Бенгальские огни

В тихий снежный вечер накануне Нового года один человек отправился на литературную встречу. Впервые в жизни он решился прочесть свои стихи кому-то еще. В одиночестве человек шел по белой от снега улочке в маленькую библиотеку. Снег уютно скрипел под ногами и мягко падал ему на плечи, будто подбадривая, будто говоря «не бойся, все будет хорошо».
В библиотеке горели огни и свечи, на маленьких круглых столиках стояли белые тарелочки с печеньем, в чашках дымился теплый пряный чай, пар от которого поднимался изящными колечками к самому потолку. Множество поэтов, которые тоже решили почитать стихи перед публикой, волновались и шуршали страницами. Все они казались похожими друг на друга, разве что один из них был другим. Он сидел в углу, не сняв темной шляпы, и в руках у него не было ничего. 
Искоса взглянув на него, человек занял свое место и погрузился в мир чужих строчек. И все эти строчки были волшебны, все они сплетались друг с другом как ветви деревьев. Человек видел, как в комнате между людьми рождаются связи. Незримые нити пульсировали вниманием, участием, пониманием и теплом… и ни одна из нитей не вела к нему.
Но вот подошла его очередь и, с замиранием сердца, он стал читать свое стихотворение. Голос его дрожал от волнения, но он был искренен, и каждое слово стиха звучало в его сердце так, как в тот день, когда он его написал. И люди слушали, и люди вежливо аплодировали ему, но когда он закончил, ни одна из волшебных нитей по-прежнему не вела к нему. Лишь человек в черной шляпе задумчиво смотрел в его сторону – он что-то чувствовал, но что нельзя было угадать – слишком широки были поля шляпы, тень скрывала его взгляд. 
Другие поэты читали другие стихи, а человек наблюдал за публикой в зале.
- Боже, - думал он, - ты обнажаешься до костей, и все тебя слушают, но у каждого в голове лишь ворох собственных строчек.
Злость и обида на минуту захватили его, он хотел обвинять, протестовать и плакать, но под взглядом темного человека вдруг понял – он ведь и сам ничем не отличается от других, ведь у него в голове тоже лишь свои строчки.
Вечер был окончен, все поэтическое собрание вышло на улицу. Усыпанная белым снегом лесенка потемнела от множества разных следов.
Кто-то невидимый в темноте сказал:
- А сейчас в честь праздника мы все зажжем бенгальские огни! Подходите, смелее!
К человеку в черной широкополой шляпе одна за другой потянулись руки, и в каждой зажигался свергающий огонек. Горячие желтые искры заполнили дворик.
Лишь одному человеку не хватило бенгальского огня, но он не расстроился. В глубине души он знал, что именно так и будет. И продолжал наблюдать. В свете вспыхивающих огней то и дело он различал лица. Некоторые из них были  похожи на животных, другие – на древние фрески.
Но все они смотрели в небо и высоко над головой поднимали бенгальские огни, будто пытались дотянуться ими до звезд.
Что-то защемило в груди человека, он повернулся и пошел в темноту. Лишь один раз он оглянулся назад и увидел толпу, стоящих плечом к плечу фигур, слабо освещенных бенгальскими огнями, и над ними, на вершине лестницы, мужчину в широкополой шляпе.
Медленно тот достал сигарету. Чиркнула спичка и в красном отсвете огня человек различил на лице поэта усталое, но довольное выражение, как после хорошо сделанной работы. Но вдруг курильщик замер на мгновение, заметив напротив маленькую, отделившуюся от других фигурку, застывшую на краю дороги. В направленном на себя взгляде человек впервые прочитал живое участие и… жалость. И все понял.
Догоревшая спичка обожгла поэту пальцы, тот дернул рукой и уронил ее в снег. Тень снова скрыла его черты. И это был знак.
Человек улыбнулся, пожал плечами, повернулся и пошел прочь. Темнота сразу обступила его, обняла как ребенка, и уже через минуту его одинокая фигурка слилась с ней, растаяла, будто его никогда и не было.