Изверг или нет?

- Нет, неправда! Ты не могла это услышать.
- Да говорю же вам, душки, правда! Ей-богу, правда, не вру!
- Ложь. Нерон, конечно, тот еще изверг, но чтобы настолько...
- Ну вот вам всем крест, видите.
- Хорошо. Под крестом лгать нельзя. Рассказывай дальше.
- Сейчас расскажу, только не галдите тут как грачи, ради Бога.

Слегка улыбаясь, видя, что все глаза одноклассниц направлены на нее, Щеглова продолжила свою историю.
- Так вот, mesdames, - звучал ее немного дрожащий от волнения голос. - Да, да, все это правда, они долго о том говорили. В общем, после урока истории я шла по коридору и, проходя возле кабинета начальницы услышала... Там еще дверь была немного приоткрыта: вижу стоит Сама и наш идол-женоненавистник. Сама сперва говорила ему что-то, Дедушку упоминала. А затем и идолище свое слово вставил. Сказал, мол, что ему нет дела до нашего прежнего учителя, который, очевидно, по причине своей душевной слабости и чрезмерной доброты так нас распустил. Потом завел шарманку о том, что хочет, чтобы все его ученицы вышли в новую жизнь образованными людьми, а не жеманницами, любящими только удовольствия. А в самом конце еще добавил: "Если же они по причине своего близкого к куриному мировоззрения не понимают, что я желаю им добра, то... Мне их жаль."
- Так и сказал? - послышался возмущенный вопрос сразу от нескольких человек.
- Да, сказал, как отрезал.
- А что же дальше?
- А дальше заявил, что если его методы работы здесь не приветствуются, то он запросто уедет.
- И что Сама? Позволила ему уйти?
- Да что вы, Сама раскисла и тут же начала его уговаривать остаться, ссылаясь на "такую сильную и трезвую натуру"...
- ...И он остался, да?
- Именно так.

Девушки волновались и еще больше были потрясены услышанным. Первой общее замешательство нарушила Сабурова, которая с каждым днем все больше начинала ненавидеть Басланова.
- Нужно сперва убедиться, что это не утка, и что Нерон действительно посмел такое о нас сказать в глаза начальницы. А уже после - месть.
- Месть? Какая месть? Ты о чем? - послышались беспорядочные вопросы.
- О том, что за подобную выходку Басланова нужно точно проучить. Он и без того слишком много о себе возомнил только лишь потому, что является мужчиной. Вот еще! Думает, что ему здесь все позволено, в том числе и публично нас оскорблять. Ну нет, это долго теперь не продлится, мы ему такую "сладкую жизнь" устроим, что не приведи Господи... - губы Александры злобно искривились.
- А что же ты хочешь ему устроить?
- Я? По-моему, все мы этого хотим, узнав, что Нерон про нас не только думает, но и говорит. Травлю ему нужно устроить, и как можно более сильную. Да-да, именно так: уже не просто игнорировать, а осрамить с концами, вот и все! Чтобы ноги его здесь потом больше не было! Вам ясно?

Сабурова стояла, ожидая утвердительного ответа от товарок, однако кое-кто из них возразил.
- А по-моему, это уже слишком, Саша, - начала Таня Михайловская, - Это жестоко, глупо и бессмысленно, достойно разве что седьмушек, но никак не выпускниц института.
- Снова начинаешь мне мораль читать, ангел небесный? - иронично ответила Сабурова. - Что ж ты в монастырь не идешь после выпуска, коли такая благочестивая, а?
- Нет, Таня права, я тоже считаю, что идея травли глупа и неоправданно жестока. - вновь вмешалась Запольская. - В конце концов, Басланов хоть и очень строг, но всегда справедлив с нами.
- Что-о-о? Справедлив? Нет, вы только ее послушайте! - рассмеялась Щеглова. - Лиза, ты что, не проснулась еще и не слышала недавно мой рассказ? Он при Самой назвал нас глупыми курицами, а ты его защищать вздумала! Уж не влюбилась ли?
- Никого я не защищаю, а ты сейчас говоришь глупости, Галя. - спокойно ответила Запольская. - Вы же все помните сегодняшнюю историю с позорной карикатурой, верно? Так вот разве Басланов хотя бы словом обмолвился о ней Ольге Сергеевне? Нет. А ведь мог нафискалить и нажаловаться, да так, что весь институт был бы наказан. А вместо этого он решил просто провести завтра внеплановый экзамен, чтобы Сама ни о чем не узнала и не применила к виноватым собственные меры. А вы знаете, что она может и лишить нас последних праздничных каникул, если вдруг рассердится...

Девушки замолчали. Каждая из них, пускай и нехотя, но понимала, что Лиза права: при желании Басланов мог бы оставить им гораздо больше неприятностей, если бы рассказал начальнице о карикатуре, однако он ограничился собственным вариантом наказания, позволив тем самым своим обидчикам еще раз обо всем задуматься.
- Да, что-то мы погорячились. - произнесла наконец Краснова. - Лучше и правда повторить вопросы, чтобы завтра вконец не опозориться при ответе.
Согласившись, ученицы разошлись, чтобы поскорее приступить к выполнению домашней работы. И Только у Сабуровой по-прежнему горело в груди острое чувство обиды и желание отомстить "привиреде-женоненавистнику".
"Пусть мой план и не сработал на этот раз, но я все равно найду способ избавиться от него до конца года, я все равно смогу его отсюда выжить. Можете в этом не сомневаться, Валентин Григорьевич!"