Договорняк. Глава 17

     31-й тур. Игра на выезде. Очередной соперник из середины таблицы. После двух «трудовых» побед над «середняками» к нам пришла уверенность. Мы способны методично «потрошить такую рыбу». Всё в наших руках. Футбольные эксперты могли сказать, что мы просто перебегали противника. Отчасти они были бы правы. Команда Серебровского всегда проповедовала динамичный футбол. Каждому своё. Мы использовали те карты, что у нас на руках. Меня беспокоило только наличие у части одноклубников надежды, что наш противник не будет проявлять повышенную заряженность на борьбу. Очевидно, ничто в этой жизни не вытравит из русского человека желание, не сильно напрягаясь, поймать золотую рыбку. Формально их аргументы имели право на жизнь. Борьба – это сжигание энергии, выплеск эмоций. Но ради чего им биться, если нет достойной цели?
     В этой ситуации многие команды действительно плыли по течению. Играли, как получится. «Умирать» на футбольном поле каждую игру тяжело. Не имея идеи, практически невозможно. Вот только к нашему несчастью обе предыдущие выездные игры соперник сыграл крайне неудачно. В домашней игре ему позарез необходимо было срочно реабилитироваться в глазах собственных болельщиков. Вот почему я считал, что хозяева нас ждут, мечтая восстановить репутацию, заполучить три очка и заработать премиальные. Они такие же люди и некоторые наши слабости им тоже были свойственны. В каком-то закоулке их подсознания давно застряла мысль, что дома им по силам нас одолеть. Мы сами дали им основание так думать, поскольку у себя дома поделили очки. В первой лиге они не первый год и повидали разных соперников: и аутсайдеров Премьер-лиги, и победителей второй. Статей о нашей команде за тридцать туров было напечатано немало, и некоторые из них они прочли. Вольно или невольно, но хотя бы часть пагубных мыслей из этих опусов усвоили. Когда ты сам не переламывался ни на тренировках, ни в официальных играх сложно поверить в то, что кто-то это делал. Гораздо проще было всё списать на фарт. А в результате выходило, что мы для них везунчики и выскочки из 2-й лиги. На таких командах, как мы, можно и нужно поддерживать свой авторитет. Будь я игроком команды хозяев, именно так бы и рассуждал. Но я был в команде соперников и мне, почему-то, не хотелось разделять с хозяевами их точку зрения.
     В домашней игре и я, и Соколов не играли из-за травм. Судя по первой игре, наш соперник был из тех, кто любит играть жестко, нередко заурядной грубостью запугивая противника. Медведев предложил всем игрокам при случае красиво падать. Он конкретно подчёркнул, не симулировать, а акцентировать нарушения. Без лишних слов было понятно - надеялся на меня. Лишь бы арбитр не похоронил эти надежды. Поскольку наша команда находилась в неплохой спортивной форме, то ещё накануне было предложено всем настраиваться на активный прессинг. Мы планировали играть максимально широко, с передвижениями крайних нападающих на максимальной скорости. Для этой цели на первый тайм были заявлены Снегирёв и Зайцев. Они сразу же были предупреждены, что во втором тайме их заменят Борзов и Бояринов. Перед всей четвёркой была поставлена задача отпахать свой тайм с максимальной отдачей. Точнее отлетать. На тренировках мы отрепетировали достаточное количество вариантов атак с использованием флангов. Были среди них и вариации с подключением крайних защитников. Самое время проверить все наработки на практике.
     В раздевалке мы посмотрели в глаза друг другу и пообещали бороться в каждом эпизоде с предельной самоотдачей. Я вышел на поле с первых минут и наравне со всеми держал оборону. Стыки были один за другим – никто не хотел уступать. Только на пятнадцатой минуте судья впервые соизволил обратить своё внимание на грубую игру хозяев. Это Паша Воронежский на всё поле посоветовал арбитру пожалеть юношескую сборную, иначе хозяева лишат её основного форварда. Зайцев ещё не был членом этой команды, но судья этого не знал. Статей в газетах, что по его вине сборная страны лишилась игрока он не хотел и поэтому, на всякий случай, остановил игру и сделал внушение грубияну. Хотя за такой грязный приём надо было бы ещё и желтую карточку показать. Удар сзади по ногам. Что может быть хуже? Через пару минут ситуация повторилась как под копирку, это была явно установка тренера на игру. Но в этот раз нарушение уже было поближе к воротам. С этой дистанции уже можно было бить по воротам. Все эти нарушения правил замедляли игру и сводили на нет наличие в нашей команде техничных игроков. Попустительство арбитра меня сильно раздражало, но я изо всех сил пытался скрыть своё состояние от ребят. В моей памяти не было примеров, когда апелляции к судьям дали положительный результат. Партнёры надеялись на мой поставленный удар, не хотелось лишать их этой надежды. С 24 метров мне удалось неплохо обвести стенку, но мяч прошел впритирку со штангой. Всего лишь пощекотал нервы вратарю. Было приятно наблюдать, как он выражает своё недовольство одноклубникам. Не уверен в себе… Игроки в стенке стояли до последнего и ничем больше голкиперу помочь не могли.
     И вновь стыки, блокировки, зацепы, прихватывания. Чем не регби? Возможность пробить еще раз представилась через очередные пятнадцать минут. Арбитр совсем не торопился фиксировать нарушения. Отмерил на своих весах объём допустимой грубости? Я старательно пробил, но картина повторилась. Мяч пролетел в сантиметрах от штанги. И хотя стенка не дрогнула, вратарь вновь нервно выплёскивал свои эмоции. Я же почуял неладное. Мне не хватало всего чуть-чуть, мяч упрямо шёл мимо ворот. А ведь я всё делал как на тренировках. К концу тайма мои подозрения стали перерастать в уверенность, что фортуна меня покинула. В очередной раз я пробил, и мяч вновь красиво миновал стенку, но вновь не попал в ворота. На поле были игроки, кто мог хорошо пробить. И сильно, и точно. Не пора ли было передать им право бить по воротам? Конечно, после каждого моего удара многим зрителям впору было пить корвалол, только мне и самому не помешали бы успокоительные капли. Но если стадион вздыхал с облегчением, то я с горечью. На тренировках много-много раз всё получалось, и вот заело. Я отлично видел, что все штрафные достались моим одноклубникам нелегко. Давно настало время наказать хозяев за такую грубую игру. Если сначала судья реагировал только на каждый третий фол, затем только на четвертый, то наступил момент, когда без подсказки нашего капитана и замечать перестал. Но ведь это чревато. Медведев запросто мог получить желтую карточку. Судья вполне мог забыть и про капитанскую повязку, и про авторитет футбольного ветерана. Поэтому, когда мне представилась, наверное, последняя в первом тайме возможность пробить, я решил перевернуть пластинку и попробовать пробить на силу. Зайцева и Соколова я отправил в штрафную площадь караулить мяч, если вратарь его выпустит из рук. А на это я очень сильно надеялся. Тоном, не вызывающим никаких сомнений, я сообщил ребятам, что вратарь не сможет намертво взять мяч. На силу, так на силу! Я попросил Медведева аккуратно откатить мне мяч и, когда он безупречно выполнил мою просьбу, ударил по нему из всех сил. Удар был практически идеален, у меня не всегда так хорошо получается. Он был и хлестким, и мощным, мне вспомнился удар кнутом в деревне у дедушки. Скорость полёта мяча, думаю, была больше 150 километров в час. Даже приблизительных цифр я не знал, до сих пор никто не удосужился произвести замеры. Я лишь с удовлетворением провожал мяч и неожиданно поймал себя на мысли – парень, о чём думаешь? Похоже, гордыня обуяла.
     Слава богу, вратарь оправдал мои тайные надежды. Можно сказать, выручил меня, приняв неверное решение. Стояла сухая погода, и поэтому он решил, что ничто не помешает ему поймать мяч намертво. Но получилось для него хуже некуда. Он выпустил мяч из рук и выложил его как на блюдечке Зайцеву. С трех метров игроки редко промахиваются. Я с видимым облегчением вздохнул. «Хоть так!». До перерыва осталось совсем немного времени. Гол в раздевалку – это здорово! Всем ребятам очень хотелось сохранить преимущество. А тут ещё и Медведев нас  подгонял, и мы, из последних сил, прессинговали. Зрители недовольно свистели и гнали своих игроков в атаку. Ни сил, ни техники им не хватало, но хозяева компенсировали всё агрессией. Когда Зайцеву в очередной раз дали сзади по ногам, он сначала зло отправил мяч на трибуны, и только потом повалился от боли. Моё внимание было приковано к Андрею, в состоянии ли он встать, но боковым зрением я заметил, что мяч попал в одного из местных болельщиков. К несчастью им оказался мужчина преклонного возраста. Он не сумел увернуться и пребывал в нокдауне. На трибунах недовольно загудели. Андрей смог встать и продолжить игру, реакцию зрителей он проигнорировал. Вполне возможно, он не заметил в кого попал мячом. Это был рядовой футбольный эпизод, в игре бывало всякое. Но сложившаяся ситуация мне не понравилась. В перерыве я первым делом подошёл к Зайцеву и поделился с ним своими мыслями.
- Когда в конце тайма ты выбивал мяч в аут, то попал им в одного из местных болельщиков.
- И что?
- Им оказался старик. Похоже, он получил легкое сотрясение мозга. Мне кажется, что тебе нужно сходить к нему и извиниться.
- С чего ради? Я же не специально…
- Но все зрители видели, что ты ударил по мячу изо всех сил.
- Ну, так я ж на эмоциях… они все должны были видеть, как меня сзади ударили по ногам.
- Вот так и скажи этому старику. Он же не наш враг, это простой болельщик, любитель футбола.
- Ну, хорошо, хорошо…
- А ещё лучше подари ему ещё и свою футболку.
- У меня их мало и с какой стати я должен такие дорогие подарки делать?
- Не тупи! После таких извинений часть болельщиков перестанет против нас болеть. Тебя за это уважать будут.
     Меня поддержал Болотов.
- Действительно, не глупи. Отдашь футболку, а получишь такую рекламу.
     Георгию удалось в душе Зайцева зацепить нужную струну. Андрей мечтал об известности.
     К нам подошёл Медведев.
- А ведь тебе дело говорят. Сделай приятное старику, а чтобы тебя жадность не заела, я тебе свою футболку подарю. Идёт?
     Медведев задал вопрос, а прозвучал он как закрытие темы. Собственно говоря, так оно действительно и было. На лице Андрея было написано, что он несказанно обрадовался неожиданному подарку. За футболку капитана он был готов отдать ещё пару своих.
     Между тем выяснилось, что почти всем нашим игрокам хозяева неплохо обстучали ноги. Медицинские процедуры дали только частичный эффект. Но не заменять же всех! Ужасающе грубая игра. Наш капитан считал, что надо продолжать придерживаться выбранного курса. Активный прессинг на своей половине поля и резкие контратаки. Как и планировалось, во втором тайме вышли свежие крайние нападающие. «Хотите поберечь ноги – бегите изо всех сил!» Что ещё я мог им посоветовать? Хозяева знали про скоростные качества Борзова и к нему приставили индивидуального опекуна, который нагло держался за майку Игоря. В атаке они тоже приготовили нам новинку, выпустив игрока ростом под два метра и весом свыше ста килограмм. Нашли же где-то хозяева этого колосса в дозаявочный период. Все верховые передачи пошли на этого гиганта. Помешать ему  в нашей команде было некому. Кто ни пытался, все отлетали от него, как горох от стенки. Напряжение на поле росло, и в этот момент произошло неожиданное событие. На одной из трибун раздались театральные аплодисменты. Это было так удивительно, что футболисты на поле даже остановились в недоумении. Оказалось, что это Зайцев добрался до ветерана-болельщика и вручил ему свою футболку с извинениями. На такую реакцию никто из нас не рассчитывал.
     А на футбольном поле мы не могли найти противоядие от футбольного колосса. Одно радовало, что головой он играл посредственно. Иначе быть бы ему давно в высшей лиге. Только количество нередко имело свойство переходить в качество. В тот момент, когда наши защитники перестали видеть в нём реальную угрозу, один бог знает после какой попытки, гиганту, всё же, удался хороший удар. И Володя, наш вратарь, ничего не смог сделать. Случилось это за десять минут до конца игры. Ничья, перспективы которой не обрадовали ни одну из сторон. У нас она уменьшала шансы на выход в Премьер-лигу. У хозяев ещё не прошёл предигровой очковый аппетит. Зрителям на стадионе тоже казалось, что их команде вполне по силам ещё чуть-чуть добавить и забить победный гол. Я тоже видел эту надвигающуюся угрозу, но я видел и всё более и более оголявшиеся тылы соперника. Защитники всё чаще и чаще просто заигрывались,  поддерживая усилия игроков атаки. Нас плющили, но не я один в команде понимал, что именно сейчас появился реальный шанс поймать противника на контратаке. И делать это надо как можно быстрее, пока нас самих действительно не дожали. Зароки зароками, а мы опять начали скатываться к примитивной отбойной игре. Хорошо хоть данное друг другу обещание ребята неуклонно выполняли, они не пускали соперника с мячом в штрафную площадь. Все понимали, что упади в ней игрок хозяев и судья нас точно не пощадит.
     Мы активно прессинговали, стараясь заставить соперника избавляться от мяча без долгих раздумий. Но силы не беспредельны и игроки обеих команд всё с большим трудом совершали рывки. На этом фоне приятно было смотреть, как Борзов своими постоянными рейдами изматывал защитников. Не только физически, но и психологически. Тяжело было заставить себя бегать за игроком, у которого нет мяча. Один рывок, второй, третий, а мяча всё нет. Стали возникать моменты, когда Игорь оставался неприкрытым. Один раз, второй. Тренер соперника обратил внимание своих игроков на это обстоятельство. И его вновь взяли под опеку. Но через какое-то время вновь оставили неприкрытым. Это всё напоминало игру в кошки-мышки. Настала пора хозяев наказывать. Хорошо подработать мяч не было никакой возможности, нас тоже прессинговали. В результате по-настоящему стоящий пас Игорю не удавался. В том числе и мне. Тогда Володя руками показал мне, куда  он бросит мяч и после паузы, действительно, туда его мягко закинул. Мягко, потому что он знал, что я ещё не научился, как следует, обрабатывать сильно летящий мяч. За счёт того, что я рванулся в зону, куда летел мяч, раньше игрока хозяев, у меня образовалась небольшая фора. Я успел подработать мяч и спокойно послать его на ход Борзову. Рывок Игоря был достоин чемпионата мира по лёгкой атлетике, и в руках у защитника осталась только часть порвавшейся футболки. Он ошалело смотрел на неё, не сделав даже попытки догнать нападающего. Второй защитник попытался спасти ситуацию, но ему не хватало скорости. Он бежал в двух метрах от Игоря. Со стороны это было похоже на эскорт телохранителя. Вратарь вовремя заметил угрозу, но не знал какое принять решение. В итоге он всё же рванулся к Игорю, намереваясь броситься ему в ноги. Нужно было перебрасывать мяч через вратаря. Но в этом был риск. После такого спурта можно было и промахнуться. Очевидно, Игорю в голову пришла та же мысль, потому что он отбросил мяч в сторону. Этот маневр оставил вратаря не у дел, но дал возможность защитнику срезать и сократить отставание. Игроки нашей команды видели, что ещё секунда и защитник накроет Игоря, поэтому все как по команде закричали «бей». Он успел произвести удар, а потом получил по ногам. Мяч аккуратненько закатился в ворота, а мы все бежали узнать, что случилось с Игорем. Он лежал на газоне, не в силах встать. Защитник получил красную карточку за удар по ногам сзади, а Борзова на носилках отнесли к машине «скорой помощи». Зрители чувствовали себя не в своей тарелке, игрок их команды сыграл грубо. Настолько грубо, что никому не пришло в голову попытаться оправдать его действия. Всё-таки это спортивное соревнование. По большому счету, никто уже не желал победы хозяевам. Они её слишком явно не заслуживали. Чересчур заурядную игру они показывали, да к тому же ещё и грубую, и симпатии болельщиков во втором тайме уже были на нашей стороне. И совсем невозможно было проигнорировать откровенность и жестокость этого последнего удара сзади. Всех интересовал вопрос «цела ли у нападающего нога?»  Врач пять минут возился  с Игорем, а затем принял решение везти в больницу. Боковым зрением я отметил, что многие из зрителей, присутствовавших на матче, провожали глазами отъезд машины «скорой помощи». На стадионах всегда отыскивались зрители, которым нужен красивый футбол, а не только три очка. Основное время игры закончилось, судья дал возможность хозяевам спасти игру, добавив пять минут. Это немаленький отрезок времени, в футбольной истории было достаточно случаев, когда командам за это время удавалось забить даже два гола. Возражать судье в нашей команде  никто не стал, у соперника были замены, да и оказание первой медицинской помощи Игорю заняло немало времени. В реальности же мы отыграли не меньше семи минут. Ребята с таким остервенением, после случившегося, встречали соперника, что я боялся возможных удалений. Но арбитр ограничился желтыми карточками. И в компенсированное время сопернику ничего не удалось создать.
     Я не помню, когда в последний раз мы так быстро собирались. Раздевалка опустела через десять минут, никто по-настоящему даже не стал принимать душ. Все сидели в автобусе и поторапливали задержавшихся членов клуба. Ничего не было сказано, немой вопрос висел в воздухе. Водитель, молча, направил автобус в сторону больницы. Дальше холла нас не пустили, и мы все слонялись по нему, молча, в ожидании новостей. Столь желанная победа отошла на задний план.
     Когда открылся лифт и оттуда, хромая на правую ногу, вышел Игорь, раздался дружный вздох облегчения. Рентгеновский снимок подарил надежду, что всё обойдётся. И вот тут-то словно открылись шлюзы. Все хвалили Игоря, отдавая дань его мужеству, и выражали надежду, что всё обойдётся. Каждый считал своим долгом похлопать его по плечу и сказать слова одобрения. Только сейчас все начали радоваться победе, но говорить никто о ней не хотел. Слишком высока была цена этой победы.   

* * *
     Я искал одного предателя, а нашёл троих. Троих, да не тех. Это были новые люди в команде и к прежним грехам они не имели никакого отношения. Изгнание Золотова и события, что за этим последовавшие, взбудоражили всю команду. В середине  сезона такие скандалы губительны вдвойне. Меня утешало, что команда выдержала это испытание. Но когда шумиха улеглась, ко мне пришло осознание того, что задача обнаружения предателя осталась нерешенной. После победы в гостях, ставшей результатом самоотверженной игры всего коллектива, не хотелось думать о его существовании, и уж тем более в это верить. Но я понимал – человек просто затаился. И задача стала сложнее, но это не означает, что нужно отказаться от её решения. Вода камень точит. Я надеялся, что если буду продолжать анализировать события, искать факты, то, в конце концов, ко мне придёт озарение. Нужно было просто достичь критической массы.
     Золотов меня удивил. Я не мог его понять. Зачем ему это было надо? Он выторговал себе прекрасные условия. Живи и радуйся! Команда на подъёме. Прежний тренер погиб. Если совесть позволяла, то была возможность приписать себе чужие заслуги! Коллектив молодой, отличные перспективы. Разве этого мало? Так нет же, влез в самое дерьмо. Но чем больше над этим я размышлял, тем больше приходил к мысли, что в дерьмо-то он, скорее всего, влез давно, а сейчас ему просто пришлось примитивно возвращать старые долги. Оправдывался же он каждый раз после игры. Команду он поменял, но окружение осталось прежним. «Вход – рубль, выход – пять?» Ещё грустнее было от того, что не только сам влез в дерьмо, но ещё и двоих игроков втянул. Хотя, это было их самостоятельное решение. Не маленькие дети, понимали, чем это пахнет.
     Последняя игра далась очень тяжело. Радовало, что в этой рубке наш коллектив выглядел монолитом. Ещё больше радовало, как все искренне переживали за Игоря. Я вновь и вновь начинал думать, может быть, Серебровский всё же ошибся? А я поддался давлению его авторитета? Ну, неужели в команде есть ещё предатель? А как иначе можно было назвать человека, который подводит такой коллектив.
     Возможно, мне стоило обратиться за помощью к старожилам команды. Но нелегко было вновь бросить тень подозрения на игроков? Команда только что пережила подобный кризис и всё заново? Начни я копаться, кто бы меня понял? И уж точно никто не поддержал. Но ведь подозревал же кого-то Серебровский. Из команды практически никто не ушёл. Выходило, что этот кто-то до сих пор находился среди нас.
     Поиски предателя необходимо было продолжить. От истории с Майбахом тянуло душком. Это давало мне основания думать, что виновник ДТП мог быть замешан в грязных играх. Такой крупный размер долга вполне мог подтолкнуть к предательству. Меня охватило нетерпение поскорее узнать правду, я  был готов не постоять за ценой. В финансовом смысле слова. Мне казалось, что результат стоит того. Мысли о возможном предателе в нашем коллективе отравляли прелести жизни. Я надеялся, что любой результат упростит ситуацию. Правда, я плохо представлял, что буду делать, когда узнаю имя предателя.
     Скверно было то, что постоянные мысли о наличии в команде предателя изматывали меня. Я занимался разными делами, но прогнать мысль о змее подколодной не мог. И в какой-то момент я задумался, а почему я анализировал только прошлогодние матчи, а матчи этого сезона нет? Лишь потому, что я их видел со скамейки запасных и никаких подозрений до «золотовских сдач» не было? Но я ведь мог и ошибаться. Я слишком предвзято смотрел игры, это была моя команда, я её уже полюбил. Пожалуй, мне стоило изменить точку зрения и просмотреть их повторно. Это было лучше, чем изнурять себя бесплодными размышлениями. У этого направления деятельности был и побочный положительный эффект. Появился отличный повод вновь пригласить в гости Мирославу. Наш видеооператор, я предполагал, не удивится моей просьбе предоставить видеозаписи матчей этого сезона. Как-никак теперь я теперь находился в шкуре играющего тренера.

* * *
     32-й тур. Вторая выездная игра. Она сложнее, чем первая хотя бы потому, что от долгих переездов в автобусе наваливалась усталость, не только моральная, но и физическая. Да и питание в ресторанах и кафе только поначалу радовало. Даже ресторан и тот уступал нашей базе, где питание осуществлялось строго на научной основе. На старте сезона я с лёгкостью переносил проживание в гостиницах, а сейчас от некоторых из них меня уже тошнило. В некоторых местах нашей необъятной родины возникало ощущение, что жизнь остановилась двадцать лет назад. Забытые богом места. Но и там жили люди.
     Казалось бы, уже был виден финиш, но чем он ближе, тем становилось тяжелее. И такие чувства испытывал я, не избалованный домашним уютом. Нетрудно было представить, как нелегко Медведеву и Болотову. Столько лет кочевой жизни. Изнанка профессионального футбола.   
     Нас ждала игра с одним из аутсайдеров. Шансы спастись ещё не потеряны, поэтому хозяева собирались биться изо всех сил. В каком-то смысле, игра ожидалась даже более сложной, чем с лидерами. Ведь у соперников только один аргумент – самоотверженная силовая борьба с первой до последней минуты. Первую игру мы у соперника выиграли с крупным счётом, и в этом заключалась их дополнительная мотивация. Настраивать игроков тренеру хозяев долго не надо было. Мы же упорно держались в группе лидеров. Отставали от них в турнирной таблице буквально на полшага. И проигрыш существенно отбросил бы нас от них. Можно сказать, похоронил бы наши надежды. Втихаря я педантично отслеживал наше турнирное положение. В отличие от меня, Медведев был бойцом с большим стажем. Он призывал всех забыть о турнирной таблице. Нас ждала конкретная игра и ждал конкретный соперник, который собирался биться за победу. Именно биться. И тут я вспомнил, что именно этой команде забил занозистый пенальти. Сейчас мне тот поступок казался мальчишеством, но жизнь не стояла на месте, и уже ничего не переделаешь. Точнее, не переиграешь. Велика была вероятность, что найдутся желающие припомнить мне этот факт. Во всяком случае, внимание игроков соперника ко мне лично было гарантировано. К тому же был травмирован Борзов. А скоростной игрок в матчах на выезде особенно ценен!
     С первых минут стало очевидно, что тренер соперников и его помощники поработали на славу, разобрав нашу игру по косточкам. Практически против каждого нашего игрока применялась тактика с учётом сильных и слабых сторон. Соперник с первых минут буквально начал душить нас. Хозяева применяли очень «высокий прессинг», они начинали отбирать мяч уже у нашей штрафной площади, а Соколов и вовсе попал в настоящие тиски. Пробиться через мощный заслон ни Медведев, ни тем более он не могли. Игроки нашей атаки скапливались перед штрафной соперника и начинали «топтаться». Кончалось это тем, что раз за разом мы теряли мяч. Это приводило к резким контратакам, две из которых могли закончиться голами. Хорошо выручил вратарь. Сначала Володя вытащил фантастический мяч, когда нападающий противника изящно обыграл Болотова и послал мяч в «девятку». За минуту до этого эпизода Болотов провокационно в подкате «въехал» н нападающего, но тот сделал вид, что ничего не заметил и попытался отомстить очень эффектно. Вскоре ситуация повторилась, но завершилась уже фиксацией фола и очень опасным штрафным. Медведев в сердцах высказал всё, что он думает об игре ветерана, а потом поставил его рядом с собой в стенке. Полузащитник хозяев не скрывал, что будет пробивать штрафной удар «на силу». Немов не выдержал напряжения и неуклюже увернулся от могучего удара, чем сбил с толку нашего вратаря. Стоит ли говорить, как распсиховался наш «Дуб». Ему стоило неимоверных усилий переправить мяч на угловой. В моей голове сидела только одна мысль, не может же противник отыграть так весь матч. Они были людьми из плоти и крови и усталость действительно пришла. После получаса интенсивного прессинга хозяева выдохлись, и нам удалось ненадолго перехватить инициативу. Прорваться сквозь мощные редуты соперника мы по-прежнему не могли, но один пусть незатейливый контраргумент всё же нашли. Раз за разом мы стали бросать на флангах в отрыв то Снегирёва, то Зайцева. Те выманивали на себя как можно большее число игроков и откатывали мяч в центр под удар. И эта наша тактика однажды сработала. Соколову удался сильный и точный удар. У кого поднимется бросить камень во вратаря, когда мяч от крестовины влетает в ворота?
     В боксе этот своевременный гол назвали бы ударом в солнечное сплетение. Столько времени атаковать и получить в свои ворота фантастический по красоте гол. Оставалось несколько минут до перерыва, и нам надо было бы воспользоваться ситуацией и добить соперника. Но усталость была так велика, что не было сил этого сделать. У противника тоже не было ни сил, ни идей как спасать положение. И двадцать два игрока на футбольном поле ждали свистка судьи. А в этой жизни очень многое изменялось очень быстро. Достаточно только было немного расслабиться. Футбол был отражением нашей жизни, маленькой копией большой жизни. Мы вели в счёте. И в нас сидело одно желание убить время первого тайма. Соперник ничего не мог с нами поделать. Ему оставалось либо смириться с проигрышем, либо пойти ва-банк. В последнем случае был риск заполучить ещё один мяч в свои ворота. А может быть и не один. Но это всё во втором тайме. Вот соперник и доигрывал матч, не в состоянии определиться, к какому варианту склониться. Когда защитник ударил в сторону наших ворот с расстояния в 75 метров, все решили, что пас не удался - мяч свалился. Володя пошел навстречу мячу, но когда увидел, что мяч летит мимо ворот, остановился. И игроки, и зрители равнодушно наблюдали за полётом мяча. И вот тут произошло что-то из области «нарочно не придумаешь». Мяч ударился о какую-то кочку в штрафной площади и круто поменял направление своего полета. Володя пытался в высоком прыжке отбить мяч, но он пролетел над руками нашего вратаря. Когда все увидели мяч в сетке ворот, первым чувством было недоумение. Но затем присутствующие на стадионе люди разделились. Одни тихо радовалась удаче, другие громко смеялись, третьи стали скандировать фамилию удачливого защитника. Тот от охватившей его радости вытанцовывал цыганочку. Где только научился? В нашей команде игроки тоже поделились на группы. Одни успокаивали Володю, другие проклинали кочковатое футбольное поле. Но были и такие, что сквозь зубы обзывали вратаря растяпой. Сам Володя стоял и смотрел в ворота, в которых лежал мяч. Стоял и смотрел. С каждой секундой он нагружал себя всё больше и больше. Он подвёл команду. Перечеркнул труд остальных десяти игроков. Пропустил глупейший гол. Понимание того, что этот ляпсус не вычеркнуть из жизни, жгло мозг. Ничего уже нельзя было сделать, с этим осталось только жить. Случившийся конфуз, как бирка повис на всю оставшуюся жизнь. На его лице серыми красками было написано: «Ну почему это произошло со мной?»  Медведев подошел к нему и молча обнял, попытался встряхнуть. Надо же было как-то выводить его из состояния прострации. В конце концов, Володе удалось взять себя в руки, и мы доиграли остаток тайма без происшествий.
     В раздевалке я сказал Володе только одну фразу:
- Не грузись, твоей вины нет. Нам всем не повезло.
- А мне больше всех.
- Нам всем не повезло, но мы же не перестанем бороться? – это я уже говорил всей команде.
     Второй тайм команды начали как бы с нулевой отметки. Выпавшая на долю хозяев поля удача словно вернула им силы. Темп игры во втором тайме вновь вырос, и соперник вернулся к прессингу. Но в этот раз их хватило только на пятнадцать минут. А затем атаки противника утратили свою стройность, но зато стали более жесткими. Это было удивительно, но атакующая команда в два раза чаще нарушала правила. В такой игре Зайцев потерялся на поле. Молодой. Глупо предъявлять ему претензии, и я предложил Медведеву заменить его. С этим он не задумываясь согласился. А потом настал и мой черёд. Один из соперников так ударил меня сзади по ногам, что я не смог устоять на ногах. Преодолевая боль, я подошёл к нему и спросил его, не может ли он повторить свой удар, глядя мне в глаза. Он опешил и только зло смотрел на меня. Тогда я предупредил его, что если он ударит ещё кого-нибудь так же подло, то получит аналогичный удар. Я не мог видеть выражения своего лица, но желтые карточки мы получили почему-то оба. На трибунах нашлись болельщики, что сочувствовали нашей команде. Они освистали судью, раздались оскорбительные выкрики в его адрес. Это заставило арбитра судить более справедливо. Какое-то время.
     Теперь на флангах пытались убежать Снегирёв и Соколов, а мяч они откатывали мне. Расстояние до ворот было значительным и я просто изо всех сил бил по воротам. Раз за разом я старался попасть в рамку ворот и большей частью мне это удавалось. Мои многочасовые тренировки обеспечивали мне этот нехитрый результат. Но мастерство голкипера спасало соперника. Вратарь каждый раз высказывал претензии игрокам, дающим возможность наносить прямой удар. В результате, игроки обороны стали выбрасываться на меня. Когда в очередной раз мы перешли в контратаку, я крикнул Медведеву, чтобы он поддержал нас. И в этот раз, получив пас от Снегирёва, я не стал бить по воротам, а подождав, когда защитники выбросятся на меня, отдал мягкий пас на ход Медведеву. С двенадцати метров наш капитан не промахнулся.
     Соперник был раздосадован, но не разбит. Последовали замены, хозяева перестроились. Понимая, что физические силы игроков небезграничны, а перебегать нас они не готовы, тренер построил игру на забросах мяча в штрафную площадь, стараясь использовать небольшое преимущество своих форвардов в росте. Это не сразу, но сработало, хотя забили не нападающие, а защитник. Володя несколько раз отбивал удары головой нападающих, но повторный удар поддержавшего атаку защитника застал его лежащим на траве. Противник по-прежнему играл чересчур жестко. Это привело к тому, что Медведев сцепился с одним из самых грубых игроков в стане хозяев. Ещё две желтые карточки. Вновь свист и крики на трибунах. И вновь короткий период справедливости на футбольном поле. Следующую желтую карточку получил Дубинин, наш вратарь, когда сцепился с нападающим соперника. Оба боролись за верховой мяч. Только полевой игрок явно опаздывал, да и не имел он права играть руками. И когда его локоть разбил бровь вратарю, то он заслуженно получил в ответ тычок в грудь. Никто не удивился, когда судья вновь показал две желтые карточки.
     Матч подходил к концу. Казалось, игре были уже отданы все силы, и всё же нужно было продолжать бороться. Бороться с соперником, который был чуть-чуть свежее. Дорога отняла часть наших сил, но винить в этом было некого. Всегда были хозяева, и были гости. Сегодня был наш выездной матч. И никому не было дела до того, как мы провели время перед матчем. Мне впервые пришлось выйти на поле в таком полуразбитом состоянии. Молодежь выглядела получше. Пахнуло старостью? Очевидно, да. Володя раз за разом посылал мяч как можно дальше в поле, где только один Соколов и пытался им завладеть. Вот и в очередной раз наш вратарь изо всех сил выбил мяч в поле. Это у него хорошо получилось. Мяч долетел прямо до штрафной площади соперника. Вратарь предоставил право своему защитнику, крепкому гренадеру, отбить мяч. А тот решил, что с него будет достаточно, если он просто отделит от мяча Соколова. Так они и столкнулись в воздухе, не коснувшись мяча. А мяч, ударившись о траву, изменил траекторию своего движения, полетев прямо в верхний угол ворот. Отчаянный прыжок голкипера был уже бессмыслен. Если только для очистки совести. Стадион ахнул. Соколов вскочил с газона, на который его уронил оппонент, рванул к воротам и с удовольствием ещё раз послал мяч в сетку ворот. 
     А я с большим интересом наблюдал за нашим вратарём, который вытворял в своей штрафной площади что-то невообразимое. Что-то из детства? Он бегал, высоко поднимая колени, двигал руками, согнутыми в локтях, вверх-вниз. Володя громко смеялся и истерически кричал «гол!» одновременно. В конце своего незапланированного выступления он разбежался и сделал сальто. Наконец обессилев, упал на спину. Тут на него и попадали остальные члены команды.
     Остаток матча соперник, не стесняясь, провоцировал всех наших игроков на ответную грубость. Мне показалось, что немало зрителей на стадионе всерьёз ждали, что судья назначит в наши ворота пенальти. И каково было их разочарование, когда он этого не сделал.
     Удовлетворения от самой игры не было. Грубость отравила всю прелесть игры. К сожалению, не в первый раз. Почему чиновники из федерации не хотели замечать этого простого факта?      
     Матч давно закончился, а Дубинин всё обнимал Соколова и благодарил его за то, что тот не побоялся и поборолся с защитником, этим Кинг-Конгом. Счастливее Володи в этот миг не было человека на земле.
     Тяжелая обратная дорога была полна всеобщего пьянящего смеха. Когда Медведев торжественно подарил невзрачную флешку Дубинину, никто ничего не понял. У Соколова срочно был реквизирован ноутбук, и оказалось, что Володя способен смеяться и над самим собой. Наш капитан подсуетился и успел переписать у хозяев фрагменты матча, к которым был причастен наш вратарь.
- Знаешь, ты теперь попал в историю.
     В голосе Паши Воронежского слышалось ехидство. Зачем обижать Володю? И я решил смягчить грубость.
- Не попал, а вошёл в историю. Думаю, в книге Гиннеса ещё не было вратарей, которые в одном матче и пропускали, и забивали голы с такого расстояния.
- Просто повезло.
     Это уже заурядная зависть.
- Ты же знаешь, «везёт тем, кто везёт». Под лежачий камень вода не течёт.
- И что теперь, всем лупить по воротам при первой же возможности?
     Все добродушно рассмеялись. Уж очень хотелось парню и самому отличиться.
- Боже упаси! Вот как раз не при первой же возможности, а только в нужный момент.
- И когда он будет, этот нужный момент?
- А зачем тебе голова дана? Думать надо! Ты же на рыбалке не дёргаешь постоянно удочку, а ждёшь, когда клюнет.
     Интересно, как нашему капитану удалось уговорить дать возможность скопировать запись? Сам он отказался рассказать. Я достал из своей сумки всё ещё валявшуюся в ней бутылку французского коньяка. Кто мог знать, что она пригодится? И мы выпили по очереди из крышки по «пять капель» за то, чтобы на поле было меньше кочек, а в жизни всегда были друзья, которые поддержат тебя в трудный момент. Все были полны радости, как коньяк солнца. А я думал про себя, что в этой жизни каждому воздастся по заслугам.

* * *
     Меня встречала Мирослава, я уже давно отдал ей дубликат ключей от своей машины. Водительские права себе она сделала ещё во время учёбы в институте и теперь набиралась практического опыта в моё отсутствие. К этому вопросу она отнеслась со всей серьёзностью, даже взяла несколько уроков у опытного наставника. Я за неё был спокоен, а за свою «ласточку» тем более.
     Она была не одна, многих из команды встречали. Когда я взял Мирославу на руки и стал кружить, а затем долго  целовал в губы, лицо и шею, то ничего кроме немого вопроса в её глазах не увидел. Нет, она, конечно, была рада, безумно рада моему такому сумасшествию, но ещё больше удивлена. Время было позднее, и её удивление ещё более возросло, когда я проехал мимо её квартиры, затем мимо своей квартиры и привёз её в самый дорогой ресторан. Это был чистой воды экспромт, нас могли туда не пустить. Всё-таки это был солидный ресторан, со своими требованиями к посетителям. Слава богу, Серебровский приучил всех игроков команды на публике носить клубные костюмы. Они были сшиты отличным специалистом своего дела. Стильный фасон, дорогая ткань и только эмблема клуба на левой стороне пиджака говорила о его специфике. Мне он очень нравился, но подходил ли он для посещения лучшего в городе ресторана, я не знал. Оказалось, что годился, пришлось только взять напрокат в раздевалке галстук. Галстуки я принципиально не носил, недолюбливал их ещё со времени работы в охранно-детективном агентстве. Но раз надо, так надо. Однако когда администратор стал придирчиво осматривать ещё и наряд Мирославы, я не выдержал и положил в его нагрудный карман денежную купюру и повёл свою спутницу в зал. Никто не стал нас останавливать. Когда я заказал всё самое дорогое, включая коллекционное вино, вопросов стало ещё больше, только и они все остались без ответа. Я только загадочно и, наверное, глуповато, улыбался от переполнявшего меня счастья и игнорировал все попытки Мирославы расспросить меня. Я только продолжил удивлять её, заказав несколько медленных, самых любимых наших композиций, и вытаскивая всякий раз Мирославу в самый центр танцпола. Её слабые протесты я игнорировал, и мы танцевали под удивлённые взгляды присутствующих. Наше поведение явно нарушало установленный порядок, но мне было всё равно. Мне было хорошо в обществе моей спутницы, меня переполняли эмоции и я сыпал вперемешку комплименты и шутки. Они лились из меня легко и естественно, ещё больше удивляя Мирославу. На её немой вопрос я не мог дать ответа, я и сам не мог понять, что со мной происходит. Это настроение родилось на футбольном поле и не покидало меня. Мне хотелось также искренне смеяться и танцевать от переполнявшего меня счастья, как это делал наш голкипер. Хотелось наслаждаться ощущением близости любимой девушки, хотелось просто наслаждаться каждым моментом жизни. Нам неведомо, сколько времени нам отпущено. Пример Серебровского подсказывал мне, что ничего нельзя откладывать на потом. Я прочувствовал, что дарить любовь, если она есть, нужно здесь и сейчас. Я любил эту женщину. Блеск в её глазах говорил мне, что моё чувство взаимно. После спонтанного ужина мы бросили мою машину на стоянке и на такси поехали ко мне. А потом я на руках донёс Мирославу до квартиры. Она застеснялась и пыталась выскользнуть из моих рук. Но ей это не удалось сделать, и в итоге она сдалась на милость победителя. А потом мы, как сумасшедшие торопливо раздевали друг друга, разбрасывая вещи по всей квартире…
     Способность здраво рассуждать вернулась ко мне только утром. Я проснулся от того, что кто-то смотрел на меня, ни на миг не отрывая взгляда. Это была, конечно, Мирослава.
- Что это было?
     Что это было? Если бы я сам знал, что это было. Накатило. Накопилось и накатило. Захотелось вдруг жить и дышать полной грудью, не сдерживая себя. Я вдруг осознал, что жизнь одна и второй не будет. И если я не подарю всё тепло, что во мне накопилось любимому человеку, то она так никогда может и не узнать об этом тепле. Ведь проблемы были, есть и будут всегда, а вот наша жизнь одна и никто не знает, что будет завтра. Ничего этого я не сказал Мирославе. Я только нежно обнял её и прошептал на ухо:
- Я люблю тебя и очень соскучился…
- Теперь каждая выездная игра будет заканчиваться этим?
Я не смог сдержаться и рассмеялся. Умеет же Мирослава поддержать меня в нужный момент.
- Если ты не против, то да.
- Я не против, только давай в следующий раз поедем на ужин в более уютное место. Хорошо?
- Тебе не понравился ресторан?
- Мне не понравилось, как некоторые пялились на нас, а кое-кто ещё и фотографировал на сотовый. Не удивлюсь, если сегодня ты обнаружишь наши фотографии с комментариями в интернете.
- Тебя это волнует?
- По большому счёту, нет. Только немного неприятно такое внимание. Словно мы делали что-то нехорошее…
- Что поделать, оборотная сторона славы… Но ведь не перестать же нам жить из-за этого.
- И всё же пусть это будет более тихое место…
- Пусть…