Глава V

Привычное течение утра в доме Разды нарушил громкий стук в дверь. На пороге стояло двое вооруженных людей - Вестники городского судьи. Оказалось, что соседка все же донесла о том, что сделала Крина. И Вестники пришли за ней. Мать Разды попыталась как-то оправдать Крину, но Вестники были неумолимы и потребовали выдать им ее. Из комнаты выглянули Разда, Тави и Тебрину. Отец молча смотрел на Вестников, не показывая никаких чувств, будто пришли вовсе не за его дочерью.
- Когда будут разбирать дело? – спросил он одного из Вестников.

Тот презрительно взглянул на него и ответил:
- Послезавтра.
- Целых два дня в темнице! – воскликнула мать. – Нет, оставьте ее, она явится на суд!
- Не велено. Велено привести. Она серьезное преступление совершила. Приказ судьи мы не можем нарушить.
Мать с причитаниями бросилась в ноги Вестникам, умоляя их не трогать Крину, поскольку та молода и глупа, нечего ей делать в темнице, она никуда не денется. Вестники только ухмылялись, затем один из них оттолкнул женщину и направился к стоявшим в дверях сестрам.
- Кто из вас? – спросил он.
- Крина там, - чуть испуганно ответила Тави и повела его в комнату.

Разда нервно теребила край платья, глядя на второго Вестника и на мать, все еще рыдавшую у него в ногах. Отец все так же стоял поодаль, ничего не говоря. Он и рад был откупиться, но у их семьи не было таких денег. К тому же Вестники и Гарваны, следившие за исполнением законов, любили взяточников казнить, особенно если те были знатны и занимали видное положение в Гафастане. Тех, кто был проще, чаще всего прилюдно били плетьми и отпускали. Оставалось надеяться лишь на справедливый исход суда.

Несколько минут спустя послышался шум, и Вестник выволок Тави из комнаты.
- Ее нет! – гневно крикнул он. – Где она? Отвечайте!
- Как нет? – удивилась Тебрину, опустив дрожащие руки на плечи стоявшей рядом с ней Разды.
- Нигде нет! – прорычал Вестник, не отпуская Тави, которая пыталась вывернуться.
- Мы не знаем, где она! – крикнула Тави.
- Лжешь!
Второй вестник вышел за порог, но тоже вскоре вернулся.
- Нигде нет, никто не видел, - сказал он.
- Тогда мы возьмем эту, - сказал Вестник, еще сильнее сжав руку Тави чуть выше локтя.
- Нет! Я же ни в чем не виновата! – крикнула Тави.
- Если сестра не явится – ответишь ты. И вся твоя семья.

Мать снова запричитала, бросилась к Вестникам, стараясь высвободить Тави из сильных рук, Тебрину что-то возмущенно забормотала, в тот же момент подошел ее муж, привлеченный шумом и тщетно пытавшийся понять, что происходит. Только отец стоял все так же молча, и Разда не шевелилась и не говорила, наблюдая за возникшей суматохой. Вестники вытащили Тави на улицу, где не меньшим шумом их встретили соседи и случайные прохожие. Мать Тави бросилась за уводимой Вестниками дочерью, но на дороге столкнулась с донесшей на Крину соседкой, которая, злобно смеясь, сказала: «Я предупредила тебя! А ты не послушалась! Получишь по заслугам!» Тогда чуть не в безумии та бросилась на ненавистную Энсинне с кулаками, а подоспевшие прохожие и Тебрину, догнавшая мать, пытались их разнять.
День был изодран и скомкан. Отец и его подмастерье ушли работать, вернувшаяся мать рыдала, сидя в темной комнате, Тебрину утешала ее. Разда пыталась хлопотать по хозяйству, но это у нее никак не получалось: разные мысли приходили в голову. Тревога за Тави, предположения о том, куда могла подеваться Крина, и что их ждет после суда. Сосредоточиться ей не удавалось: начав что-то делать по дому, она вскоре замирала, глядя в одну точку, и, ничего вокруг не замечая, увязала в своих мыслях.

Ближе к вечеру к Разде пришла Тебрину. Она не стала отчитывать ее за неприготовленную еду и прочие мелочи, но Разда была бы рада этому больше, чем последовавшим вопросам.

- Разда, - молвила Тебрину, - я знаю, вы с Криной были достаточно дружны.
Разда удивленно посмотрела на сестру.
- Нет.
- А я знаю: вы одинаковые, мне со стороны виднее. И ходите вместе чаще, чем со мною или с Тави, так что я уверена, ты знаешь, где Крина.
- Я не знаю.
- Знаешь! – прикрикнула Тебрину.
Разда сжалась.
- Крина слишком молчалива, и я не знаю, где она обычно пропадает.
- Она должна прийти и расколдовать эту козу. Тогда наверняка Тави отпустят, а Крину простят. Ты же не хочешь, чтобы позор лег на нашу семью?
Разда покачала головой.
- Я не знаю, где она.
Тебрину закатила глаза, мучительно выдохнув.
- Не верю я тебе, Разда, не верю. Ты тоже хороша – ходишь незнамо где, наверняка вы с Криной в одних и тех же местах бываете.
Разда снова покачала головой, не желая ничего говорить.
В глазах Тебрину заплясали недобрые огоньки. Она сдвинула брови, пронизывая сестру строгим взглядом. С синяками и ссадинами, с которых уже ссыпалась целебная мазь, Тебрину выглядела почти устрашающе.
- Я с трудом успокоила мать. Ты не понимаешь, каково ей? Хельм бросил нас, из братца ничего дельного не выходит, и только мы – надежда семьи, мы не должны ее позорить.
- Пусть Крина отвечает за свои поступки, - молвила Разда.
- Слушай! – раздраженно сказала Тебрину. – Если ты не найдешь Крину, я тебя сама задушу, помни мои слова! Без Крины и Тави – все и так будет кончено, так что твоя судьба уже будет не так значима. Как хочешь - выкручивайся – но найди ее, приведи ее, хочешь – отдай Вестникам, а лучше пусть она сама придет. Только ты могла ее предупредить и дать ей уйти, ведь ты утром стояла на крыше, я знаю, и только ты могла заметить идущих сюда вестников. Только ты не удивилась, когда они пришли. А Крина не появилась.
- Так не было. Я не стану, - ответила она.
Тебрину ударила ее по щеке. Разда отпрянула, непонимающе глядя на сестру.
- Только ты знаешь. Так что давай, - она сверкнула глазами.

Разда выбежала из дома и, обиженная, разозленная, поспешила к реке. На берегу было пусто, в дрожащей воде отражалось солнце, клонившееся к закату.

«Почему? Почему я? Разве я что-то сделала? Почему я должна страдать из-за Крины? Она колдует – а я ее ищу. Вот же глупа моя бледная сестра! Лучше бы сдалась Вестникам, да по дороге превратила их в баранов. И все. Зачем ей ворожба, если у других нет? Чем мы хуже? Чем я хуже? Вот теперь ищи ветра в поле, - она посмотрела вдаль. – А Тави жаль. Попадись Вестникам тогда Крина, забрали бы не Тави, а ее. Хорошо, что не я пошла за Криной, иначе сидела бы в темнице сейчас».
- Ах, Тави-Тави! – вздохнула Разда.

В этот вечер, как и днем, все было не так: и вода была слишком бурна, и ветер слишком пылен, и песок у реки - слишком горяч, и крупные песчинки и мелкие камешки слишком больно впивались в кожу. Потом Разду напугали рыбаки. Они громко уронили что-то в воду, один из них нырнул, с трудом выплыл через некоторое время, держа в руках какой-то большой тяжелый предмет. Вытащив лодку на берег, они долго чистили найденное «нечто» недалеко от Разды, которая спешно оделась и внимательно наблюдала за рыбаками. Вскоре любопытство взяло верх, и она подошла ближе. Рыбаки заметили ее и показали находку: перед ними на песке, покрытом счищенным илом и водорослями, лежала каменная голова. Камень был бел, но в рельефе лица темнел въевшейся грязью, оттеняя черты. То была голова человека, но невозможно было понять, женщины или мужчины. Должно быть, ее откололи от древней статуи и выбросили в воды Великой Реки специально, попирая изваяние, или это произошло случайно, а, возможно, и остальная часть статуи до сих пор лежала где-то на дне. Разда не могла оторвать взгляд от идеальных черт древней головы.

- Что смотришь как зачарованная? – улыбаясь, спросил молодой рыбак.
Разда несколько раз моргнула, потом посмотрела на говорившего, но не ответила.
- Что вы с ней будете делать?
Молодой рыбак пожал плечами.
- Продадим, наверное.
- Отдайте в Этксе, - сказала Разда.
- Нет, - хрипло протянул рыбак постарше, который мог быть как отцом первого, так и братом – сказать наверняка было трудно, – Гарваны мало денег дадут. Если вообще дадут. Кому нужен этот кусок камня?
- Мне, - зачарованно выдохнула Разда.
Рыбаки переглянулись.
- Нет, что уж, лучше продадим перекупщику ул-Лаельма. Если ты так очаровалась, наверняка на эту вещь клюнет какая-нибудь шахиня или кто помельче, попроще и с деньгами.
Разда вздохнула: рассчитывать на милость рыбаков не приходилось, потому она собралась уходить.
- Вы не видели, - спохватилась она, - тут одну, похожую на меня, но белую, как молоко? Не проходила ли она мимо?
- Нет, не видели, - ответил молодой рыбак. – Тут никого диковинного не было, даже северян.

Она не стала благодарить их, но поспешила прочь. Искать Крину – гиблое дело, гораздо выгоднее было бы найти способ вызволить Тави. На улицах привычное кипение жизни сменилось медленным и вялым, точно с солнцем всех покидали силы, и люди расходились кто куда. Становилось небезопасно: как Гарваны ни карали преступников, все равно находились те, кто считал, что может остаться безнаказанным. Хотя когда-то было гораздо хуже. Время терять было нельзя: до суда оставался один полный день, а после – для Разды, Тави и прочих – все будет кончено.

«Кто может мне помочь? Какая сила может указывать судье, кроме закона? - Разда кусала губы, ища подсказку. – Ну конечно!»

Быстро сориентировавшись, она направилась к Гарван-Этксе. Караульные не пустили ее внутрь. Пятясь назад, она столкнулась с каким-то человеком.

- Снова ты, - услышала она и обернулась. Перед ней стоял атгибан, ученик Старшего Гарвана.
- Зачем рвешься в нашу обитель? – спросил он.
- Мне нужна помощь.
- По тебе не скажешь, - сказал Кадор, оценивающе глядя на Разду. Она заметила, что он пытается подражать спокойному взгляду Наставника.
- Мою сестру увели Вестники…
- Если увели – значит, было за что. Просто так они не приходят.
- Так это не та сестра! – возмущенно, но не очень громко воскликнула Разда. – Она ничего не совершила, виновата другая!
- И ты – эта другая, - молвил Кадор. Взгляд его казался не спокойным, а ленивым, с каплей притворной усталости.
- Нет! – решительно ответила Разда. – Я тоже ни при чем. Виноватая сбежала, я и так пытаюсь ее отыскать, но невиновную-то отпустить следует…
Кадор покачал головой. В его темных глазах появилось презрение:
- То есть ты приходишь в Гарван-Этксе, чтобы заложить собственную сестру? Не принять ее вину на себя, дабы выпустили ту, за которую просишь, а обвиняешь иную… Нехорошо. Это поведение, недостойное сестер. Негоже так поступать. В таком деле не ищи помощи у Воронов. Вот если бы ты приняла вину сестер… А так-то что? – он вздохнул, глядя свысока. – Закон решит. Если твоя сестра ни в чем не виновата – ее отпустят, а если виновата – сама знаешь. Никто не пойдет в обход закона.
- Почему невиновные должны страдать за чужие проделки? – слабо возмутилась Разда.
Кадор не счел нужным что-либо ответить.
- Уходи. Здесь ты помощи не найдешь.

Караульные впустили Ворона в крепость. Разда осталась стоять, сдерживая слезы. Ей хотелось увидеть Тави и наказать Крину… Она понимала, что время есть, что еще не все потеряно, потому постаралась взять себя в руки.

Сгущалась ночь. Поблескивало испещренное звездами небо.