осколки империи и герои перестройки

              Осколки империи и герои перестройки.
      Реконструкция (родолжение-5)
В тишине, стоявшей в кабинете, было слышно только мерное тиканье секундной стрелки,  настенных часов. Кабинет,  был небольшой,  и присутствие в нём одновременно пятерых человек создавало у всех присутствующих чувство неудобства. Если-бы среди них оказался сторонний наблюдатель, он непременно и без труда сделал-бы вывод, что эти люди находятся в кабинете уже давно, они обговорили все интересующие их вопросы и не расходятся только потому, что ждут ещё кого-то или чего-то и, что этот кто-то или это что-то расставит все точки над «и» и скажет своё последнее, как говорят в таких случаях –«  генеральское слово» – которое и решит –« быть,  или не быть» – тому ради чего они собрались.
Голос секретарши, прозвучавший из динамика селекторной связи,  прервал гнетущую тишину и возвестил:
-Виталий Валерьевич, генеральный  в кабинете и ждёт вас всех у себя.
Бурденко резко встал со своего кресла, несколько секунд помедлил и продолжил:
-Пойдёмте. Там и разрешим все наши споры и сомнения. Генеральный наверняка из Москвы привёз либо, да,  либо,  нет.
В кабинете генерального директора было свежо и через открытое окно проникали запахи ранней весны. Кабинет находился на третьем этаже. Сразу за окном росли голубые ели.  Когда-то,  более 50-ти лет назад их посадили во время субботника первые рабочие только, что открывшегося завода. 
За эти полвека они разрослись и сейчас в открытое окно директорского кабинета заглядывали их мохнатые, покрытые дождевой влагой ярко зелёные ветки.
-Илья Осипович, да у Вас из окна прямо пейзаж, который достоин кисти Левитана.
    Торопов заговорил первым,  и этой весёлой фразой разрядил, надвигающуюся обстановку неизбежной напряжённости от предстоящего разговора.
-Да. Пейзаж хороший. Весенний. Люблю весну. Хотя, кто её не любит?
Генеральный отошёл от окна. Сел на своё место. Пригласил всех сесть. 
-А как погода в Москве?
Торопов продолжил тему весеннего настроения.
-Сумрачно. Эти дни пока я был там всё время шёл дождь.
Исаев помолчал и добавил:
-Прохладно.
    Наступила пауза. Никто из вошедших,  не решался её прервать. Все ждали, что скажет генеральный? Они уже все вмести, ни один год работали в одной команде,  и знали его привычку, говорить и высказывать своё мнение только после того, как выскажутся все остальные.
-Что нового на заводе?
Обратился он к Бурденко.
-Ничего принципиально нового Илья Осипович нет. Финансовое положение, как вы знаете, оставляет желать лучшего. Производственные планы пока выполняются. Вобщем, ничего существенно,  нового нет.
  Наступила опять пауза. Она была довольно продолжительной и достигла такого момента, при котором интеллигентные люди считают, что разговор закончен,  и пора расходиться. Но это в бытовой обстановке. Мы же с вами должны помнить, что разговор происходит на производстве, где существует своя система взаимоотношений, которая предписывает оставаться на своих местах до тех пор, пока председательствующий не сочтёт нужным закрыть совещание и не разрешит всем покинуть кабинет. Наконец Исаев заговорил:
-Я не буду дольше держать вас в неведении и доложу об итогах моей поездки в Москву. План реконструкции нашего предприятия утверждён. Но этот план – Исаев обратился к Солоницину – уже не совсем тот план, который разрабатывали Вы Андрей Александрович.
    В течении следующего часа генеральный директор рассказывал, как он был на приёме у премьер-министра, как уже потом, в кабине министра его знакомили с планом по созданию будущего холдинга. Закончив свой рассказ, Исаев посмотрел на присутствующих и спросил:
-Ну, что Вы скажите по этому поводу?
    После непродолжительного молчания первым заговорил Бурденко:
-Неожиданно. Заманчиво на первый взгляд. Но  много возникает вопросов.
-Например? 
Исаев встал из-за стола, подошёл к окну и,  не оборачиваясь,  переспросил:
-Например?
 -Если Мы Вас правильно поняли, то нам предлагается на наших площадях разместить ещё два или три родственных нам предприятий нашего города, так?
-Да, так. Вы эти предприятия хорошо знаете. Кроме этого в создаваемый холдинг войдут родственные предприятия соседних городов.
-Илья Осипович, из вашего рассказа я не понял, что даёт эта реорганизация, конкретно нашему предприятию? Оборудование,  на котором мы работаем сейчас, давно выработало свой ресурс. Какой толк будет из того, что присоединятся ещё несколько предприятий, с оборудованием в таком-же,  техническом состоянии. Не надо забывать  и изношенных систем жизнеобеспечивания.  Я говорю о сетях водотеплоснабжения, Канализации, электроснабжения. Эти сети крайне изношены. Они с трудом выдерживают наши нагрузки. А мы добавим сюда ещё…..
Бурденко умолк, выждал короткую паузу и продолжил:
-Вы знаете, что мы своим планом реконструкции планировали сократить производственные площади, тем самым минимизировать энергозатраты. Обновить материально техническую базу и постепенно в конечном итоге выйти на производство продукции микроэлектроники на основе более современных технологий…..
-Достаточно!
  Генеральный мягким, но в тоже время требовательным голосом, не терпящим возражения,  прервал Бурденко. 
-Кто ещё так думает?....  Так, понимаю.  Молчание знак согласия.  Виталий Валерьевич, я с тобой полностью согласен. Всё, что ты сказал, всё правильно! И то, что оборудование изношено, и что людей нет, и все сети, как говорят в народе – старей дворовой собаке – и то, что мы планировали одно, а нам предлагают совсем другое.  Но вот здесь я должен Вам всем немножко пояснить. То, что планировали мы,   это мы – небольшое предприятие в масштабах даже не страны, а нашей области и города.  Нам-же предлагают возглавить работу государственного масштаба. Гарантом в этом деле выступает правительство Российской Федерации. Я, когда после приёма у премьера, уже в кабинетах нашего министерства, знакомился с деталями проекта, то у меня тоже возникли сомнения и опасения. Сможем ли? Хватит у нас сил и умения? Мне помог их частично  развеять тогда Мазуров Владимир Николаевич. Помните его? Это наш земляк, он сейчас в нашем министерстве начальник департамента развития. Он напомнил мне слова Ломоносова: - «Могущество Российское будет прирастать Сибирью».  Сейчас эти слова очень своевременны и актуальны. Там,  в Москве, общаясь с разными людьми из разных ведомств, я сделал вывод, что Сибирью и Дальним Востоком, Россия вынуждена будет заниматься серьёзно. Поэтому отказываться от подобного предложения, это, по меньшей мере,  проявить  близорукость и недальновидность. Ну, что убедил я вас?....  Опять молчание – знак безропотного согласия?
-Да нет. Почему безропотного? Мы не ропщем. Просто неожиданно.
В разговор вступил Солоницин:
-Придётся много корректировать, пересчитывать.  Прежде чем давать согласие надо как говориться: - «Семь раз отмерить, и только потом отрезать».
-Никакого согласие  Андрей Александрович от нас не требуется. Это не деловое предложение. Это приказ министра начать первый этап реконструкции.  Этот приказ я привёз с собой. Постановление правительства выйдет позже. Приказы, как Вы знает,  не обсуждаются,   они выполняются. И выполнять мы его начнём немедленно, сейчас.
-Виталий Валерьевич, я,  когда уезжал,  просил подготовить проект приказа по  освобождению площадей.
-Да. Он у меня с собой.
-Хорошо. Дайте,  я посмотрю его.
Бурденко передал проект приказа Исаеву, тот внимательно стал его читать, изредка уточняя какие-то моменты и делая пометки на полях копии приказа. Закончив его изучать,  он произнёс:
-Ну, что-же всё отражено правильно: сроки исполнения, места перемещения оборудования, ответственные за работу.  Все эти лица мне известны. Вот только бригадира  Кораблёва, я что-то не знаю. Кто это? Откуда Он?
-Это работник Тимофеева. Электрик.
-Электрик? Переспросил Исаев.
-Вы, что товарищи? Такое ответственное дело поручать простому электрику несерьёзно!
Он снова углубился в копию приказа.
-Здесь только его инициалы В. В. Как его зовут?
Все посмотрели на Тимофеева.
-Владимир Васильевич. Кораблёв Владимир Васильевич. Уточнил Тимофеев.
Исаев удивлённо поднял брови, задумчиво посмотрел ещё раз в копию приказа, как будто пытаясь что-то вспомнить, потом обращаясь к Тимофееву,  спросил:
-А сколько ему лет?
-Я точно не готов ответить. Но он примерно одного возраста снами. Даже старше некоторых присутствующих.
-Вы знаете, я когда-то, давно это,  правда было, лет 30 назад знавал одного Кораблёва и тоже Владимира Васильевича. Я тогда принимал участие в работе городского молодёжного общества по разработкам и внедрению новых технологий. Было это перед самой перестройкой. Так вот курировал нас тогда член бюро городского комитета партии Кораблёв Владимир Васильевич. В то время это был  лет 35, энергичный молодой человек. Работал он,  по-моему,  где-то в структуре тогдашнего Горисполкома. Но с началом перестройки всё изменилось. Я его потом видел несколько раз в свите нашего губернатора. Слышал, что он и ещё несколько человек организовали какую-то фирму. Но потом с течением времени окончательно потерял из виду и забыл. Интересное совпадение фамилие, имя, отчество и возраст. Александр Иванович - обратился Исаев к Тимофееву – Вы ничего из прошлого этого Кораблёва не знаете?
-Таких подробностей, о которых рассказываете Вы,  нет, не знаю. Но из его личного дела знаю, что он действительно работал и в органах Советской власти и в партийных органах. Вполне возможно,
 что это Ваш давнишний знакомый.
-Интересно. А Вы можете пригласить его сейчас сюда?
-Конечно. Время рабочее. Я его сегодня видел.
-Пригласите,  пожалуйста. Воспользуйтесь моим телефоном, прямо из кабинета.
Тимофеев подошёл к телефону, набрал номер и когда там ответили,  сказал:
-Валентина Фёдоровна, срочно найдите Кораблёва,  и пусть он немедленно идёт в кабинет генерального директора.

      Продолжение следует.