XVI Глава

Сквозь крепкий сон я слышу голос Оли, тихий и мягкий. Мысль о том, что сегодня снова нужно идти на тренировку сокрушительной волной раскатывает меня по постели, не хочу просыпаться, не хочу вставать.

— Доброе утро, соня, просыпайся.

— Ещё пять минут, — бормочу я сквозь сон невнятным, расслабленным голосом.

— Чай остынет.

— Холодный попью.

— Опоздаешь на тренировку.

— Ну и ла… Стоп, сколько времени?

— Девять утра.

Жалобно и протяжно скулю, не хочу идти на тренировку, но если я там не появлюсь, то мне точно не спастись от трёхчасовой лекции отца о дисциплине и долге. Открываю глаза и прямо перед собой вижу Олино лицо — неплохое начало дня.

— Ты опять не будешь есть?

— Буду.

Вчера я заморил себя голодом, сегодня этой ошибки я не повторю — отныне завтрак обязательная опция в моём тренировочном рационе, так же как и белок.

Рыженькая улыбается и удаляется в кухню, а я заставляю себя встать. В руках и ногах больше нет дрожи, на её место пришла тяжесть, если сегодня я правильно подберу свой темп, то не загоню себя на дистанции, а значит, смогу спокойно приступить к метанию ножей и стрельбе, во время этих тренировок дам своему телу небольшое расслабление и разрядку. Скорее всего сегодня мне удастся выдать более удовлетворительные результаты в рукопашном и, о горе мне, добраться до полосы препятствий, а там одному Богу известно, какую ещё экзекуцию организует мне отец. Он однозначно решил каждый день выжимать меня по максимуму.

Так, вчера я сбросил свою спортивную форму на стул — значит, искать её нужно именно там. Штаны лежат ровно в том месте, где я их и положил, с той лишь разницей, что они аккуратно сложены, а вот майки я в упор не вижу. Заставляю сонные глаза заняться поиском необходимой мне вещи, но безуспешно. Ясно, или я не помню, куда её бросил, или Оля переложила её в другое место.

Одетый в одни только штаны, с голым торсом иду на кухню, зеленоглазая явно не ожидала столь эффектного появления. Позавтракаю и примусь за поиски майки, может, тогда прозрею и чудесным образом найду искомое.
— Надо было тебе раньше сказать: майка в ванной, я её постирала вчера, она была жутко грязная.

На секунду я впадаю в ступор. Вчера она накормила меня, сделала массаж, постирала мои вещи, сегодня разбудила меня к тренировке, чёрт подери, на что это смахивает? О’Хара, поздравляю, о тебе заботятся. Но с чего бы это? Если в её понимании это плата за спасение из лап Кайла, то такая забота мне не нужна, я сделал это по своему усмотрению, не рассчитывая ни на какую отдачу, мне достаточно обычной благодарности. Интересно было бы узнать этот интересный момент, надеюсь, он прояснится со временем.

— Спасибо, Оля.

Смотрю на неё внимательно и мягко, даже восхищённо — когда обо мне заботились в последний раз? Давно. Отец всегда пытался привить мне самостоятельность, и если до семи лет он позволял Ким возиться со мной, то после моего поступления в детский корпус всё это испарилось.

Кимберли он готов позволить всё, такова любовь, когда они рядом — оба превращаются в детей. Тайком, в свободное от моих тренировок время, когда отца не было в покоях, она играла со мной и занималась русским языком, но это длилось недолго. Постепенно я забросил игрушки и с головой ударился в учёбу: хоть я и любил бездельничать, но она всегда затягивала меня больше спортивных упражнений.

Теперь, спустя столько лет, в моих покоях появилась Оля, как гром среди ясного неба, и самое лестное, что отец не видит её заботы и не может ей это запретить. Да, это определённо положительный момент. В конце концов, почему о нём Ким может позаботиться, а обо мне заботиться нельзя? Всё должно быть справедливо.
Кладу в карман свой Walkman и натягиваю свежую майку, я иду к тебе, зал пыток. На часах девять сорок пять, отлично, успею спокойно дойти до точки сбор; пока не попаду на саму тренировку, буду расходовать силы в экономном режиме. Она снова провожает меня у дверей покоев, и я не сдерживаю улыбки, надо сказать, что это здорово меня подбадривает.

— Удачи, Рик.

Повинуясь минутному порыву, делаю шаг к ней; рыженькая растерянно моргает глазами, но стоит на месте как вкопанная. Кладу ладони на её хрупкие плечи и шепчу ей почти в самое ухо:

— Спасибо за майку, мне приятно, что ты обо мне заботишься.

— Не за что.

Носом касаюсь её шелковистых густых волос, они восхитительно пахнут, как и их обладательница. Голос Оли такой же приглушённый, как мой, слегка растерянный, но довольный.

Улыбаюсь и медленно отстраняюсь от неё, убирая руки с плеч. Если я сейчас же не уйду из покоев, то точно опоздаю. Рик Райан O’Хара, заставь себя, чёрт подери, оторваться от её глаз и перебирать ногами в сторону тренировочного зала!

Закрываю за собой дверь и направляюсь к пункту назначения. Я, как всегда, последний. Тренеры не спеша потягивают чай, а Каин и Кайл явно предвкушают тренировку — похоже, я один, кого не устраивает такой режим работы. Стараюсь тихонько прошмыгнуть к остальным жертвам экзекуций: чем позже начнётся всё действо, тем лучше.

Кайл сегодня явно не многословен, а вот Каина прямо распирает на вопросы. Хотя чему я удивляюсь, если я до сих пор не перестал улыбаться непонятно чему. Оставляю своего друга ни с чем, ловко уклоняясь от его расспросов. Тренировка начинается как никогда вовремя. Любопытство Девингема переходит все границы, если бы не отец, то я бы точно сорвался.

Расходимся каждый по своим местам: Найты снова идут отрабатывать ближний бой, а Каин одолевает полосу препятствий. Интересно, Кайлу в секторе рукопашного боя что, мёдом намазано?.. Он прекрасно дерётся, но не отходит оттуда ни на шаг. Ладно, к чёрту мысли, пора переключаться на собственную тренировку.

— Надеюсь, ты хорошо отдохнул за ночь. Пошли на старт, как я и обещал, начнём с забега.

— Отдохнул.

— По тебе заметно, за версту светишься.

Улыбаюсь ещё шире в ответ на его слова и встаю в стойку; темп, тебе нужен темп, Рик. Снова передо мной двадцать пять кругов по стадиону, но с той лишь разницей, что я буду бежать медленнее, в одной скорости, и только под конец буду выжимать всё.

Стартовый гудок — и мы начинаем забег, оказывается, выбрать удобную скорость не так то и просто: то я бегу слишком медленно, то слишком быстро, в итоге решаю подстроиться под скорость отца и сажусь ему «на хвост».

— Может, всё-таки расскажешь, что заставляет тебя светиться с утра пораньше?

— Разве разговоры не сбивают дыхание?

— Ух, мы даже язвим, O’Хара младший, доиграешься ведь, если я не выжму тебя на беге, то возьму своё в рукопашном.

— Ха-ха, не важно, у меня просто хорошее настроение.

— И имя ему Ольга?

— При чём здесь она?

Пытаюсь напустить на себя удивлённый вид, но попытка, видимо, проваливается с треском.

— При всём, Рик, я вижу, как эта девчонка на тебя действует, и это действие мне нравится.
— И как же?

— Положительно, очень положительно. С тех пор как она появилась в твоих покоях, ты стал более собранным, она заставляет тебя быть ответственным и, что самое лестное, разряжает обстановку. Правда, не знаю как, но получается у неё всё это просто замечательно.

Видимо, эффект, который она на меня производит, заметен даже остальным — интересный момент. Отбрасываю мысли в сторону, я должен держать темп. Найты смотрят на нас как на идиотов, интересно, как бы я смотрел на своего противника, если бы к соревнованиям он готовился, просто наматывая круги по стадиону? Как минимум странно, как максимум точно такими же глазами, как Кайл смотрит на меня. Ах, сколько в них бравады и вызова, посмотрим, как я надеру тебе зад в кроссе.

Бегу, размеренно чеканя ритм ногами об покрытие стадиона, до финиша всего пять кругов, чувствую, как напрягается отец — скоро будет рывок. Я иду чуть позади него и выжидаю момент, в наушниках гремит клубная музыка, как-нибудь надо будет вырваться из штаба и оторваться по-настоящему, давненько я не развлекался в барах.

Погружённый в свои мысли, упускаю момент, когда отец начинает рваться вперёд — вот она воля моим силам. Мчусь во весь опор и нагоняю отца, теперь мы идём вровень. Два круга до финиша, максимальная скорость набрана, мы оба, как взмыленные кони, рвёмся к цели, желая только одного — обогнать противника. Ничья меня не устроит, я намерен мстить за вчерашнее. На последнем круге прибавляю скорости и, буквально на несколько сантиметров опережая отца, прихожу к финишу первым, чему несказанно радуюсь.

Привет, отдышка, давно не виделись! Учащённо дышу, но, несмотря на это, улыбка расползается по моему лицу до самых ушей: я его сделал!
— Молодец, завтра пробежим последний раз.

— Почему последний?

— Зачем мучить тебя кроссами? Ты всё и так понял, нашёл свой темп и отлично завершил дистанцию, считай, что этот зачёт ты сдал.

Зачёт? Забавно, оказывается, он экзаменует меня. Откровенно говоря, мне всё равно, главное, что вчерашняя тренировка здорово помогла мне, и сегодня я сделал всё правильно. Раз отца утроил мой результат, то по поводу бега можно даже не волноваться.

Всё продвигается так же, как вчера: от стадиона мы движемся к сектору метания ножей. Райан доволен мною и здесь, завтра я уже не буду метать ножи. Держу пари, что он придумает что-нибудь новенькое взамен бегу и ножам.

Со стрельбой у меня не всё так гладко, движущиеся мишени до сих пор поддаются мне с трудом. Двигаясь резкими рывками, они успевают сбежать от пули в самый последний момент.

— Прицеливайся лучше.

— Я стараюсь, но она отъезжает, как только я спускаю курок.
— Значит, учитывай это обстоятельство.

Хм, учитывай это обстоятельство… Легко сказать — как я его должен учесть? Я знаю, что мишень движется рывками, но как я могу предугадать, в какую сторону она дёрнется в следующий момент? Опускаю дуло Глоков в пол и пристально наблюдаю за мишенями: они движутся в едином темпе, рывок происходит спустя определённое время, и каждый раз это время одинаковое.

Отец наблюдает за мной внимательными и любопытными глазами, как будто чувствует ход моих мыслей. Если рассчитать время рывка мишени, то я смогу всадить пулю в центр, направляю дуло одного пистолета в центр мишени, которая должна вот-вот дернуться. Мысленно отсчитываю секунды, и как только мишень смещается в сторону, прицеливаюсь в центр и незамедлительно жму на курок. Пуля попадает ровно в яблочко.

— Можешь же, когда захочешь.

Улыбаюсь в ответ на слова отца и начинаю палить по мишеням из двух глоков одновременно: надо сказать, что это сложно, но занимательно. Когда Райан окончательно удовлетворён моей пальбой по целям, мы переходим к полосе препятствий. Найты до сих пор тренируют ближний бой, мне вот интересно, они мазохисты и им нравится получать друг от друга, или они одержимы идеей завалить нас с Каином на соревнованиях так, чтобы мы не встали? Не берусь гадать, одно знаю точно — ближний бой будет самым сложным испытанием в турнире.

— Интересно, они когда-нибудь оттуда уйдут?

— Не знаю, Рик, я думаю, они решили делать ставку на силу Кайла… Только вот сила без ума — ничто. Не отвлекайся на них, давай ещё один заход на полосе препятствий и пойдём отрабатывать рукопашный. В конце концов, они там уже весь день торчат.

Хорошая мысль. Прохожу полосу препятствий ещё раз, попутно отец делится со мной хитростями прохождения каждого препятствия, и я проверяю их на практике. Что было бы, если бы меня тренировал не отец, а обычный тренер? Я бы не научился бегать в правильном темпе, легко преодолевать препятствия и стрелять по движущимся мишеням. Довольно неплохой багаж знаний, тем более что приобрёл я его всего за два дня.

Вытесняем Кайла и Джейсона и приступаем к ближнему бою, вот тут мне сейчас не поздоровится. Сегодня бой даётся мне легче, чем вчера, но я всё равно регулярно летаю на свидания к матрасам. Что мне делать, если он блокирует все мои атаки и не даёт мне даже малейшей возможности подобраться к себе? Это метод проб и ошибок. С трудом вспоминаю боевые комбинации и стараюсь атаковать с их помощью, впитываю действия отца, стараюсь запомнить его блоки и действовать так же. Чувствую, мне сегодня снова понадобится массаж. Не жалея ни сил, ни меня, он продолжает наносить удары один за другим, физически изматывая меня по максимуму.

Мы кружимся, нанося друг другу удары, ставя блоки и пытаясь удержаться на ногах. Со временем отмечаю, что мои блоки стали приносить больше пользы, отец задевает меня реже, полёты свелись к минимуму. Тут два варианта: или он устал (что вряд ли возможно), или у меня действительно начинает хоть что-то получаться.

Отец прекрасно натренирован; сидя в душных кабинетах штаба, он не теряет свою форму — и это замечательно. Не то что я: за четыре года в университете потерял всё, что было нажито мною непосильными тренировками. Дальше так продолжаться не может, лучше заниматься часто, но понемногу, чем редко, но в максимальном темпе.

Тренировочный зал опять пуст, в нём только мы с отцом. Найты предпочли удалиться сразу, как только мы заняли сектор рукопашного боя, Каин ушёл и того раньше, отработав только полосу препятствий.

— Ну всё, хватит с тебя на сегодня. Подведём итоги?

— Да.

— Сегодня ты порадовал меня намного больше, чем вчера. Ты выбрал свой темп в беге, завтра пробежимся без гонок, только в том темпе, который тебе удобен, чтобы закрепить результат. Метать ножи мы больше не будем, с ними у тебя всё и так замечательно. Стрельбу потренируем тоже последний раз, в сторону полосы препятствий можешь даже не смотреть — нам там делать нечего. Итак, завтра мы с тобой бежим кросс, стреляем, занимаемся ближним боем и приступим к боям на палках, на соревнованиях вам никто катаны в руки не даст, ещё поубиваете друг друга не дай Бог. Ещё меня радует тот факт, что сегодня ты не такой измотанный как вчера.

— Это точно. Спасибо.

— За что?

— За тренировки, я многому научился, правда.

— Спасибо скажешь, когда тебе достанется группа «А». Иди к себе, тебе нужно отдохнуть.

— Хорошо.

Иду к себе в покои, уставший, но счастливый. Сегодня мне удалось порадовать отца, научиться многим полезным вещам и сохранить хотя бы малую часть сил, которая позволит мне нормально поесть, посетить душ и лечь спать. Возле двери меня встречает Оля, я улыбаюсь ей и прохожу в спальню, на ходу сбрасывая с ног кроссовки.

Ноги и руки снова трясутся, но уже не так сильно, как вчера, боль в спине вернулась на своё место, однако я не чувствую себя смертельно измученным. Я согласен на такие тренировки, чтобы растоптать Кайла и вернуть себе прежнюю форму.

После тёплого душа оставляю спортивную форму в ванной по просьбе Оли и иду на кухню, стеклянные двери не в силах преградить путь запаху мяса — великолепное меню. Вскарабкиваюсь на барный стул и безотрывно слежу за рыженькой. Отец прав, благодаря ей я избавляюсь от негатива, и это здорово, иначе я бы постоянно пребывал в депрессивном состоянии.

Она раскладывает еду по тарелкам, по очереди пихает их в микроволновку, а я вспоминаю сегодняшнее утро. Зеленоглазая не на шутку растерялась, когда я сделал шаг к ней, но не дёрнулась с места… Говорит ли это о чём-нибудь? Пожалуй, она как минимум доверяет мне — и это хорошо.

Тарелки приземляются на стол, и мы начинаем ужинать. Я буквально кидаюсь на еду, Оля восхитительно готовит.

— Как сегодня прошла тренировка?

— Намного лучше, чем вчера, он хорошо подготовит меня к соревнованиям.

— Остальные готовятся так же?

— Нет, они странно готовятся… Каин за эти два дня занимался только полосой препятствий и метанием ножей, Кайл вообще только рукопашным боем.

— А ты знаешь, что будет на этих соревнованиях?

— Скорее всего то, к чему меня готовит отец. Вряд ли они скажут нам заранее.

— Понятно.

— А ты чем занималась, пока меня не было?

— Книгу читала.

— Значит, я всё-таки подсадил тебя на антиутопии?

Оля улыбается и кивает головой. Закончив ужин, мы идём в спальню, и я падаю в кровать. После сеанса целительного массажа я не могу себя заставить даже перевернуться. Тренировки — прекрасное снотворное, после них я засыпаю, словно по щелчку пальцев.

Благодарю свою спасительницу за массаж и засыпаю, ещё один суматошный убийственный день подошёл к концу.