Буря

     Тени в макабрическом танце метались по резко очерченному профилю кухонных стоек: за окном бушевал штормовой ветер в преддверии ненасытной бури, которая с минуты на минуту должна была обрушиться на спящий город. Алекс в холодном поту замер перед зеркальной поверхностью одного из шкафов, с мучительным непониманием взирая на свое отражение, объятое сумраком пустой комнаты в рябящей пляске теней и отсветов уличных фонарей. Что привело сюда его – человека, который всю свою жизнь сделал подконтрольной осознанному, неизменно верному выбору? Его привели сюда последние два года: два года хождений по врачам, бесконечных анализов, многочисленных исследований и дорогостоящих лекарств – два года страха и боли. Престижное образование, успешная карьера, прекрасный дом, дорогая машина, чудесная жена и прелестная дочь, что спали в комнатах наверху – все это Алекс создал своими руками, добился собственным умом и трудом. Но безымянную погань, что раздирала его изнутри, источая страх и боль наподобие гнойной раны, он не выбирал и не призывал в свою жизнь. Ни один врач не мог понять, что происходит с его телом, тогда как разум с каждым днем все больше терял контроль, взращенный годами дисциплины и работы над собой.
     Алекс смотрел на свое отражение, завороженный пляской теней и тупой, удушающей болью, раздиравшей грудную клетку. Не зная наверняка, бодрствует он или спит, разум молодого мужчины все глубже проваливался в состояние потери реальности и всепоглощающего отчаяния, которое последнее время накрывало его все чаще. Словно кукольник марионеткой управляя своим телом со стороны, Алекс взял нож для разделки мяса с кухонной столешницы. Макабр за окном бесился все яростнее, а боль будто обрела разум и волю, пытаясь вырваться наружу. Мужчина с усилием всадил тяжелое лезвие себе выше ключицы и, ломая кости, потянул нож вниз и вглубь. Удивительно, но даже это не отвлекло его от собственной боли, которая сегодня ночью была настойчива как никогда. Ведомый страстным желанием выдрать терзавшую его мерзость из тела, Алекс отбросил нож и руками раздвинул ребра, чувствуя, как горячая кровь стекает по холодным, покалывающим от легкого онемения пальцам. В зеркальной поверхности напротив он увидел отражение собственных внутренностей: угадывались очертания органов, но все они были деформированы и смещены так, что пустоты между ними образовывали подобие лабиринта. И левую стенку этого лабиринта, рядом с ссохшимся сердцем, пыталось прогрызть существо, похожее на отощавшую больную крысу. Существо подняло голову, так что его глаза в отражении встретились с глазами мужчины, и в чертах крысиной морды Алекс с содроганием узнал черты собственного лица.
     Предгрозовую агонию за окном рассекла молния, когда эпицентр бури обрушился на город, закоротив линию уличного освещения – последний светоч в ревущем мраке вспыхнул и погас без следа.
     ***
     На следующий день Алекс пропал: не сказав ни слова коллегам, друзьям и семье, не оставив записки или намека, не взяв с собой ни денег, ни документов, ни машины. Поиски и попытки понять произошедшее оказались безуспешными: внезапное исчезновение не имело видимых причин и не оставило никаких следов. Лишь однажды, много лет спустя, подходящего под описание мужчину видели на другом конце света, в провинциальном английском городке. Он публиковал в местной газете рассказы, пользовавшиеся большой популярностью, ухаживал за маленьким садиком на заднем дворе своего дома, не пропускал ни одного занятия в кулинарной школе и впервые в жизни слышал имя человека, с расспросами о котором к нему обратился прохожий-турист, некогда живший по соседству с семейством пропавшего Алекса.