Белый порох

             Белый порох, зажжённый в открытом пространстве — он горит, как обычное горючее вещество, заключенный же в оболочку — производит сильный взрыв. Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона.


1

           Вайс Пульвер сидел в кресле-качалке. Глядя на его откинутую назад голову и слегка прикрытые веки можно было подумать, что человек дремлет. Однако он не дремал.  Перед его  взором проносились фрагменты прожитой жизни.  Они переплетались с мыслями, призывающими Вайса к конкретным действиям.
 
           Он видел себя за монитором компьютера, когда будучи ведущим специалистом корпорации  «Roboter» возглавлял работы по проектированию мыслящих машин. Однажды, талантливого специалиста вызвали к боссу для серьёзного разговора: «Привет, Вайс! – босс поднялся из кресла навстречу инженеру. – Ты извини, что  побеспокоил, но пришла директива из министерства. Ведущие специалисты корпорации должны стать киборгами»…

           Босс протянул Вайсу листок бумаги с копией директивы, где было написано: «… с целью усовершенствования профессиональных качеств индивидуума и уменьшения агрессивности в его сознании…»
«Ты же бывший заключённый, Вайс, так что, основания произвести на тебе подобную операцию, имеют место. Если, конечно, желаешь дальше у нас работать»…

            Нейрохирурги-электронщики, прошедшие соответствующую специализацию, покопались в мозгу Вайса. Они увязали все мыслящие области с соответствующими микросхемами и соединили их с гнёздами  штепсельных разъёмов, вживлённых в черепную коробку. Многим  сотрудникам корпорации провели подобное, хотя  трудились они, не жалея собственного времени. Уровень организации труда, конечно, повысился, и роботы становились более совершенными.  В своей судимости Вайс не видел причину вмешательства в живой организм, но…
            
            Корпорация имела статус международной и внедряла роботов на предприятия, в быт, в торговлю. Управление разумом мыслящих машин  производилось с Главного Пульта Управления, расположенного в «Кёльне». Он являлся административно-техническим центром для  пультов других стран.
 
           Роботы стали постепенно вытеснять людей с предприятий. В производстве  бытовых агрегатов и, себе подобных, они пользовались  готовыми чертежами, созданными людьми. Взяв на себя ответственность за науку, за юридическую и образовательную деятельность, умные машины  занимали  руководящие посты, внедряли собратьев в отделы, на предприятия, на рабочие места. Словно цепная реакция роботизации пронеслась по планете.  Люд, занимающий места на производстве, оказывался выкинутым на улицу. Подобная участь не обошла и Вайса.

           Роботы заботились о поддержке собственной жизнедеятельности. Ради этого они перестраивали предприятия пищевой и лёгкой промышленности на обеспечение себя запасными частями и вспомогательными изделиями. А работникам, попавшим под сокращение, не хватало денег, продуктов питания, одежды, обуви и всего того, чем они пользовались ежедневно.

           Главы стран, поощряли самоуправство агрегатов с искусственным интеллектом, которых невозможно было отличить от людей. Как и люди, эти мыслящие машины прибегали к помощи роботов-слуг, роботов-полицейских, роботов-сыщиков, бытовых устройств, запрограммированных на комплекс определённых операций.
 
           И в жёны роботы-мужчины брали искусственных женщин. При любом вкусе, исключительные хозяйки в доме и безупречные любовницы в постели, продавались по одной цене. И гигиену соблюдали, не требуя посторонних вмешательств, но зачинать и рожать детей не могли. А потому и население планеты редело.

             Предприятиям продавать  роботов становилось сложнее. Полученная прибыль не оправдывала затрат.  На складах скапливалось много нереализованного товара. Торговая сеть брала его неохотно. Цены на роботов резко падали. И даже рекламщики, предлагающие продажу трёх мыслящих машин по цене одно, не могли повысить спрос населения.
 
           Некоторые материалы в узлах роботов заменялись более дешёвыми. Потому и качество производимых машин становилось более низким. Энергоресурсы стоили дорого, ремонты по рекламациям выливались не в один цент. Количество выпускаемых роботов приходилось сокращать.
 
           Экономика зашла в тупик, и многие руководители понимали ситуацию, возникшую не за один день, но мер по улучшению положения не принимали. Все они полагались, в проявлении инициативы, друг на друга. Да и в сношениях друг с другом, между ними существовала коррупционная зависимость.
 
           Исправить положение дел могли только люди и подобные им киборги, когда-то уволенные за ненадобностью. Они способны были создавать более совершенные модели. Но прежних специалистов на работу не брали. Те, что имелись, из-за отсутствия преемственности в знаниях и навыках, не могли заменить своих предшественников. Положение дел угрожало социально-экономической катастрофой.
 
           После увольнения из корпорации Вайс быстро нашёл применение своему опыту инженера. Бегать по биржам труда он не стал.  А после недолгих поисков нашёл работу в ремонтной фирме «Reparatur Roboter», частным предпринимателем.
 
           Налоги Вайса не отягощали. Цены за ремонт техники перекрывали  расходы предпринимателя. Особенно дорого стоили работы, где он использовал запчасти с прежними  качественными узлами и деталями. Однако и с ними в последнее время чувствовалась напряжёнка.


2

          Вайсу не нравились люди, путь  которых смолоду лежал только в чиновники. Туда их толкало элитное окружение. Оно состояло из родителей беспечных и обеспеченных «сосунков»,  родственников, знакомых, друзей.  Общение через тусовки, собираемые по разным поводам и без поводов, выносило этих выкормышей из «мутной воды» на поверхность, где они, безо всяких усилий цеплялись за выгодные служебные предложения. А дальше, «рука мыла руку», и «ворон ворону глаз не клевал».

             В этих праздных обществах  не существовало понятия порядочности,  любви, совести. Эти критерии считались уделом романтических идиотов. Главное, что руководило элитой – нажива. И роботы для них программировались, как верные преданные слуги. Доставлялись они чиновникам по индивидуальным заказам непосредственно с предприятий-изготовителей за немалые деньги.
 
            Вайс смолоду убедился в несправедливости общества, в котором жил. Это разнузданное несовершенство настолько больно ранило юношу, что Вайс, явно почувствовавший горечь яда тщеславной безнаказанности, встал однажды перед выбором – жить или не жить.

           Юноша любил девушку по имени Кэт. Они учились на одном курсе «Кёльнского технического колледжа». Вайс – на факультете роботизации промышленных процессов, а Кэт готовилась стать экономистом.
 
           Молодые люди познакомились на одной из дискотек. Вайс сторонился подобных увеселительных мероприятий. Однако на этот раз он поддался на предложения энтузиастов группы, в которой учился:
«Вливайся в нашу весёлую жизнь, Вайс, а то ведёшь себя, как отщепенец. Никуда твоя наука не денется.  Полезно иногда и расслабиться»…

           И юноша сдался. Выглядеть «белой вороной» ему не претило. Да и  надежды встретится и познакомиться там с красивой девушкой не оставляли его.  Он мечтал поделиться с ней всем прекрасным, что надёжно пряталось в его душе.

           Вайса встретил сумеречный зал, наполненный до отказа молодёжью. Она внимала ритмам резко оглушающей музыки, пропущенной через  усилители, и воспринималась, как бой барабанов. «Дикари так же пляшут», – подумал юноша. Лучи яркого лазерного света от установок, расположенных над эстрадой, рассекали  пространство. На эстраде, «работала» местная рок-группа. Музыканты в джинсах футболках и тёмных очках дёргались в такт ударникам,  подвывая хриплому солисту.

              «Наверное, сейчас так модно», – подумал Вайс, беспристрастно отнёсшись к увиденному и услышанному. В этой бьющей по мозгам какофонии звуков он чувствовал себя неуютно. И встретить девушку для души в разношёрстной скачущей и гогочущей толпе Вайс перестал надеяться. Он собрался было уходить, но… о чудо! Перед ним стояла…  Лорелея!..

               - Потанцуем? – спросила она задорно, перекрикивая шум зала.
- А что, эти подпрыгивания ты называешь танцами? – прокричал ей юноша. – Ни разу так не прыгал…
- А ты приглядись. Каждый прыгает по-своему. Это характер человека, его внутреннее содержание, скрытые наклонности, воплощённые в движениях! – ответила сквозь шум девушка.

               - Вот, не думал! – сказал на ухо девушке Вайс.
- Пойдём, попробуешь! – приблизившись к лицу Вайса, ответила незнакомка. Девушка ему понравилась. Он видел её раньше в колледже, однако не обращал на девушку внимания. А здесь! Он не мог отвести от глаз от очаровательного создания, в коротком, выше колен, светлом платье.

               - Как зовут тебя, Лорелея? – спросил Вайс, после первого танца.
- Имя, которым ты меня нарёк, очень значимое, но зовут меня Кэт.
- А я Вайс!..
- Я знаю. Ты не такой, как все. Я чувствовала, и мечтала о тебе, и думала: вот бы мне такого парня. А ты… вот… живой… держишь меня за талию... даже не верится…

                Весь вечер Вайс не отходил от девушки, и она, белокурая и смешливая, взбалмошная и голубоглазая, порхала, как бабочка, вокруг парня. После дискотеки Вайс провожал Кэт до дома. Прощаясь, он обнял щебечущее создание и объяснился ей в любви. Любви с первого взгляда, всколыхнувшей его юношеское сердце. И только в объятиях Вайса девушка затихла, и встав на цыпочки и подставила ему для поцелуя свои пылающие губы.

               - Я хочу видеть тебя каждые утро, каждый день и каждый вечер, милая Кэт…
- И я!  Для меня счастье находиться рядом с тобой, серьёзным и надёжным парнем. Ты заранее знаешь, что тебе нужно от жизни…

                Молодые люди не скрывали своих взаимоотношений от окружающих. Девчонки завидовали Кэт, а парни подбадривали Вайса: «Девушка, что надо! Тебе, Вайс, повезло!..»

                Вечерами влюблённые уходили на Рейн.  Их привлекала скала «Лорелея», на восточном берегу. Это было самым узким местом на реке, бурным и пенистым, с коварными обломками сланцевых пород, сокрытых водой. К этой скале, близ городка «Сант-Гоарсхаузен», они добирались на моторной лодке,за пару центов, и любовались тридцати двух метровой скульптурой Лорелеи.  Скульптура стояла на вершине сланцевой глыбы.
 
                - А ты любишь стихи? – спрашивал Вайс у Кэт.
- Я люблю всё, что связано с тобой. Но если тебе нравятся стихи, то и мне тоже...
- С удовольствием почитаю тебе Генриха Гейне…
- Я готова слушать тебя, милый Вайс, с вечера до утра и снова до вечера...
Молодые люди располагались у подножия скульптуры, и Вайс читал девушке стихи.
 
Звук все ближе, а воздух темней.
Чайкой смерть над утёсом взлетает,
Только, разве он вспомнит о ней.
И пучина корабль все быстрее
Поглощает, лишь мачта видна.
Как печально поёт Лорелея
О судьбе, что влюблённым дана…

                Юноша знал наизусть много произведений известных поэтов.  Их любимая  Лорелея, героиня немецких народных легенд, являлась к ним из пучин, на фоне вечерних городских огней. Она воздействовала на  влюблённых своими волшебными чарами и девушка, расцветая в улыбке, дарила парню свои поцелуи.

3

           В том же колледже, на том же факультете, что и  Вайс, учился молодой человек, по имени Томас Мартин, сын крупного английского предпринимателя, проживающего в то время в «Кёльне». Образование сынку своего папаши давалось легко. Учился он с прохладцей, надеясь на лёгкие оценки за экзамены и зачёты. Юноша имел машину, катер, своих роботов, несчитанные карманные деньги и массу поклонниц. Он пользовался девушками, словно, хозяин собственного гарема.

          Кэт Томас приметил давно. Видя её с Вайсом,  "аппетит" парня разгорался ещё больше.
- О, прекрасная Кэт! – обращался к ней Томас. Ты свободна вечером? А то, может, в баре посидим, поужинаем, послушаем музыку?..

          - Ну что ты, Томас. Я несвободна. Вечером у меня свидание…
- И кто же он, твой избранник? Или, чья ты избранница, Кэт, если в этом нет секрета?..
- У нас, с моим парнем, Томас, обоюдные чувства. Зовут его, Вайс. Тебе он известен…

          Томас отходил в сторону, строя планы, как привлечь Кэт к себе. Его не мучил вопрос, нравится ему девушка или нет. Несомненный кумир  многих девчонок колледжа, он "брал" их "голыми руками". Томас был уверен в своём превосходстве над толпой влюблённых в него завистниц.  Каждая из жертв была убеждена, что она  единственная его избранница.  Первой девушкой, оказавшей популярному ловеласу сопротивление, стала Кэт.  И  похотливый юноша считал своей задачей сломить её волю.

          - Прими цветы, красавица! – подкарауливал Томас Кэт после занятий, и протягивал ей огромный букет кремовых роз.
- Я жду Вайса, и твоё присутствие, Томас, лишнее. А цветы подари другой девушке, которая будет им рада…
Томас вновь уходил, «не солоно хлебавши» с одной мыслью: «Всё равно ты будешь моей, принципиалистка!..»

           Незадачливый ухажёр стал набиваться в друзья к Вайсу, и тот попался на «удочку». У юношей завязались приятельские отношения. Кэт решила, что Томас от неё отстал, и была рада дружбе парней. Томас настолько вошёл в доверие к Вайсу и Кэт, что они считали его «своим в доску».

           - Ну что, господа, в выходной едем на скалу? – предлагал  Томас.
- Конечно, Томас, о чём речь! – поддерживал друга Вайс.
- Здорово, мальчики! – весело подхватывала предложение Кэт.
Скульптура Лорелеи, стала любимым пристанищем молодёжи, однако, отдыхали они на соседней скале, где не было скульптуры. Там обычно ставили палатку, разжигали костёр, готовили еду, купались в заводи. Поток туристов к обеду иссякал, и друзья чувствовали себя полными хозяевами.

           - Я беру куриное филе для шашлыков. Мясо замариную дома, –  объявлял Томас. – У меня отменный яблочный уксус…
- За мной зелёный чай! – добавлял Вайс.
- А я напеку печенья…
- Прекрасно! Оно у тебя такое вкусное! – улыбался Томас.

           Друзья жарили шашлыки, пили зелёный чай с лимоном. Приготовленный на костре, он обладал особым ароматом, и после шашлыков, чашечка-две замечательного напитка доставляли огромное удовольствие.

           Очередной выходной пришёлся на Пасху. Томас приготовил тушёного зайца с картошкой. Рейнское пиво,  уложенное в рюкзак Вайса, носило название «Заяц». Это животное являлось символом  главного церковного праздника.  Томас прихватил две бутылки молдавского коньяка «Дойна», а Кэт сварила полтора десятка яиц – традиционной пасхальной еды, напекла домашнего печенья, в виде зайчат.

            - Гулять, так гулять, впереди два дня, переночуем на скале, –  решили молодые люди, располагаясь в палатке.
- Роботы нам в помощь! Чем не прислуга? – добавил Томас. Он привёз двух собственных роботов для выполнения  трудоёмких работ. Они добывали дрова, поддерживали горение в костре, ставили палатку.
 
            Сначала Вайс и Кэт смотрели на роботов, как на лишних сущностей в компании, потом, привыкли и не замечали этих послушных машин, как не замечают дворовых собак, отзывающихся только на приказы хозяев.

           - Кстати, у меня в катере гитара есть. Попоём? – предложил Томас.
- Тащи! Песни под гитару во все времена согревали души! – заметила Кэт, глядя на костёр, огонь которого отражался в её глазах романтическим блеском.
 
          Томас сбегал за гитарой. Друзья расположились вокруг потрескивающих поленьев, и гитара зазвучала, тревожа струны сердец молодёжи. Песни витали над Рейном. Их слушали деревья, кусты и горы, им вторили волны реки, местами умиротворённые, местами бурлящие у прибрежных скал.

          - А может,  потанцуем? Как вы, мальчики? Тряхнём стариной? У меня на плейере есть записи вальсов Штрауса.
- Мы не против! – ответил Вайс. Кэт включила плейер на полную мощь, и пространство наполнилось замечательной старинной музыкой в исполнении знаменитого Венского оркестра.

          - Танцуем все! – объявила Кэт, и пригласила на танец Томаса. Элегантный кавалер вёл даму, не сводя с неё глаз. Вайс ревновал, но не показывал виду. На следующий танец Кэт перешла в его руки.
 
          Множество вальсов прозвучало в тот вечер, но больше всего понравились мелодии «Вальса баядерок», «Дунайских песен», «Лорелеи». Томас шептал что-то на ухо Кэт, но та, отвернувшись от партнёра, глядела только на Вайса. Вдоволь накружившись, друзья снова сели у костра. Допивали коньяк, пиво. Доедали тушёного зайца. На завтрак  следующего дня предполагался чай с печеньем.

           Захмелевший Томас начал приставать к Кэт с объяснениями в любви.  Он пытался обнять девушку, лез целоваться.
- Не распускай руки, дружище, я не из гарема страждущих дам! – произнесла с явным раздражением Кэт. Но Томас не унимался. Вайса, с его увещеваниями, для распоясавшегося и нагловато парня, не существовало.  Он полез под подол к девушке, слюнявыми губами  пытался прикоснуться к шее. Та вырвалась от Томаса и отбежала в сторону.
 
            - Только прикоснись ко мне, мразь, пришибу! –  воскликнула девушка в гневе, выхватив из костра тлеющую сучковатую палку.
Томас что-то промычал и, расставив руки, словно, приготовив их для очередных объятий, снова двинулся к Кэт. Она влепила пощёчину потерявшему разум парню.
 
            Вайс схватил Томаса за грудки. Тот изловчился и ответил сопернику ударом в лицо. Кулак Вайса достал до челюсти Томаса. Завязалась драка. Томас  крикнул одному из роботов: «Крюг! Придержи парня, а я девкой займусь!..» Робот навалился на Вайса, прижав его руки к земле.

           - Тварь безмозглая!  Отпусти меня! –  всячески пытался вырваться Вайс. Красный от напряжения, он молотил ногами. Однако попытки освободиться и прийти на помощь своей любимой девушке оказались бесполезными.

            Тем временем, другой робот, Даг, по команде Томаса держал Кэт. Девушка пыталась звать на помощь Вайса. Но Томас, навалившись всем телом на Кэт, своими губами впился в губы девушки. Та не могла ни дышать, ни кричать, дёргаясь в конвульсиях. Томас отнял губы, и разорвал на девушке платье. Он сдёрнул с Кэт бюстгальтер и начал грубо мять её обнажённые груди. Она извивалась, как могла, но слишком силён был робот, державший её, и слишком тяжёлым оказался опьяневший и озверевший, дурно пахнущий алкоголем, Томас.

             - Что ты делаешь, гад?!  Оставь меня!.. Вайс!.. Вайс!.. Помоги!.. – рыдала Кэт горькими слезами, пока совсем не ослабла. Её трясло. Кожа на спине горела от кровоточащих ссадин.
 
             Вайс сорвавшимся голосом  кричал проклятия в адрес Томаса. На кистях рук Вайса образовались синюшно-чёрные кровоподтёки.
Чувства бессилия и безысходности, вперемешку с нестерпимым желанием помочь Кэт, двигали  Вайсом. Однако он,  повязанный  крепкими путами послушного «пса» своего хозяина, ничего не мог поделать.
 
             Томас  со звериной свирепостью измывался над Кэт. Наконец, полностью израсходовав свои силы, он свалился на бок, отпустив свою жертву. Отошёл в сторону и робот, державший Кэт. Девушка вскочила на ноги и в истерике побежала в сторону края скалы.
 
             Вайс, отпущенный роботом Крюгом, бросился вслед за Кэт: «Стой... Куда... Там обрыв!..»
Он не успел сделать и нескольких шагов, как девушка, с криком:  «Прощай, Вайс!..», прыгнула в бурлящий Рейн. Не долетев до воды она разбилась о камни у подножия скалы.

             Взбешённый Вайс набросился на Томаса: «Ты убил её, негодяй!..»
 Он вцепился, одичавшему от алкоголя парню в горло, угрожая расправой, но подоспевшие на крик Томаса роботы оттащили Вайса вглубь скалы.  Томас глядел на Вайса непонимающими глазами. Осоловевший от выпитого коньяка, он ничего не соображал.

             Вайс ринулся к воде, где лежало, среди камней безжизненное тело Кэт: «Родная моя, очнись! Ты слышишь? Это я, Вайс!..»
Парню казалось, что Кэт вот-вот откроет глаза, и счастье вновь возвратится к молодым людям. Он вынес девушку на скалу. Руки Кэт висли, как плети. Мокрые, распущенные волосы прилипли к телу. В приоткрытых  глазах отражался ужас. Вайс лихорадочно целовал её лицо, повторяя они и те же фразы:
- Родная, очнись. Это я, твой Вайс. Очнись, я прошу тебя!..

             Прибывшие полицейские забрали Вайса, пьяного Томаса, и роботов. А тело Кэт, накрытое белой простынёй, увезли на своей  машине санитары. Во время допроса Томаса, в отделении полиции загудел видеофон. На экране обозначилось лицо отца парня. Он о чём-то просил следователя. Потом, следователя вызвали к начальнику. Томаса отпустили, вместе с его роботами, а Вайса  допросили по полной программе, как преступника. Юноша рассказал всё, что знал и видел. Показаниям Вайса не поверили.
- Как же так? – допытывался следователь. – Двое пьяных парней изнасиловали девушку и лишили её жизни. Один сбежал, и второй пытается всю вину свалить на него. Нехорошо, Вайс, друзья так не поступают…

             В зале суда, рядом с  родителями Вайса, сидела мама Кэт. Глаза её были красными от слёз. Как она походила на свою дочь!
Речь обвинителя не предвещала ничего доброго. В крови Вайса обнаружилась изрядная доза алкоголя.  О Томасе обвинитель упомянул вскользь, известив собравшихся, что юношу взял на поруки его отец, и увёз в Англию.

             Потом, слово взял адвокат. Он привёл убедительные доводы в пользу Вайса. Но парня признали виновным в содеянном преступлении и осудили на четыре года исправительных работ.

             Образ Кэт остался в памяти Вайса на всю жизнь. И в колонии, и на свободе он вспоминал стихи, которые  когда-то читал девушке:

Звук все ближе, а воздух темней.
Чайкой смерть над утёсом взлетает,
Только, разве он вспомнит о ней?..
И пучина корабль все быстрее
Поглощает, лишь мачта видна.
Как печально поёт Лорелея
О судьбе, что влюблённым дана…

            Он видел Кэт, озорную и смеющуюся, кроткую и застенчивую,  чувствовал тепло её тела, жар ладоней и губ. Без неё он не мыслил своего существования. И последнее: «Прощай, Вайс!..», никак не укладывалось в сознании юноши. Он знал, что они с Кэт обязательно встретятся в ином мире.
 
           После отбывания срока заключения, Вайс восстановился в колледже. Состав преступления позволял это сделать. Завершив обучение в среднем специальном учебном заведении, Вайс поступил в «Кёльнский университет», выбрав себе будущую профессию, связанную с выпуском промышленно-бытовых роботов. О Томасе ходили слухи, что тот прошёл обучение в  Гарвардском университете, и теперь  занимает какую-то высокую должность в министерстве машиностроения.

           Мама Кэт не смогла перенести кончины дочери, и, после обширного инфаркта, умерла в больнице. Отца у девушки не было.

          Родители Вайса верили в невиновность своего сына, навещали его в колонии, и сделали всё возможное, чтобы Вайс, вернувшись домой, поскорее влился в текущую жизнь.

4

            Томас Мартин, полнеющий мужчина, лет сорока, с волнистыми, седеющими волосами, хозяин офиса, оснащённого мощными кондиционерами, восседал за столом-пультом.  Самый ближайший аппарат – видеофон, соединял Томаса напрямую с его боссом – министром машиностроения планеты.

            Томас, как один из его заместителей, отвечал за выпуск мыслящих машин, роботизированной бытовой техники, курировал работу  концернов и частных предпринимателей, занимающихся ремонтом робототехники.  Располагался офис в «Лос-Анжелесе».

            Заместитель министра явно скучал, держа в зубах неизменную сигару. Он не страдал от частых посещений клиентов. Редкие заявки не требовали скорого их исполнения. Обстановка располагала Томаса к ничегонеделанию, и он  пользовался ей.

            - К вам предприниматель из Германии, – доложила по видеофону миловидная секретарша, Матильда. – Назвался Вайсом Пульвером.
И что ему от меня надо, этому немцу? – проворчал недовольный Томас. Он велел секретарше зайти к нему в кабинет. Она вошла, остановившись на почтительном расстоянии от стола.

            - Ближе, Матильда, – велел Томас. – Сядь ко мне на колени.
Секретарша покорно приблизилась и села, куда указал ей чиновник. Томас расстегнул ворот её блузки и нашарил рукой тугие груди. Другой рукой он обнял Матильду, пытаясь дотянуться до её губ, пока она сама не подставила их, запрокинув голову.

             - Какая  ты свеженькая, ну просто, цветочек благоухающий, – приговаривал Томас, гладя девушку по интимным местам. Матильда не сопротивлялась, теснее прижимаясь к чиновнику.
- Ну, иди к себе и пригласи ко мне этого Вайса Пульвера, – ласково произнёс Томас. –  А после работы жду тебя в кабинете. Мне так хорошо с тобой!..
Матильда ушла, метнув на чиновника томный взгляд. «Как она хороша!» – подумал чиновник.

             Секретаршу прислали Томасу согласно спецзаказу, когда тот занял пост заместителя министра. Он выбрал её по предоставленным фирмой-поставщиком проспектам, и считал, что его вкусы на дам самые изысканные. Прежняя секретарша тоже считалась красавицей, но её забрал с собой предшественник Томаса.  Глядя на Матильду, чиновник снова чувствовал себя мужчиной, полным сил и энергии. И позабавиться со своей любимицей после работы, считалось главным его удовольствием.

             Вошёл Вайс. Заместитель министра смолоду знал предпринимателя. А совсем недавно Томасу пришлось обращаться к Вайсу за услугой, при несколько странных  обстоятельствах. Его супруга, Ванда, худощавая блондинка приятной внешности, никогда ни в чём не перечащая мужу, ночью отказала ему в совокуплении. Отвернувшись от Томаса, она вдруг заявила: «Как ты мне надоел!..»

             Томас возмутился. Его верная, роботизированная жена пренебрегла им! Видимо, произошёл какой-то сбой в программе. Не мешало бы и заменить устаревшую модель на более свежую и совершенную. Но столько лет прожито вместе! Привык он к своей Ванде.

             В корпорации «Roboter» Томасу побоялись отказать в ремонте. Как-никак, а заместитель министра.  Но там не оказалось толковых специалистов, и чиновник связался с ремонтной фирмой «Reparatur Roboter»,  где и узнал о существовании старого знакомого, посвятив его в свой заказ.  Предприниматель тоже узнал Томаса. Но разве мог он простить чиновнику свою любимую Кэт, погибшую по вине этого негодяя? Однако, заказ пришлось выполнять.
      
             Вайс оказывал услуги населению в ремонте бытовой кибертехники, но за восстановление и профилактическое обслуживание роботов-людей не брался.  Организационно-сложным считался процесс отключения машин от Пульта Управления и последующего его включения. Операция стоила немалых денег. Поэтому, или чиновники оплачивали услуги Пульта, или эту миссию брал на себя завод-изготовитель.

            Работа, обусловленная заказом заместителя министра машиностроения планеты,  требовала от Вайса приложения знаний и опыта. И отказаться от неё Вайс не имел права. Его репутация напрямую зависела от этого ненавистного чиновника. И сам предприниматель жил на заработанные деньги.
 
            Но идея отмщения за Кэт не давала Вайсу покоя, и он готов был осуществить её даже ценой свой собственной жизни. Без его любимой ни радости, ни горести существования в этом противоречивом мире не имели смысла.

            Вайс извлёк из Ванды блоки программного устройства, вновь отформатировал каждую функцию женщины-робота, заменил некоторые устаревшие микросхемы с размытыми параметрами. Затем, восстановил ткань мягкого и бархатистого женского тела.  Ванда очнулась, как после глубокого сна, многозначительно улыбнулась мужу, и супруги уединились в спальне.

           Через некоторое время Томас связался с Вайсом, коротающим время в гостинице: «Ты славно поработал, друг мой, я доволен. Приходи завтра в офис за вознаграждением. Можно было бы и сегодня, но дома скопилось много дел, требующих моего непосредственного вмешательства», – слукавил Томас. Видимо, чиновник и его отремонтированная супруга не могли вдоволь натешиться друг другом.

           Утром предприниматель пришёл в офис.
- Вайс, дружище, заходи, располагайся. Чай, кофе, напитки? –  предложил предпринимателю хозяин офиса. Но Вайс отказался. Томас любезно протянул ему квитанцию на сумму денег, перечисленную на личный счёт предпринимателя.
- Это за работу, Вайс. Деньги немалые, надолго хватит. Ты редкий специалист. Если придётся обращаться к тебе за помощью, думаю — не откажешь?..

           - Что ты, Томас. В любое время, всегда готов помочь…
- Ну, вот и хорошо…
- Только несколько вопросов хотелось бы задать тебе, Томас…
- Говори, Вайс! Я весь во внимании.
- Ты же прекрасно помнишь, кто я? И случай на скале, недалеко от скульптуры Лорелеи, в Кёльне, тоже помнишь?..
- Конечно, Вайс, я сразу узнал тебя, как только пришёл в твою ремонтную фирму. И Кэт я помню...

           - Она погибла из-за тебя, Томас. Ты по ночам спокойно спишь? Совесть не мучает, насильник?..
- Кто может доказать, что я виновен в смерти твоей любимой девушки? Время прошло немалое…
- Теперь, конечно, никто не докажет, и Кэт, которой я лишился по твоей вине, не вернёшь.  Образ её по сей день, стоит предо мной. Четыре года я провёл в заключении, а ты позорно сбежал за границу…
- Ну, скажем, не сам я сбежал. Меня отец увёз…

- Это не меняет сути. У твоего отца отсутствовала элементарная совесть.  У тебя – тоже самое,  не вижу разницы. И не подумай, что я идиот, и с радостью принял от тебя деньги. Они за работу, свершённую мною согласно заказу…

          - Я понимаю, Вайс, что ты материально не бедствуешь. Денег тебе хватает. Но если в чём-то напряг, ты скажи, я поправлю ситуацию, – произнёс услужливо Томас.
- Не думай, Томас, что твоё преступление останется безнаказанным, я найду способ отмщения. Мы давным-давно не друзья…
- Пойми, дорогой! Я слишком высоко сижу, и тебе до меня не добраться. А вот, неприятностей ты себе наживёшь…

          - Не надо меня пугать…
- Пошёл вон, слизняк! Охрана! Уведите отсюда этого человека! – воскликнул Томас, брызгая слюной. Появились два робота-охранника, готовые сию секунду выполнить приказание начальника, но Томас жестом остановил их.
- Я найду дорогу! – произнёс коротко Вайс и вышел из офиса. Весь путь домой предприниматель обдумывал свои дальнейшие планы.

5

             Вайс добывал запчасти в небольшом магазинчике, на окраине Кёльна. Хозяйничал там ловкий и пронырливый продавец, Моше Левитес, пожилой лысеющий еврей с золотыми зубами и плохо побритой физиономией. Несмотря на кривые ноги, бегал он шустро и повсюду совал свой крючковатый нос. Моше считался другом всех покупателей,  пользующихся услугами его магазина. Он никому не отказывал, и если какого-то товара не не было в наличии, то, неизвестно где, Левитес доставал его в самое ближайшее время.
 
             К экономической политике правительства Левитес относился лояльно. Начальству любого ранга он старался на глаза не попадаться. Торговлю  ставил в один ряд с театральным искусством.  Предки Левитеса, и предки его предков,  и поколение нашего еврея так же ориентировалось на эту суетную профессию. Она требовала находчивости и смекалки, личного обаяния и уважения к клиенту и ещё многих других качеств, не лишних в этом деле.  И «золотой запас», в статусе неприкосновенности, переходил, из поколения к поколению, увеличиваясь в объёме.
 
            Вайса,  нужного человека, Левитес уважал больше, чем своих постоянных клиентов. Да и предпринимателю нужен был надёжный советчик. К нему-то он и направил свои стопы. Посещение заместителя министра требовало участия умного человека. И таким Вайс считал Левитеса.
- Привет, Моше! Решил заглянуть к тебе. Не откажешься поболтать со мной под рюмочку коньячку?..

            - О, Вайс! Давненько не виделись! Заходи, дорогой! Конечно, поболтаем! Да жаль, вот, коньяка у меня в доме нет…
 - Об этом не беспокойся. Бутылочку «Наполеона» в «Лос-Анжелесе»  прихватил. Думаю,  нам хватит…

          - Какой ты, Вайс, предусмотрительный! А не хватит, так сухим  «Алжирским» добавим. Этот напиток у меня имеется в достаточном количестве. Евреи, в основном, вино пьют. Хотя от рюмочки коньяка тоже не отказываются, – заметил Левитес, хитро блеснув белками глаз…
- И до вина дело дойдёт, зарекаться не будем…

           Левитес отправил за прилавок сыновей-близнецов, Исаака и Аарона, смуглых, кучерявых парней, лет двадцати-двадцати пяти. И друзья уютно расположились за обеденным столом в столовой, прилегающей к магазину. Супруга Левитеса, Сабина, быстро накрыла на стол.
 
            Худая малоразговорчивая женщина с чёрными седеющими волосами и дрябло-белым лицом, олицетворяла типичную еврейку, возрастом, между «после сорока и до пятидесяти».  Похоже, что в молодости Сабина слыла красавицей, но стала женой Моше вопреки своему желанию, по решению еврейской общины. При всей её верности семье и мужу, они, вместе с  Мойше, мало походили на идеальную пару.

            - Не побрезгуй, Вайс, пища кошерная. Свинину евреи не едят. Поэтому, попотчуем тебя индеечкой, особо приготовленной, благодаря отменным кулинарным способностям Сабины. И от наших салатов с чесночком, надеюсь, не откажешься…

            - О чём ты, Моше! Любой гурман-диетолог позавидует вашей кошерной пище, самой полезной в мире!..
 - Спасибо, Вайс, ублажил слух! Ты случаем, не нашенских кровей? – улыбнулся Левитес.
Всегда прямолинейному Вайсу было лестно слышать, что Левитес сравнил его с евреем.


           Друзья выпили по рюмке коньяка, и между ними завязался доверительный разговор.
- Как ты считаешь, Моше, экономическая обстановка, сложившаяся в производстве роботов, это нормально? Не катимся ли мы, друг мой, по наклонной плоскости? Бедствуют люди, выброшенные на улицу. Не у каждого найдётся цент, чтобы купить на день хлеба. А у них ещё и семьи.
 
           Роботы взяли власть в свои руки, перевернули вверх дном весь мирно-текущий экономический процесс. Но не могут организовать ими же разбалансированное производство.  По-моему, необходимо вернуть специалистов на места. Сократить выпуск устаревших моделей. Создать новые, более совершенные образцы. Наполнить ими рынок, отрегулировать цены. Иначе, неминуем социальный взрыв.

           - Ты что же, Вайс, решил организовать социальную революцию? –  спросил Левитес с усмешкой, опорожнив очередную рюмку. – А денег у тебя хватит на организацию и содержание такого масштабного мероприятия? Может, спонсоров нашёл? Просто так в нашем мире ничего не делается.  И не забывай. Ты ведь тоже почти робот, и вряд  ли народ, натерпевшийся от этих наглых машин, пойдёт за тобой.

           Я понимаю, что «низы не могут жить по-старому», но они не готовы и к новым свершениям. А верхи, как руководили, так и будут руководить. Кризис на планете их мало интересует. Чиновники имеют всё.  Но я приемлю такую жизнь. От неё доходы неплохие. Среди учёных и правителей, Вайс, есть достойные умы, которые сами разберутся в социально-экономических проблемах. И не советую тебе соваться в их дела. Знай своё «кривое колесо», как говаривали в древности, и «не лезь в чужой монастырь со своим уставом». Это мой тебе совет…

           Вайс внимательно слушал друга, что-то не воспринимая в его словах, а в чем-то соглашаясь с ним. Предприниматель, не имеющий семьи, материально жил не хуже Левитеса.  За годы работы в корпорации он приобрёл трёхместный самолёт спортивного типа, с мощным электроприводом и продолжительностью полёта до ста пятидесяти часов, без зарядки аккумуляторов. Однако мыслил Вайс не как потребитель, а как человек, пострадавший от существующего социального беспредела. Его не прельщала перспектива апокалипсического состояния планеты.

           - Экономика должна иметь перспективы, дорогой Левитес, – продолжал Вайс. – Тогда и социальная сторона жизни людей улучшится. Никто не против роботов, но только, как помощников человеку. А наше межгосударственное правительство слишком инертно, и противостоять ему должен народ. Никакие парламентские сделки с людьми не изменят общества в лучшую сторону…
- Как знаешь, Вайс, но я тебе не помощник. Однако если что достать и продать, то лучше Левитеса ты не сыщешь…

           - Теперь главный вопрос к тебе, Моше. Ради него я пришёл…
Друзья, распечатали бутылку сухого и снова выпили.          
- Вайс рассказал Левитесу историю взаимоотношений его с Кэт, и участия в ней заместителя министра машиностроения, Томаса Мартина.

           - М-да, историйка!.. – задумчиво произнёс Левитес. – И ведь ты, друг мой,  рассказал её неспроста…
 - Неспроста, Моше, неспроста! Мне нужен твой мудрый совет, как лучше отомстить Томасу, чтобы он это прочувствовал своим поганым нутром…
- Задачка не из лёгких. Тут надо напрячь свои дряблые мозги, Вайс, но мой совет денег стоит, и немалых…

           - Всё будет, Моше, только подскажи. Я думаю, что предоплата в этом сложном деле станет важным стимулом…
 - Верно, Вайс. Теперь, давай вновь прокрутим ситуацию. Ты же лечил искусственную супругу Томаса? Можешь и ещё подзаработать на ней же…
 - Это как?..

           - Очень просто. Обратись снова к Томасу. Скажи ему, что можешь поставить в тело его супруги защитный блок, чтобы не было повторных сбоев программы, а сам поставишь другой блок. Благодаря ему она проявит инициативу и переведёт всё состояние мужа на счёт какого-нибудь благотворительного фонда. А с него и революционное движение финансировать можно.

           - Ты гений, Моше! Так просто решил мою проблему! Но где я найду такой фонд, чтобы им распоряжаться по своему усмотрению?..
 - Включай мозги, Вайс! Придумай этот фонд, открой счёт в действующем банке. А хозяином фонда могу быть  я, твой надёжный друг. Но, опять же, не бесплатно. Десять процентов от перечисленной суммы должны доставаться мне…

            - Согласен, Моше! Мы так и поступим…
 - Все подробности распишем в документах, чтобы никто не оказался в накладе. Тебе придётся сказать Томасу, что ты угрожал ему сгоряча. Извинись перед старым другом. Надо войти к нему в доверие…

             Вино допили.  Ночевать Вайс остался у Левитеса. Сабина постелила предпринимателю в гостиной. Вайс размышлял над предложением «тёртого» еврея.  Оно пришлось по душе предпринимателю. Только объектом для операции Вайс решил выбрать секретаршу, Матильду. Все делопроизводство  находилось в её руках. И Томасу защищённая от сбоев программы секретарша подходила больше. С этими мыслями Вайс крепко уснул.

6

           Выполняя заказы, Вайсу приходилось бывать в разных городах планеты, беседовать с разными людьми. С ним соглашались, даже высказывали свои идеи и предложения.  Предприниматель убедился, что организации революционно настроенных масс всё-таки существовали.  Он и сам состоял в тайном обществе прогрессивных граждан Кёльна, но рядовым членом. И вступил Вайс в это общество после того, как его уволили из корпорации. Имея массу заказов и собственный самолёт, ему удобно было выполнять задания общества.

          Но конкретных дел в других обществах Вайс почти не видел. Только митинговую говорильню. Люди, словно, прятались в самих себя.  А когда узнавали, что Вайс является киборгом, то доверие к нему и вовсе пропадало. В нём видели  провокатора.
 
          Так случалось везде, где бы ни побывал Вайс. В Испании и в России, в Польше и на Украине, и во многих других странах и городах предприниматель сталкивался с одним и тем же социально-экономическим произволом, разрушающим нравственные устои граждан. Семьи разваливались, новые не создавались. А если и создавались, то без перспектив заводить детей.

         - Вы только посмотрите, что творится! – выступал в России, на одном из собраний, его делегат. – Молодёжь копит деньги, покупает в магазинах искусственных девушек, занимается с ними сексом. О какой высоконравственной любви может быть речь?..
 
             - В магазинах подобных соблазнительниц в избытке, на любой вкус, –  продолжал эту же тему другой оратор. –  А потом, наигравшись, молодые люди в них что-нибудь ломают и выбрасывают в мусороприёмники. Попробуйте после таких доступных развлечений заставить молодого человека жениться. Бесполезно!..

            - Так, мало того, – поддерживал выступающих следующий оратор. –  В магазинах и за искусственными мужчинами целая охота. Кормить-поить не надо. Силушки – пока даме не надоест. Жёны своих живых мужей бросают, берут искусственных, А брошенные мужья бегут к роботизированным женщинам.  Какие там семьи? Голимый разврат!..

            Вайс прислушивался к мнениям людей. Он понимал, что им нужен надёжный лидер, способный объединить усилия всех недовольных в единый кулак. А в нём, получеловеке, они такового не видели.
- Возможно, лидер и объявится, – думал Вайс. – Но после какого-нибудь значимого события,  способного глубоко потрясти  общество…

            У Вайса имелся проект Обращения к правительствам и министерствам. В нём отмечалась и социально-экономическая, и морально-этическая стороны жизни общества. За них он предлагал  проголосовать на собраниях. Люди голосовали. А Вайс в каждом посещаемом им регионе дополнял Обращение новыми пунктами.  Он понимал, что за свою антиправительственную деятельность можно попасть на скамью подсудимых. Но сила убеждения брала верх над установленными законами.

7.

              План дальнейших действий вырисовывался в голове Вайса. Дремотное состояние неугомонного предпринимателя, внезапно, как рукой сняло. Он вскочил с кресла и быстро собравшись, поспешил к самолёту. Пришла пора начать осуществление плана отмщения, задуманного им вместе с Левитесом. И визит к Томасу Мартину вновь стал целью его путешествия.
 
             Обращение и компромат на Томаса Вайс собирался разослать по правительствам и их министерствам, через электронную связь. Но после того как деньги заместителя министра перекочуют во вновь организованный  благотворительный фонд.

             - Зачем пожаловал, Вайс? С техникой у меня всё в порядке, – встретил предпринимателя Томас…
 - Ну, в порядке не в порядке, а кое что предпринять надо для твой же безопасности. Я вот, ходил и думал, каким же образом выманить из тебя ещё один гонорар. Ты же знаешь, что деньги ещё никто не отменял…
 - Что же ты надумал, друг мой. Если предложение дельное, на вознаграждение не поскуплюсь…

             - Ну, во-первых, давай забудем неприятный разговор между нами в прошлое моё посещение…
 - Да я и забыл. «Кто старое помянет…»,  сам понимаешь…
 - Во-вторых. Программа твоей секретарши так же не защищена от сбоя. Я бы мог повысить надёжность системы. Ты же неравнодушен к Матильде, как я заметил…

              - Острый у тебя глаз, дружище. А ведь, верно, за такие дела, тобою предложенные, не грешно и деньги неплохие заплатить. Приходи завтра. Вечером у меня уикенд с Матильдой, а к утру я тебе её подготовлю, – подмигнул Томас. –  Годится?..
 - Годится! Утром, буду, как штык!..
 - Ну, пока!..
"Как штык! Куда ещё вонзится этот штык!" – подумал предприниматель, выходя из офиса. Ему стоило большого напряжения, чтобы сыграть роль простака.

              На следующий день Вайс снова посетил Томаса.
- Присаживайся, Вайс. Ты пунктуален, как и все немцы. Вот она, Матильда, вся перед тобой, на специальной кушетке. Об отключении её от Пульта я позаботился. Делай с ней всё, что задумал, да побыстрее.  Мне она нужна в живом виде. Работы много…

              Томас лукавил. Матильда была нужна ему, однако, не для работы. Его тянуло к этой молодой особе. Она большую часть рабочего времени проводила на коленях у Томаса, или на кушетке, под Томасом. Кабинет, на это время, заместитель министра закрывал на запор.

            - Не волнуйся, Томас, Вайс знает своё дело. Операция не займёт много времени…
За час предприниматель вставил в тело Матильды нужный блок, восстановил кожный покров. Вопрос с подключением робота на Пульте он предоставил Томасу. И Матильда вновь заняла место на коленях своего кумира. А Вайс, с крупным гонораром в портмоне, покинул офис.      

8

           Дело было сделано, именно так, как и подсказал Левитес, но сигнал к активизации вновь установленного в тело Матильды блока, должен был поступить от Вайса после того, как они с продавцом создадут новый благотворительный фонд и откроют счёт в банке. Вайс поспешил к Левитесу.

          - О, Вайс! Заходи, дорогой, рад тебе! Чувствуй себя, как дома! –  радушно встретил предпринимателя хозяин магазина. – Надеюсь, не заспал наш уговор?..
 - Конечно, нет, Мойше…
- Ну, тогда будем работать! – хитро блеснул белками глаз Левитес.
Он отправил сыновей, Исаака, и Аарона, к прилавку, чтобы избавиться от лишних свидетелей. Сабину Левитес всерьёз не воспринимал, она занималась делами на кухне.  В планы мужа она не вмешивалась. Этому её приучили смолоду.

          Расположившись у компьютера, друзья за несколько часов справились со своей задачей, составили нужные документы, открыли счёт в банке «Sozialwirtschaft». И, чтобы «оживить» счёт, Вайс перевёл туда приличную сумму денег. Почти весь гонорар, выплаченный ему Томасом.

          Затем, Вайс и Левитес закрепили сделку «Алжирским», а утром предприниматель отправил сигнал активизации на блок, установленный в теле Матильды. К Вечеру того же дня заместитель министра машиностроения, Томас Мартин, остался без денежных средств. Его счёт  в промышленном банке обнулился.

          Зато, значительно пополнился счёт благотворительного фонда «Ph;nix», где руководителем фонда значился Моше Левитес, официально значащийся под вымышленным именем. Денег хватило на всё.

         Когда Томас остался без средств, Вайс отключил сигнал активизации блока. Томас не заставил себя ждать. Он срочно вызвал Вайса к себе.

9

            - Что за фокусы, Вайс!? – набросился на предпринимателя Томас. – Я никогда не думал, что ты способен на столь бессовестный поступок! Ты ограбил меня! Ограбил через Матильду! Она вела все мои дела, и сама бы никогда этого не свершила. Я вернул секретаршу на завод-изготовитель, как неблагонадёжную, и там, в её теле, нашли твой блок. Я, конечно, через суд  верну свои деньги. И виновником будешь ты. Тебе не избежать наказания!..

            - Да, Томас, я свершил поступок, неадекватный своей натуре. Но это было моим обещанным отмщением. Я некоторое время назад сказал тебе, что намерен забыть о разговоре, касающемся Кэт, и было моим тактическим ходом, чтобы ты доверил мне профилактический ремонт Матильды. Да, я вставил в её управление дополнительный блок и послал на него сигнал активизации. Да, теперь все твои денежные средства находятся на счету благотворительного фонда «Ph;nix». И достать их тебе будет нелегко. Счёт может измениться, название фонда тоже. Почтовый адрес его тебе не известен. А деньги мне нужны для организации повстанческого движения против существующих порядков. Ты же добровольно не будешь помогать революции.

          - И что же? Ты себя видишь лидером?..
- Нет, Томас, я буду только способствовать организации…
- Да, Вайс. Из тебя прёт та же наивщина, что и в молодости. Ты далеко не политик. Ты дилетант.  Думаешь, что все меценаты, которые когда-то финансировали народные восстания, были прогрессивно-мыслящими революционерами? Глубоко ошибаешься, дорогой. Ими двигали только их собственные интересы. Только из-за твоей доверчивости погибла Кэт.  Неужели ты поверил мне, когда я набивался тебе в друзья? А ведь, поверил.  И клюнул, и заглотил крючок, как  бестолковый ёрш.
 
             Ты даже не понял, что мне нужна была только твоя невеста. Меня, главного соблазнителя всех девочек колледжа, бесили ваши с Кэт  отношения.  Я задался целью «сломать» Кэт, но переборщил. Алкоголь по мозгам ударил. Спасибо отцу. Он спас меня от суда.
 
            Я и сейчас люблю женщин, но искусственных. Это самые лучшие любовницы. Они специально запрограммированы, чтобы удовлетворять любые желания мужчин. А каковы они во время оргазма? Это надо не только увидеть, но и прочувствовать!   Я люблю женщин, а ты их ремонтируешь. Понимаешь разницу? Вот, теперь и думай, кто больше виноват в гибели девушки, ты или я?

              Ты умный, Вайс, но не настолько, чтобы смести меня. Если тебя посадить в моё кресло, ты справишься с моей должностью. Через четверть часа будешь владеть всеми насущными вопросами. Но ты никогда не будешь сидеть в моём кресле. Ты сядешь в тюрьму. И я об этом позабочусь.  А теперь, иди и уясни себе, что я в долгу не останусь…

             С чувством удовлетворения, Вайс покинул офис. Дома он разослал по адресатам текст «Обращения...» и компромат на заместителя министра машиностроения. Он сознавал, что Томас стал его потенциальным противником, и предполагал, что его(Вайса) могут арестовать. Но что предпринять, чтобы не попасть в лапы полиции?  Даже, если изменить свою внешность, наклеив усы и бороду, его всё равно узнают, проверив содержание личных документов. Оставалось одно – на некоторое время укрыться в магазине Левитеса. Если торговцу заплатить, то надёжнее  убежища не найти.
 
            И Вайс отправился в магазин Левитеса. К тому же, он собирался сделать заявку хозяину магазина на редкий, но срочный товар.
- Привет, Вайс! Как разговор с заместителем министра? Рад, поди, без памяти, что остался без средств?..
 - Собирался через суд вернуть свои деньги…
 - Ну, это мы ещё посмотрим, как у него это получится. Хозяин фонда, то бишь я, хоть и под вымышленным именем, но истинный еврей, и деньгами  разбрасываться не будет…

           Оглядевшись по сторонам, Вайс отвёл Левитеса в угол магазина:
- Есть заказ, Моше! Только об этом никто не должен знать, – полушёпотом произнёс предприниматель. – Во-первых, спрячь меня от посторонних глаз, в частности, от полиции. Разумеется, не бесплатно. Во-вторых,  мой заказ срочный…

             - О чём речь, Вайс! Всё сделаю. Я даже не спрашиваю причину твоего нежелания встречаться с посторонними. Не моё это дело. Но, думаю, никто из нас в обиде не останется. Только, ты же знаешь, что Левитес без предоплаты ничего добыть не сможет…
- Да, Моше, мы никогда не обманывали друг друга, и твои интересы всегда вытекали из моих. Вот тебе деньги. Остальной расчёт будет после добывания тобою  необходимого мне товара…

             - А что я должен продать тебе, мой милый друг?..
Мне нужны две авиабомбы с приличной  силой взрыва, и чтобы они умещались в кабине моего самолёта…
- Не иначе, что-то задумал, Вайс?..
- Хочу взорвать к чертям собачьим Главный Пульт Управления. Пусть попрыгают, твари, и Томас вместе с ними…
- И ещё раз повторяю, что с расчётом не обижу, и предоплата моя не малая…
- Что ж, по рукам. Очень надеюсь, что скоро заказ твой будет удовлетворён…

             Через несколько часов  к магазину подошла грузовая машинеа. В кузове лежали два зелёных продолговатых ящика.
- Выходи, Вайс, твой заказ ждёт тебя.  Левитес всё сделал, как ты просил.  Теперь, дело за тобой!..
И он назвал сумму, которую ему должен был заплатить Вайс.

             - Не будь я уверен в твоей деловитости, Левитес, то не обратился бы к тебе за помощью. Держи расчёт, и спасибо тебе за твою предприимчивость…

               В магазине никого не было, но торговец слегка понизил голос:
- Две старинные фугаски. Пойдёт?.. Сейчас мои роботы отвезут их к твоему самолёту. Но за роботов и эксплуатацию машины ты должен двойной, мною установленный, тариф…
- Ты настоящий друг, Моше! –  в тон ему ответил Вайс. – Роботов и машину я оплачу, потом их верну. А теперь, пожелай мне удачи. И не спрашивай больше ни о чём…
Друзья обнялись.  Левитес долго глядел вслед уходящей машине.

              Полиция, словно, караулила Вайса. Как только он отъехал от магазина, то увидел за собой погоню. Десятиместный «Merc Silver Arrov», с полисменами,  буквально по пятам шёл за грузовиком предпринимателя.  Но Вайс уверенно вёл машину. Он неплохо знал город, и уйти от погони ему ничего не стоило. Полицейские потеряли грузовик из виду и где-то заблудились.
 
              Роботы загрузили бомбы в самолёт и уехали к  Левитесу.  Как только самолёт взмыл над взлётно-посадочной площадкой,  подъехал «Merс…» с полицейскими.
- Опоздали, ребята! Теперь меня и подавно не догнать, – удовлетворённо произнёс Вайс.  Ему предстояло долгое путешествие.
 
10
             Самолёт долго кружил над городом. Вайс собирал в кучу разбросанные мысли.  Он понимал, что видит все эти городские пейзажи в последний раз. Под крыльями самолёта, как на ладони, просматривалась голубая лента любимого с детства Рейна.

             На юго-востоке от «Кёльна», самолёт Вайса сделал несколько кругов над Рейнскими сланцевыми горами. Когда-то здесь, у скульптуры «Лорелеи», юный Вайс встречался с юной Кэт. Как давно это было! И как до сих пор его милая Кэт-Лорелея близка Вайсу. Они непременно встретятся, и, наверное, скоро.

             Затем, самолёт Вайса ушёл на юго-запад, пролетел над возвышенностью «Эйфель», в строну «Северного моря» и полетел на «Балтику». Вайс прощался со своим миром, где он родился, вырос, встретил Кэт, прощался с морями реками и просторами своей родины.
 
             Солнце садилось за дугообразный горизонт.  Оставшаяся половинка огненного шара  отражалась в воде, как расплавленная масса червонного золота. Самолёт спустился ниже, и солнце спряталось в глубинах моря. Небо потемнело. На нём мерцали первые звёзды.

             Глубокой ночью Вайс повернул самолёт в сторону «Кёльна».  Подлетая к городу, он увидел огни полицейских геликоптеров. Приблизившись к самолёту, они взяли его в кольцо.  По связи пришло сообщение, чтобы Вайс следовал за геликоптерами. Любое неподчинение со стороны лётчика грозило расстрелом самолёта.

              Не прошло и часа, как полицейский эскорт, с самолётом Вайса в середине,  находился над строениями Главного Пульта Управления. Все здания, освещённые  фонарями, смотрелись, как днём. Крупное сооружение в центре оказалось Главным Пультом, и охранялось роботами-охранниками более надёжно, чем остальные.
       
              Охранники Пульта услышали рокот моторов и увидели мерцающие габаритные огни летательных аппаратов. Они запросили лётчика самолёта о его намерениях, но ответа не услышали. На повторный запрос им ответил командир полицейского сопровождения. Он сообщил, что самолёт с лётчиком арестованы и следуют на ближайшую взлётно-посадочную площадку города.

              - Ну, вот и всё, – подумал Вайс, – Скоро прогрессивные силы планеты всегласно заявят о своём лидере, а деньги благотворительного фонда окажут им немалую услугу…
В этом Вайс всецело полагался на Левитеса. Однако свои личные сбережения он перевёл на счёт руководителя тайного общества. Так было надёжнее. Их, при необходимости, можно было всегда вернуть.  Внутреннее состояние  предпринимателя напоминало состояние самосожженца, преданного до фанатизма своим идеям.  Вайс верил, что уйдя в мир иной, он непременно встретится с Кэт.

               Самолёт предпринимателя, неожиданно для сопровождающей полиции, резко ушёл вниз и развернулся в сторону зданий Пульта. Охрана Пульта тоже не успела осознать случившегося. Раздались выстрелы, но они оказались запоздалыми. Самолёт, зашедший в пике, стремительно нёсся на главное здание.

               - Кэт, любимая! Окрылённый Вайс мчится к тебе, в твои объятия!..
Вайсу вспомнились строки стихов неизвестного русского поэта:

Мне не надо судьбы земной
И Эдемского сада не надо –
Только ТЫ!.. И к тебе одной
Я спешу из кромешного ада!..

Звук все ближе, а воздух темней.
Чайкой смерть над утёсом взлетает,
Только, разве он вспомнит о ней?..
И пучина корабль все быстрей
Поглощает, лишь мачта видна.
Как печально поёт Лорелея
О судьбе, что влюблённым дана…

            Мощный взрыв потряс районы города, прилегающие к Пульту. И все роботы, по всей планете, утратили дееспособность… Утром следующего дня средства массовой информации сообщили, что самолёт известного предпринимателя Вайса Пульвера, по неизвестной причине, потерял высоту и упал на здание «Главного Пульта Управления». Предприниматель погиб. Временно вышедшие из строя блоки Пульта через несколько дней будут восстановлены. На них трудятся бригады специалистов Корпорации «Roboter».  А пока, управление роботами будет осуществляться по резервным каналам. По поводу случившегося ведётся расследование…

           Далее, средства массовой информации довели до населения планеты некролог о преждевременной кончине предпринимателя и краткую биографию Вайса Пульвера.

        - Жаль!  Замечательным человеком был Вайс Пульвер, толковым специалистом, – мысленно рассуждал Левитес, знакомясь с сообщением. – Но кто мне за вызов полиции заплатит?  Хотя, есть небольшая идейка!..

                14.03.16г.