Вода и звезды

Ингвар, спеленатый диспетчерским ложементом, оказался один на один с пространством. Антибликовое обзорное стекло просветлело, создав полную иллюзию своего отсутствия.
Косой росчерк Млечного Пути растекся по черному мрамору пустоты бриллиантовой пылью. Титан вместе с Сатурном остались за спиной. Слева блестел горб ледяного кольца, рассеченный серой полосой Орбитального Сифона.
Соседние командные модули были пусты. Полупрозрачные шары расселись в схватах вдоль ребра станции. Сама же черно-оранжевая чечевица командного модуля причалила к нулевой платформе лифта. На Титан катилась волна солнечной вспышки, и работы на стройплощадке были остановлены. Монтажные агрегаты покоились в эллингах, персоналу выпала нежданная передышка.
Время до подхода радиационного фронта еще осталось. Спускаться в шлюз Ингвар не спешил, наслаждаясь тишиной и одиночеством. Вспомнилась теплая летняя ночь в глухой алтайской деревне, луг за околицей, высокая трава и небесные огоньки, полускрытые тончайшей пеленой. Они мерцали, переливались всеми цветами радуги, исчезая и снова разгораясь. Верхние слои атмосферы еще не очистились от пыли после эковойн и большой Нью-Йоркской вспышки.
Имелась и другая причина задержаться. На станцию прибыла группа туристов и с ней представители Комитета Развития во главе с Юрием Рубаном. Вот уж кого Ингвар желал видеть меньше всего. Прошло три года с памятного разговора, но ощущение непробиваемой каменной стены не стерлось до сих пор.
«…Даже если вы и весь ваш коллектив внесете свой процент фонда развития на счет проекта, это ничего не изменит, - качнул головой инспектор, разглядывая на экране терминала сметы и обоснования. – Терраформирование Венеры отложено на неопределенный срок. Но ваши разработки очень пригодятся Союзу. Вы ведь ведущий специалист по ионной перекачке, так займитесь работой по прямой специальности».
Яркий взблеск отвлек от размышлений. К нулевой платформе лифта швартовалась сфера орбитального танкера. Сверкая огоньками маневровых двигателей, пузырь с водой выполз из-за чечевицы станции, двигаясь к соседнему причалу.
Надежда на релаксацию окончательно угасла, и любопытство взяло верх. Ингвар включил картинку с телеглаза рубки, вбив в окно доступа технический код. Конечно, это не совсем законно, но, в конце концов, то, что происходит, касается всех строителей Сифона. Решается вопрос второй очереди комплекса. Другой претендент на ресурсы - космопорт Ганимеда.
- …Это и есть Орбитальный Сифон Титана. – Вещал зам главного Щукин, указав рукой в иллюминатор. - Двести тонн жидкого метана в сутки подают на высокую орбиту и перегружают в танкеры. Если там построить завод по переработке углеводородов, можно будет заправлять транзитные корабли прямо…
- Дядя инженер, - восьмилетний парнишка дернул лектора за рукав, - А почему она такая толстая?
«Вот перед кем зам расшаркивается! Вместе с туристами в рубку привели Семью Рубана. Решили повлиять на чиновника через сына, хватаются за соломинку. Видно, дело плохо, и завода нам не видать».
- Сама труба тонкая, она внутри, – Щукин очертил пальцем темную сердцевину колонны. - Внизу, на поверхности, всего восемь сантиметров в диаметре. Здесь, в нулевой точке, она расширена до десяти метров, а то, что вы видите, это наружный каркас…
- Похоже на паутину. – Парень прилип к стеклу иллюминатора, встав на цыпочки.
- Правильно, это и есть паутина. Сверхпрочный объемный кокон из кристаллита - композита углеродных волокон и металлических монокристаллов. Видите, она ажурная и свободно пропускает ветер, а ураганы и грозы здесь сильнее, чем на Земле.
- Мне говорили, она молнии ловит…
- Это тоже ее функция, – зам повернулся к остальным туристам. - Каркас служит приемником и проводником атмосферного электричества. Оно компенсирует почти четверть затрат на перекачку…
- А что еще она умеет?
- Ну… Кристаллит служит системой мышц для каркаса, чтобы компенсировать изгиб, он же генерирует электромагнитные поля для перекачки. - Зам главного глянул на мигающий желтым огоньком браслет-коммуникатор, обменялся быстрым взглядом с дежурным диспетчером.
- Круто! – Парнишка провел ладошкой по стеклу, потом снова дернул зама за рукав. – Я хочу его потрогать!
- Возможно, потом, когда вас поведут на нулевую платформу… - Щукин читал сообщение, и дежурная улыбка сползала с лица, уступая место озабоченности. - Все, видишь, вам уже пора. Прошу всех гостей пройти к главному шлюзу станции…
Посторонних мягко, но настойчиво выпроводили из рубки.
«Так, похоже, что-то стряслось».
Ингвар вызвал окно информера и присвистнул. К Сифону двигался ураган, самый сильный за все время наблюдения Титана.
Над ухом пискнул бипер срочного вызова. Пришлось свернуть подслушку и ответить.
- Вересов, ты там? – На экране консоли появился главный инженер.
- Да, в модуле. Спускаться в шлюз?
- Нет времени. Видел, что твориться внизу? Еще эта вспышка, будь она неладна! Система стабилизации выдержит?
- Нужно усилить секции с пятой по… - Ингвар пробежал пальцами по экрану терминала, вызвав карту орбитального лифта, - я сейчас набросаю...
- У тебя завышена мощность, центрального реактора не хватит…
- Я же предупреждал! кстати, это комитет отдал наш второй реактор на Ганимед. Скажи спасибо Рубану.
- Сам скажи, он здесь…
- Здравствуйте, диспетчер Вересов. – Пластину экрана заполнило лицо комитетчика. - Можете считать меня виноватым в ситуации и составить официальный рапорт, если сейчас это вам поможет.
- Заткнитесь, - зло отмахнулся Ингвар, - дайте поработать специалистам.
Шторм ударил по серой струне, пронзившей оранжевый ад атмосферы Титана. Сифон вздрогнул и запел, вибрируя на резонансных частотах.
Волна солнечного ветра докатилась до Сатурна, искривив магнитное поле. Счетчик радиации пополз вверх, потянув за собой число ошибок управления в верхнем хвосте сифона. Вибрация начала расти.
Струна дрожала и извивалась. Чечевица станции и пузырь танкера, причалившие к нулевой платформе, мешали ей, нарушая баланс.
- Срочная расстыковка, - услышал Ингвар в общем канале. - Уводим корабли. Вересов, я тебя отделяю, у нас должно хватить времени…
Но времени, как всегда, не хватило. Неповоротливый водовоз начал отчаливать от струны, когда произошел еще один, самый сильный рывок. Каркас не выдержал, целая секция нитей вырвалась из креплений, рассекла серебристый шар пополам. Струя воды ударила в чечевицу, окутала, мгновенно сковав ледяным панцирем, приморозив к ней модуль.
- Вересов, слышишь меня? – картинки на терминале не было, только хаос цветных кубиков.
- Да, отлично.
- Маневровые левого борта накрыло. Мы не успели отойти, сейчас врежемся в Сифон. Ты отделился?
Блистер затянуло белой массой, только в узкую черную трещину заглядывали звезды. Ингвар покосился на тепловую схему модуля.
- Нет, я во льду. Почти весь, но ускорители снаружи.
- Тогда уводи станцию как можно дальше от нитки. Давай полную мощность.
- Есть, начинаю прогрев. Сопла очищены, предельное ускорение.
Треугольники дюз налились багровым теплом, затем засветились желтым. Темная колонна Сифона в навигационном обзоре качнулась, начала отдаляться.
- Получилось! Уходим, вакуум ее дери! Держи так, еще немного...
Лед, приковавший командный модуль к чечевице, взвыл и рассыпался. Шар с алым клинком выхлопа сорвался с привязи, чиркнул по белой глыбе, укрывшей станцию, и прыгнул в пространство. В просвете обмерзшего фонаря мелькнул оранжевый диск Титана, и перегрузка погасила сознание.

Ингвар осторожно повернулся на пористой подстилке реанимационной ванны. За полгода в лунном госпитале он привык к постоянному ощущению влаги на коже, хлюпанью биогеля и слабой гравитации.
От депрессии спасало лишь одно – гипнопроектор. Стоило закрыть глаза, вызвать панораму звездного неба, добавить шелест травы, и иллюзия становилась полной. Словно и не было Академии, венерианской станции, Сифона, комы в затерянном среди ледяных обломков кораблике, мучительного возвращения к жизни. Как будто он до сих пор лежит на прохладном пригорке, мечтая о том, как однажды поднимется к мерцающим в небе огонькам, вырвется за пределы окутавшей мир пелены.
- К вам посетитель, - сообщила киберсиделка, свернув электронный мираж.
- Кто?
- Юрий Рубан.
Люк щелкнул и на пороге появился старший инспектор Комитета Развития. Свет в боксе разгорелся ярче, расцветка стен потеплела, перетекая из морской в бежевую.
Юрий сел в кресло напротив реанимационной ванны, поправил складку на безупречном служебном комбинезоне. Сложил руки на коленях.
- Здравствуйте.
Ингвар приподнялся так, чтобы гель не мешал говорить, сплюнул загубник дыхательного аппарата.
- Чего вы хотите?
- Вы читали последние новости? – Инспектор кивнул на пластину информера на тумбочке. - Сифон Титана полностью восстановлен, запустили второй реактор, заложили каркас завода.
- И что? – пожал плечами бывший диспетчер. - Причем тут я? Последние полгода я как бы ни у дел…
- Но ведь это вы спасли Сифон, иначе многое пришлось бы начинать с нуля. Ваша система перекачки работает отлично. – Юрий запнулся, сжал ладонями колени. - И по поводу распределения мощностей…
- Понятно, я был прав, вы это признали, что дальше?
- Вы в курсе? комитет повысил ваш процент в фонде развития в восемь раз!
- Впервые слышу. – Ингвар качнул головой, скривив губы. - Что это меняет? Если вы пришли сообщить мне только это, всего хорошего.
Он поймал губами дыхательную трубку и откинулся на губчатое ложе.
- Постойте, - комитетчик подался вперед, взялся за края ванны. - Я понимаю, какую цену вам пришлось заплатить. Но стечение обстоятельств… После взрыва танкера все монтажные агрегаты бросили на стабилизацию Сифона. Командные модули вышли из строя, а ваш получил слишком большую скорость. Догонять было некому. Хорошо, что искин капсулы перевел энергию на поддержание жизни и защиту. Если бы он пытался вернуться…
Бывший диспетчер резко, насколько позволило желе, сел в прозрачном сосуде, в упор уставился на инспектора.
- Да, я понял - вы ничего не могли сделать. Все? до свиданья!
- Тогда нет, но сейчас можем!
- Что? Вся медицина Союза махнула рукой, а вы…
- Выслушайте меня, потом решайте.
- Хорошо, времени у меня с избытком. Валяйте.
Ингвар снова откинулся, медленно опустился на спинку погруженного в гель сиденья.
- Я консультировался с ведущими специалистами. К сожалению, вы слишком долго пробыли в невесомости, гипотермии, под облучением. Изменения необратимы. Затронуты не только костный мозг и…
- Да, да, я знаю, – отмахнулся пациент, - атрофия, дегенерация. Нагрузки, гравитация, открытый воздух меня убьют. Вы хотите пересказать всю медкарту? Давайте пропустим подробности.
- Согласен, - комитетчик выпустил край купели, откинулся на спинку, разгладив складку на брюках. - Перейдем сразу к вариантам. Вы помните ваш процент в фонде развития? Теперь его хватит на финансирование проекта полной киборгизации вашего тела. Хотя такие операции пока уникальны, и положительный результат не гарантирован…
- Других вариантов нет?
- Провести всю жизнь в лунном госпитале.
- Не густо…
- Есть третий. Именно из-за него я здесь.
Теперь инспектор замолчал, ожидая реакции собеседника. Ингвар не выдержал.
- Ладно, заинтриговали, что вы предлагаете?
- Вы проходили подводную подготовку в Академии?
- Да, как и все, в Большой Банке.
- И никогда не плавали в настоящем море?
- Нет. А к чему это?
Юрий улыбнулся, довольно кивнул.
- Хочу устроить вам подводную экскурсию. Перелет на Землю я уже организовал. Катер готов, медики дали добро.
- А причем тут третий вариант?
- Обсудим его во время прогулки, иначе нет смысла начинать. Ну как, согласны?

Кабина орбитального лифта начала тормозить задолго до поверхности, стараясь не создавать даже малейших перегрузок. Ванна Ингвара стояла у иллюминатора, и он мог в полной мере оценить красоту колыбели человечества.
Лучи заходящего солнца наполнили светом голубой безоблачный простор над гладью тропического моря. Зеленые крапинки островов росли, отодвигаясь к горизонту, а темное небо светлело и уходило ввысь. Тень нитки легла темной стрелой на бликующее зеркало. Если присмотреться, на ней можно было разглядеть утолщение транспортной платформы.
Соленый морской воздух горячей волной ворвался в переходный шлюз. Небесные странники ступили на твердь родной планеты.
- Нам туда, - Рубан показал сопровождавшему пациента врачу на белую подкову института океанографии.
Кибертележка с ванной развернулась и покатила по бетонной дорожке, шурша гусеницами.

После отдыха, обеда и медосмотра Ингвар оказался на причале. Его купель осторожно опустили в тесную кабину катера.
- Можете отдохнуть, - кивнул ему инспектор. - Прибудем через пару часов.
Над головой сошлись сегменты блистера, в стекло ударила зеленая волна, и судно ушло в глубину.

- Вот наш подводный дом. Впечатляет?
- Неплохо.
Катер всплыл в бассейне посреди круглого, накрытого десятиметровым куполом, зала.
- Вы не устали, Ингвар?
- Нет, давайте сразу к делу.
- Не возражаете, доктор?
- Нет,  - пожал плечами медик, - прогулка ему не повредит, даже напротив.
- Тогда знакомьтесь, - Юрий поднял с парапета сферу, прозрачную на одной половине, и покрытую матовым ворсом на другой. - Это наша новинка, осмотический шлем.
Через полчаса бывший диспетчер, инспектор и двое сопровождающих висели в толще воды под поверхностью бассейна.
- Как вам снаряжение? – поинтересовался Юрий.
- Шлем удобный, а почему мне не дали гидрокостюм, как остальным?
- Соленая ванна вам на пользу. – Инспектор шевельнул ластами и ушел вниз. - Плывите за мной и не торопитесь. Вы же сами сказали: у вас уйма времени.
Подводный дворец был велик. Проплыв вдоль днища, обогнув бетонные кубы балласта, Ингвар оказался над подводными полями. По колеям ползли приплюснутые донные трактора, разгоняя мрак светом фар. Темные ленты водорослей ровными рядами уходили ввысь. Всюду сновали стаи серебристой рыбной мелочи.
- Вы это хотели мне показать?
- Погасите фонарь и смотрите вверх.
Бывший диспетчер шевельнул ластами, перевернулся в воде лицом вверх и выключил свет.
На мгновение Ингвару показалось, что он снова в космосе. В темной толще сверкали мириады огоньков, собираясь в скопления, закручиваясь в спирали. Но здесь они жили, двигались, гасли и снова загорались. На этот танец можно было любоваться бесконечно.
- Я знал, что вам понравится, - инспектор утверждал, не ожидая ответа. - Ведь тогда, на Сифоне, вы остались в кабине модуля потому, что любили смотреть на звезды. Возможно, это и спасло нас всех.
Ингвар раскинул руки и ноги, замер, повиснув в толще океана. Изголодавшаяся по прикосновениям кожа чувствовала толчею мелких рачков и колебания воды.
- После Титана я снова пересмотрел ваш проект по перемешиванию венерианской атмосферы электроионным методом. Он и натолкнул меня на мысль привезти вас сюда.
- Для чего?
- Потребности Союза в пище растут, приходиться осваивать новые территории. Нам нужны ваши системы ионной перекачки для подводных ферм, перемешивать большие объемы воды, поднимать богатые солями с нижних горизонтов.
- Это и есть третий выход?
- Вы еще не поняли?! – удивился инспектор. - Здесь вы можете жить без ванны, и для этого не нужно превращаться в машину. Вода создает нужную вам микрогравитацию и защищает кожу. Здесь вы свободны! Ну, так как, согласны работать у нас?
Ингвар не торопился отвечать. Все и так ясно. У него снова есть дело, которому стоит отдать все силы. Не нужно больше искать иллюзорный покой в хрупкой ненадежной скорлупке посреди холодной пустоты, под далекими колючими огоньками. Теперь его дом в ласковых соленых объятиях колыбели жизни.
Здесь стоит провести остаток времени.