное удовольствие?
      Что ж, долой колкую иронию, благодаря которой можно отсеять наиболее чувствительную часть читателей и заставить проникшихся распахнуть чуть шире любознательные глаза. Однако я не могу обещать, что к ней не вернусь, когда нас с головой захватит дружеская безмятежная беседа, в которой я решился на невероятную дерзость теперешнего времени. А именно – смело преподнести свое мнение широкому кругу читателей, нежели двум-трем единомышленникам. Выдержавшие мое вероломное нападение в первом абзаце теперь могут спокойно вдохнуть и подвинуть чуть ближе чашечку чая с заваренным в ней одноразовым пакетиком. Теперь вам не грозит увидеть ее содержимое на клавиатуре, несмотря на то, что в большинстве случаев выигрывают владельцы мобильных устройств.
      А где же драконы? – спросите вы. Где угодно, отвечу я вам, но только не в учебниках по биологии и не в холодной земле мезозойской эры, подобно останкам динозавров, к коим некоторая часть кудесников фэнтези, привыкших при слове "дракон" представлять в своем зыбком воображении либо жуткого Змея Горыныча (учтите, что я говорю о мифологическом змие, что стережет Калинов мост, а не о наивном вислобрюхом весельчаке из мультфильмов), либо невероятного Смауга, в зависимости от того, какие характерные качества дракона им понадобятся для победоносного шествия их протагониста. Это бывает крайне удобно, так как уже имеется подходящая база "невероятного змия", которому всего-навсего остается добавить парочку шипов на шее и предоставить славное имя. И в данном случае я не считаю, что смягчающими обстоятельствами окажется превосходное истолкование его происхождения, его прошлого, граничащее с недалекими проделками сил зла, которым, к сожалению, зачастую уделяют смехотворную часть в произведении.
      "И скакал он день и ночь, чтобы вызволить прекрасную принцессу из лап ужасного чудовища..." Считается, что классика бессмертна (или, быть может, нам внушили ее незабвенность поколение бессмертных, чванливо вырисовавших свое имя под каждой незначительной строчкой?). Но возводить бессмертие в ранг добродетели – занятие не только скучное, но и бестолковое. А тем временем, типичный рыцарь далекого средневековья, где, порой, без магии не рекомендуется посещать уборную с незапирающейся дверью, обнажив свой меч, будет видеть в вашем Смауге именно такое чудовище, которое он рисовал в потаенных уголках своего черепа бесчисленное множество утомительных дней и ночей, потраченных на поиски прекрасной принцессы, по странным стечениям обстоятельств обещанной змию. Каковым его будет удивление, если он увидит перед собой трехголового Змея Горыныча? Даст слабину? Опомнится? Разве? Нет, отважный рыцарь будет видеть перед собой все того же невероятного Смауга, разве что на срубание голов будет затрачено чуть больше времени. Что в конечном итоге мы получаем? Бравый протагонист бросается в омут с головой, выходит из нее совершенно сухой, во все тех же сияющих доспехах, сражает чешуйчатого антагониста двумя-тремя ударами, демонстрируя при этом мужество, превосходные качества тактика, и спасает прекрасную принцессу. Но в качестве разочарования нам достается прочитанная работа, которая не останется в памяти, будет быстро забыта за неимением запоминающихся персонажей, не способных нынче удивить и сотней красноречивых фраз. А раз я так яростно вступился за нелогичных, разнообразных и диковинных драконов, то именно антагонист классики оставит после себя большую долю разочарования.
      Что касается модерна, к которому я плавно перехожу, чтобы у вас максимально сохранилось впечатление от самого распространенного примера классики, то достаточно научить нашего Смауга ходить на задних лапах, который при этом будет сохранять безупречную человеческую осанку, и будет облачен в человеческие доспехи и/или простое одеяние. Как правило, разница в ношении тряпок и железа зависит лишь от того, будет ли Смауг-драконид спасать бренный мир, который зачастую (если бы автор выжал из себя хотя бы половину своих стараний на силы зла) не стоит спасения. Обычно, здесь наблюдается полное заимствование человеческих качеств, а простому читателю приходится ломать голову над таинственным выбором писателя, которому, оказывается, в человеке не хватает только крыльев, хвоста, рог и, например, синего оттенка лоснящейся чешуи. Но, несомненно, в модерне гораздо больше перспектив для вольностей в плане традиций и обычаев. Например, доблестному дракониду, наследнику королевства может быть подыскана чудесная партия, но без его непосредственного участия. И совершенно случайно в этот выгодный брак вклинивается нечто вроде незначительной проблемки – нареченная также не желает этого. И как не быть войне, если этот брак включал в себя объединение воюющих королевств? Чувствуете, как через щель неплотно прилегающей облупившейся рамы повеяло ароматом свеженапечатанных двух сотен страниц?
      А как насчет "золотой середины"? – поинтересуетесь вы. Но разве мы не ознакомились с ней вскользь, отвечу я, в нескольких последних предложениях последнего абзаца? Что? Вас не устроил этот пример? Право, в моих планах не было угодить всем и каждому, так как ни одному примеру не под силу такое провернуть.
      Как же тогда быть, если "золотая середина" не устраивает?
      Разумеется, сделать какие-либо выводы, имея в непроветриваемой оружейной парочку наиболее распространенных примеров, я не стану, но устанавливать нелепые правила и давать советы по созданию "правильных" драконов, извлекая опыт из начинающих и бывалых писак, я тоже не решусь. Я поступлю диковинно и предоставлю заинтересованным и частично заинтересованным поискам четвертого пути извлечь из моих собственных нижеперечисленных ошибок и сомнительных достоинств что-нибудь полезное и/или смехотворное. Став судьей для самого себя, я предприму попытку отыскать то злосчастное четвертое, поисками которого, быть может, занимается каждый второй (либо спесиво думает, что занимается), которое громко и все еще незаслуженно прогремело в названии и завлекло добрую четверть читателей.

      Характеры.

      Казалось бы, что может быть проще, чем очеловечивание драконов? К чему жаждать универсального четвертого, практикуясь и испещряя сотни страниц текстового редактора классическим шрифтом, если можно прибегнуть к вышеописанному примеру с колебанием между Змеем Горынычем и все тем же Смаугом, где одного из кандидатов властным взмахом бледной длани подменяем человеком, и вуаля – в меру невероятный змий, наделенный человеческими добродетелями и пороками. Разве это не похоже на то, как мы делаем какой-нибудь салат, а затем восхищаемся собой, что сумели искусно заменить два-три недостающих ингредиента? Может, есть смысл не искать альтернативу оставшимся пяти? А как поступил я? Помимо трех затронутых продуктов я странным образом решился вместо ананаса порезать изящными тонкими ломтиками картофель, который, мягко говоря, не очень уместно смотрелся во фруктовом ястве. Отчего-то я порешил, что добавить психологию отношений, размышления над собственным "я", экзистенциализм, трансцендентность к изрядно очеловеченным драконам будет ходом выигрышным, притягательным и – чем так пылают нынешние популярные фэнтези – эксцентричным. Миру в фэнтези, безусловно, всегда должна грозить неизбежная опасность, иначе можно разрушить самый прочный столп классического произведения в этом жанре – динамичность. Но в моих работах он невысокий, проглядывается в качестве далеких воспоминаний и только с самого высокого холма, постоянно теряющегося в зарослях проблем о том, как не насолить ближнему или подобрать идеальное количество щепоток, дабы насолить без серьезных психологических последствий.
      Минус? Безусловно, считаю я. Этот шаг может стать крайне эффективным, если вам вдруг надоело огромное количество поклонников ваших классических драконов, алчущих крови, столкновений с расой людей или сородичами за территорию, золото и, разумеется, принцесс. Но и назвать четвертым только из-за умиротворенных поисков тепла у ближнего, друга и головных болей о причинах и мотивах поступков не приходится хотя бы потому, что это не совсем вяжется с жанром.

      Обычаи и традиции.

      Скучал ли кто-нибудь по гномам, оркам или эльфам, заключившим союз с драконами или враждующим с ними? А по соперничающим династиям? Не уверен, что найдутся читатели, давшие положительный ответ. Проникшись скукой к общеустановленным расам и придворным рутинам, я решил отказаться от них. Но чтобы восполнить так называемые пробемы, пришлось привлечь покровительство организованной государственности и справедливую религию, намеренную карать любого, кто равнодушно дышит ко всему зеленому (лакомый кусочек для сторонников зеленого движения). Так называемое "властелинство", подобранное в качестве формы правления, подразумевает под собой, что властелин континента и прилегающих к нему островов (Отец континента) избирается честным голосованием властелинов местных Земель, на которые разбит континент, выбираемых в свою очередь населением, способным явиться на выборы. (О способностях чуть позже.) Вот и осмотрительный правитель, вот и суровая религия, которую некоторые Земли отказываются признавать до тех пор, пока Матерь (божество) не воздаст по заслугам неверующим чумой, землетрясением или извержением вулкана. Однако я не отказался от людей, живущих бок о бок с драконами и отправленных под те же гребенки "властелинства" и религии. Именно людям я оказал великую честь и разрешил периодически заваривать кашу, чтобы пресловутая динамичность фэнтези-мира была по-прежнему рядом, под рукой... В общем, для вида.
      Стоит ли относить к достоинствам тернистую форму видоизмененной демократии и мощный инструмент веры, дающей о себе знать не только священными писаниями? Пожалуй, только тогда, когда хочется всеми силами удержать читателя, до последнего верующего, что с середины произведения драконы отведут душу и усеют трупами весь континент. Но кроется ли в этом неспешном сотрудничестве формы правления и религии то самое необыкновенное четвертое?

      Наружность рас.

      Не будем мучить долговязых и приземистых людей с бледной и смуглой кожей, а переметнемся сразу к драконам. В созданном мной фэнтези-мире можно отыскать драконов практически любой наружности (за исключением прямоходящих драконидов), но по несправедливой задумке не превышающих пятнадцатифутовый рост. Значительная часть всех драконов – нелетающие и неогнедышащие. У одних недостает пары крыльев, крыла, или они смехотворно малы, чтобы поднять полдюжины тонн в воздух. И тут магия поджала хвост и забилась в свою темную конуру. А теперь чувствуете, каким идиотическим смрадом повеяло, когда фэнтези становится нашпигованным анатомической логикой и законами физики? Как не зайтись истерическим смехом, обнаружив чье-нибудь научное рассуждение по поводу особенностей строения пищеварения у драконов? Признаться, я угодил в первый капкан и обрек нелетающих драконов преодолевать большие расстояния с чувством зябкой почвы под лапами, но умудрился заметить второй и испуганно перешагнуть. А поэтому совсем не побоялся предоставить драконам человеческую пищу, минуя сложные и излишние кушанья.
      Шерсть, перья и/или чешуя – почему бы и нет? Формальности вроде линьки и восстановлении чешуи не нуждаются в оглашении. Шипы на хвосте, классические и охвостья кисточкой, костяные пластины на груди, спине, плечах... Списочек может растянуться на несколько страниц, ибо воображению не способны помешать ни размеры черепа, ни отсутствие под рукой обрывка листа, ни педантичные правила, которых в жанре фэнтези – если многие совершенно случайно позабыли – наименьшее количество.

      Ваш дракон привлек читателя жестокостью? Замечательно! Не дает ему сомкнуть глаза легкостью слога и поединками на мечах с драконидом? Здорово! Посетитель вашего мира молится в отзывах, чтобы поскорее случилась развязка конфликта между драконами и людьми? Чудесно!
      Если вы полностью довольны вышеперечисленными результатами, то стоит ли желать в своей работе рождение четвертого?
      Подходя к завершению, спешу сообщить, что для большинства читателей я не сказал что-либо нового. Я лишь напомнил о возможностях, умертвить которые способна последняя точка.
      И лично я все еще не намерен ее ставить.