Глупый зритель

          
      Кинематографическое  имя «Миндадзе»  известно не только критикам.  Поэтому  на предварительный просмотр  его фильма  «Милый  Ганс, дорогой Петр»   народ собрался.  Хотя его  (народу) было мало: человек двадцать, тонких, видать, знатоков плюс простой зритель в моем лице.

   Когда-то мне  безоговорочно нравились  фильмы  Миндадзе вкупе с Абрашидовым:  «Плюмбум», «Поворот», а уж  «Слово для защиты», где блеснула молодая Неелова, до сих пор помню в деталях, несмотря на склероз.

   Был и еще  «Остановился поезд» и «Парад планет»,  в которых  жадный до тонких намеков на толстые обстоятельства «совок» мог углядеть критику режима, чтобы, сидя на стуле в темном зале,  приобщиться к  бунтующим  интеллигентам.
 
   Будучи, повторяю, только зрителем,  я не задумывалась никогда, кто из этой пары –Миндадзе и  Абрашидов-  режиссер, а кто сценарист. Сегодня , благодаря Википедии знаю:     Миндадзе  – сценарист, а в «Милом Гансе» еще  и  режиссер.

  Впрочем,  начался фильм, и  воспоминания перестали меня волновать.

«Во -  первых кадрах»  стала булькать и кипеть, булькать и кипеть  некая жидкая субстанция.   И кипела для кинематографа непозволительно  долго.

   Есть у меня такая примета:  если первые кадры затянуты,   вставай и уходи – ничего хорошего не увидишь.   Но 350 рублей, потраченных на билет,  вселяли надежду на лучшее, и мы, с Божьей помощью перешли к другим кадрам.

     А далее  бесконечно  долго  зритель с тоской лицезрел   блекло- голубой глаз,   наблюдающий  в окуляр за кипением.  Варево оказалась жидким стеклом, которое, накануне Второй мировой варили в России немцы,  а голубой глаз, как оказалось,  принадлежал  главному  герою,  милому Гансу.  Помимо него,  стекло варили еще трое:  двое мужчин  и женщина по имени Грета.

   Варка  стекла  происходила  в фильме несколько раз:  но сначала немцы, вкупе с русскими рабочими,  долго ехали на открытых платформах, потом варили, потом  лежали в обеденный  перерыв на  грязном песке, а после работы   надсадно и громко кричали,  толкались и дрались.

   Главный герой Ганс целовался вечером с какой-то черноглазой, а любил, вроде рыжую, а  Грета  любила Ганса, но без взаимности.  Только не надо думать, что там много любовных сцен, и стоит на фильм ломиться.  Нет, герои все время варят стекло,  горит огромная печь, и  долго-долго,  рождая тоску и желание уйти,  зрит голубой глаз в окуляр,  наблюдая за варевом.

  Как  режиссер,  Миндадзе  любит  крупные планы,   поэтому экран делает   несоразмерно большими поры,  бородавки и прыщи на лицах, от чего и  Ганс не кажется милым, а Петр – дорогим,  и Грета  -  и вовсе  уродина, и все они, немцы и русские,  не вызывают никаких эмоций, кроме  неприязни и раздражения

   В конце фильма " из  ниоткуда" возникает парочка  детей.  И то правда , фильм идет больше двух часов, а в жизни бывает всякое.  Вместе с родителями они сидят в  грузовой машине и куда-то едут, и мы долго  непонятно зачем следим  за ними и их  родителями со спины.

   Потом  я спросила  у зрителей, откуда дети, чьи они,  кого любит главный герой,  кого рыжая,   куда делась черноглазая,  и с удовольствием убедилась, что никто ничего не понял.

   Есть ли что-то хорошее в этом фильме? Можно ли  внести в эту бочку дегтя  ложку меда?   Можно!   Хорошо  играют актеры и  мастерски  передана обстановка страха , буквально разлитая в воздухе  перед   Второй мировой.

    «Если зритель не в состоянии понять фильм, то это диагноз зрителя, а не фильма», -  сказал когда-то   Миндадзе …

   Правильно  сказал!  Прекрасный ход   для  любого  режиссера : пользуясь былыми связями,   представить  на  международный  конкурс  свое   несъедобное  варево, а потом  объяснить неуспех тем, что зритель,  в массе  дурак,   поэтому  до понимания шедевра  еще не дорос.

   Не дорос. Как  пока не дорос сценарист Миндадзе  до режиссера.