Бандитская история проза жизни

    Выставляю на суд одну из реальных историй из жизни. Мне посоветовали не писать в жанре "биография", тип никому неинтересно. Может действительно писать от третьего лица? Хотя, мне почему то всегда интересней "невыдуманное", чем "выдуманное". Может я одна такая :(
   
   
   
   
     -Теперь твоя очередь.
     - Страшных историй? – продолжила я, пытаясь шутить, хотя до сих пор находилась в шоке от его жуткого рассказа.Поджигатель.
     И я решила поведать свою бандитскую историю из юношеской московской жизни. Откровенность за откровенность.
     После окончания школы, в столицу я срывалась часто, под разными предлогами, потому что была влюблена в эту Величавую, такую Холодную, Сильную, Непреклонную, Красивую Москву. Я снова была у ног ее, приехав с целью поступления в театральное училище. Стоял месяц март,и снегу было по колено. Я остановилась у своего родного дяди, в Солнцево, и не видать мне было бы приключений на голову, не познакомь меня дядя со своей соседкой Викой, симпатичной белокурой девчонкой, младшей меня всего на год. Вика, молодая москвичка-школьница, заканчивающая 11 класс, была развита не по годам. С хорошей фигурой и красивыми модными шмотками она лишь подчеркивала мою провинциальность, не только в одежде, но и в поведении. Узнав о моем поступлении в театральное училище, Вика возбужденно воскликнула: - «Я тоже хочу!», - и за неделю подготовила наизусть стих, прозу и басню. Мы вместе подали документы в «Щуку», и вместе провалили первый отборочный тур. С горя, решили отметить свой провал. Как нельзя, кстати, Вике позвонил ее дружок, пригласив в пивной бар где-то в Очаково.
     - Поехали! – стала агитировать меня легкая на подъем Вика.
     - Но, он, же тебя пригласил, а не меня. – Мне действительно было неудобно навязываться третьей.
     - Так я ему сейчас перезвоню, пусть нас вдвоем ждет!
     Бесшабашная молодость не знает страха, и я, не смотря на свои дурные предчувствия, смело поехала навстречу опасности.
     В Очаково, на остановке нас встретил скромный и серьезный, на первый взгляд, парень, назовем его Вадим. Вадим сразу повел нас между домов, через дворы по скользким обледеневшим дорожкам к заветной пивнухе, пытаясь развлекать нас в пути плоскими шутками. Мне было грустно на душе: и от «несправедливости» приемной комиссии в зале, и от рухнувшей мечты - посвятить жизнь театру и кино. А в ушах уже звенели мамины причитания: я же тебе говорила… Быстрей бы выпить кружку пива и утопить скребущую кошку внутри.
     Куда мы пришли, баром назвать было нельзя. Большая, грязная пивная забегаловка, наполненная, как селедкой в банке, пьяными краснолицыми мужиками. С кружками пенного пива в руках, они стояли вокруг высоких столов, где стулья были не предусмотрены, и на газетных скатертях ломали сухую, соленую рыбу.
     Атмосфера была наполнена табачным едким дымом и отборным крепким матом.
    Вадим начал пробиваться через толпу за добычей пива, оставив нас с Викой ждать у входа. Мы бы и не рискнули зайти вовнутрь. Когда Вадим вылез из закуренного помещения, как ежик из тумана, с тремя кружками свежего очаковского пива, мы решили расположиться прямо на крыльце на одной из ступенек, не смотря на холод и снег.
     Только безумный русский может в мороз, прямо на улице, пить ледяное пиво, раздирая на закуску закоченелыми от холода непослушными пальцами пересушенную рыбу.
     Вскоре, по-нашему примеру, на крыльце пристроилось еще несколько человек, и с каждым глотком хмельного напитка толпа пьяных мужиков уже не казалась такой ужасной, а просто негласно мы все превратились в дружеское сообщество любителей пива.
     Вадим часто с кем-то переговаривался по сотовому телефону, отходя в сторонку, а мы с Викой, опьяневшие и веселые, не обращали на это никакого внимания. (В то время «сотовый» был большой диковиной и непозволительной роскошью).
     Вдруг к пивнушке подкатила иномарка, и Вадим рванул к машине кого-то встречать. Из машины вышел бритоголовый взрослый дядя, с типичной внешностью зека, и о чем-то долго беседовал с Вадимом, лишь один раз кинув в нашу девичью сторону колючий волчий взгляд. Вика продолжала беззаботно болтать и смеяться, а у меня мурашки по телу пробежали, когда я перехватила этот взгляд. Я тогда еще не знала, что «дяде» было 42, а за спиной 12 лет отсидки.
     - Познакомьтесь, девчонки, это Володька, - вальяжно представил нам Вадим своего «недоброго» друга, когда они, наконец, закончили переговоры и подошли к нашему «столу».
     - Очень приятно! – захохотала Вика. Я мотнула головой, начиная соображать, что мне «подогнали» кавалера.
     - Володька предлагает уехать отсюда в более приличное место, - почему-то за молчаливого Володьку продолжал говорить Вадим.
     - Поехали! – радостно поддержала Вика, жадная до приключений.
    Я точно помню, что мне ехать никуда не хотелось, но за дело взялись все трое, убеждая меня в том, что ничего дурного не случиться, и нас, в целости-сохранности, доставят домой.
     - Ну, ты что? Ты же со мной! – уламывала меня Вика.
     - Девчонки, не бойтесь, я за вас в ответе, - подхватил ее Вадим.
     - Все будет нормально, - наконец-то прохрипел Володька.
     Мы сели в машину, и закружила карусель событий.
    По дороге «мальчики» накупили водки, и мы начали распивать ее прямо в машине, тормознув на обочине у лесополосы. Потом Володька повез нас к себе в «автосервис», хозяином которого он якобы являлся. По крайней мере, ворота на проходной нам растворили сразу, да и дверь в здание Володька открывал действительно по-хозяйски, держа в руке солидную связку ключей.
     Зайдя в рабочий кабинет, представляющий из себя тусклую комнату без окон, где стоял стол со стулом и облезлый дерматиновый диван, мы снова пили водку. Потом Вика с Вадимом незаметно ускользнули в соседнюю комнату, оставив меня с Володькой в кабинете наедине, где уже через пять минут мы с ним услышали через стену громкие страстные Викины крики. Это завело Володьку, и мне ничего не оставалось, как отдаться ему на обшарпанном диване.
     - А вот ты так не кричишь,- упрекнул меня новоявленный любовник, сделав свое «темное дело». Может, ему надо было тут оргазм разыграть? Я ничего не ответила. Володька плеснул по стаканам новую порцию водки, а за стеной снова раздался недвусмысленный стон.
     - Я тоже хочу ее отодрать, - с какой-то злобой прохрипел Владимир, не стесняясь высказывать свои похотливые желания в моем присутствии. – А пошли к ним? – и, не дожидаясь моего согласия, Володька, выйдя в коридор, уже настойчиво стучал в соседнюю запертую дверь. Крики стихли. Парочка, наверняка, быстро натягивала одежду. Наконец, заскрипел ключ в скважине, и Володька с вопросом – «ребята, водки хотите?», ворвался к ним в «логово любви». Когда я следом зашла в соседнюю комнату, то удивилась обстановке. Из мебели – только приколоченные брусья вдоль стен, да старый потертый матрац, валявшийся в углу на полу.
     Что было дальше, повергло меня в шок. Конечно, я тогда даже не подозревала, что все случившиеся со мной за ту страшную бесконечную ночь, было вступительным экзаменом в жизнь, который, как мне показалось, я выдержала, в отличие от экзамена в театральное училище. Но тогда было жутко, до дрожжи в ногах, и я доверилась лишь своей интуиции.
     Володька устроил целое представление, спектакль, где он был режиссер и зритель одновременно. Принеся стул из кабинета, он уселся в углу комнаты, как в зрительском зале, и произнес: - «А давайте поиграем в одну интересную игру!». Вадим-шестерка сразу солидарно подхватил идею, даже не зная в чем ее смысл.
     - Я вам даю по 200 рублей каждому, – стал тыкать пальцем на меня и на Вадима злой затейник – если вы сейчас на этом матраце трахнетесь у меня на глазах.
     - А что, можно – пожал плечами Вадим. У меня застрял комок в горле.
     - Нет, извините, я в такие игры не играю!
     Володька внимательно посмотрел на меня. Его глаза наливались кровью, и я почувствовала, как затряслись мои поджилки.
     - Я даю 500 рублей!
     - Слышь, ты, телка, иди сюда, - услышала я за спиной новый призыв Вадима. Наверно, от трусости, он заговорил со мной грубо, и начал стягивать (опять) с себя штаны.
     Это было уже не смешно. Мои нервы натянулись, словно струны. Вика мышью забилась в сторонке, ни разу не пикнув. Ход, как мячик в игре, опять перешел ко мне. Я сквозь зубы процедила продажному Вадиму, что не собираюсь с ним трахаться, но тогда, первый раз в жизни, я поразилась тому, как быстро ситуация способна снимать маски с людей.
     Продолжая накалять атмосферу, Володька зарычал на меня в приказном тоне.
     - Я тебе дам штуку! Иди, ляг под него!
     Боже мой, мне было всего 18 лет, наивная, не знающая жизни девчонка, я попала на грязный торг, на потеху бывалому зеку. И в ту минуту меня меньше всего волновали деньги, хотя, для начала 90-х, 1000 рублей – было суммой. Во мне проснулся отчаянный гордый зверек, вступивший в неравную схватку со «Змеем Горынычем» за спасение собственного достоинства.
     Пьяный Вадим, лежавший на засаленном матраце без штанов и без чести, готовый за 200 рублей продаться хоть самому дьяволу, вульгарно протянул: - Что ты выё....? Раздевайся!
    Я больше не обернулась в его сторону, я, молча, смотрела в глаза мужчине, который только что был моим любовником, а теперь продавал меня, как последнюю шлюху на базаре. Воцарилась зловещая тишина. Решалась моя участь. Время растянулось, как резина, когда секунды кажутся вечностью.
     Громкий хлопок в ладоши заставил меня вздрогнуть, как вздрагивают от раздавшегося грома, сотрясающего землю своей мощностью.
     - Браво! – произнес Володька.
     В комнату ветром ворвалось облегчение, и мое тело, долго находясь в напряжении, обмякло, словно подтаявшее мороженное.
     Вика с Вадимом, будто не поняв команды «отбой», оставались без движения. Тогда Володька, приняв простодушное выражение лица, сказал им: «Да расслабьтесь вы, я пошутил. Пойдем лучше водки накатим!». Вадим, как ни в чем не бывало, натянул свои штаны, ничуть не смущаясь тем фактом, что его только, что морально поимели. Вика, наконец, вышла из стопора.
     Быстро обо всем позабыв, все опять сидели в кабинете, шутили, смеялись и пили водку, а я, как оскорбленная кошка, которой больно наступили на хвост самолюбия, обиженно, в стороне зализывала свою душевную рану. Я наивно полагала, что на этом сюрпризы закончатся. Но вечер только начинался...
     Картина в памяти сменила декорацию, и вот мы уже сидим в маленьком уютном кабачке в незнакомой веселой компании за столом, ломившейся от яств и неприличного количества красной икры.
     Я, разойдясь не на шутку, отплясывала под американский хит года «Лондон бит», который, по просьбе посетителей, включали уже десятый раз подряд, а Вика флиртовала с новым парнем, не обращая больше никакого внимания на бывшего дружка Вадима. Вадим, как в воду опущенный, грустно хлестал водку. Володька несколько раз выдергивал меня из танца и усаживал снова за стол, восторженно восклицая: - «Ешь, девка, пей. Бабки есть, на гулянку хватит», и в подтверждение своих слов, вытащил из кармана пачку денег, покрутив ей у моего носа. – «Вот! Видишь! Володька не врет! Здесь 10 штук!».
     Гулянке не было конца. Наверно, открылось второе дыхание – пилось и не пьянилось. Я бы сейчас так ни за что не смогла.
     «По коням!» - раздалась команда, и вся компания рассосалась по машинам. Мы опять куда-то поехали. Володька, как ни странно, всегда был рядом, и я начинала чувствовать его незаметную опеку.
     Вдруг мы очутились возле какого-то домика, который, как мне показалось, находился в дремучем лесу. По крайней мере, кроме деревьев, больше в округе ничего не наблюдалось.
     - А вот и наша банька! – похлопал меня по плечу Володька.
     Выйдя из машин, мы, дружной толпой, ввалились в дом и сразу оказались в предбаннике, как я поняла.
     Посередине, на всю длину предбанника стоял огромный деревянный стол, а вдоль него с четырех сторон – такие же длинные скамьи. За столом уже сидело человек пять угрюмых самодовольных амбалов, в чьих глазах читалась мудрость - «сила есть – ума не надо». Среди них находилась растрепанная потасканная девица в синяках, по виду которой было понятно, что не просыхает уже давно.
     Я потом узнала, что это отдыхали «солнцевские». Господи, куда меня занесло. Солнцевская группировка в то время держала в страхе всю Москву.
     Пока я разглядывала помещение, обратила внимание на лестницу, ведущую на второй этаж. Интересно, что там? Наверху?
     И опять мы пили водку, что-то закусывали, и снова пили. Я ввязалась в пьяную дискуссию с рядом сидящим типом, и наш разговор принял крутой поворот.
     - Плюнь мне в лицо! – неожиданно предложил мне собеседник.
     - Зачем? – удивилась я.
     - Ну, плюнь!
     - А если я не хочу?
     - А что, слабо?
     Ох уж эта наша русская привычка – брать на «слабо». Я плюнула. И тут же от его удара кубарем опрокинулась через лавку. Я мужественно поднялась и снова села рядом, продолжив диалог.
     - А зачем ты меня ударил?
     - А зачем ты в меня плюнула?
     - Но ведь ты сам просил.
     - Но ведь я ничего тебе плохого не сделал!
     Вот такой новый урок я получила от жизни, которая дала мне по «морде», что бы, наверно, запомнила навсегда. И с тех пор, я действительно ничего плохого людям не делаю, тем более, если они этого не заслужили.
     - Иди, попарься, здесь сауна за дверью, – вдруг я услышала Володькин хрип над головой. Может он хотел разрулить ситуацию. Наверняка, эта сцена не ускользнула от его внимания. Я возражать не стала. Быстро скинув одежду и оставшись в одних трусах (лифчик я не носила еще долго, до 24-х лет, так как терпеть его не могла), я скрылась за дверью сауны. Кабинки с душем, бассейн с прозрачной водой, парилка – все, как в лучших саунах.
     Я залезла под струю прохладно душа, с целью немного отрезветь. Но расслабиться я не успела. Откуда не возьмись, за спиной оказался здоровый парень-шкаф, который крепко обхватил мое тело своими ручищами, и настойчиво старался согнуть меня пополам. Я завизжала и забрыкалась, как дикая кошка, из-за всех сил вырываясь из крепких лап противника. Меня здесь сейчас изнасилуют, а никто даже не услышит. Я стала выкрикивать имя Володьки, зовя его на помощь. Он, наверно, не подозревает, что на меня здесь покушаются. Амбал, игнорируя мои сопротивления, подхватил меня на руки, как пушинку, и понес к бассейну. Меня охватил настоящий страх – если он сейчас завладеет моим телом, меня просто пустят по рукам. Я представила часы ужасного насилия, и от этого сопротивлялась еще сильнее. Лучше воевать до последнего, чем превратиться в легкую добычу. Не знаю, чем бы закончилась наша борьба, но наконец, будто выдержав паузу, зашел в сауну Володька. Знаком руки он дал команду насильнику отпустить меня. Тот сразу поставил меня на пол и вышел вон. Меня трусило, будто я, раздетая, стояла на 30-градусном морозе.
     - Ну что, испугалась? – стал утишать меня мой спаситель, - Со мной ничего не бойся.
     Второе покушение на мое тело было в парилке, где, снова нарушив мое одиночество, другой пьяный верзила пытался сорвать с меня трусы. Как всегда, вовремя появился Володька и уладил проблему, хотя трусы на мне они все же порвали вдвоем.
     - Я дам тебе денег на новые, не переживай, – успокаивал меня мой черт-хранитель, будто дело было в трусах. Володька принес откуда-то простынь и, накинув ее на мое обнаженное тело, вывел меня из сауны.
     За столом продолжали пить, но Вики там не было. По-видимому, ее уже кто-то трахал. Володька обхватил меня за плечи, и когда мы направились в сторону лестницы, я поняла, что меня ожидает та же учесть. Значит, наверху спальные номера!
     Секс был быстрым, без прелюдий, и мы снова спустились к столу, где разгоралась пьяная разборка. По количеству пустых бутылок – этого и следовало ожить. Все бы ничего, но в «базар» влезла своим бурчанием та синюшная пропитая мадмуазель, чей вид меня так ужаснул при входе в дом, и она тут же попала под раздачу. Я сидела напротив, и с жалостью наблюдала жестокую картину, как ее, со злой яростью начали драть за лохматые грязные волосы и бить по лицу, разгоряченные спором и водкой, крутые парни. Одному, особо ярому садисту – этого, явно, показалось мало, и он решил бедное создание научить уму-разуму по-другому. Намотав копну ее спутавшихся волос себе на руку, он просто стал ударять ее со всей дури головой об стол. Раз, два, три… Мое сердце сжалось. Это зрелище становилось невыносимым. Ее тело так обмякло, что напоминало ватную игрушку, и у меня вдруг промелькнула, леденящая жилы, мысль – ее убили! Я оцепенела на грани нервного срыва. Когда избиение закончилось, и убийца отодрал голову жертвы от стола, задрав ее кверху - это оказалось последней каплей для моей психики в ту ночь. Из разбитого носа головы, где с трудом уже различались черты лица – просто рекой хлынула обильная темно-густая кровь. Со мной случилась истерика. Я громко зарыдала на взрыв, и не могла успокоиться.
     - Как ты можешь жалеть эту тварь? Ты посмотри на нее - это же кусок дерьма, дрянь, – в один голос пытались меня успокоить настоящие бандиты, искренне удивляясь моей реакции.
     - Она хоть жива? – спрашиваю я дрожащим от рева голосом.
     - Да что ей будет? Эти твари – живучие, - и раздался дружный дьявольский хохот, от которого мое нутро сжалась в маленький беззащитный комочек.
     Я так ждала утра, как, наверное, поседевший от страха, бурсак Хома дожидался первых криков петуха, когда молился всю ночь в церкви по грешной душе панночки, из «Вия».
     Володька по-отцовски гладил меня по голове, и посоветовал подняться мне наверх, отдохнуть и успокоиться. Я, горем убитая, покинула компанию, и наверху, отыскав нашу комнату, где мы с Володькой занимались сексом, плюхнулась животом на кровать, в надежде хоть немного поспать. Засунув руки под подушку, я вдруг нащупала там пачку денег, тех денег, которыми хвастался мне в баре Володька. Было бы по-честному – отщипнуть себе на трусы, но в вялом мозгу забилось предположение – а вдруг это провокация, проверка, и в пачке пересчитана каждая банкнота. Да черт с ними, с их деньгами. Что я себе, трусов не куплю? Я засунула деньги обратно под подушку и закрыла глаза.
     Уснуть я не смогла, и, слава Богу! Потому что через несколько минут я разглядела в комнате чью-то тень. От испуга я вскочила с кровати и закричала: «Кто здесь?»
     - Тихо, тихо, - услышала шепот фигуры, подкрадывающейся ко мне в темноте.
    Да когда же это закончится? «Уйди отсюда» - снова крикнула я, а сама уже завернулась в простыню и приготовилась к прыжку на выход. Но гость уходить не спешил, а стал быстро раздеваться. Пока он снимал штаны, я успела юркнуть к двери и рванула к лестнице. Это был совсем мальчик еще, щупленький и худенький. Но по его смелому поведению напрашивался вывод, что такие вещи он проделывал здесь регулярно. Чем он тут занимается, вообще? Комнаты убирает, что ли?
     - Вот ненормальная, - донеслось мне вслед, пока я бежала по лестнице.
    Как приведение, в простыне, я спустилась и подсела к Володьке, решив ни на шаг больше от него не отходить до утра. За столом остались самые выдержанные и стойкие, вяло допивая остатки водки и дымя сигаретами. «Дрянь» уткнулась носом в стол и храпела. Жива!
     Помятая Вика сидела в обнимку с высоким накаченным блондином.
     -Что, не спиться? - спросил Володька. – Ну, посиди со мной, - и положил руку мне на плечо. С ним мне было гораздо спокойнее.
     Я уже не верила глазам, когда наступило долгожданное утро, и от первых лучей солнца стало светлеть в окне.
   
     Сидя на переднем сиденье машины, я тупо смотрела на бегущую мокрую трассу, чувствуя себя опустошенной и разбитой. Володька за рулем, молча, курил сигарету в открытое боковое стекло. Сзади тихо шептались Вика с очередным новым другом. Мы ехали домой.
     - Хорошая ты девчонка, - вдруг на прощанье сказал мне Володька, когда я уже почти вышла из машины, - Но только я тебе не нужен.
     Я ничего не могла ответить. Мне так хотелось быстрей домой, под душ, и никого не видеть. Хорошо, что дядя уже на работе, и не будет сейчас никакого допроса, где я пропадала всю ночь.
     Машина заскрипела шинами по асфальту и рванула в свою жизнь, оставив меня, Вику, и нового друга на остановке. Аттракцион закончен.
     Какое – то время мы еще стояли в немом замешательстве, не решаясь двинуться с места, но я первая вышла из стопора, и стала быстро прощаться, в надежде поскорей ретироваться. Но не тут – то было. Моему удивлению не было предела, когда Вика стала просить у меня комнату в квартире - всего на час, для любовных утех.
     - Тебе что, жалко? У тебя же никого сейчас дома нет, - настаивала Вика на своем, даже не понимая, что глаза мои давно б ее не видели.
     Да. Эта ночь, по-видимому, несла для каждого разное значение.
   
    Затянувшись глубоко сигаретой, я стояла на кухне возле окна, и с высоты 7-го этажа смотрела на внутренний заснеженный двор, окруженный многоэтажными домами. Людская жизнь размеренно протекала в своем ритме: кто-то выгуливал собаку, кто-то шел в магазин с котомкой, кто-то пытался завести промерзшую машину, мучая аккумулятор. А в соседней комнате снова раздавались вздохи и крики похотливой Вики. Ее трахал четвертый мужчина за сутки… А может я сбилась со счету?