Бредни из прошлого. Часть 8

                ЧТo ЕСТЬ ДЕМОКРАТИЯ И ЧТo НЕ ЕСТЬ
                « . . . . Алексис Токвиль считал понятия демократии и свободы -- противоположными. Он был пламенный сторонник свободы, но отнюдь не демократии. Дж. С. Милль видел в неограниченной демократии опасность "тирании большинства", а для личности нет разницы, подчинилась ли она одиночному тирану или множественному, Г.Федотов писал, что демократию исказил атеистический материализм XIX века, обезглавивший человечество. И австрийский государственный деятель нашего века Иозеф Шумпетер называл демократию -- суррогатом веры для интеллектуала, лишенного религии. И предупреждал, что нельзя рассматривать демократию вне страны и времени применения.
Русский философ С. А. Левицкин предлагал различать: ДУХ ДЕМОКРАТИИ: 1) свобода личности; 2) правовое государство; и вторичные, необязательные признаки ее: 1) парламентский строй;
2) всеобщее избирательное право. Эти два последние принципа совсем не очевидны. . . . .».

                Самое главное, что все перечисленные принципы никогда не будут приняты либеральной демократией, а значит они просто неосуществимы и являются  в данном случае просто фейком,  заблуждая народ.

                « . . . . . Уважение к человеческой личности -- более широкий принцип, чем демократия, и вот о_н_о должно быть выдержано непременно. Но уважать человеческую личность не обязательно в форме только парламентаризма.
                Однако и права личности не должны быть взнесены так высоко, чтобы заслонить права общества. Папа Иоанн-Павел II высказал (1981, речь на Филиппинах), что в случае конфликта национальной безопасности и прав человека приоритет должен быть отдан национальной безопасности, то есть целости более общей структуры, без которой развалится и жизнь личностей. . . .».

                И данное понятие , как «уважение личности и понятие целостности» при либеральной демократии является фейком потому, как кучка стоящих у власти никогда не будет заботится о благополучии большинства. Для этого нужно сначала создать человека обладающими такими качествами, а потом придумывать под него несуществующие формы власти. А без этого – это просто блеф !

                «. . . . . .А президент Рональд Рейган (1988, речь в Московском университете) выразил так: демократия -- не столько способ правления, сколько способ ограничить правительство, чтоб оно НЕ МЕШАЛО развитию в человеке ГЛАВНЫХ ЦЕННОСТЕЙ, которые дают семья и вера.
У нас сегодня слово "демократия" -- самое модное. Как его не склоняют, как им не звенят, гремят (и спекулируют).
                Но не ощутимо, чтобы мы хорошо задумались над точным смыслом его.
                После горького опыта Семнадцатого года, когда мы с размаху хлюпнулись в то, что считали демократией, -- наш видный кадетский лидер В. А. Маклаков признал, и всем нам напомнил: "Для демократии нужна известная политическая дисциплина народа".
                А у нас ее и в Семнадцатом не было -- и нынче как бы того не меньше. . . .».

                Это какой это у нас после семнадцатого года был опыт создания демократии? Складывается такое ощущение, что Карп Карпыч не дружит вовсе со своей головой.

                ВСЕОБЩЕЕ-РАВНОЕ-ПРЯМОЕ-ТАЙНОЕ
                « . . . . . Когда в 1937 Сталин вводил наши мартышечьи "выборы" -- вынужден был и он придать им вид всеобщего-равного-прямого-тайного голосования ("четыреххвостки"),-- порядок, который в сегодняшнем мире кажется несомненным как всеобщий закон природы. Между тем, и после первой Французской революции (конституция 1791 г.) голосование еще не было таковым: оставались ограничения в неравенства в разных цензах. Идея всеобщего избирательного права победила во Франции только в революцию 1848. В Англии весь XIX век находились видные борцы за "конституционный порядок" -- такой, который бы обеспечивал, чтобы никакое большинство не было тираном над меньшинством, чтобы в парламенте было представлено все разнообразие слоев общества, кто пользуется уважением и сознает ответственность перед страной, -- это была задача сохранить устои страны, на которых она выросла. С 1918 сползла ко всеобщему избирательному и Англия.
                Достоевский считал всеобщее-равное голосование "самым нелепым изобретением XIX века". Во всяком случае, оно -- не закон Ньютона, и в свойствах его разрешительно и усумниться. "Всеобщее и равное" -- при крайнем неравенстве личностей, их способностей, их вклада в общественную жизнь, разном возрасте, разном жизненном опыте, разной степени укорененности в этой местности и в этой стране? То есть -- торжество бессодержательного количества над содержательным качеством.
                И еще, такие выборы ("общегражданские") предполагают НЕСТРУКТУРНОСТЬ нации: что она есть не живой организм, а механическая совокупность рассыпанных единиц. . . . .».

                Ох какие шатания Карп Карпыч? «Такие выборы ("общегражданские") предполагают НЕСТРУКТУРНОСТЬ нации: что она есть не живой организм, а механическая совокупность рассыпанных единиц». А где же укоренившаяся в вас демократия? Разве неструктурность нации не предполагает равные возможности и обязанности при демократии?

                «. . . . ."Тайное" -- тоже не украшение, оно облегчает душевную непрямоту или отвечает, увы, нуждам боязни. Но на Земле и сегодня есть места, где голосуют открыто.
                "Прямое" (то есть депутаты любой высоты избираются прямо от нижних избирательных урн) особенно спорно в такой огромной стране, как наша. Оно обрекает избирателей НЕ ЗНАТЬ своих депутатов -- и преимущество получают более ловкие на язык или имеющие сильную закулисную поддержку.
                Все особенности избирательной системы и способов подсчета голосов подробнейше обсуждались в России комиссиями, партийными комитетами весной и летом 1917, из-за чего Учредительное Собрание и упустило время. И все демократические партии высказались против выборов 4-х -- 3-х или даже 2-х-степенных: потому что при таких выборах тянется цепочка личного знания кандидатов, избираемые представители теснее связаны со своей исходной местностью, "с местной колокольней", -- а это лишало все партии возможности вставлять своих кандидатов из центра. Лидер кадетов П. Н. Милюков настаивал, что только ПРЯМЫЕ выборы от БОЛЬШИХ округов "обеспечат выбор интеллигентного и политически подготовленного представителя". . . . .».

                Тайные, прямые, степенные – все это является отрыжкой партийных выборов независимо от политического строя. Выборы при нормальном волеизлиянии должны быть открытыми ( чтобы исключить подделку голосов) и прямыми от регионов. При этом биография кандидатов должна изобиловать его квалификационными трудовыми подвигами, а не степенью родства, количеством наград или принадлежностью к какой – либо партии. Использование кучи партий приводит только лишь к озлоблению населения потому, как между ними начинается междоусобица, приводящая в конечном итоге к фейковым несуществующим заявлениям, ради того, чтобы удержаться у власти. Партия должна быть едина, как в советское время и объединять лучших из лучших, а чтобы устранить последствия негативных явлений, какими были перегибы в советское время, необходима система собственной безопасности, в которую входили бы честные представители и идейные борцы,  причем обладающие полномочиями, изгонять из партии воров, проходимцев, желающих за счет партии набить собственные карманы. А выборы с учетом множества партиек приводят как раз к образованию воровского гнезда, которое тянет во все стороны бюджет страны.

Продолжение ....