Новопровинциал философия долга

Рисунок: Стив Данилец Муза в Зеркале Эскиз

- Цинь-Шихуанди, продолжал чтения…, - ну, а Зевс….
Продолжал свой рассказ об этом, обращаясь ко мне….
Вообще, такая форма изложения своих мыслей, которая была принята Зевсом в…
Беседе со мной…,
Импонировала мне и напоминала беседу-лекцию,
Которую я услышал когда-то в беседе с самым выдающимся ученым ХХ века – Львом Гумилевым…,
С которым мне посчастливилось повстречаться незадолго до его ухода из этого мира….
Впрочем, теперь я уверен в том, что уйдя из этого…,
Общего и, не очень приветливого к нему мира,
Лев Николаевич, переместился со своими трудами и размышлениями в мир другой…,
Мир, созданный специально для него…,
Мир, в котором все прошлобудущенастоящее существует для него одновременно и…
И в тоже Время….
Этот мир – расставил все на свои места и…,
В нем нет теперь, ничего лишнего или…
Того, что не нашло и найдет объяснении….
Да…
Ведь мир этого человека и ученого, конечно же полон загадок и тайн…,
Но все они, находят своё разъяснение и истинное объяснение в сознании ученого,
Ученого, который не связан теперь рамками пространств и живет теперь в необъятном и абсолютном Времени….
Я даже на миг потерял ход мыслей Зевса….
И представил на миг,
Как, великолепный и необычайный Лев Николаевич…,
Сидит в своей коммунальной комнатке на Коломенской улице в Петербурге, который…,
Вроде бы еще и не вернулся в Петербург, но продолжал оставаться – Ленинградом….
Или, всё-таки – уже стал?
Лев Николаевич, скончался в этом мире в 1992 году…
А Ленинград снова стал Санкт-Петербургом в 1990 году…,
Значит, наверное, наша встреча случилась уже все-таки в Санкт-Петербурге….
Но, совершенно точно, что это было на Коломенской улице,
В доме, номер 1,
Тогда, в этом же доме, на верхнем этаже располагалось бюро фирмы «Информационный экспресс» -
Инэкс, как мы называли его коротко….
Инэкс, в которой я был генеральным директором, а учредителями и…,
Основными инвесторами оставались Андрей Берлин и…
Слава (Владислав) Кирпичев….
В то время весь Санкт-Петербург был «под завязку» наполнен такими фирмочками,
Которые с большим или меньшим успехом поставляли в страну…,
Сперва – СССР, а потом и Россию, все что угодно…,
Точнее все, что можно было продать и втюхать удивленному, обескураженному, обнищавшему, озлобленному и совсем не похожему на себя…,
Но, не желавшему сдаваться народу….
В этом же доме, жил тогда и Лев Николаевич Гумилев…,
Которому дали там одну или две комнаты в коммуналке.
Это никого не удивляло…
Ну просто потому, что тогда никого вообще не интересовало ничего, кроме них самих…,
А сам Лев Николаевич, по-моему никогда не обращал внимания на такие мелочи, как условия личного проживания….
Не то, что какой-нибудь Войнович, который сделал свою квартирную эпопею темой своей книги и…,
Честно – растворился в ней….
Детей у философа и историка, не было….
Была только жена, которая во всем понимала своего супруга,
Были его труды, книги и…,
Мысли…,
Мысли, которые он мог думать где угодно….
При всей раскрепощённости и даже наглости эпохи «лихих 90-х»…,
Я был юношей деликатным и стеснительным и, пойти в гости к человеку не знакомому лично…,
Было для меня делом очень сложным, даже стрессовым….
Я, даже не помню, как мне удалось преодолеть этот стресс и….
И, поднявшись до двери коммунальной квартиры ученого, позвонить в дверной звонок, под которым стояла фамилия «Гумилев»….
Лев Николаевич, впрочем, никогда не прятался от людей, которые желали побеседовать с ним…,
Даже если человек, был достаточно молод….
Тем более,
Тем более, я действительно любил и отлично знал труды Мастера и многие из них были у меня в разного рода изданиях….
От машинописного самиздата, до первых, изданных уже в конце 80-х и начале 90-х, на волне…
Перестройки и гласности….
Готовясь к своему визиту…
Я, конечно же взял некоторые из этих книг, совершенно невообразимого вида….
Сшитых и переплетенных какими-то удивительными умельцами…,
Снабженными рисунками и схемами, нарисованными от руки, по линеечкам и лекалам….
И, конечно же, представляясь и докладывая ученому о цели своего визита,
Я стал просить у него автограф….
И от этого, конечно же, может и…
Всегда тает – сердце любого автора и писателя….
Лев Николаевич, вначале смотревший на незнакомого и незваного гостя с некоторым сомнением и недоверием…,
Прикуривая, от только что выкуренной беломорины,
Очередную папироску, теперь уже, гостеприимно и доверчиво приглашал гостя в комнату и, небрежно кивнув в сторону неказистого кресла, стоявшего в углу, опрятной,
Но, совсем не богатой комнатки-кабинета….
Усаживается за посменный стол и…,
Погружается в изучение уникальных само-изданий своих книгу….
Просматривая их…,
Он останавливается на экземплярчике – Открытия Хазарии и говорит, надтреснутым и…,
Таким знакомым, шепелявым от отсутствия многих зубов  голосом….
- А вот такой, я и не видел никогда…,
И поднимает со стола маленькую книжечку в твёрдом, самодельном переплёте….
Я очень долго искал эту книжку…,
Поскольку после своего единственного и последнего, на тот момент…
Издания этой книги в 1966 году, найти её экземпляр, изданный официально и отпечатанный в типографии было почти невозможно….
Даже, из библиотеки унести….
Поскольку в питерских библиотеках её не выдавали на руки….
И я добыл этот экземпляр самиздата, заплатив за него очень неплохие по тому времени деньги….
Экземпляр снабжался даже фотографиями….
Переснятыми откуда-то и, напечатанными на фотобумаге в ужасающем качестве, но…
С большим тщанием….
- Лев Николаевич, - сказал я, перебарывая в себе неимоверную скупость библиофила….
- Конечно, может взять его для своей библиотеки….
Надеясь в тайне, что Гумилев откажется от этого подарка….
Но, он, достаточно сухо поблагодарив меня,
Встал и понес подаренный ему мною экземпляр издания его книги, понес её,
Для того, чтобы поставить на полку книжного шкафа…