45. Москва, 1916-1917

НА СНИМКЕ: Две фотографии на вклейке.

На верхней Дм. Гриневич запечатлен сидящим на табурете. Позади него картины, статуэтки, рисунки и контрабас. На снимке чуть смазано лицо. Рядом надпись: «1925 год Донская 39. кв.3» Фотокарточка приклеена по верхнему краю. На обороте надпись: «Я в своей комнате, Донской ул. д.39, кв.3 1924 – 1929 г.» Подпись.

Тот снимок, что пониже, сделан с немного иного ракурса. На нём уже нет Гриневича, но видны картины на стенах и бюст. На обороте читается надпись учиненная простым карандашом: «1924 год. Комната на Донской ул. д.39, кв.3»


…1916 год, я служу и учусь. Служба моя в Городском складе белья для раненных, где я исполняю обязанности приёмщика нового белья для городских (и частных) госпиталей.

…По лестнице поднимается дама. Золотой лорнет на золотой цепочке буквально достаёт до пола. Начальство «кидается» встречать. Это госпожа Голофтеева, миллионерша, приехала получить бельё для раненых находящихся в её особняке.

… Пролётка у подъезда. Техническая работница докладывает: «Просили передать, что приехали «Ге» «И» «Петухов» - это тоже миллионер, суконщик…

… Скромно одетая дама в обществе богато одетых женщин, беседует с зав. складом Кл. Ив. Шаминой, вдовой гласного Гор. Думы. Это жена городского головы Челнокова.

… Богатый особняк где-то на Бронной. Вечер в пользу раненных. Я сопровождаю (как будто так, не помню точно) К.Шамину. Здесь я впервые видел и слышал Вертинского, модного тогда певца своих песенок. Артист исполняет свои вещи в костюме Пьеро…
Годы 14, 15, 16 я бывал в театрах, слушал Шаляпина (Севильский цир.), Нежданову, Смирнова, балерин Гельцер,Масолову, Коралли, Балашову, Гейзен, Морозова, Тихомирова и ряд др.

…Декабрь, вечер. Б. Театр. Выстраивается очередь для предварительной покупки билетов на Рожд.каникулы. Как сейчас помню, я 11-й.  Дежурил всю ночь. Три раза проверка. Полиция разгоняет. Я закупил конфет у Эйнем и, сидя до проверки в трамвайной станции (крытая платформа у трамвайных остановок), кушаю чтобы не заснуть и не замёрзнуть. В 9 ч. утра открываются кассы, … но билеты я покупаю только в три часа дня. Без очереди получают билеты офицеры, которых что-то очень много.

1917 год. Февраль.

Припоминая сейчас это интересное время, я могу восстановить отдельные эпизоды этих дней, но я не могу найти в памяти, что предшествовало этому времени: были ли яркие симптомы, помню только, что было трудно с продовольствием, что вдруг в городе стало возбуждённее…

… У Городской думы толпа, у Манежа тоже. Я с сестрой переходим от толпы к толпе. Говорят, свергли царя…

… У Яузского моста толпа убила пристава…

… Вернувшийся с работы отец сказал, что «с офицеров сдирают погоны»…
Занятия в семинарии кончились в мае. Экзаменов не было. Лето 17-го мы провели в городе.

… В июле что-то было в городе: я заходил в гости к Мише Цурикову и, проходя Покровский бульвар, видел лужи крови у деревьев…

…Мой товарищ,  сослуживец по складу белья для раненных Петя Долгов пригласил меня погулять с ним вечером. Мы условились встретиться в кафе Филиппова на Тверской.

Я в кафе первый раз в жизни. Вхожу, занимаю место у столика, чтобы ждать Петю. Подошедшему «человеку», как их тогда называли, я заказал стан кофе и пирожное.

Время одиннадцатый час, народу много, заливается музыка. Подходит дама и просит занять место. «Пожалуйста» отвечаю, и «Человек» принёс и ей кофе и тоже вазу с пирожными.

Пети нет, я начинаю волноваться. Дама всё съела, выпила и завязывает разговор. Я больше отмалчиваюсь, конфужусь.

Около двенадцати я поднимаюсь уходить, т.к. Пети нет, да и мне поздно. Подходит «человек», я спрашиваю сколько. Называется сумма, какой у меня в кармане нет. Оказывается: оказывается я, хотя и съел одно пирожное из трёх мне принесённых, должен платить за всё, кроме того и …за «даму», которая оказалась из числа «гулящих», чего я по своей наивности (в 22 года!!) не понял, и раз я разрешил её сесть, то следовательно должен и платить. Я растерялся, сказал, что денег у меня нет, что могу заплатить лишь за себя.

«Дама» в крик, «человек» поднял шум, собралась толпа: смех, шутки, ругань «дамы»!   
Я отдал всё, что у меня было,  и почти выбежал из кафе.

Теперь мне уже 54 года, но я до сего дня не был в кафе, и с той поры испытываю к ним какое-то брезгливое чувство с примесью страха.

…Летом я работал на старом месте. Осенью начались занятия в Виленской семинарии, которая поместилась в гор. Рязани. Туда я и уехал, живя в общежитии. Съехались почти все, что учились со мной в 1915 году. Дни шли своей чередой. Я никуда не ходил, сидел в общежитии, учился… читал….

Октябрь. Конец месяца. Говорят в Москве восстание, горит город, горит Кремль. По одиночке ходят на вокзал и приносят оттуда вести одну тревожнее другой: жители бегут, поезда из Москвы привозят беглецов; в городе стреляют из пушек; здания разрушены!

Я в большом волнении. Прошу инспектора меня отпустить, но начальство категорически не разрешает. Решаюсь бежать.