Девчонка парикмахершей работала...

Сложные чувства испытываешь, читая даже не оправдание, а восхваление Солженицыным власовцев, с оружием боровшихся против Сталина(при всем закабалении крестьянства, как класса, на костях которого строился так называемый социализм)прекрасно зная, что его Родине нёс гитлеризм("Архипелаг ГУЛаг", часть5, 1976, Париж.  стр 34- .)
Одновременно попалась(чего только не приносят на свободный выбор в библиотеку читатели, избавляясь от "макулатуры" )и книга- "Оттепель" 1960-62,М-1990, 530 стр.
На стр.322-327 ознакомился с потрясающим стихотворением до сих пор не знакомого поэта- фронтовика.

Это не две правды- правда одна- даже Деникин и большая часть белоэммиграции отказались сотрудничать с нацизмом. Уж Черчилль и Рузвельт не менее знали,
кто есть Сталин, однако объединились против ещё худшего из зол.
Странно, что с такими взглядами, Солженицин вообще мог пройти весь ГУЛ-аг,
и невольно начинаешь верить о его двойной морали и "сотрудничестве"в том аду.

Николай Панченко
род.1924

Девчонка парикмахершей работала.
Девчонку изнасиловала рота.
Ей в рот портянки потные совали.
Ласкали непечатными словами.
Сорвали гимнастерку с красной ленточкой:
была девчонка ранена в бою.
Девчонку мы в полку прозвали «деточкой»,
невенчанную женщину мою.
Не для стихов дела такого рода.
Но это была власовская рота.
Мы женщину забыли в отступлении.
В пяти верстах догнала злая весть.
Хоть в петлю лезь,
не будет подкрепления.
Полсотни душ – был полк разбитый весь.
Бежали мы, летели мы над верстами,
в село ворвались сомкнутыми горстками.
Нет, кулаками, быстрыми и жесткими,
не биться и не мериться – карать!
И где-то бабы всхлипывали: «Господи!
Откуда эта праведная рать?!»
Колесный гул, разрывы, вопли, громы.
Я штык согнул и расстрелял патроны.
Добили мы их в рытвине, за баней,
хватали у своих из-под руки:
я этими вот белыми зубами
откусывал, как репы, кадыки.
Девчонка задремала под шинелью.
А мы, глотнув трофейного вина,
сидели, охраняли, не шумели,
как будто что-то слышала она.
Был вымыт пол, блиндаж украшен, убран,
как будто что-то видела она.
…За эту операцию под утро
прислали нам из штаба ордена.
Мы их зарыли в холмик вместе с нею.
Ушли вперед, в Литовские края.
Чем дальше в жизнь, тем чище и яснее
невенчанная женщина моя.

До 1961