Монотеист

  Из всех историй, которые со мной когда – либо приключались, та, о которой я хочу поведать на этот раз, кажется мне самой причудливой и заслуживающей читательского внимания. Ибо когда еще на моей памяти Бог так явно проявлял себя в событиях, наблюдаемых Вашим покорным слугой, а результат Его шагов в них оказался поистине ошеломительным. Впрочем, обо всем по – порядку.
   В то дождливое утро я встал пораньше для того, чтобы не опоздать на автобус. Мы с семьей отправлялись за город навестить нашего общего друга и соседа по площадке – протоиерея Виктора Степановича Бусько. Когда – то он служил в одной организации, название которой не принято произносить вслух, а сейчас вышел в отставку, уверовал в Бога и стал священником. Недавно мы с шумом праздновали его юбилей. Начальство (церковное) по – достоинству оценило то, что он столько лет верой и правдой служил Небесному Отечеству и предоставило ему путевку на два лица в подмосковный санаторий.
   Он отдыхал там уже вторую неделю, а мы до сих пор не были у него в гостях. Оплошность требовалось срочно исправлять. Погода категорически не хотела улучшаться. Местная природа словно не радовалась нашему приезду. Дети сразу же побежали купаться на речку, несмотря на недавно прошедший дождь, супруга, естественно, осталась приглядывать за ними, а мы с отцом Виктором зашли в бар пропустить по питательному кислородному коктейльчику.
   В баре было совсем немного посетителей. Симпатичная барменша протирала стаканы.
   -Дайте «Барбекю», пожалуйста! - велел отец Виктор.
   Я отвернулся, чтобы барменша не видела, как я давлюсь от хохота.
   -Коктейль, коктейль «Барбекю», - пояснил священник, заметив недоуменный взгляд барменши.
   -У нас нет такого.
   -Ну как же? Я отдыхаю здесь, хочу коктейль. Что ж такое? Как вы работаете! А сколько у вас вода стоит негазированная?
   -Тридцать рублей. Будете брать?
   -Да нет, у нас с собой столько нет, мы на  предмет узнать, - пояснил я.
   Мы вышли в коридор.
   -Хорошо, тогда можно здесь брать, - сказал я отцу Виктору .
   -Да, и в магазин не ходить, - кивнул он. – Здравствуйте, Инна Григорьевна! Значит, что я хочу сказать…
   -Я не Григорьевна! – разоралась Инна Ивановна. – До свидания! Уходите! До свидания! Я вас просила прийти…
   -Ну, у меня голоса нет! – бросился в атаку священник.
   -Всё, всё! – замахала руками старушка. – Меня зовут Ивановна, запомните на всю жизнь оставшуюся, будьте добры! Григорьевна я ему, как же!
   Я не выдержал и расхохотался в голос.
   -Здорово она вас отбрила! – хихикнула старушка, шедшая за нами следом. – С ней лучше не связываться.
   -А, пожалуй, куплю – ка я воду, - сказал я отцу Виктору и направился в корпус. Инна Ивановна по – прежнему сидела на том же месте. Напротив нее беседовали две женщины.
   -У меня вот крестик алюминиевый… - говорила она, роясь в сумке.
   -Что же вы его в сумке – то носите, крестик на шее должен быть и снимать его нельзя, - вразумляла её собеседница.
   Старушка показала ей крестик.
   -Он у вас из Иерусалима?
   -Суровая женщина эта Инна Ивановна, - сказал я отцу Виктору, вручая ему бутылку и откупоривая свою. – А кто она?
   -Отдыхающая. Очень словоохотливая. Настолько, что иногда хочется попросить ее помолчать. Обижается на меня за то, что я часто путаю ее отчество и отказываюсь петь в хоре, который она организовала.
   На выходе из корпуса мы столкнулись с мужчиной.
   -Извините, - буркнул я.
   Однако мужчина не обратил на меня никакого внимания. Он пристально всматривался в лицо протоиерея.
   -Отец Виктор! – воскликнул он, бросаясь ему на шею. – Вы меня не узнали?
   -Да как же не узнать, - улыбнулся тот. – Знакомьтесь, Сереж, это Владимир, мой ученик. Надо же где встретились!
   -Да не говорите, - сказал тот. – Вы просто лучик света в темном царстве!
   -В каком смысле? – напрягся тот.
   -Да это я так, - махнул рукой Владимир.
   -Да нет, начали уж, говорите, - велел отец Виктор. – Впрочем, давайте побеседуем не здесь, не на ходу, тем более дождь опять зарядил. Поднимемся ко мне в номер?
   -Поднимемся, - охотно кивнул Владимир.
   Уже в номере отец Виктор удобно устроился в своем кресле и положил ноги на журнальный столик.
   -Давайте, Володь, хватит нас томить.
   -Ну хорошо, - Владимир вздохнул, глядя в окно как серый подмосковный ливень полощет крыши дачных домиков за забором. – Собственно, я по этому поводу и приехал. Мне очень нужен ваш совет. Видите ли, отец Виктор, я был в прошлом месяце в Петербурге в служебной командировке. Начальство сняло мне номер в мини – отеле на площади Восстания. Довольно пристойная квартира, по – видимому, соединенная из двух, каждая комната в которой представляла собой отдельный номер. Я приехал поздно ночью, хотел спать, а наутро обратил внимание на симпатичную девушку, которая уже завтракала на кухне к моменту моего появления. Должен уточнить, что я ехал в Питер исключительно по работе и никаких отношений ни с кем заводить не планировал. Но в данном случае мне очень приглянулась эта симпатичная особа, и уже через пять минут я подсел к ней за столик. Оказалось, что у нас много общего, когда – то мы даже жили в одном районе и причащались в одном храме, пока она не переехала. Мы договорились вечером встретиться в центре города, когда оба закончим все свои дела и погулять по вечернему Санкт – Петербургу.
      Так прошли прекрасные три дня. Нам посчастливилось съездить в Петергоф, погулять там, потом мы устроили сами себе обзорную экскурсию по городу, катались на катере, заходили в самые известные питерские храмы. В одном из них служит хорошо известный вам отец Константин Пархоменко, от него, кстати, вам привет. Ну а потом мы вернулись в Москву, и я очень боялся, что наш, так сказать, курортный роман сойдет на "нет". Однако любовь между нами только укрепилась благодаря расстоянию. Уже через какое – то время мы приняли решение пожениться. Вот вскоре планируем повенчаться, будем рады видеть вас на церемонии.
   Мой друг ничего не ответил, продолжая сидеть с закрытыми глазами. Посторонний наблюдатель мог бы решить, что он спит, но я знал, что на самом деле отец Виктор внимательно слушает нашего гостя.
   -Мы хотели жить вместе – на законных основаниях, - Владимир сделал акцент на этих словах. – Сначала все вроде бы было хорошо. Я упомянул о том, что мы живем не близко друг от друга и не можем ежедневно видеться. Это действительно так – вы будете удивлены, отец Виктор, она живет в этом городе.
   Отец Виктор вновь никак не отреагировал на его сообщение. Даже не выказал удивления.
   -Точнее, здесь она снимает комнату вместе со своей семьей. Отец у нее врач, мануальный терапевт, мать – домохозяйка. Сами они из Сергиева – Посада, но для удобства, чтобы не мотаться туда – сюда каждый день на работу, он и живет, и работает в одном месте. Наталья захотела нас познакомить на своем дне рождения. По такому случаю был заказан ресторан в Москве. Собрались только близкие друзья семьи. Я обратил на это внимание, поскольку сей факт означал, что и я для них отныне не чужой. Но как оказалось, так я думал весьма преждевременно.
   Отцу ее я сразу не понравился – это было видно невооруженным взглядом. Он даже не особо старался соблюдать приличия, но в лицо мне не хамил. Я чувствовал себя откровенно чужим на этом празднике жизни, но меня утешало то, что со мной рядом Наталья. Она встречала всех нас у метро и лично провожала до ресторана. За то время, что мы шли, я пытался у нее узнать, в каком настроении Шафранский – старший, но она была окружена подругами и друзьями, и нам не дали возможности поговорить. А в самом ресторане, где состоялось наше знакомство, я сразу видимо сказал, что – то не то и с первых же минут потерял его расположение ко мне.
   На следующий день Наталья, как мы с ней и договаривалась, встретилась со мной, чтобы еще раз отпраздновать свой день рождения, только на этот раз лишь в моем обществе. Я сразу обратил внимание на то, что она чем – то очень обеспокоена. На все мои вопросы девушка отвечала: «Все в порядке, все в порядке», давая понять, чтобы я к ней не приставал. Мы погуляли по нашему району, даже зашли в библиотеку, в которой она когда – то стажировалась, и мне казалось, что я смог разогнать ее хандру. Мне очень хотелось увидеть ее еще раз. Она разрешила. Я обратил внимание на то что она плакала. Наталья все отрицала, но у нее были красные глаза, а настроение еще хуже, чем вчера. Я заметил, что она при мне все время сбрасывает входящие звонки. Когда мы были в кафе, и она отошла в туалет, я проверил его – все время звонки шли с какого – то абонента, который был подписан как «Важный номер». Я перезвонил на него, но мне никто не ответил.
   А на следующий день я уже позвонил ей, но трубку взял ее отец. Антон Геннадьевич безапелляционным тоном заявил, чтобы я больше никогда не беспокоил его дочь, и что у нее есть жених. Сами понимаете, это известие буквально сбило меня с ног. Я стал пытаться дозвониться Наталье, но она перестала отвечать на звонки. Вечером от нее пришло только одно сообщение: «Прости, не звони мне больше и не ищи встреч, так будет лучше для нас обоих». Я опять стал обрывать ей телефон, но все было бесполезно. В тот день мне дали задание по работе нагрянуть с инспекцией на Багратионовскую, я хоть немного отвлёкся, мы там еще с родителями посидели потом. Но мысли о странном поведении Натальи не выходили у меня из головы. Единственный мне известный адрес ее фактического проживания – это комната, которую снимает ее отец в медицинском корпусе. Я приехал сюда поговорить с ним, но меня даже не пустили на порог. Мать обматерила меня и обещала, что, если я не уберусь через минуту, она вызовет охрану. Но я не собираюсь так легко сдаваться. Понимаете, отец Виктор, она не такая девушка, чтобы одновременно встречаться с двумя, при этом одному из них еще пообещав выйти за него замуж. Как – то это не стыкуется у меня.
   -Что вы хотите от меня? – устало спросил протоиерей, наконец удостоив Владимира взглядом.
   -Вы же полковник ФСБ, у вас есть связи, помогите мне ее найти, ну я не верю в эту чушь, что она замуж вышла и уехала куда – то!
   -Бывший полковник, - мягко поправил его отец Виктор.
   -Неужели вы мне не поможете? – вздохнул Владимир.
   -Что вы хотите, чтобы я сделал – пытал Шафранского?
   -Я уже кое – что предпринял, - Владимир жестом показал, что он не сидел сложа руки все эти дни, что пребывал в санатории. – Правда не могу сказать, что мои попытки увидеться с Шафранским увенчались успехом. Я несколько раз ждал его возле ворот, он просто делал вид, что мы с ним не знакомы. Тем более, ему даже не нужно особо от меня скрываться – он просто доходит до стоянки, садится в свою машину и уезжает. Охрана лагеря, на территории которого, как вы должно быть знаете, находится медкорпус, меня к нему ни разу не подпустила.
   -Так чем я могу вам помочь? – хмуро взглянул на него отец Виктор.
   -Я не знаю, но очень прошу вашей помощи. Вы же в спецслужбах столько лет работали, ну, может быть силовым методом на него воздействовать. Нужно добиться т него информации, где его дочь. Мне всего – то надо увидеться с ней. Пусть скажет мне в лицо, что не любит меня, и я забуду о ней.
   Отец Виктор вновь откинулся на спинку кресла и глубоко задумался. Я знал, что в такие минуты его лучше не отвлекать. В томительном молчании прошли несколько минут, показавшиеся нам с Владимиром бесконечностью. В какой – то момент мой друг поднялся и вышел из комнаты. Я знал, что ему следовало помолиться перед принятием решения. До моего слуха долетали отдельные воззвания: «Господи Иисусе Христе», «Помоги рабу Твоему», «Да будет воля Твоя»…
   Наконец он вернулся в комнату.
   -Могу предложить вам только один вариант, Владимир, но не факт, что он принесет плоды…   
   -Я согласен на все! – воскликнул Владимир.
   -Ну зачем же, зачем же на все? Я попробую сегодня вспомнить то, чему нас учили на курсах актерского мастерства. Случайно не знаете, этот Шафранский – он тщеславный человек?
   -Понятия не имею, - удивленно произнес Владимир.
   -А вот это мы сегодня и узнаем, если вы добудете мне номер его сотового телефона, - сказал отец Виктор, вновь с удобством располагаясь в кресле.
   -Нет проблем, - Владимир поднялся. – Ожидайте меня после обеда.
   И выбежал из номера.
   -Что вы придумали, отче?
   -О, поверьте мне, ничего неожиданного. Просто сегодня вечером доктора Шафранского навестит журналист из Москвы, которого очень заинтересовала его новая методика лечения пациентов, страдающих от болей в спине. А пока он будет мне, то – есть журналисту рассказывать, как он до этого нового метода додумался, я оценю обстановку, может быть предложу ему выпить, бутылка у меня всегда с собой. Главное, в процессе общения произвести на него благоприятное впечатление. Потом я назначу ему еще одну встречу под предлогом того, что возникли дополнительные вопросы и как – нибудь осторожно наведу на разговоры о семье. Посмотрим, что он мне ответит. А вот уже из этого будем исходить.
   -А откуда вы узнали о том, что он разработал новую методику?
   Протоиерей помахал передо мной айфоном с прямым выходом в Интернет.
   Владимир вернулся через полтора часа. Мы уже успели пообедать.
   -Вам удалось узнать номер доктора? – спросил его отец Виктор.
   -Удалось, - просиял Владимир. – Сегодня же суббота, много матерей и отцов приехало проведать или насовсем забрать своих детей. Я незаметно в толпе пробрался на территорию, поговорил с местными. Одна из коллег Шафранского охотно дала мне его номер.
   -Под каким же предлогом вы у нее его взяли? – полюбопытствовал я.
   -Сказал, что мне рекомендовали его как высококлассного специалиста, но я никак не могу с ним связаться. По счастью, его сейчас нет на рабочем месте, и моя легенда оказалась очень кстати. А то бы она просто отвела меня к нему в кабинет, и план сорвался.
   Отец Виктор ввел номер доктора в айфон и жестом велел нам замолчать. После чего позвонил ему.
   -Шафранский Антон Геннадьевич? Добрый день, меня зовут Виктор Бусько, я сотрудник газеты «Труд», знаете такую? Ну, правильно, трудовые люди должны читать газету «Труд», все верно! У нас сейчас готовится материал о подмосковном здравоохранении, о том, насколько качественное лечение оказывают в профилакториях. Премного о вас наслышан от коллег, которые рекомендовали поговорить именно с вами. Вы не могли бы мне уделить пару минут? Желательно сегодня, да. После семи? Отлично, я как раз поу… Буду готов к встрече с вами. До вечера, Антон Геннадьевич!
   Нам было чем заняться до этого времени. После дневного сна отец Виктор стал вживаться в образ журналиста: он одолжил у меня ноутбук, за которым я обычно работал в послеобеденное время, положил к себе в барсетку диктофон и несколько экземпляров газеты «Труд», которую выписывал, а так же вытащил из шкафа свой лучший костюм. Сразу после ужина я, предупредив своих, чтобы рано не ждали, проводил его до ворота лагеря. Навстречу нам шла сотрудница санатория с характерным командным голосом, которая ухаживала за деревьями, спиливала ветки, что грозили вот – вот отвалиться, убирала мусор и в целом следила за благоустройством территории. При нашем приближении она приложила руку ко лбу и изобразила, что отдаёт честь. Её спутник изумлённо воззрился на женщину. Я – то не слышал, а вот отец Виктор разобрал, как она шепнула ему: «Чекиста два идут». Видимо, в отце Викторе до сих пор можно было без труда опознать сотрудника спецслужб, хоть и отставного.
   -Как отдыхаете? – учтиво спросил ее мой друг.
   -Вы знаете, отдыха как такового нет.
   -Ну что так?
   -Ездила на дачу, меня обокрали таджики, ну строители, которые там ошиваются в нашем кооперативе. Не успели всё взять, из соседей кто – то проснулся. Электропила брошенная, компрессор, ну его не поднимешь просто так. Неприятно…. Все замки сбили, в дом зашли. А дом я не закрываю, у меня кот там живёт.
   -Кота – то оставили?
   Командирша приложила руку к груди, изображая ужас:
   -Кота….Соседка думала всё, кот пропал! Я позвала его, позвала…. Он, где лежал, так и лежит. Он по – моему проспал всё.
   -Кот? – переспросил отец Виктор.
   -Кот, - подтвердила женщина. – Ну, ему тринадцать лет, он уже по меркам человечьим где – то семьдесят два года отгулял.
   -У – у!..
   -Ну и что семьдесят два, я его безумно люблю!
   Отец Виктор стал сворачивать разговор:
   -Мы к Шафранскому, массажисту. Извините, опаздываем.
   -Он есть на месте? – встрял в разговор я.
   Женщина прищурилась в сторону лагеря:
   -Должен быть. Ой, он так чудит в последнее время.
   -А что такое? – впервые проявил заинтересованность отец Виктор.
   -Да он в последнее время стал отлучаться куда – то в середине рабочего дня. Оставит вместе себя заместителя и куда – то уходит.
   -В одно и то же время примерно? – уточнил мой друг. – А во сколько?
   -Да. Около полудня. Я его как – то встретила, спрашиваю: «Антон Геннадьевич, куда торопитесь – то?». А он так испуганно на меня глянул, как будто испугался, что я его видела, и потом еще быстрее пошел. Сдается мне, у него какие – то дела в городе, о которых он руководству не докладывает. Скорее всего, левый бизнес. На докторские доходы сейчас, сами знаете, не проживешь. Но главное не в этом…
   -А в чем?
   -Народ говорит, что он кого – то прячет в том заброшенном корпусе, - Командирша указала рукой на здание за забором, когда – то тоже было санаторием, а теперь постепенно приходило в упадок. – Более наблюдательные утверждают, что там живет какой – то урод.
   -Кто – кто там живет? – вытаращился на нее я.
   -Не знаю, как объяснить, но что – то очень странное и большое. Местные туда не суются. Говорят, только, что пару раз видели Шафранского возле этого дома. Что уж он там делал, я не знаю. Ну не буду вас задерживать, идите, пообщайтесь с Шафранским. Я так думаю, подойдите просто нагло смело к охране…
   -Вот это правильно, - заметил я.
   -Ну как же… - начал было отец Виктор.
   -Ну, подойдите!!! – повысила тон Командирша, и мы ясно почувствовали запах спиртного от нее. – И скажите: мы ищем Шафранского, где у вас Шафранский!
   -Класс! – оценил отец Виктор, взглядом показывая мне, что пора идти.
   -Терпение и труд… - понеслось нам в спину.
   -…Всё перетрут, - закончил отец Виктор. – Вы оставайтесь здесь, будет неправильно, если мы к нему заявимся вдвоем. Или, если хотите, подождите меня в номере.
   -Да нет, я вас здесь подожду.
   Протоиерей перекрестился и совершенно свободно прошел на территорию. Охранник в своей будке крепко спал и совершенно не обратил внимание на визитера. Я остался бродить по алее, наслаждаясь пением вечерних птиц и любуясь солнцем, которое медленно клонилось к горизонту. Легкий июньский ветерок колыхал верхушки деревьев, что создавало впечатление, будто они танцуют. Редкие припозднившиеся отдыхающие торопились вернуться в свои номера, чтобы посмотреть любимые вечерние передачи.
   Вдалеке показалась машина. Я каким – то шестым чувством понял, что сейчас произойдет что – то нехорошее. Машина притормозила на стоянке, охранник в своей будке издал какой – то звук, но продолжал дремать. Из салона показалась женщина с ребенком и еще одна дама, лицо которой было мне знакомо. Я сразу узнал ее. Именно с ней пару часов назад у нее с отцом Виктором произошел конфликт.
   -И вы тут?! – воскликнула она, глядя в мою сторону.
   Я не нашелся что ответить.
   -А кто это? – шепнула сопровождающая дама.
   -Это из спецслужб ребята, - как всегда бесцеремонно громко объявила Инна Ивановна. – Там еще он всегда с наставником своим ходит, пойдем в корпус, может быть, встретим его.
   Я вытащил телефон и написал отцу Виктору сообщение, что ему лучше, как можно скорее откланиваться. Буквально через минуту хлопнула дверь, и в полумраке двора я разобрал его нескладную фигуру, быстро приближающуюся ко мне.
   -Можете мне ничего не объяснять, я видел нашу дорогую словоохотливую знакомую.
   -Если бы вы с ней там столкнулись, это бы значительно осложнило наше расследование.
   Мы вышли за ворота.
   -Вам что – то удалось узнать?
   -Немного. Этот Шафранский выглядел несколько взволнованным, часто смотрел на часы. Такое ощущение, что у него после нас назначена встреча. Советую вам далеко отсюда не уходить, потому что у нас может появиться возможность проследить за ним.
  -А вам уже что – то стало понятно в этой истории?
  -Не все, но кое – что. Но для того, чтобы окончательно убедиться в правильности моей гипотезы я предлагаю вам быстро прогуляться до КПП. У Шафранского после меня внезапно нарисовался пациент с острой болью в спине, я думаю, у нас есть в запасе пятнадцать минут. Предлагаю ускориться!
   Быстрым шагом мы дошли до поворота, свернули направо и вскоре уже подходили к КПП. Отец Виктор остановился возле таблицы с расписанием рейсовых автобусов.
   -Так и есть! – через несколько секунд напряженного изучения его посредством освещения фонариком айфона воскликнул он. – Я правильно думал.
   -Может быть, вы и меня посвятите в свои планы? – предложил я.
   -Чуть позже, дорогой друг, чуть позже. Я еще и сам не все понимаю. Но очень скоро поймем и вы и я. Да поможет нам Господь!
   Он поманил меня обратно на территорию, и мы припустили обратно. Было уже совсем темно, но благодаря фонарям мы различали дорогу. Вот и лагерь. К сожалению, до него вела прямая дорога, спрятаться было особенно негде, но протоиерей предложил в качестве наблюдательного пункта широкое раскидистое дерево, за которым нас в темноте точно было не рассмотреть.
   -А вдруг он уже ушел? – предположил я. – Или, точнее, уехал?
   -Второе тем более исключено, - с уверенностью в голосе произнес мой друг. – Машина – то его здесь.
   Время в минуты ожидания как известно тянется томительно медленно. Я начал зевать, ноги постепенно становились ватными, хотелось прилечь прямо здесь в кустах и вздремнуть хотя бы минут двадцать. Но интуиция подсказывала, что вот – вот должно случиться что – то, ради чего мы терпим такие неудобства.
   -Вот он! – внезапно воскликнул отец Виктор.
   Я встрепенулся и выглянул из – за его спины. Из ворот выходил тучный человек, что – то напевая себе под нос. Я сразу догадался, что это Шафранский. Кивнув охраннику, он направился по узкой дорожке к тому самому заброшенному зданию, о котором нам сегодня говорила Командирша.
   -Пошли за ним! – скомандовал отец Виктор.
   Зашелестев кустами, он осторожно выбрался на дорогу и зашагал вслед за ним. Было видно, что это первая за последние дни его такая интенсивная вылазка из номера. Уж кто – кто, а я знал, что отцу Виктору милее проводить время, лежа на диване, нежели изображая из себя Шерлока Холмса в рясе.
   Очевидно, что Шафранский не в первый раз наведывался в это убогое помещение, потому что он шел словно бы привычным маршрутом, на ходу отсчитывая доски в заборе. В какой – то момент он остановился, отодвинул одну из них и юркнул внутрь. Отец Виктор выставил вперед руку и велел мне какое – то оставаться на месте, давая таким образом возможность доктору войти внутрь. После чего мы повторили его же маневр.
   В два этажа здание занимало собой добрую половину территории. Кроме него, здесь были еще два корпуса, но они так же пришли в упадок. Отец Виктор подкрался к окнам и заглянул внутрь. В здании было так темно, что ничего нельзя было разглядеть. Неожиданно в окне появилось странное существо с заплывшими глазами и невероятно большими руками. Отец Виктор в ужасе отшатнулся от него. Впервые за годы нашего общения я видел его таким испуганным.
   -А люди – то правду говорят, - тихо сказал я, переводя дух.
   -Разберемся, - отец Виктор уже пришел в себя и вновь стал тем самым скептическим гением, каким я его привык знать.
   Он подошел к дверям и осторожно взялся за ручку. Дверь поддалась. Очевидно, доктор не ожидал слежки и не стал запираться. Отец Виктор прошептал слова молитвы и резко распахнул дверь. Мы оказались в небольшом коридоре. Слева пустовал стол охранника, впереди была лестница на второй этаж, направо коридор с номерами. Отец Виктор пошел туда, на ходу вычисляя, в каком мы только что видели чудовище.
   Наконец он остановился возле двери с номером пять, постоял несколько секунд, собираясь с мыслями, а потом резко распахнул ее. Нашим взорам предстал Шафранский, склонившийся над распростертой на кровати… девушкой с ужасно раздутыми ногами и перекошенным лицом. При виде нас она стала ныть и попыталась спрятаться под одеяло.
   -Что вы здесь делаете? – вскочил с колен Шафранский. – Знаете, Бусько, это уже слишком! Убирайтесь отсюда немедленно! И только попробуйте написать о том, что вы здесь видели!
   Внезапно кто – то возник за моей спиной, резко потеснил нас с моим другом и ворвался в номер.
   -Наташа!
   Это был Владимир.
   -Что ты здесь делаешь?! – рявкнул Шафранский. – Уходи! Вы все уходите!
   -Возьмите себя в руки, доктор! – резко сказал протоиерей. – Никто не собирается писать о вашей дочери. Успокойтесь.
   Шафранский хотел еще что – то сказать, но потом передумал и вновь склонился над Наташей.
   -Доченька моя…
   -Неужели вы думали, что облегчите ей жизнь, вычеркнув из нее меня? – спросил дрожащим голосом Владимир. – Почему вы не дали мне поговорить с ней? Неужели вы думаете, что я бы отвернулся от нее?
   Шафранский посмотрел на него заплаканными глазами.
   -Вы, наверное, не в курсе, но я в настоящее время сотрудник преуспевающей компании, и у меня есть средства. Я увезу вашу дочь за границу и найму ей лучших врачей. Она поправится. Сейчас эту болезнь лечат.
   Шафранский обнял его и разрыдался у него на плече.
   -Пойдемте, - сказал мне отец Виктор, похлопывая меня по плечу. – Здесь мы уже лишние.
   Я очень хотел обсудить с ним эту историю, спросить его о каких – то деталях, которые мне еще не были понятны. Но он так вымотался за день, что, придя в номер, сразу лег и заснул. Супруга попросила его не будить. Так что поговорить мы смогли только на следующее утро, когда после завтрака она попросила нас съездить в Есенино за аспирином.
   -Ну теперь вы от меня никуда не денетесь! – улыбнулся я, когда мы стояли на остановке в ожидании автобуса. – Поясните мне, зачем вы вчера изучали расписание, помогла ли вам беседа с Шафранским понять, кого именно он прячет в том доме, и вообще я хочу подробностей!
   -Будут вам подробности, - улыбнулся отец Виктор. – Не надо только считать меня великим мыслителем, без Божьей помощи у нас бы ничего вчера не получилось. От себя могу только сказать, что нужно уметь СЛУШАТЬ и СЛЫШАТЬ человека, тогда можно многое понять из того, что он говорит. Если Наташа в последнее время стала плакать после каких – то таинственных встреч, то в первую очередь можно было бы предположить, что у нее появился другой мужчина. Но так как она по рассказам нашего Владимира глубоко верующая девушка, я эту версию отклонил. Оставалось – что у нее что – то происходит. Может быть, и со здоровьем. В то, что девушка вышла замуж и куда – то уехала со своим женихом я ни на секунду не поверил. Это нелогично. Помните, Командирша сказала, что Шафранский в одно и тоже время куда – то отлучается с работы?
   -Как не помнить.
   -Я проверил – по расписанию в это время из города ему привозят лекарства. То – есть на тот момент я только думал, что это так, но наверняка знал лишь, что из Есенино сюда приезжает автобус. То – есть Шафранскому что – то регулярно привозят. В принципе не так сложно сопоставить версию с болезни его дочери с тем, что он нечто заказывает для нее, и это нечто ему привозят сюда. Ну а когда Командирша сказала, что он к кому – то ходит в этом заброшенном корпусе, всё встало на свои места. Бедный Владимир! Не смог усидеть в номере, пошел за нами, увидел свою невесту в таком виде. Это стало для него шоком.
   -Но он поступил очень благородно, - заметил я, когда мы уже выезжали на большую дорогу. – Не отвернулся от нее, а пообещал сделать всё, чтобы ей стало лучше.
   -Он поступил не просто благородно, он поступил как настоящий христианин. Можно знать наизусть творения всех Святых Отцов от начала распространения Христовой веры, но, если ты не следуешь тому, что заповедовал Господь, ты просто пародия на христианина.
   Так закончилась эта удивительная история. Владимир сдержал свое слово, и сейчас они с Натальей лечатся в хорошей клинике в Варне. Для этого ему пришлось напрячь все свои международные связи и знакомства, но, как он сам выразился, ради помощи своей невесте он бы достал с неба луну. Шафранский с матерью благословили их брак, и свадьба, а затем и венчание состоится сразу же по их возвращению в Россию. Протоиерей Виктор Бусько вновь вернулся к своему малоподвижному образу жизни, и что – то мне подсказывает, именно в лежачем положении для него и заключается идеальный отдых…