Запись 60

    Считаю необходимым отметить абсолютно правильные шаги, предпринятые  функционерам и бюрократам из Департамента Образования и Формирования в отношении регламента прохождения практики  и  настоявшим на соблюдении всех формальностей. Отмечаю, как это ни прискорбно, что благодаря их требованиям окончание прошло своевременно и в соответствии с графиком.
Так же прошу отметить корректность и терпение  принимающей стороны. Были приложены немалые усилия для обеспечения максимальной автономии и соблюдения всех требований техники безопасности, а так же пожарных и санитарно-гигиенических норм.
Отмечаю, что все строительные работы проверены на патентную чистоту, являются самобытными, оригинальными и самодостаточными.

Комментарий. Из-за больших объемов охранный контур выставлен некорректно, что не гарантирует абсолютной чистоты финального выбора.

Очень общий сбор и выбор

    Неожиданные винтовые лесенки, лазы и не до конца восстановившиеся стены. Невозможно предугадать, куда выведут дворцовые лабиринты даже имея на руках план. Понятие об ориентации, как в пещерке Опрамару при первой встрече, то есть никакого. Все только относительно себя.
-Мы могли бы остаться друзьями, - сообщил Красный Розовому, когда его загнали в тупик.
-Выкуси, - предъявил Розовый маленький аккуратный кукиш в исполнении ведьмы. И тут же – «опа» метлой, набрасывая невидимое лассо и  размашисто на отмах впечатывая крылатого к стенке. Да где уже тот крылатый? Юркнул в едва намечающийся стык стен в верхнем углу. Энергия магии Розового помогла проделать брешь в хрупкой, едва наметившейся перепонке.
    Ведьма хмыкнула, пожав плечами, и сиганула следом. В полете в метле необходимости не было, они прекрасно носились параллельным курсом.
   Несколько поворотов, и крылатый снова в зоне атаки. Удачный удар , и противника шваркнуло в массивные перилла балкона над главным залом.  Ну, как шваркнуло, он с частью ограждения ушел вниз. До пола не долетел, крутанулся штопором, набирая скорость, и ввинтился в щель узкой и длинной решетки в противоположной стене.
-Мы определились? – спросила Валора, отряхивая каменную крошку.
     Поиск куратора продолжался. Аргументы у всех были слабенькими, ни спор, ни попытка анализа не дали однозначного ответа. Решили банально действовать методом тыка пальцем. На кого большинство укажет, тот и куратор.
-На счет три, - предложила Валора.
   Ничего из затеи не вышло. Черный указал на Зеленого, Желтый - на Зеленого, Зеленый -на Коричневого, Коричневый – на Белого, Белый - на Желтого и Черного, потому что у него «плюрализм».
-Одного выбирай, - ударил ашура по руке грымзл.
-Какая разница, все равно большинство у Зеленого. (старик схватился за сердце). Но я с выбором категорически не согласен.
   Тут в зал в очередной раз вывалился Красный, угукнул и улетел, преследуемый Розовым.
-Их надо как-то изловить, - топнула ногой Валора. – Пусть они не кураторы, но право голоса у них есть.
-Изловить? – рассеянно повторил Белый. - Тогда нужна сеть.
   Полуорк с готовностью начал выплетать нечто в воздухе. Когда-то они с мамой чудесно плели сети на продажу, к сожалению, с магией так ловко, как с нитками не получалось:
-С твоим отсутствующим навыком, будем ждать до будущего года, - ворчал Зеленый.
   Коричневый расправил плечи. Сети? Да запросто.
   Извлек Анарх, бросил о земь со словами: «Сеть». Тут практикантов ожидали два сюрприза. Первый: они увидели, как камешек выпростал ножки и путем встряхивания вымахал в паука очень приличных размеров. Не такой большой, как на крокусовой елани, что понятно, так как был Анархом, а не Анархой, не такой неправильный, да паутину плели не попотикокли. Вот тут обнаружился второй сюрприз. Судя по торопливому топоту, зрителей у практикантов было более чем достаточно.
-Тойги, с-собаки, - прошипел мстительно Черный.
-Без дорохованов не обошлось, - криво хмыкнул Белый.
   Анарх деловито плел путину, руководствуясь личными соображениями о правильном плетении, отличном от природного. И так завораживающе это делал, что прямо загипнотизировал практикантов, да так, что когда в недоплетенных сетях забарахтались Красный и Розовый, испытали некоторую досаду.
-Чего раззявились? – крикнул сверху Розовый. – Подонки! Я почти догнал! Подонки! Поняли?
-Подонки поняли, - заверил Белый.
   Паутина оказалась очень прочной и на все конвульсивные телодвижения Красного и Розового почти не отзывалась.
-Мне кажется, или она самозатягивающая? – встревожился Белый.
-Таки – да, - подхватил Красный. – Прямо удавка какая-то. И так рвать пробую и магией. Нифига. Разница только в скорости. Если не хотите под конец практики поиметь двух трупов, срочно что-нибудь делайте. И Анарха уберите.
   Последнее с ноткой паники. Паук ме-е-едленно перемещался к пленникам.
-Не трогай, - крикнул ему Коричневый, и тот послушно упал к ногам огра камешком.
-Зачем  распутывать? – с поздним зажиганием разобиделся на «подонков» грымзл. – Пусть оттудова голосуют. Ослобони, так они – фьють, и лови их снова.
    Но Розовый уже хрипел из кокона, в который вплелся слишком активными действиями.
    Стали «ослобонять», но огровская магия гасилась, а грымзловская ухудшала положение, заставляя затягиваться паутину быстрее и упеленывать дополнительно.
   Валора пресекла порыв полуорка. Хватит, наколдовали уже. Засветила образ посоха тонким клинком едва ли не в собственный рост и рубанула по тенетам.
***
     Хоря оказался очень охочим до всяких знаний. Пришел в неописуемый восторг от того, что ему предложили поучаствовать в образовательном процессе.
     Треник откровенно скучал, выслушивая за ужином планы Густава на утро, и почтительные уточнения Хори. Хоря предлагал осваивать догмы существования энергий, как чересчур элементарный материал, факультативно после уроков.
-Он будет скучать. Виды энергий. Да их даже Вареник знает. А вот теории их распространений. Ши-ыкарная тема для дискуссии.
    Важный и внушительный Густав опасно размахивал шумовкой, тесаком для рубки овощей и вилкой от вертела. Рокотал, мол, без вводной нельзя, в противном случае возникала угроза появления  различный в толкованиях определений, а платформа обязана быть общей.
    Треник скрестил ноги и руки и ушел в тягучие думы, мучительно отвечая на вопрос, каким образом благородное дело по изготовлению тележки переросло во всеобуч? И теперь двое доброхотов составляли план учебы. Его учебы. Мало он учился? Почему никого не интересовало его мнение?
-Чует мое сердце, плохое задумал, - промычал Харон. Единственный, оценивший верно закрытую позу хозяина Дома на Холме. – Погуляем?
   И они сбежали. Сидели на юру, наслаждаясь видами деревеньки Цит.
    Треник жаловался, объяснял, как неправ Густав со своей учебой, как подло подвел его Хоря - поборник знаний .
-Они сговорились, - уверенно подытожил нытье Треник.
-М-м. Да. Уверен? – заботливо уточнил Харон. Если честно, то где-то со второго предложения слушать перестал, изредка всхрапывая в знак согласия и поддержки. 
-Нет, - признался Треник.
    После озвучивания, проблема  даже ему показалась капризом обиженного ребенка.  Не солидно.
    Цитовские бабы с подойниками потянулись маленькими стайками на поля к коровам.
 Мужики тоже собирались стайками, но уже для совместного похода в таверну.
Плотник гонялся за подмастерьем с неким  инструментом, разглядеть который  было сложно, но штука явно увесистая. Не иначе, проштрафился мальчишка.  Может, курил где-нибудь в опилках?
Почтенный староста Цевт Цетин  и три его помощника-сына смывали трудовой пот, поливая друг другу из бадьи.
   Все были заняты. Все, кроме хозяина Дома на Холме. «Это нечестно по отношению к этим людям», - подумал Треник, а ещё подумал, что правильные мысли стали забредать в голову. Раньше-то все стороной обходили, а сейчас приходят и хозяйничают, как дома. Простонал:
-Старе-ею.
-Не без этого, - участливо посыпал солью ранку черствый Харон.
    Подул ветер, закат укрылся за сер0-свинцовыми тучами.  Пора было уходить –собирался дождь.
    Треник  вернулся печально-просветленный.  Он даже желал сказать что-нибудь приятное Густаву и Хоре, которые, безусловно, давно обеспокоены долгим отсутствием хозяина Дома на Холме. Сидели, переживали, задавались вопросом, мол, чего же они не так сказали-сделали?
   Благородное желание поголовной  амнистии  пропало сразу, как только выяснилось, что на слишком долгое отсутствие хозяев дорогой гость и заумный Густав особого внимания не обратили.  Хоря подлетел,  взял за руки и, заглядывая в мольбой в глаза, с придыханием спросил:
-Можно, ты не каждый день будешь заниматься? Я смогу раза три в неделю приходить, и если ты меня подождешь, я буду совершенно благодарен.
   Треник поперхнулся. Он правильно понял, что Хоря просил о конкретном прореживании учебного процесса?
   Хоря поник. Это, конечно, с его стороны недопустимая наглость, но он так хотел бы поучиться с товарищем. Одному не так интересно. Вдвоем много лучше. Он подозревал, что просил невозможного. Терпеть и не учиться, когда можно ложками хлебать знания – это выше любых сил, особенно человеческих.  Осознавая промах, он хотел бы, что бы о просьбе забыли.
-Ещё чего! - воскликнул Треник с ноткой паники в голосе. – Всегда мечтал учиться вдвоем. Материал лучше усваивается. Поговорить есть с кем о... о пройденном материале. Правда, Харон?
   Харон важно согласился, что «правда». Планирует ли Хоря участвовать так же и в военно-тактических ученьях?
   И на это Хоря с восторгом подписался. После чего Харон призвал «товарищей курсантов» завтра быть готовыми выдвинуться в заданный квадрат, а пока отдыхать перед походом.
   Постелили гостю у хозяина. А где же ещё? Автором разгрома гостевой спальни являлся именно Треник.  Зато теперь он благородно отказался от кровати, в пользу Хори. Не на того нарвался. Не тот Хоря фрукт, чтобы ущемлять, пусть даже справедливо, чьи-то права.
   Густав и Харон обреченно любовались возвышенным спором  за место на кровати.
-Оба на пол, - не выдержал пегас. – И тихо мне тут.
    Согласно приказу некоторое время молчали. Первым не выдержал Треник:
-Как ты думаешь, кто сильнее? Человек-таракан или человек-мышь?
-Какие человеки? – настороженно уточнил Хоря.
-Те самые. Из считалочки. Крадется в темноте человек-таракан.
                Он ищет, где  здесь
                Непослушный малыш.               
                Не бойся, малыш, ведь за ним по пятам
                Идет человек-мышь.
Ну, и дальше - шишел-мышел, плюнул, вышел... Лично я всегда ставил на таракана. То есть мышь, конечно, победит, а вдруг не успеет? В детстве-то боялся ужасно. Мама уйдет, свет выключит, и я сразу – шмыг, на пол, под кровать. Потому что там нора, а норе человек-мышь. Хоть какая гарантия.
 Реакция Хори была изумительной, а ужас искренним и глубоким. Парень шустро подтянул тюфяк поближе к Тренику и настаивал обоим забраться в безопасное подкроватье. Подумать только! Человек-таракан, человек-мышь. Какие жуткие, страшные и опасные монстры.
   Так Треник выяснил, что читать Хоря учился по технической литературе, а о существовании художественной не подозревал. 
   Занятия начались после завтрака и были они нудными. Густав давал материал самым отвратительным образом: большими кусками, начиная сразу с вывода.
- Из этого вытекает, что и древесина вполне в состоянии создавать волны в частотном диапазоне, воспринимаемом обыкновенным среднестатистическим ухом.
  Треник  же тек мозгом, потел и пребывал в некотором ступоре. Слова,  однозначно знакомые, в осмысленные предложения складываться не желали. За лингвистическим бунтом восстал весь организм:
-Хочу перемен!  - потребовал он, как некогда их требовал незнакомый ему Луш. – Где звонок?
    И тут же с треньканьем перед Густавом вывалился свиток.
-Вы не поверите, - растерялся учитель. – Но вас просят выйти.
   Не стоило уточнять куда. Это было очевидно. Всегда закрытая дверь снова была приоткрыта, приглашая хозяина Дома на Холме и его гостя на выход.
***
      Розового за шиворот держал Коричневый, потому что как только практиканта освободили, он, по выражению грымзла, «снова принялся за свое». На вопрос о кураторе тут же указал на Красного. Тогда ему указали на возмутительное предубеждение и голимую субъективность выбора.
-Тогда Желтый.
-Мстя продолжается? – вежливо уточнил Белый.
   Красный был покладист. Рассеянно спросил о результатах предварительного голосования и указал на Зеленого.
-Обоснуй, - потребовали остальные.
-Тогда Коричневый.
-Почему?
-Ну, не Желтый же? За него уже проголосовали. Плохо вы знаете теорию вероятностей. Если есть возможность поменять выбор, это надо делать. Кстати, а Валора за кого?
-А при чем тут она? – удивился Коричневый.
    И Красный смешался. Действительно, при чем тут Валора, если её голубой уже не практикант. С другой стороны, она здесь. Значит и право голоса имела? Но крылатого опередил грымзл:
-Она – королева. Как скажет, так и правильно.
   Увы, как бы разум не протестовал и не возмущался подобному аргументу, все-таки на кону финал практики и некоторым образом будущее, к которому бывший голубой отношения не имеет, но возможность переложить ответственность сильно облегчила проблему выбора.
- Прямо груз с плеч свалился, - пробормотал Белый.
   Судя по молчанию членов бригады, облегчение испытывал не он один.
   Валора потянулась, пожала плечами, закатила глаза, в общем, тянула время. То ли она не хотела отвечать, чтоб не подставляться, то ли, в самом деле, думала. Коричневый склонялся ко второму.
   Покосился на часы. Время для размышлений было, но не много.
***
Ход стал узким, так что поехали цепочкой.
Когда изменилась текстура камня, никто не заметил. Даже слишком ровный пол и стены не навеяли подозрений. То, что они уже не в пещере, сообразили, когда выехали в зальчик и уперлись в ступеньки.  Только тогда обратили внимание на желтые стены, сложенные из плотно прилегающих плит песчаника, плоский  потолок с резной галтелью. Рисунок потолочного плинтуса был незатейлив, но явно рукотворен.
   За исключением Мароса и пани Найчика, спешились, чтобы согласовать маршрут. Для начальницы ЭГЗ посадка на лошадь явилась тяжелым испытанием, в процессе которого трудно сохранять достоинство. Повторения она не желала.На всякий случай уточнила, они дальше поедут или пойдут.
-Скорее поедем.
И Найчика осталась в седле.
   Дорогу вперед преграждала крутая лестница, слева и справа темнели провалы абсолютно одинаковых порталов. Не самый богатый выбор.
-Налево, - решительно сказал Грэй Ди.
-Вам, мужикам, только налево и надо, - исключительно из-за стервозности ответила Баста.
-Жребий, - скрестила руки ан груди Матилулу. –
-Можно оставить лошадей и идти вперед ногами, – снова предложила Найчика. Вот не было у неё доверия к верным коням. Ещё меньше доверия вызывал Марос, сидящий позади.
-«Вперед ногами» даже не комментирую, – сгорбился Грэй Ди.
-Это тоже предложение и имеет право на жизнь, – стала на защиту начальницы Баста.
    Лошадь Мароса, гандикапированная начальницей экспедиции, без всякого понукания повернула вправо и пошла, позвякивая удилами. Она явно что-то знала, но тратить силы на объяснения не считала необходимым. И остальные лошадки потянулись за ней.
-Э-э, -  слишком робко, чтоб её услышали, и с тревогой напомнила о себе Найчика.
Её и не услышали.
    Лошадь повернула раз, повернула два и встала.
    Найчика совершенно четко слышала, что за глухой стенкой спорили. Слов было не разобрать, но интонации позволяли предполагать именно диспут и довольно жаркий. Подумала, что они сделали круг и вернулись. Оглянулась на странного седока позади. Марос широко, светло и белозубо улыбнулся, показал сразу два больших пальца, мол, все охренеть, как славно, и пришпорил лошадь, к чему Найчика оказалась совершенно не готова. Взмахнула крыльями, насколько позволял ездок позади. Этого намека на движение хватило, чтобы лошади, очевидно, решив, будто некто посягал на их жизнь, шарахнулись  и понесли. Скоро их вынесло в широкую, с четырьмя рядами колонн, галерею. Была она низковатой, поэтому Найчика так и не поняла, каким  чудесным маневром ей удалось покинуть седло.  Но покинула и ни капли не жалела. Вот только голоса пропали. Куда идти?
“Сюда, сюда”, -позвал голос страшилы из кулона, и слабенькая тень сместилась в сторону.
   Таково было свойство тени, что и в достаточно темных помещениях она не пропадала, продолжая подбадривать и подгонять: “Мы опаздываем”!
   За очередным переходом Найчика, наткнулась на Басту.
-Так это я вас ждала, – скорее утвердила, чем спросила меенга.
   Дальше они торопились вдвоем. Переговариаясь на ходу:
-Где остальные?
-Коней ищут. По следам. А есть предположение куда идем?
-Ни малейшего.
    Перекрестки, подъемы, ступеньки. Не смотря на извивистость пути, он был достаточно однообразным. Скоро стало совсем темно. Но уже через несколько шагов они наткнулись на примитивный  грымзловский факел - фонарь на палке. Фонарь раскачивался и отбрасывал причудливые тени, сделав тьму вокруг бледного пятна света гуще. 
    Потом чуть посветлело и на стенах обнаружились некие признаки декорирования и дизайна.
-Новодел, - презрительно сказала Баста, проведя ладонью по стене. Будто было в этом какое-то преступление.
   Найчика не поняла подобного отношения. Ну, новодел, и что:
-Откуда такая уверенность?
-Швы совершенно чистые.
   А потом они увидели свет. В конце длинного коридора настоящий свет, падающий сбоку. Ох, как же они пришпорили-припустили. Куда при этом показывала тень, было обеим совершенно по барабану.
    Свет шел из проема, выходившего на анфиладу второго, а то и третьего, тут было не разобрать, этажа.
-И где мы? – после довольно продолжительного молчания спросила Найчика.
-Во всяком случае, не в Фэй-тооне. Однозначно. Такое высокое небо. И свет. Аж глазам больно. Ослепнуть можно.
   Найчика задрала голову. Небо, как небо. Не такое вычурное и холодное. Родное. Почти, как в Заоблачной.
-Похоже, это Инчинкуш. Остров. А мы, стало быть, попали во дворец, - припомнила ночной разговор с Лушем Найчика. Она тогда решила, что это больше похоже на бред. Зато теперь сподобилась в очередной раз убедиться, что любой бред может обрести реальную форму.
    Дышать свежим воздухом было приятно, но оба страшили из сэйлифов требовали срочно идти дальше. Они снова опаздывали. Куда?
***
    На кривых поверхностях песочных часов витражи отражались оплывающими живыми картинками. Почему-то об этом с тоской подумал крылатый. А ещё о том, что выбор Валоры, как минимум, имел право на жизнь, не более того. Каких-то оснований своим догадкам почти королева привести не могла. Сказала просто:
-Я так считаю.
-Проще согласиться.
-Чушь, - возразил Розовый.
-Давайте спросим.
   И все согласились спросить.
-Ты – куратор?
-Не знаю, но я согласен.
   Ничего не произошло. Спор зашел в тупик. Прямые вопросы предполагаемого куратора ставили в затык, и ничего не происходило. Почему?
-Наверно, надо как-то официально сделать выбор, - подсказала Валора.
    Боковым зрением Красный отметил, что из-за дальней колонны вышли две фигуры и явно спешили в их сторону. Им что-ли надо как-то объявить? Комиссия?
-О! Вот и пани Найчика. Помнишь, я обещал познакомить? – воскликнул Белый.
   Естественно, крылатый помнил, но в данный момент не понимал: «Зачем?». Явление начальницы экспедиции было абсолютно не своевременным и оттого неловким. Словно тебя застукали, когда ты украдкой под одеялом читал при свете  фонарика взрослые книги. Или  тырил продукты из общей кладовой. Последнее странное воспоминание вообще ввело в ступор. Он! Тырил! Продукты?
   Из-за этого пропустил момент явления мадам Пай, а оно того стоило, потому что мадам Пай оказалась в прошлом. В часах открылась дверца и, оп-ля – выгребает эдакий элегантный франт с тросточкой. Сразу и не признаешь  -кто. Хотя Черный признал:
-Мадам? – и столько боли в словах.
-Почти. Можете называть меня просто мистер Пай…
-Мастер? – уточнил Черный. Для него явление мужчины вместо привычной и уважаемой женщины стало неприятным сюрпризом. Это в нем грымзл говорил.
-Господа практиканты, - проигнорировал мистер-мастер вопрос. – Вы готовы сделать выбор? Время есть, - изящный взмах тросточкой в сторону часов.
-Может, подумаем? – засомневался Зеленый.
   Вечно эти хомо сомневались, мялись и «жевали сопли» по определению того же грымзла. Все-таки правильно про них говорили: «Тупиковая ветвь развития» Фиг они во что-нибудь ещё эволюционируют. Ответил Коричневый:
-И мы примем другое решение?
   И так сказал, что стало ясно: не примут.
   Бригада стояла, переминалась и переглядывалась, но всё больше на Валору. Логично. Её предложение, ей и отвечать.
-Да, приняли.
   Странно, что она тоже хомо. Наверно, это голубой в ней сказывался.
-Вы, уверены?
-Да уверены.
-Это ваш окончательный ответ.
-Окончательный.
-Я трижды спросил, - торжественно произнес мистер Пай.
-Мы заметили, - мрачно подхватил Белый.
   А тут ещё начальница экспедиции со своим: «Здравствуйте» подоспела.
   Торжественность момента была утеряна.
  Мистер Пай выдержал паузу, а затем изрек, мол, пора вскрываться.
-И если ты действительно куратор, докажи это.
   Было слышно, как шелестел песок в часах. Время замедлило бег. А сверху донеслось:
-Пани Найчика! Мы тут!
   С балкона третьего яруса свешивались три любопытные морды лица: ашура, фэй и некто замотанный по самые брови.
-Это, типа, знаменье? – уточнил Черный.
-Нет, - раздосадовался мистер Пай. Все-таки мощности охранного контура не хватило залатать все дыры. Теперь наслаждайся зрителями.
-Я еще раз спрошу. Если ты куратор, докажи это.
-Три раза надо спрашивать, - по-деловому пояснял Черный присутствующим. – Принято так.
    Ни один мускул не дрогнул на лице мистера Пая, хотя треснуть по грымзловской башке хотелось очень. С другой стороны, почему бы нет. Три, так три:
-Ещё раз спрашиваю, куратор ли ты?
    Атмосфера напряжения стала настолько плотной, что начала прессоваться и выкристаллизовываться. Щелкни по ней пальцами, и  посыплется вместе со стенами дворца, унося в очищающий некк священной горы Тамора всех и все, включая остров Инчинкуш, ванов и практикантов вместе с кураторами и руководителями.
   Предполагаемый куратор захихикал:
-Да мне просто слова не дают вставить. Да, куратор. С этого момента считаю дворец построенным.
    Некий общий выдох пролетел по залу. И это был не только вздох облегчения практикантов, но и многих невидимых и неслышимых и даже не присутствующих наблюдателей. Но так велико было напряжение, что разрядилось разноцветными и разнонаправленными молниями. Отпустило не всех.
   Красный прислушался. Ничего не происходило. Никаких подвижек, всплесков магии, направленной на возобновление строительства. НИЧЕГО.
-Он не построен! – схватил за грудки куратора крылатый. Не просто схватил, а и приподнял над полом. – Метров пять не хватает, а может, и семь! Когда ты его достроишь?
-Зачем? – задался самым популярным на данный день вопросом куратор, шваркнул смелого, но легкого крылатого о пол. – Для практики дворец построен. Практика закончена. Остальное – не моя проблема!
    Сразу подниматься с пола Красный не стал. Эмоции быстро сменяли одна другую. От отчаяния, что по суду он теперь должен остаться здесь навечно до надежды. Ведь некто трое должны увидеть друг  друга. Сорвал в шеи сэйлиф:
-Они должны друг на друга посмотреть!
    Пани Найчика не без сожаления снимала свой. Да, они должны друг на друга посмотреть. Это было условием сделки. Баста рядом сделала тоже самое.
  И теперь не они бежали к практикантам, а Красный летел к ним. Реально летел, махая крыльями. Найчика оторопела от такого зрелища.
  Сэйлифы приняли форму глаза и, казалось, действительно, смотрели друг на друга, испуская свет. Потом свет обузился до размеров луча. Некоторое время лучи шарили по полу, но вот встретились, пересеклись и – хлоп, что-то появилось в облачке пыли и света. Нечто сияющее, и тускнеющее на глазах.
-Все, - сказала Баста, рассматривая свой сэйлиф. – Они ушли в другие хранилища.
   Найчика и сама, не столько видела, сколько почувствовала: кулон пуст.
   Крылатый вообще на свой и не посмотрел. Отбросил в сторону и теперь с любопытством разглядывал, какое чудо сотворили глаза дочерей праматери Гранахи.
-Что это?
-Похоже на ошейник, - наклонила голову к плечу Баста.
-Но кому? Зачем?
-Время, - громко объявил мистер Пай. – Последняя секунда!
   Красный обессиленно сел на песок. Все усилия напрасны. Все пропало. Он сделал все, что мог. И даже, кажется, больше.
-Не последняя, - раздалось сверху.
   Матилулу, опасно свесившись через перила, с любопытством следила за событиями. Точнее за ашуром внизу. Собственно и заговорила, чтобы привлечь его внимание.
-Ещё есть секунда. С временного стабилизатора. Какой-то аварийный сброс с реактора обратной тяги.
     Последние песчинки затормозили полет вниз.
   Красный встрепенулся. Секунда?
  И, наплевав в очередной раз на запреты (это же крылатому нельзя, а Красному можно!), сиганул в информационный канал.
***
    Треник с Хорей стояли, как два деревца в пустыни. Никого вокруг. Ни дверей, ничего, никого. Пусто.  Хоря не без тревоги признался, что так пусто здесь никогда не было.
-Что-то случилось. Что-то очень случилось.
   Тренику было все равно, потому что держаться за ручку двери с этой стороны много лучше, чем корпеть над аморфными видами магических энергий с той.
  И вот в самый разгар неспешного разговора о теориях заговора ворвался крылатый с каким-то ошейником наперевес и требованием что-то достроить.
-Что это? – перебил его дотошный Хоря.
-Ошейник, - растерялся Красный.
-Для Вареника? – уточнил Треник.
-Если у тебя есть собака.
   Собака была. И ошейника у неё не было. Все сходилось. А вот на счет строительства.
-По идее, - постарался отплатить добрым советом за замечательный ошейник для Вареника хозяин Дома на Холме, - Земля Обетованая построила дома? Наверно, и дворец сможет. Его ведь даже не построить, а достроить надо.
-Да-да. Все чертежи в наличие.
-Само-то сердце Гранахи вряд ли сможет, - сомневался Хоря. – Но может попросить Гора.
-Конечно, пусть спросит, - поддержал Треник, пребывая в полной уверенности, что к нему это никак не относилось.
-Так и попроси, - рассеял его иллюзии Хоря. – Сердцем, – приложив к нему руку и прикрыв глаза.
   Треник скопировал жест, выдохнул и вслух обратился к Гранахе. Довольно панибратски. И испугался результата.
   В одной стене разверзся громадный рот из небрежно сложенных глыб:
-Мне нет туда хода. Только Триту.
   Тут заребела и потекла противоположная стена:
-Да ради Первого! Добро пожаловать на Драконовы острова. И пусть этот кошмар закончится.
-Не закончится. Только При может договориться с тамошней формой жизни.
   Тут из третьей стены (Треник и не подозревал, что она есть) вырос цветок-рот на мясистом стебле, завернутом в листья чертополоха:
-Я очень даже «за».  Если ТЫ, - колючим листом в Красного, - Организуешь переговоры. Или хотя бы сформулируешь предложение о намерениях.
      Красный, которого не оставляла мысль о последней секунде суетливо рванул в оставленный для него личный канал. О-о, вот где собрался народ кучей. Кроме десятка дорохованов, присутствовали  пять, не меньше, коггеванов. И все согласились, потому что (так сказал один из них) важен не процесс, а результат.
-По рукам, - радостно воскликнул Красный. - И ещё Опрамару просила передать, что рвется ткань мира.
-Какая ответственная девочка.Увидишь, успокой. Не порвется, не сейчас.Иди уж, - довольно страшно улыбнулся цветок.
-Последняя секунда, - заизвинялся №3 Проук. – Торопись.
   И красный метнулся назад к бригаде.
  Вообще все сгинули, оставив Хорю, Треника и ошейник посреди двух параллельных стен уходящих в небытие в оба конца.
-Я ручку потерял, - запаниковал Трение. – Взял этот дурацкий ошейник, и потерял ручку. Где теперь дверь?
-Там, - уверенно ответил Хоря. – Там где ты её оставил. В том времени. Надо только вернуться за секунду до того, когда ты её отпустил.
   Треник перестал чему-либо удивляться. Послушно представил, как стоял, держался за дверную ручку, такую, с завитушками. Теплый металл, согретый рукой хозяина Дома. Маленькая такая щербинка под безымянным пальцем… Выдохнул и не увидел, а реально почувствовал: в одной руке ручка, а в другой – ошейник. Словно и не было никакой суеты.
***
   Мистер Пай последнюю секунду просматривал результаты Глобального тотализатора. Странно, что так мало народу угадали куратора. Хотя и выигравших хватало, но ведь выбор был так очевиден? Как кто-то умудрился не догадаться?
   Последние песчинки со звуком игральных костей, брошенных на стол, упали на дно грушевидного нижнего конуса. Одновременно с этим подлетел Красный:
-Всё. Я с вами. Я успел.
   Чего, спрашивалось, успел? Практика давно закончилась, мог бы успевать сколько угодно. Хотя нет. В его случае, именно успел. Был в Глобальном тотализаторе и этот пункт.
   Мистер Пай мельком глянул на него. Да это ж просто озолотиться можно было на пустом месте! Но хватит об интересном, пора переходить к рутине:  закрыть практику, исполнив последние формальности. Нудные и малоинтересные последние формальности, так же являющиеся частью игры.