Двое на море...

   Ближе к обеду, под палящим солнцем, их авто подкатило к главному входу довольно милой  гостиницы в стиле «прованс». Они оба что-то бубнили себе под нос. Лица были, мягко сказать, не довольные. Она, быстрыми шагами протопала на ресепшн, а он остался выгружать их чемоданы, в которых по большей степени были её вещи.
     Вот, вот! Именно из-за этих вещей они и поссорились, ехав сюда, на море. Это так очевидно, что они ссорятся по мелочам. Так сказать, традиция у них такая. Зато после, они мирятся и примирение их завораживает. Хотя, никто не видит как на самом деле они мирятся, но зато всем хорошо их слышно.
     Номер был очень уютный, пахло ванилью почему-то. На столике возле балкона стояла огромная ваза с живыми цветами. Легкий ветер раздувал, как паруса две полупрозрачные белые занавески, и... Огромная кровать с белоснежными простынями, такими хрустящими от чистоты и мягонькими подушенциями.  Думается - это было самым главным для них на ближайшие пару часов. 
     Кто первый пойдет в душ  не обсуждалось — она. А тем временем он докурил свою третью сигарету, испортив тот чудесный запах ванили и свежих, ярких цветов. Разделся и включил погромче местный канал по телевизору с приятной музыкой.
     Она вышла вся такая «разрозовевшаяся»,  маленькие капельки сползали эротично по ее плечам и бедрам, от нее почему-то пахло и ванилью, и теми цветами, что на столике возле балкона. Какая странность.
     Он быстро шмыгнул в ванную, раз-два  и он уже в комнате, весь такой бодрый  и улыбался ей. Ох, да! Они долго не злились, не обижались, не ворчали. Как только кто-то из них двоих первый вступает на тропу перемирия, всё — пиши « пропало». Начало страстной симфонии положено, ждите финального аккорда!
     Она опустилась к нему на колени, обхватив его спину крепко руками принялась, медленно, но игриво, ласкать его шею, затылок, подбородок. При этом руками выглаживая его спину  и плечи, не пропуская ни единого миллиметра его тела. Внесу ремарку - любое её касание у него вызывало самое страстное желание овладеть ею снова, и снова, и снова. Он всегда желал её: её страстную натуру; ее самые извращенные мысли; ее блестящие от истомы глаза; ее влажные, пухлые губы; ее бархатную кожу. Он всегда хотел всю её и без остатка. А ей, ей всегда его было мало. Ей всегда было мало его запаха, его касаний, его разговоров с ней, его всего ей всегда было мало. Ей было мало его даже тогда, когда он часами напролет проводил с ней в их любимых позах, временах года и местах.
     В те моменты, когда их тела сливались в единый светящийся шар они принадлежали только друг другу. Все былые обида, ссоры, разногласия просто переставали существовать. Они наслаждались таким перемирием и желали продлить его как можно дольше, нежась  потом в уставших телах и дыхании друг друга еще много часов после.
     Наступал вечер. Теплый, красивый вечер на море. Легкий бриз.  Чудесный, малиново-морковный закат. Успокаивающий шум волны, цепляющий мелкие ракушки на берегу. Каждый из них лежал на своем шезлонге, с мягкими, голубыми матрацами и попивали холодные фруктовые коктейли.
 - Софи, детка, как думаешь, что сегодня будет на ужин? Что-то я совсем проголодался! - прищурив левый глаз, как котяра, спросил Ингвар.
 - Думаю, мой милый, что здесь, кроме как рыбу не подают. Так что, о  хорошо прожаренных стейках из свинины,  тебе придется забыть на пару дней! - с детской улыбкой и ямочками на щеках, ответила Софи.
 - О, нет! Так дело не пойдет! Я сегодня так потрудился, я не смогу без мяса, ты же знаешь! - надув губы, расстроился Ингвар.
 - Мой мужчина, ты должен быть сильнее своих гастрономических пристрастий, ты же приехал к морю, для чего? Верно, чтобы  подышать свежим морским воздухом, расслабить свой измученный работой разум, побыть подольше со мной наедине. А ты тут о каких-то стейках печёшься.
 - Софи, я должен быть сытый, чтобы больше времени проводить с тобой наедине, крошка, - облизывая верхнюю губу, ответит Ингвар.
 - О, ля-ля! Ты соблазняешь снова меня, мой неукротимый хищник? - улыбается  и поглаживает себя по ножке Софи.
 - Слушай! Давай пойдем в  номер опять, я тебе там город покажу  на карте своей, а?! - Ингвар уже поднялся со своего шезлонга и подал Софи руку.
 - А как же ужин, стейки, чувство голода? - как  и прежде мило улыбаясь, ответила Софи.
 - Если ты сейчас не поднимешься со мной, мое свирепое чувство голода разбушуется еще сильнее и мне придется утолять его прямо здесь с тобой на пляже, при во-о-о-н той кучке ценителей «сексуально-гастрономических» вкусняшек, - сипловатым голосом вскрикнул Ингвар.
     Ноги в песке. Солёный привкус кожи, смешан с ванилью, цветами из вазы; его дыханием от, выкуренной по дорожке к номеру, сигареты; ее собственный аромат тела и... Их тела снова слились в одно целое, огромное светящееся кольцо. Каждое его очередное вхождение в нее было как первый раз. С таким же трепетом, нежность и силой одновременно, что крик с ее губ слетал сам по себе. Никто уже ничего не контролировал, просто брал свое, отдавал свое, принимал его, её, их общее и упивался этим всем до потери сознания.
     Дыхание перехлестывалось с остановками во времени, в котором всё замирало и наступала кромешная тишина, которая после взрывалась новым криком и новым запахом, более насыщенным, более желанным, более родным, более возбуждающим.
     И только после пары часов очередной дозы затянувшегося, страстного  перемирия, они все же вышли из этого номера с видом на море. Утолив все свои гастрономические пристрастия (стейк все таки был), они обнявшись, как раньше, как в тот первый раз, шли по берегу моря, пошлепывая ступнями по теплой морской воде.  В тишине ночной прохлады смотрели на звезды. Так романтично именно в тот момент. И они не помнили о своих разных характерах, ссорах по мелочам, ссорам по-крупному, они просто наслаждались друг другом, они наслаждались всем тем разным и одинаковым, что было в них двоих. И не важно сколько времени это все продлится,  но это время будет их, самым неповторимым и прекрасным временем в их жизни. Одним из тех времен. Одним - из самых счастливых.

Просто нравится эта песня (Amr Diab — Habibi).