Русский север - это храм и дом

               

О Русском Севере написано немало, но как-то большей частью сухо и разрозненно. Да и что было ждать от безбожной власти, которая ставила совсем другие задачи и цели на Севере России… Разрушено и утрачено больше, чем сохранено и восстановлено. Особенно это касается церквей, храмов и русских деревень, значительная часть которых исчезла с карты Севера…
Но какие бы лихие ветры не носились на Святой Северной Земле, какими бы ужасными не представлялись последствия тотального безбожия, но и разрушенный храм – все храм! И даже разрушенная изба остается дорогим пепелищем и избой, в которой действовала жизнь и борьба за святое. Дороги нам не только родные святые храмы, пепелища, но и отечественные гроба! Что может быть дороже родной земли, обильно политой потом и кровью наших честных предков и в которую положены их тела для будущего воскресения. За потерями, утратами, ужасами и бедами неизбежно следует восстановление попранной святости и победа над злобой.
…Север – это не просто заповедник всего старинного, диковинного в быту и в культуре. Это Святой Дом, где духовно соединены целые поколения. И если кто-то не молился в земной жизни, за него молятся и его поминают другие.
Русский Север – это живой храм, где колоннами служат белоствольные березы, где одеяния служащих Высшей Красоте и Гармонии меняются с голубых на зеленые, те, в свою очередь, сменяются золотыми, затем наступает черед священных белых одежд, а весна обнажает и фиолетовое, и черное – постное, и грядет красное, огненное, пламенеющее! Восторгу-то! «Христос воскресе!»… Обязательно золотое поле хлеба, обрамленное кустами скромной ольхи или ивы, а то и смороды, от праздничных ягод которой не оторваться никак… Говорят, видели медведя, который ел малину в зарослях и… улыбался. Такое может быть только на Севере! Опушка леса выглядит как алтарь… Сосны каждят смолистым фимиамом… Уютная полянка – притвор, пронизанный светом… Обязательно причастие у чистейшего родника. А рядом белоснежный древний храм и кресты… Причастился и сразу легче стало. Кинулся после тяжелой работы в прохладные воды речки - крещение принял. Выскочил краше прежнего!.. Каждая изба, как маленький храм или часовня, любо – дорого посмотреть. Смеются окошки. Легко торчат печные трубы. Красуются поленницы. Пугало в огороде выглядывает: «Кто идет! Кто идет?..» Половики после стирки вывешены, как флаги все стран – добро к нам пожаловать. Только на Севере природа – икона. В ней и строгость, и величие, и аскетизм, и чистота, и задушевность – все живо! Рай, да и только. Вон стога, а там коровы. Лошадь отмахивается от слепней и оводов… Цветы перешепчиваются… Плывущие облака переглядываются…
Но особенно хорошо, когда бредешь с мамой по тропинкам и дорожкам с корзинкой и бидончиком. Птицы заливаются! Где-то дятел весело стучит. Кукушечка кукует. Сорока протрещит… Все поет – и дорожка, и трава, и мох, и россыпи ягод, и приветливые шляпки грибов… Неужели это все пройдет – не будет мамы, отца, нас, леса, речки… Не будет Руси? Но это невозможно даже представить, когда сейчас все родное видишь, слышишь, понимаешь, хоть и не до конца… В ягоднике можно прилечь на спину и смотреть на верхушки мощных сосен, а выше их облака – торжественные и всевидящие, а там бездонное небо со звездами наводят думы… Поднимаешь голову, а там мама – торопится, берет ягоды, не обращает внимания. Но вот расклонилась и улыбнулась… Хватит лежать, надо добирать. С полным кузовом веселее домой идти.
Что же, что же кроется за всем внешним земным? Что оно так трогает душу до слез? Скрытая ли гармония звучит? У каждой вещи место и служение… Вот я могу из двух палочек, перевязав их, крест сделать… Через крест мир совсем иной, вернее тот же Божий, только все внимание уже не на окружающий красоты, а на крест… Дивно! И пение птиц, и шорохи травы, и качание стволов сосен и елей, и течение речных струй, даже болото и многое другое, все видимое – это как бы моя душа, в которой и чистое, святое и грязное, оскверненное. И хочется зарыться в мох и поплакать. Ведь все, что без греха, так совершенно, так славно, что и не сказать. Какое дивное служение творения Творцу! Литургия Русской Земли! Соединение достойного земного, да даже и недостойного, но кающегося, с Небесным и Бессмертным. Лежит человек на земном шаре и горюет, и плачет, и молится: «Прости, прости, Отче, согрешил на Небо и землю, недостоин Твоей любви и внимания, но прошу: «Не оставь меня, грешного и прокаженного…» И снова солнышко светит, и птички Божии поют, и мама улыбается, и отец спешит навстречу – глаза голубые, голубые, и бабушка со стула встает, смеется, старческой рукой слезы утирает и так сладко на сердце, как будто ты уже и не на земле, а у Христа за пазухой: «Слава Богу за все».