Про осень

Туман, струившийся серым саваном между вековыми деревьями, спустился с гряды северо-западных гор ночью, когда лес еще не стряхнул с себя последние капли сна. Он прошел мимо елей и сосен, дубов и кленов, пихт и тополей, цепляясь воздушными кусками за бурые иглы и искореженные ветви, больше напоминавшие лапы неведомого чудовища. Туман никуда не спешил, медленно исследуя каждую часть неведомой еще ему территории. Вот он обдал холодным дыханием ворохи опавшей листвы, которые даже в свете луны играли всем спектром красок: красные, желтые, коричневые, зеленые, багровые, так много оттенков, что и не сосчитать. Осторожно пробравшись мимо лисьей норы, мимо зайца, скакавшего куда-то в сторону горы, мимо мерно посапывающей стаи диких кабанов, он вышел на холм, поросший старой желтой травой и сухим кустарником, и стал подбираться к его вершине. С ближайшей сосны раздалось мирное уханье совы, в воздухе показалась стайка летучих мышей, которая наблюдала за подъемом тумана, а потом также внезапно исчезла, как и появилась. Но горный дух не обращал на них никакого внимания, следуя к своей, только одному ему ведомой цели.

К началу серого рассвета, туману удалось выбраться из лесных объятий, и он вышел прямиком на одинокое черное поле, с которого недавно убрали последний урожай. Туман чихнул, и его плавные клубы поползли дальше, прокладывая себе путь сквозь пустое пространство, где вдалеке сиротело набитое соломой чучело в черной шляпе; по его бокам уселась стайка ворон, недовольно каркая и отчаянно выискивая на поле остатки мелких зернышек. Тыква, служившая чучелу своеобразной головой, добродушно улыбалась, устремив свой взор куда-то в сторону леса. Туман улыбнулся ей в ответ, старясь, чтобы его холодная улыбка выглядела дружелюбно, а потом вспугнул черных стражей, которые нервно вспорхнули ввысь, продолжая противно каркать. Как показалось туману, чучело осталось довольным.

Горный дух продолжил свое странствие, и теперь добрался до небольшого двухэтажного домика на самом конце поля. Строение было сделано из камня и деревянных досок, крыша устелена свежей соломой. Рядом находился колодец с черепичной крышей, широкий стол под ореховым деревом и лавочками по обе стороны, а также бесчисленная череда разнообразных корзин, которые аккуратными кучками толпились у террасы. Туман подошел поближе, чтобы получше их рассмотреть. Внутри плетеных корзин хранилось великое разнообразие: орехи, в коричневой скорлупе, конский каштан, в зеленом камзоле, лесные грибы, красные яблоки, оранжевые тыквы, светло-фиолетовый турнепс, золотое зерно, картофель, морковь и лук, – вот лишь малая часть того, что удалось разглядеть. Рядом сидела черная кошка, которая внимательно следила за любопытным туманом, но не пыталась отпугнуть его, ведя себя так будто ей до него нет никакого дела.

Неожиданно внутри домика раздались суетливые стуки. Туман бросил изучать корзины и подполз к небольшому окошку, из которого падали слабые лучи света. В комнате, которая, несомненно, служила кухней, хлопотала по хозяйству стройная женщина в сером фартуке и белом чепце. Она уже растопила печь, так как туман почувствовал в воздухе легкие струйки дыма, и теперь принялась месить тесто. Помимо печи и нескольких широких столов, там находились бесчисленные связки с чесноком и сушенным острым перцем, глиняные горшки со сметанной и маслом, пакетики с травами и специями, фрукты и овощи, которые уже ждали, чтобы стать аппетитным блюдом.

«И не мудрено, что они готовятся так рано, – подумал туман, – ведь сегодня будет великий праздник сбора урожая, который отметит собой окончание осени. Наверняка в деревне пройдет большое гуляние, какое бывает из года в год. Можно только представить себе все эти разные конкурсы, древние обряды и ритуалы, музыку и танцы, ароматные угощения и чашки с горячи вином и грогом. Как жаль, что я не могу быть с ними». Туман грустно вздохнул, и серая пелена теперь окутала уже весь дом.

Входная дверь со скрипом отворилась, и на пороге показался плотный мужчина с топором в руках. Он провел рукой по густой копне черных волос, погладил бороду, после чего изрек: «Проклятый туман! Ничего не видать!». После этого, он засучил рукава и отправился к небольшому пню, где лежали кипы еще не колотых дров.

Туман не обиделся на его слова, ведь он знал, что не приносит людям радость, да и вообще мало кому нравится, а потому поспешил оставить уютный дом фермера и отправился дальше. По пути все чаще попадались жилые дома, в которых горел слабый свет. Совсем скоро они переросли в деревню, раскинувшуюся на холме возле серебристой реки.

Горному духу пришлось зайти в это поселение, чтобы уберечься от прилетевших порывов его давнего врага ветра, такого же старого, как и он сам. Однако потоки воздуха стремительно проносились по просторным улицам, рвя туман на части, загоняя его в сторону реки, воды которой были обжигающе холодны. Быстро преодолев их, туман вышел к западном тракту, утоптанная дорога которого, извивалась и скрывалась за березовой рощей.

Подгоняемый ветром, он направился в сторону рощи, но тут из-за хмурых облаков, которые обещали дождь и еще целый день жизни туману, проступило доброе и грустное солнце, которое уже не могло подарить достаточно тепла, чтобы согреть холодную землю. Горный дух взглянул на него, прищурившись, а потом понял, что ему уже пора, его время кончено. Последние серые клубки таяли под изливающимся ярким золотом, унося с собой воспоминания о последнем дне уходящей осени.