Коронка для Королевы

        Тот факт, что я – Королева, думаю, не вызывает сомнений не только у меня.
И корона у меня есть. Где вы видели королев без корон? Правда, завалилась куда-то… Надо бы - отряд на поиски, да всё дела отвлекают, королевские.
        И коронка у меня тоже есть. Была, то есть. Та, что «исполняющая обязанности» зуба. Надеялась, что не "временно исполняющая". Я надеялась, а она своим путём пошла, неверным, товарищи. Хоп – и осталась в бутерброде. Вот и пойми её, коронку эту, что её в королевском рту не устраивало? Темнота необразованная, хоть и цветом белая.

        Ой, поднялся тут крик великий, вой протяжный, сбежалися мамки да няньки…
Ну, да. Никто не сбежался. Вой был и крик тоже. Соло королевское.
        Схватила я прямоугольник спасительный, с кнопочками, и давай лекарям-эскулапам названивать. Вы подумайте! Никакого уважения к особе голубой крови! Очереди у них, видите ли. На сто лет вперёд по земному летоисчислению. И когда я была готова завернуться в отчаянье и уйти в монастырь в царство тридвадцатое, голос женский, но неласковый, выдал фразу заветную:
        - "На когда" вас записать? Через час приедете? К Молодой пойдёте?

        Помилуйте, уважаемый женский голос в трубке,  какая ж мне разница,  к молодой или старой!  Иногда и королевские капризы душить на корню следует. Мне ж главное, чтоб бумажка у неё об обучении пройденном не в метро куплена была. О чём я и поведала голосу неласковому.
        - «Молодая» - это фамилия, - фыркнули мне в ухо моё нежное.
        Вот ведь, как оно бывает! Фамилия. А мне казалось, что чуднее услышанной однажды «Свинодрюч-Оллес» я уже и не встречу. «Молодая» - это ж надо! Значит, и муж у неё – Молодой? Вот славно-то как. Живут люди, живут, а всё – молодые. Правда, и умирать придётся тоже молодыми… Вот где досада-то.

        И повелела я  карету закладывать, да впрячь в неё самого резвого скакуна из табуна моего бессчётного… В общем, автобус приехал по расписанию.
        Пи-и-и.
        Как это?  Не может такого быть. Происки злой колдуньи, не иначе! Мстит, что я её в шахматы на льду обыграла. Еще разок попробую. Пойду против принципа королевского два раза не повторять.
        Пи-и-и.
        Вот так. Пи-и-и вместо пи-к. Проездной закончился. Значит, придётся вознице монетой звонкой платить. Монетки – послушные, в руку прыгнули. А вот коронка, тудыть её окаянную – под сиденье.
   
        Да, давайте! Учите меня еще, что нельзя было её в кошелёк-то. А куда мне её? Не на супер-клей же на прежнее место сажать!
        А она, беленькая моя, «исполняющая обязанности», не абы куда сиганула, а под ногу горе. И кто только горы в автобус пускает? Сидит гора, сопит. Ноги-столбы расставила, чехлом вязаным прикрыла.
        Бывают туфли-лодочки. А у горы – лодки. На шерстяной носок надетые. Ну, не прыгать же мне туда, под чехол-то! А как наступит на голову лодкой… баржей своей?!

        Фух. Повезло. Вынесла себя гора, за остановку до моей. Я под сиденье и нырнула.
        - Женщина! Нормальные люди места НА сиденьях занимают, а не под! – глаза хитрые, юнец необразованный сверху смотрит, кривится.
        «Женщина»! Ишь ты, паразит недоученный! Да я совсем недавно, лет тридцать как, привыкать стала, что меня девушкой называют, а не девочкой!..

        …Возница нерасторопный! Или слепой. Или из вражеского королевства засланный. Мне выходить,  а там – лужа. Да, что я обманываю – океан Тихонький. Туфельки бы парчовые не намочить. Сейчас газелью лёгкой перелечу…
        Ну, газель бы точно туфельки не намочила. А вот летающий бегемотик кроссовком левым  воды черпанул. Крылья, видимо, не по размеру… Иду,  чвакаю.
        Не то вы, люди, за конец света принимаете, не то.  Конец света, когда язык в ранах страшных и под пяткой хлюпает.

        - Созывай подмастерьев своих, учеников да помощников, лекарша Молодая! Да сослужи службу верную королеве!  Верни красу да удобство былое!
        Почти так я и сказала стоматологине. Только пришлось на современный язык перевести речь свою. Она ж могла и не знать языка королевского. А мне дело важнее, чем этикет:
        - Доктор, миленький! Сделайте что-нибудь, очень вас прошу! Пожалуйста! Хоть за двойную цену, умоляю! У меня ведь вся еда, кроме каши, возомнила себя кассовым чеком  из восьмидесятых и  на штырь железный надевается!  Чпок-чпок-чпок, а товара взамен никакого!

        Не очень молодая Молодая диплом свой точно не в метро покупала.  Надеюсь, что и не рядом. Полтора часа и готово:
        - Теперь крепко-крепко, со всей силы, зажмите зубами тампон и сидите пять минут.
        Зажала. Так крепко, что даже зажмурилась. Пять минут с зажмуренными глазами сидеть тяжеловато. Что не скажешь о челюсти. Там всё просто, без видимых усилий и ощутимых напряжений. Она же – заморожена. Абсолютно. Намертво.
        Молодая возвращается, на кресле устраивается и тут же с него падает:
        - Ужас! Кошмар! Караул!
        Где караул, какой караул? Я охрану не вызывала, вроде.
        ...Вместе с тампоном ватным я и язык - пять минут, крепко-крепко, со всей силы…

        Вот-вот заморозка покидать меня начнёт… Иду к остановке, ртом открытым холодный воздух ловлю, подушку влажную, что раньше языком была, охлаждаю. Прихрамываю слегка, чтоб звуками из левого кроссовка прохожих не смущать. Телепатирую удивлённым взглядам: «Я – актриса. В роль вхожу. И мимику фейса  разрабатываю». Жаль только, что посылать сигналы телепатически я научилась, а принимать – нет. Поэтому не могу вам точно сказать, сколько человек версию мою приняли.
        Сейчас бы в покои свои быстренько, в одеялко пуховое завернуться, повыть тихонечко  в шелка простыней. Но! Маленькая проблема. Мне к нотариусу надо. Время такое странное. Одной королевской подписи на свитках да грамотах  недостаточно.

        На каждое озвученное вслух предложение киваю головой. Медленно, по-королевски. Но предложений много. Потом – на каждый зачитанный абзац. Потом просто моргаю согласно. Нотариусиха подозрительно щурится:
        - Вы точно понимаете, что я вам сейчас говорю?
        Закашливаюсь. Показываю на горло. Не щелчком под подбородком и не ребром ладони по шее, а так, мол, болит. Улыбается  холопка!
        О, времена! О, нравы!  Больные доброжелательную улыбку вызывают, а кивание королевской головой – мерзкий прищур!

        …В автобусе заморозка бросает меня на произвол судьбы.
Руками приковываю тело своё к поручню, боясь, что сейчас оно начнёт метаться по салону и визжать. Как бы водитель не принял это за угон транспортного средства и не повёз бы нас в Турцию. Мне не надо в Турцию. Мне надо домой, под одеялко.

        …Узнала, какие же чёрствые эти королевские дети! Королевич с королевной пошушукались, быстренько смотались к всемирному пауку и натаскали из его всемирной паутины скороговорок на всех языках мира.
        Но,  кроме «ама ыа аму» в тот вечер звуков я не издала.

        Хорошо, что могу рассказать вам это без помощи того, что и сейчас переваливается ленивым тюленем в моём королевском пищеприёмнике!
        А коронка…
        Сделала вид, что и не мечтала со мной расстаться. Так, сходила «налево» ненадолго.
        Всё. Осталось только корону найти. Куда она могла закатиться?..


Картинка, естественно - не автопортрет. Хотя...