Верлибры любимого города. Детство

Недлинный сборник верлибров, коротких стихотворений в прозе – из детских воспоминаний, диалогов, событий, чудес, страхов. С любовью – к родителям и родному городу Обнинску.

ПРЕДИСЛОВИЕ
Верлибр по сути, конечно, – халтура:
ленивый стих,
без размера и рифмы –
красивая мысль для фейсбука.
Но как, оказывается,
бывает удобно
в этот изысканный фантик
по-быстрому,
пока не остыло
взять – и завернуть настроенье!

ГУРЬЯНОВСКИЙ ЛЕС
От школы – сквозь лес – можно наискосок
пройти на работу к маме.
У нее –
печатная машинка и чай.
И приятный больничный запах.
Но про лес говорят, что бандиты кругом…
Иду по тропинке,
петляю.
Путаю след, спотыкаюсь о корни,
оглядываюсь, присев…
Кукушка кукует: десять, пятнадцать...
Нет, не зарежут сегодня меня!
Кругом –
лишь слепоты куриной
наивные желтые пуговицы
торчат из травы.
Не смотрю на них!
Я не хочу ослепнуть!

ЦЕРКОВЬ
И это, заметьте,
мамы не знают!..
С Наташкой – с карманами семечек –
крадемся по Белкино.
Ух, далеко!
Сухая листва шуршит под ногами
у стен голубых,
где бесстыжие надписи,
и арматура торчит.
Но мы поднимаемся на колокольню
по стертым кирпичным ступенькам.
Сидим, свесив ножки,
плюем шелухою
вниз.
Лепота! Благодать!

АТОМ СЛУЖИТ МИРУ
«Атом» «Служит» «Миру» –
это
три дома длинных
по улице Курчатова.
– Мы в «Миру» живем!
– А мы – в «Атоме»
скоро получим квартиру!
– Отлично! Выгуливать собак
вместе
будем у «Служит» подъездов.

АББРЕВИАТУРЫ
– Мой папа – к. т. н., с. н. с.,
а мама – к. х. н., м. н. с.
А бабушка – просто
член КПСС.
Работают все
они
на ЭВМ в ФХИ.
– Это – где СХР?
– Почти.
«ИМР» там у них остановка.
– А живете вы где?
– Да за ЦКБ,
ну там… где лес, пустырь и т.д.
– Ну, раз «т. д.» – тогда провожу.
Нам по пути.

МАСКАРАД
Я – матрешка
в желтом сарафане
с красной акварелью на щеках.
Второе января,
ДК Строителей.
Таких, как я,
тут еще штук пять.
Больше
всяких
принцесс, снежинок,
бельчат, зайчат…
А вдоль стен, конвоем –
хмурые лица родителей.

ЗИМНИЕ КАНИКУЛЫ
В столовой «Юность»
обед – рубль двадцать.
Стираю трешку
с мылом и щеткой,
тру Ленина вежливо,
деликатно…
Потом утюгом поглажу бумажку –
блеклую, зато чистую!
Надену лучшее платье
и в путь отправлюсь –
за пять остановок –
за рыбным супом,
котлетой с лапшой
и компотом
из сухофруктов.

УЧЕБНЫЙ СЕКТОР
– Круглова опять
всем двойки поставила!
– Подлиза!
– Трусиха!
– Дура!
А куда, скажите,
деваться Кругловой –
«учебному сектору» класса –
с проклятой нелепой газетой «Кактус»,
с выставлением
в дневники оценок –
по пятницам – в помощь Людмиле Иванне?
Однажды –
в субботу –
даже побили…

АПРЕЛЬ
Асфальт уже давно сухой,
исчерчен стрелками
«казаков-разбойников».
Высокий дом напротив – светится:
солнце блестит прожектором
то в одном окне,
то в другом.
Жалко.
Кто-то уже в бадминтон
долбит
звонко, невидимо, хохот лишь слышен.
А у меня – еще пять номеров
по алгебре.
И сочинение.

ПОЧЕТНЫЙ КАРАУЛ
Я помню себя пионеркой –
в плащ-палатке защитно-зеленой,
майским холодный днем
у начищенной
латунной звезды.
Спину чуть-чуть
греет огонь,
и хоть это слегка утешает.
Под плащом,
на новых, белых колготках –
две страшных дыры
на коленках!
Бежала, опаздывала, упала…
Стою – незаметно плачу.

ПОХОРОНЫ
Над городом – душное марево.
Гулять уже надоело –
жарко.
И тут – нестройный
медный звук –
похоронный оркестр в соседнем дворе!
Бежим, обгоняя друг друга, –
зачем-то смотреть
покойника.
И почему
так мучило в детстве
это
стыдное любопытство?
Зачем вообще
хоронили с музыкой?

ВЕЛОСИПЕД
Никто не берет трубку.
Да и ладно!
Самый
надежный друг –
стоит на балконе, греется.
Руль раскалился? Остынет в ладонях!
Ветер в лицо,
глаза слезятся,
тетеньки нервно шарахаются…
Лес, Вечный Огонь, фонтан,
под горку – по улице Ленина,
вокзал,
клубника в кулечке,
в горку,
фонтан, Вечный Огонь, лес,
шестьдесят ступенек
с железной ношей –
и бабушкины оладушки!

ПЕРЕПОЛОХ
Мало кто знает, что в Обнинске
было…
Землетрясение!
Сижу за столом,
решаю физику,
вдруг – заметила: листья качаются
у двух хлорофитумов
на окне.
И стул подо мною чуть-чуть дрожит,
словно соседи на потолке
пляшут.
А вечером, в программе «Время»
сказали, что было у нас –
три балла!
Вот нам звонили все родственники!
«Вы там все живы? АЭС – цела?»
…А еще
папа однажды видел
с балкона
северное сиянье…

ГОРНОЛЫЖКА
Двугорбая гора уходит страшным склоном
к реке, где в поле – кукуруза
и тьма кузнечиков.
Зимой
здесь лихо,
оседлав покрепче санки,
скатившись с визгом, кувыркнуться
лицом в сугроб.
А летом – на одной макушке
цветет Иван-да-Марья редкой формы –
изжелта-белой! (Радиация…)
…А на велосипеде –
никак не спустишься...
Однажды
на пузе ехала ему вослед –
и прятала потом от мамы
чудовищную ссадину.

БАДМИНТОН
Вот этот самый шрам на коленке –
это я –
об осколок бутылки!
Зато, между прочим, отбила!
Еще бы!
Мы с Ивлиевой Наташкой
как-то пятьсот девятнадцать раз
набили в соседнем дворе.
И уже надоело, помню,
устали,
но жалко было бросать.
А ты утверждаешь,
что ты у нас мастер!..

МУЗЫКАЛКА
Проклятые ноты!
Проклятый дождь!
У зонтика – спица сломана.
О, эти проклятые двадцать минут
по угрюмым осенним дворам!
Портрет Шопена на серой стене…
На бигуди, пижон,
накрутился?
Пальцы сломать – насочинял тут!
Людмила Васильевна хмурится.
Ливень отплясывает
по жести.
В ванную бы!
И спать.

ЖЕЛЕЗНАЯ ДОРОГА
«Внимание, поезд!
По первому пути!
Из Москвы!» –
готовый верлибр,
не правда
ли?
В нем образ – есть,
и ритм – есть,
и перспектива. Но…
«Внимание, поезд!
По второму пути.
Из Брянс-ка (?..)» –
гораздо сильнее –
этой нелепой,
пугающей разум
интригой!

(Поезда, идущие от Москвы, диктор объявляет с утвердительной интонацией, а в Москву – с вопросительной).

БАМ
И почему же
«БАМом» назвали
этот
автомобильный мост?
Зима. Мы с Наташкой (и мамы не знают!)
сюда часто ходим встречать поезда.
Зеленый зажегся – снежки наготове,
лежат
в рядок на периллах.
Приветливо машем двоим машинистам –
они нам свистят.
А потом – атака!
И так
невыразимо приятно,
что реже Наташка в грохочущий поезд
с моста попадает
мокрым снежком!

КАЧЕЛИ
Ну почему же никто
не видит,
что самая смелая, самая ловкая
(да и красивая,
кстати, – тоже!)
девочка в нашем дворе – это я?
Эй, футболисты, глядите!..
А как я пою, взлетая в небо!
«Скрип! Скрип!» –
вторят крепленья.
«Ах! Ах!» – шепчут деревья.
«Ёк! Ёк!» – эхо восторга
где-то под ложечкой…
…Вод ведь, мерзавцы!
Так
точно попасть –
в качели,
в красивую девочку,
посреди песни –
грязным
футбольным мячом!

ПОЛИТИНФОРМАЦИЯ
Мама – сонно (сегодня суббота) –
жарит омлет и варит овсянку.
Я тоже – сплю, просыпаюсь – за партой.
Политинформация чертова…
Два великана, Леша и Саша
в галстуках, руки сомкнули на пузах,
крутят степенно большие пальцы:
Леша – вперед, Саша – назад…
Что-то вещают:
про Перестройку…
Рональда Рейгана, Раджива Ганди…
про госприемку… Корею…
Папин приемник бухтит… Карелия…
Сосны. Блики на водной глади…
…Грохот звонка.
Отмучились.

СЕМЬ ЛЕТ ЛАГЕРЕЙ
Двадцать оранжевых мытых автобусов –
друг за дружкою,
в караване,
увозят детей в пионерский лагерь.
Милиция –
сзади и впереди.
Я – на пыльном заднем сидении,
глотаю слезы, смотрю на мальчиков,
смотрю на девочек, смотрю в окно.
Это, я знаю, только сейчас
каторгой кажется первая смена.
Потом – ничего, пообвыкнусь…
Буду на танцах учить «Сиртаки»,
буду ходить в кружки –
на шитье,
на макраме, на вязание…
И непременно влюблюсь
от скуки…
Смотрю в окно, смотрю на мальчиков…
Надо кого-то наметить!

ПАРК КУЛЬТУРЫ
Вот ведь какой
тяжелый выбор:
«Лодочки» – десять копеек два раза –
или за двадцать
разок на «Цепях»?
В нас побеждает жадность…
Рядом – два парня здоровых – с полбрыка
ладью раскачали, стучат
упорами!
Мы же с подругой – совсем упыхтелись.
Тонкие ножки дрожат…
А на «Цепях» – лязг и веселье:
кто-то по двое, по трое сцепился,
кто-то еще на земле закрутился,
и над оврагом шальные счастливчики
дико теперь
вопят.
Мы же с подругой
трудом и потом
честно копейки свои отработаем
и поплетемся к фонтану.
Там, в бетоне – стеклянные шарики
кем-то вмурованы
ненадежно.
Вот нам и компенсация!

ТРИ МУШКЕТЕРА
В доме давно уснули,
бабушка дышит ровно.
Сползаю с кровати 
очень медленно –
одно движение в десять секунд.
Бабушка пошевелилась – я – брык!
…Спокойно?..
Снова упрямо сползаю.
Из одеяла – спящую Таню
леплю, потом –
крадусь на кухню
с книжкой в руке. Да-да,
по ночам
читать вынуждают! Смеются,
что за последний месяц –
восьмой уже раз…

ФИНАЛ
У одного – мир,
у другого – мирок.
Но пусть
читатель не будет строг.
В мирке
рождается и растет
тот,
кто рулит потом
миром.

СОВСЕМ ФИНИШ
О! Чебурек по-французски?
Как круассан по-узбекски!
Читаем состав:
мука высший сорт,
мясо курицы, шпик,
вода,
шампиньоны свежие,
паприка, сыр…
Но что же я вижу, Боже?!
И здесь – они,
и здесь – верлибры!..
Вчера вылезали они из газет –
сегодня – из упаковок лезут?!
Доктор, назначьте лечение током:
Это – ВЕРЛИБРОФРЕНИЯ!

2016