Двадцатый съезд КПСС

    Совсем недавно в феврале у нас отмечалась одна историческая дата. Отмечалась так себе. Без размаха и без фанфар. Ну было несколько передач. Таких полуночных телешоу  И всё. Я в досадливом недоумении. Потому как событие  было важнейшее. Оно поделило всю историю Советского Союза надвое. До и после него. А после него пошло начало конца великой эпохи, прецедента которой во всей мировой истории не было. А переделом и стал 20 съезд  КПСС.

   Но прежде чем говорить об этом событии, мне хочется сказать несколько слов о здании, в котором состоялся съезд, разорвавший наше историческое сознание. Трагедия, масштаб которой нами ещё не понят и по сей день, разыгралась именно в нем. Сегодня его называют Большой Кремлёвский Дворец. Вот он на фотографии. 

   Это здание само по себе заслуживает тоже, чтобы быть нами упомянутым.  Так как оно само  являет символическую и материальную связь времён, которую не раз пытались и пытаются порвать. Сколько раз рвалась дней связующая нить в нашей истории. И каждый раз обрывки мы не без труда пытались соединить.Пытаемся и сейчас. В 1956 году как раз в нём  и произошёл  обрыв, боль от которого не пережита и сегодня
 
   Это здание, величественный дворец  – бывшая императорская резиденция. Именно таковой он и задумывался.  Когда хотят передать всю красоту исторического ансамбля всего Кремля, то всегда вид его включает изображение дворца, открывающийся с Большого Каменного моста.

  Ранее на его месте  традиционно находились покои хозяина Кремля, с самых древних времён.  Даже и  тогда, когда Долгорукий впервые явился сюда на Боровицкий холм.  То есть с 12-го века. И именно с его вершины стала раскручиваться историческая спираль, раздвинувшая наше пространство до необозримых границ. От океана до океана. 

   Последний дворец был построен по приказу императора Николая первого. Работы были поручены архитектору Константину Тону. Император сам отбирал проект дворца. По его мысли дворец должен был сделан в русском стиле, и весь его вид обязан был отражать мощь и величие государства российского. Здание не всем понравилось, особенно эстетствующим архитекторам. Наверное, очень ревновали. А императору дворец понравился. И не буду скрывать, мне тоже. Его строили чуть более 10 лет. Освещен он был в день Пасхи в 1849 году в присутствии всей императорской семьи, всей российской знати, и при большом стечении всего прочего народа. Праздник длился целую неделю. Архитектор Тон был щедро награжден.

   Дворец задумывался не просто как место проживания царя, а, прежде всего, как представительское здание. Власть должна быть соответствующим образом и представлена. А на это в Кремле никогда денег не жалели. Ни тогда, ни сегодня.

    Здание красиво и величественно не только снаружи, но еще больше и внутри. Там на втором этаже, а два верхних ряда окон и есть второй этаж, помимо других помещений есть пять необыкновенной красоты больших залов. Все они носят названия высших российских орденов ещё царских времён, и каждый из них имеет свое лицо,  свой стиль, создающий особое настроение.

Например, здесь по фасаду на втором этаже мы видим окна двух залов орденов Александра Невского и Андрея Первозванного. Сегодня оба зала восстановлены. А вот в 1934 году из них сделали один, сбив при этом всю лепнину и красоту со стен, и сотворили, похожий на тоннель, длиннющий и скучнейший зал. Потому что с того момента в него заходили люди не любоваться интерьерами, а заседать и внимать тому, что доносилось с государственной трибуны страны. К счастью ныне оба зала восстановлены в первозданной своей красоте.

                *****

     После революции естественно встал вопрос, что делать с императорским дворцом. Решили гениально просто. Дворец был построен народом, ну и отдать его народу.  Не всему конечно, а лучшим его представителям. Иными словами парламенту. Наш парламент назывался тогда Верховный Совет

Надо сказать, что этот дворец сыграл свою немалую роль в нашей истории, и даже роль выдающуюся. В стенах дворца с тридцатых годов  стала твориться другая история, о которой самодержец – император Николай первый и при самом большом напряге своей фантазии даже и помыслить не мог.

     Начать с того, что во дворце прошло  несколько конгрессов Коминтерна. Сегодня мало кто помнит и знает, особенно молодежь, что это за организация.

Коминтерн появился в марте 1919 года по инициативе Ленина. Для чего? Как для чего? «Мы на горе всем буржуям мировой пожар раздуем». А для того, чтобы раздуть,  нужна серьёзная организация. Дело мировой исторической важности. Вот ею и стал Коминтерн. Для развития и распространения идей революционного интернационального социализма. Учитывая всю серьезность намерений этой организации, для его собраний ему отдали лучшее здание в Москве.

   Сегодня мы сильно усомнились в исторической правоте большевиков, и снова именуем Революцию  «переворотом», Я убеждён, что  глупо и неисторично именуем. По значению, по результатам, по величию, - это была, несомненно, революция, каково бы не было к ней отношение сегодня. Впервые в мировой истории  к власти пришла сила, причем в огромной стране, провозгласившая главной целью своего существования создание общества социального и экономического равенства. Впервые. Произошло что-то невиданное и неслыханное. Теория и мечта переходила в область рукотворного исторического эксперимента. Новизна этого исторического вызова поражала воображение, захватывала, завораживала, делала людей фанатиками. 

   Надо попытаться погрузиться в эту эпоху, и проникнуться всей новизной и завораживающей, гипнотизирующей привлекательностью этой идеи. Если получится, тогда все станет понятно. Но это невероятно трудно. Это нам сегодня так же трудно понять, как трудно понять, почему люди в 19 веке  впервые придя в кинозал,  в ужасе выбегали из маленького зала на бульваре Капуцинов в Париже  при виде несущегося на них  с белой простыни паровоза. При этом зрелище нервные дамы и впечатлительные девушки падали в обморок. А  сегодня никто не побежит, даже если прямо в лоб с экрана на нас полетит огромный метеорит. Напротив, все будут с интересом его рассматривать

 Мы ведь всегда судим обо всем с момента вот этой минуты, которую мы переживаем, и абсолютно уверенны, что именно эта минута нам дает бесспорное право на истину. Но жизнь-то идет. И душа и ум ищут все новые ощущения. В жизни постоянно происходит отрицание отрицания. Мы думаем, что реально только то, что происходит в эту минуту. А для людей, живших во времена между двумя войнами, реальным было их время.  А оно для нас, живущих  теперь, стало непонятно и непостижимо, вероятно, потому, что  судим мы о нем с высоты нашей реальности.  Так что не будем слишком суровы к прошлому ни у себя в стране, ни в других тоже. Нет у нас права на истину. Еще неизвестно, что о нас самих будут думать последующие поколения. 

   Факт   прихода большевиков к власти и еще больше то, что они удержались у власти после гражданской войны, привлек к России самое пристальное внимание всего мира. Я думаю так, что в то время очень многие задавали себе такой простой и неизбежный вопрос: «А что если они правы в своей вере, в предлагаемом ими новом пути развития для всего человечества? Ведь эта безумная идея похожая на сказку начинает материализоваться. А что если правы они, там в этой России, а не мы?»

  А большевики и сами считали, что все начиналось в России. Скоро, захваченные вдохновляющим примером их победы, весь мир пойдет за ними, убежденно считали они. Вот и  компартии за рубежом появляются уже как грибы после дождя. Революции скоро начнут взрываться одна за другой. Революционная эйфория  захватит все страны, и, прежде всего, в Европе.

 А раз это так, то процесс этот нуждается в управлении, в руководстве. Его нужно взять под контроль. Преступно этого не сделать - в мировой революции залог победы и русской революции. И решено было создать международный революционный орган. Само собой он должен находиться в Москве. Эта международная организация и была так естественно создана самим Лениным. И получила название третьего Интернационала. Или Коммунистического Интернационала. Коротко - Коминтерн.

  Всего состоялось семь конгрессов Коминтерна, как семь Вселенских Соборов. Три из них в этом самом дворце. В эти моменты бывший императорский дворец становился центром мирового коммунистического движения. «Мир хижинам – война дворцам». Почему-то этот призыв исходил из одного из самых красивых дворцов мира.
                *****
   Но прошло не так уж очень много времени и  Коминтерн был распущен. И не удивляйтесь – вторым нашим вождём,  по решению самого Сталина в 1943 году. В самый разгар войны, когда исход ее еще не был предрешен.

Почему распущен? Ответ ясен и логичен. К этому времени стало ясно, что мировая революция не состоялась, и ждать ее в обозримом будущем не стоит. А Сталин, ради спасения страны, как никогда нуждался в международной помощи и отнюдь не со стороны братьев по коммунистической вере. Черчилль и Рузвельт никакими братьями Сталину не были, и никоим образом не разделяли эту веру. Что делать?

Сталин был большим прагматиком. Он понял, что Коминтерн был в глазах его новых союзников по принуждению мировой подрывной организацией.  Нельзя же, в самом деле, просить помощи в отчаянной ситуации, без которой, казалось, нет спасения, и в то же время грозить им этакой дубинкой в виде Коминтерна. Сталин ею и пожертвовал с легкостью.

                *****
 А ещё в этом же дворце состоялось несколько съездов партии. Каждый съезд партии, если внимательно читать его материалы, отражал состояние страны, внутреннюю не всегда видимую борьбу амбиций и идей внутри самого руководства партии, и определял движение страны. Он утверждал идеологические установки, и указывал нам ориентиры на нашем историческом пути, которые менялись со временем. Установки менялись в соответствии с решениями, которые принимались в этом дворце. Иные конгрессы - политические спектакли напоминали скорее драматические действия, с трагическим исходом для их участников, да и для всей страны.

 Из семи, состоявшихся в этом дворце  съездов партии, я хочу особо отметить два. Первый – это съезд номер семнадцатый. Он был назван съездом Победителей. Громко, торжествующе, уверенно. Назло всем врагам. И вы знаете, для этого были все основания. Большевики взяли власть, они раздавили всех врагов, разбили все белые армии. А также и тех, кто попытался сунуться к нам в наш внутренний гражданский спор, вышвырнули вон. Они покончили с разрухой в стране. Они установили в стране железную дисциплину. Темпы роста экономики поражали воображение. Создавались и были уже созданы десятки отраслей производства, которых никогда не было в стране. Самолеты, станки, комбайны, тракторы, и многое чего другое. Уже построены  Днепрогэс, Уралмаш, Магнитка. С.С.С.Р. рвался в мировые лидеры. Вдохновенным чувством созидания была охвачена вся страна. И это всего-то за 17 лет после Октября. Каждый из входивших в этот дворец (их было более 2000 делегатов), поднимаясь по парадной мраморной лестнице ведущей в зал заседания, нес в своем сердце чувство победителя.

     А что должен был чувствовать вождь этой партии, который привел страну к этой победе. Наверняка он чувствовал себя уже не простым смертным, а воплощением бессмертной идеи, которая ему давала историческое право на принятие решений, не сообразуясь с какими то религиозными моральными принципами, к которым он когда-то приобщался в тифлиской семинарии.

Не убей? Нет, убей, если кто-то встал на пути к вековой мечте, и вот тогда в мировую историю он войдет как победитель. Жизнь - борьба. А враг хитер и коварен. Это, кстати, он узнал тоже в семинарии.

    «Родион Раскольников» пришел к власти. И какая там старуха-процентщица еще будет путаться под ногами. Он победил – и этим все сказано. Но победа еще не окончательна. Враги есть, и их много. Они и здесь, в этом зале. Враги скрытые. Чем громче наши победы, тем сильнее сопротивление нашей воле. Пусть буржуи и кулаки истреблены, остались враги скрытые, и не менее опасные. Чтобы выиграть сражение, нужна целая армия. Чтобы проиграть его - хватит и одного шпиона. Значит надо его найти.

   Когда-то до революции он был сослан далеко в Сибирь. В Туруханск. Ради любопытства, найдите его на карте. Конечно, это не Лазурный Берег (Cоte d'Azure), но и  не каторга. Это было поселение. Было много свободного времени. Будущий вождь много читал. Он увлекся историей Великой Французской Революции. Кстати, ее, почему-то, никто даже и сегодня не считает «переворотом», а почтительно называют Великой. Так вот, изучая ее опыт, он познакомился с термином «враг народа». Предложил его Марат, считая себя большим другом народа. Видимо поэтому он предложил народу такой лозунг: « нам более всего нужны сейчас виселица и топор».

Ну и  сам он получил кинжал в сердце.  Видимо Шарлотта Корде, его любовница, решила, что он был вовсе не друг народа, а его враг. И мужественно зарезала его в ванне.

 Особенно Сталину нравился Робеспьер. А из его высказываний особенно такие: «Кто ходит в шитых золотом штанах, тот враг всех санкюлотов», то есть простых людей. А вот и ещё:   « Когда свобода (понимай революция) добивается триумфа, враги отечества составляют еще более дерзкие заговоры». А раз так, то надо эти заговоры раскрывать, а заговорщиков беспощадно истреблять. И была введена практика массового террора, предложенный Конвентом.
 
    И эту практику унаследовали наши вожди. Якобинцы проиграли. Отсюда вывод. Хочешь победить, превзойди в жестокости и беспощадности своих врагов. И третьего не дано!

     Робеспьер отправлял на гильотину своих бывший друзей, вдруг ставших недругами, типа Дантона и Демулена. Ну и Сталин казнил своих бывших соратников. Почему? Да потому что его, в отличие от ленинской гвардии, больше не интересовала мировая революция, когда речь шла о спасении страны.  Только он был куда последовательней, чем Робеспьер - была истреблена почти вся, так называемая, Ленинская гвардия. А что касается участников этого съезда  Победителей, то половина, а, может быть, и больше из его состава кончила свои дни либо в подвалах здания на площади Лубянка, либо в далеких лагерях Гулага.
 
                *****
     Могли бы все эти несчастья не состояться  - вот  вопрос, который мучит нас всех и теперь. Одни говорят, могли и должны были. Весь социализм мог бы  быть у нас с замечательно красивым человеческим лицом.

 Другие решительно говорят, что нет. Это само свойство системы, тоталитарного режима держать народ в крепкой узде по дороге к избранной цели.
А еще все творившиеся жестокости в стране приписывали своеобразию личности Сталина, намекая на его патологическую жестокость, и объясняли все жестокости тем простым фактом, что до власти дорвался грузин с кинжалом и менталитетом мстительного горца.

  Кстати,  к Троцкому на Западе испытывают что-то похожее на симпатию. Как же, жертва Сталина. Ледорубом по голове. А вы знаете, какие своеобразные идеи он имел насчет организации общественного труда. Создатель рабоче-крестьянской Красной армии с использованием, правда, военспецов не пролетарского происхождения, он хотел и в мирную жизнь привнести  методы, апробированные на фронтах гражданской войны. И приди он к власти (а у него были шансы  в борьбе за лидерство с кавказкой «посредственностью») он блестяще проявил бы себя и на трудовом фронте. Он предлагал, например,  милитаризовать весь труд. Можете представить  себе  трудовые казармы. С Троцким мы сидели бы все без исключения в одном Гулаге.
 
    Словом, мы еще долго будем думать, кто был прав, а кто нет в способах и методах реализациях желанной мечты о всеобщем благоденствии. Но я вот еще о чем думаю. Что если бы мы пошли путем, предложенным Бухариным. «Обогащайтесь, мужики», говорил он.  Мужики обогатились бы, а вот страна не была бы готова совершенно к войне в 41 году. Только в максимальном напряжении страны, всех ее людей, включая и тех несчастных, что были в Гулаге, эта страна могла пробежать за 20 лет путь промышленного развития, которые иные страны прошли за сто и более лет. 

   А теперь представим себе такую ситуацию. Не прошли мы этот путь. Гитлер пускает против нас хорошо отлаженную с хорошим мотором стальную военную машину. Как он  умел это делать, было показано на примере с Францией. Блицкриг. И что, ее остановили бы у нас обогатившиеся мужики с вилами и топорами? А Гитлер вовсе не коммунизм хотел уничтожить. Сталин, говорят, вызывал у него даже некоторое уважение. Жизненное пространство, в соответствии с идеями, изложенными им в его тюремном романе Майн Кампф, он искал. И нашел бы, если бы не напоролся на еще более крепкую сталь.

    А если бы не танк Т-34, если бы не Катюши да Ильюшины-штурмовики? Даже и с ними ситуация висела несколько раз на волоске. Проиграли бы мы эту войну. А вот, что бы было бы потом, над этим интересно поразмышлять. Гитлер осваивает наше богатейшее жизненное пространство с ее многочисленным народом, ставшим рабом. Все ресурсы идут на еще большее усиление Рейха, и его мечта о мировом господстве становится не такой уж нереальной. И даже дяде Сему было бы непросто отсидеться за океаном. Немцы уже тогда располагали самой передовой ракетной техникой. И не было бы никакой высадки союзников в Нормандии. Скорее всего, была бы другая высадка и других союзников по ту сторону океана.

   Сталин – изверг и тиран, - а он спасает Европу, если не весь мир. Неужели это так трудно понять. Все это мне напоминает слова Андрея Болконского перед Бородинским сражением. Барышне становится дурно от вида пролитой крови теленочка. Но она с удовольствием кушает этого теленочка под соусом. Будем проклинать тирана Сталина, ужасаться его злодеяниям, и наслаждаться миром, в котором живем.

 Как видите, не все так просто в истории. Разложить все налево и направо, на белое и черное, да даже и на добро и на зло невероятно трудно, если вообще возможно. Тем более, что в истории плюсы так быстро меняются на минусы и наоборот, что потерять ориентиры  в этом водовороте нам проще простого. А как хочется определиться в этом мире, найти себе в качестве ориентиров светлых праведников и отделить их от черных злодеев. 
 
                *****
     А потом, здесь же в этом дворце состоялся другой съезд, потрясший страну. Двадцатый съезд. На трибуне новый вождь. Он родился в деревне Калиновка. Пас коров. Потом работал слесарем на шахте. Образования почти никакого. Зато происхождения бесспорно крестьянско-рабочего и по убеждению абсолютный  ленинец. Правда, работы классика глубоко не изучал. Особенно такую, как « Материализм и эмпириокритицизм». Выдвиженец стального наркома Кагановича с мелким национальным изъяном, он побывал у руководства Москвы. Отметился тем, что сломал несколько исторических памятников. (Красные ворота, Сухарева башня). Для него все это - «рухлядь минувших веков». Побывал партийным лидером на Украине, которой щедрой рукой подарит впоследствии наш Лазурный Берег, полуостров Крым, чем сильно «поспособствовал» братским отношениям между нашими славянскими народами.
 
 Но главной заслугой, если не сказать подвигом, своего пребывания на любимой Украине он считал, что «здорово почистил ее от врагов». Сколько сотен, а может быть и тысяч жизней на его совести, никто не считал. Оправдание одно: «Мы все были в этом дерьме, и я был не самым худшим». Но это он скажет потом, а когда умер отец народов, « я искренне оплакивал его смерть». При  жизни «отца» с этой же трибуны величественного дворца он называл его «гениальным вождем». Правда, в этом он был не одинок, но вот гениальным он назвал его в этом зале первым.

    Теперь, вновь поднимаясь на знакомую трибуну в качестве руководителя страны, он не без волнения думал о невероятно трудной задаче, стаявшей перед ним. Ему нужно было превратить «гениального вождя», отца и даже Бога в глазах нескольких тысяч, сидящих перед ним людей, в падшего ангела, то есть в дьявола. Да что там в дьявола, в заурядного уголовника.

   Он должен был прочесть доклад « О культе личности и его последствиях». Вы представляете, на каком потрясающем душу незабываемом драматическом спектакле побывали эти избранные зрители на высшем партийном собраниистраны,  пришедшие сюда в феврале 1956 года. Что творилось в их смущенных душах. Когда рушатся идолы, ломается и внутренний стержень, и жить дальше не очень хочется.  Это уже был не съезд победителей, хотя, вот парадокс, среди собравшихся было не мало фронтовиков, вернувшимися победителями с самого страшного и кровавого сражения за то, чтоб Россия жила.

      Речь Хрущева (написанная, правда,  Поспеловым, которую оратор постоянно перекраивал своими импровизированными вставками)  продолжалась несколько часов. Вот сколько потребовалось времени новому секретарю, чтобы перечислить все злодеяния «отца родного». Да говорят, что еще не все и перечислил.   И никаких бурных оваций, к которым уже так привык этот зал, ни здравиц  любимой партии и ее вождям. Тишина такая, что комар пискни – и его бы услышали.

Что же творилось в умах этих тысяч людей, которые так вот грубо и внезапно были вынуждены менять всю систему координат своих ценностей. Пришли в марьяжном настроении в этот зал, а попали на похороны своего кумира, да и всей веры в самое светлое и святое. Некоторые не выдерживали, падали в обморок и их выносили из зала. С каким тяжелым сердцем они проходили потом после прослушанного доклада рядом с Георгиевским залом, в котором еще так недавно проходил торжественный прием участников парада Победы на Красной площади, и ее главный герой поднимал бокал за здоровье русского народа.

     А теперь, спускаясь по мраморным ступеням императорского дворца, и расходясь по домам, о чем они должны были думать? Еще сегодня утром они были « едины и сильны», и всего несколько часов спустя каждый покидал Кремль со своей личной болью, своими  сомнениями и размышлениями о судьбе страны и о своей собственной судьбе.  Такая победа и такой внезапный и страшный вопрос: куда ж мы идем? А куда шли? Служили палачу во имя светлых идей? Люди, которые верили олицетворению этой мечты, жизнь положившие ради нее, как им выдержать этот удар? 

     Ну ладно, пусть решился сказать правду съезду. А это все были люди проверенные и партийнопослушные, А как сказать ее всему народу? Да и захотят ли ее, эту правду, в народе? С верой в свои идолы так просто не прощаются. А что если в стране новая смута, волна протеста и возмущения, которая достанет его и здесь, в Кремле?

      А что скажет заграница, весь мир, вся прогрессивная общественность? Ужас. Как свалить идола в пропасть, не улетев вместе с ним туда же? А какой замечательный пропагандистский аргумент, какой подарок в руки классового врага. А какой удар по репутации братьев по вере в ближних и дальних странах.

    А самый большой брат, Мао Цзэ дун что подумает? Посадим в лужу все мировое комдвижение вместе с прогрессивной общественностью и поссоримся со всем миром. Неужели он не подумал обо всем этом, поднимаясь на трибуну с докладом в папочке под мышкой.

    Подумал, осознал, но к трибуне все-таки дошел.

    Для чего же нужно было все это Никите Хрущеву. Ну, зачем ему эта головная боль и этот геморрой? Ведь он уже прорвался к власти, распихав всех, и даже расстреляв одного самого опасного. Казалось бы непонятно и нелогично. Унаследовав такой капитал власти, и тут же все поставить на кон, или лучше сказать, посадив на кол. Событие, произошедшее там наверху в этом дворце ровно 60 лет назад, и сегодня мучит нас вопросами.

    Ведь так всегда хочется что-то поправить, подправить в истории. Ведь все же могло бы быть и не так. Мы спрашиваем себя и сегодня, нужно ли было читать этот злосчастный доклад? А если нужно, то как? Может быть, если это было так уж необходимо, то надо было дать эту правду дозировано, объяснив каждый факт умелой и убедительной аргументацией. Слова всегда можно найти, и люди бы поняли, и никаких обмороков.

   Одни сегодня возносят мужество этого толстого импульсивного человека, взявшего на себя ответственность и смелость переменить политический курс страны, сломать сталинизм. Он дал людям свободу, разумеется, в меру возможного для того времени.

  Другие обвиняют его за волюнтаристский, безоглядный, непродуманный поступок. Да разве ж так можно. Все сразу и через колено, без учета народной психологии.

 Третьи проклинают и сегодня тупого «кукурузника», плюнувшего в самое наше святое, и положившему начало тому, к чему мы пришли сегодня, а именно к развалу страны и поражению в борьбе с классовым врагом.

   Позволю и я выразить свое скромное мнение, поскольку и я имею на то право. Так вот я считаю, что Хрущев, когда он шел к трибуне с папочкой, в которой лежали листы доклада, прекрасно знал, ощущал, что это не листочки он нес, а бомбу невероятной взрывной силы, способной взорвать страну и разнести в клочья и его самого. Но он не мог не дойти до этой трибуны. Само время за шиворот тащило его к ней, как бы внутренне он не сопротивлялся. Не он, так то же самое сделал бы на его месте «Дунька», как звали близкие товарищи своего коллегу Георгия Маленкова. Или даже главный палач страны Лаврентий Берия, останься он жив. И возможно у Лаврентия  все получилось бы менее зрелищно и драматично. Умный циник и прагматик мог бы тихо, насколько это было возможно, убрать Гулаг, и не подставить ни партию,  ни страну под удар.

                *****
     Идеи рождаются и имеют свое развитие. Если до войны, главной задачей страны, охваченной энтузиазмом строительства новой жизни и в сознании правильности выбранного счастливого пути, было отсидеться за стенами крепости СССР и защитить себя и свою идею, то после войны мы почувствовали себя в силах выйти из этой крепости. И вышли, и даже дошли до Берлина. Авторитет СССР был невероятно высок.

   Да ведь вот вопрос,  с чем же идти в этот мир? Что предложить этому миру после великой победы? Идти с Гулагом, чтобы распугать весь мир честной? Идею нужно, конечно, защищать (в мире, несмотря на все слова о равенстве и демократии, уважают только сильных, а недавние примеры из жизни только доказывают это), но у нас в это время посчитали, что в битве идей мы сможем победить и бескровно. Для этого нужно было создать привлекательный лик страны.

Гулаг был нужен для защиты идеи внутри страны, рассуждал, может быть, подсознательно Хрущев. Враги были, и борьба была жесткой. А зачем же нам дан карающий меч революции. Но теперь время сидения в крепости прошло, и от Гулага нужно избавляться, и желательно быстрее. Все враги побеждены. Страх нужно убирать из душ  людей. Постоянно жить и тем более воздвигать светлое здание коммунизма под плетью невозможно.

 Время страха не бесконечно. Теперь мы только силою сознательности победим. Это понял даже и не очень образованный Хрущев. Но ведь грех-то был, миллионы жертв Гулага никуда не спрятать. С этим как быть? Как вывести из-под удара идею? А очень просто. Кто был нашим вождем, кого мы так все боялись, кто заставил нас искать повсюду врагов, даже и под своей кроватью? Разве есть вопросы? Вот он, Сталин,  и виноват. Все из-за его культа личности. Кому это не понятно.

 Как ловко и как здорово! Навешать всех собак на Сталина – и дело с концом. А сами как бы отошли в сторону. Мы не при делах. Всё  он! Какой с нас спрос. Есть спрос. И легко объяснимый. И объяснение простое. И состоит оно в том, что не Сталин творил эпоху, а эпоха сотворила Сталина. И если мы говорим о Сталине, то надо признать, что вся страна была Сталиным. И иной другой она и не могла быть, чтобы не проиграть на мировой исторической шахматной доске. Страной был принят жестокий исторический вызов. И она приняла его. И достойно ответила. Пожертвовав многим. 

А теперь в лице Хрущёва все эти неизбежные страдания и жертвы решили инкриминировать только одному человеку. Выводя себя соответственно из-под удара. Подлый приём. Но и старый как мир.

     И вот  в соответствии со своим темпераментом Хрущёв и разоблачил «культ личности вождя», хряпнув по нему топором - своим докладом, как по Гордиеву узлу. Потом с тем же темпераментом он призывал нас догонять и перегонять США, высаживал по всем полям кукурузу, стучал ботинком по столу в ООН, огосударствливал всех коров, ломал церкви, несколько раз весь мир поставил на грань войны и пообещал привести нас в 1980 году к райской жизни.

Пообещал он это уже в другом здании. Всё там же в Кремле. В Кремлёвском Дворце Съездов. (КДС)    Не получилось с обещанием. Но случилось другое. Ирония судьбы. В том же КДС, все в том же огромном зале,  во времена Перестройки обещание это похоронили. А вместе с ним и мечту о царстве справедливости, целью которого была наша революция. Её столетие мы будем отмечать через год. Как? Но это уже другая история.