Сэр

Сэр



«И познайте Истину и истина
 сделает вас свободными»
                Иоанн 

Первую наколку ему сделали, когда он обвенчался с тюрьмой в шестнадцать лет. Вступление в мир замкнутого пространства, цепей, кандалов и рабства стало для его не окрепшей души серьёзным испытанием.
И тогда возникло сильное, непреодолимое  желание отобразить на плече это неизведанное прежде состояние. Тем более, все сидельцы , которые были с ним в одной камере, также стремились запечатлеть наколками своё посвящение тюрьме. Они были малолетками и очень сильно бредили уголовной романтикой. Сокамерник по прозвищу «Пикассо», считавшийся художником и умельцем быстро изобразил иголкой и тушью из жжённого каблука наколку на плече «Сэр». Расшифровку , новоиспечённый арестант знал прежде, но никогда не осознавал, что неволя – это пытка.
Воровать он начал с девяти лет. А к шестнадцати годам, среди известных карманников , имел кличку «Паганини». Имел заслуженно , так как пальцы у него были как у талантливого маэстро.
Во время «карманной тяги» ему всегда везло. Повезло и со следователем. Следствие вела женщина в звании майора. Кроме виртуозности своих пальцев молодой карманник имел ещё и артистические способности. Поэтому ему не составило труда «поплакаться в жилетку» . Рассказать, что он «казанская сирота», живет с одной полу слеповатой и глуховатой бабкой, пенсия у которой 70 рублей. Что, в общем то , было не далеко от истины . И это безденежье, критическое состояние стало основной причиной воровства. Также заверил , что если не посадят, то пойдёт работать на завод. Женщина прониклась сочувствием и намекнула судье, что парень одумался , осознал и очень хочет исправиться. Судьёй была женщина, умудрённая жизненным опытом и судейским . И конечно же она понимала , что это были голубые мечты всех попавших в неволю. Тем более статистика подтверждала эти данные, так как из ста процентов выпущенных на свободу условно или по сроку на криминальную дорогу возвращается около девяноста процентов. Но шанс быть свободным и сделать выбор она, по ходатайству хорошо знакомой следовательницы , безусловно дала. Возможно проявилась женская солидарность.
В результате таких подводных течений юный карманник оказался на свободе с двумя годами условного срока. На этом везение у «Паганини» закончилось. Вероятно кто-то сглазил. Мастерство и уверенность, можно даже выразиться бесшабашная лихость пропали. Всё растворилось в соляной кислоте тюрьмы. И ровно через пол месяца, работая на маршруте, он угодил в классическую оперативную разработку на «живца». Так обозначают переодетого оперативника , который демонстрирует, якобы, не осознанно приличную сумму денег. Конечно такая разработка против прописных правил У.П.К. Но в Советском союзе, когда идёт усиление борьбы с тем или другим негативным явлением любые запрещённые методы негласно одобряются.
Пребывание под следствием в Сизо лишило его информации об усилении борьбы с карманными кражами. И поэтому «Паганини» скорее всего не смог просчитать «подставу», подвела интуиция. Капкан захлопнулся. В итоге: три года за кражу , плюс два условных и путём сложения стало пять лет общего режима. Жизнь пошла не по его сценарию. Каждую следующую ходку ему кололи разные шедевры. Таким образом к сорока годам он представлял из себя, когда раздевался, ходячую картинную галерею. На свободу выходил как будто в отпуск. Первые отсидки «Паганини» по наивности думал, что сможет всё изменить. Обязательно учитывал все свои ошибки. Но, увы, обстоятельства всегда менялись. И в этой роковой игре у него постоянно стала приходить к тузу пиковая дама а после десятка.
«Судьба – злодейка, а жизнь – копейка» - с грустью делился он со своими близкими по камере фаталистически-философским подходом к жизни. Но однажды тоска, как удав с большой силой сдавила сердце. И в результате появилось непреодолимое желание всё разрушить . Разорвать эти цепи, избавиться от постоянного гнета и беспредела ментов, уйти от серой унылой и безрадостной жизни. И тогда это отчаяние сменилось желанием сбежать.
Тоска, как незваная гостья , его посетила в зоне строгого режима в городе Норильске. Не смогла прийти несколькими годами ранее , когда он сидел на юге в городе Апшерокске.  В Норильске этапы завозили самолётами. Выезжать, при удачном побеге, предстояло своим ходом.  Даже , учитывая такие проблемы отчаявшийся «Паганини» не стал откладывать в долгий ящик своё авантюрное предприятие. Отправил через свиданку зашифрованное письмецо своим друзьям. Они всё исполнили как он просил. Сняли ему квартиру с молодой симпатичной особой. Подготовили на первое время переклеенный паспорт и парик. Осталось самое трудное – это выбраться из клетки. Был конец февраля. На производстве, куда он выходил в основном пообщаться с блатными , а также поиграть в карты «на интерес». Варианты побега , которые ему приходили на ум были из разряда мифических и сказочных. То представлял, как соберёт из бензопилы мини вертолёт. То мечтал сделать летающее крыло и улететь, как Икар к солнцу. Но увидев , что эти фантазии ни как не могут воплотиться в быль, решил что нужен другой принцип « от сложного к простому» . И остановился на самом примитивном. Как откровение из каких- то недр мозга прорисовалась идея. Залезть на крышу  пятиэтажного здания цеха. Разбежаться и перепрыгнуть запретку, которая проходила в четырёх метрах от здания. Плюс несколько рядов колючей  проволоки и забор из которого торчали через короткие промежутки острые высокие металлические  пруты. Наверное , в батальоне охраны такой вариант побега допускали и они хотели коллекционировать желающих свободы, как энтомологи бабочек.
Четыре плюс шесть ровняется десяти метрам. С арифметикой у него было на отлично. С проекцией также всё было хорошо. Он мысленно прочертил полёт с пятнадцати метровой крыши и понял, что это ему вполне по силам. К тому же прямо за забором был высокий, около трёх метров сугроб снега. Его накидали от тропы часовых, по которой они ходили на караульные вышки. Когда отчаяние достигло максимального предела, тогда он решил совершить запланированное действие . Забрался на крышу через люк, который предусмотрительные «цирики» закрывали на обычный и даже не на амбарный навесной замок. Вероятно , создавали  идеальные условия для побега. Поэтому особого труда не составило пилкой по металлу за пять минут перепилить дужку замка. Вылез на крышу. Вздохнул морозного воздуха, и осторожно пошагал по хрустящему, как битое стекло снегу. Однако, как «Паганини» не пытался храбриться откуда-то из глубины души как из омута выплыли две пиявки: паника и страх. Они захватили его врасплох . Ему даже стало казаться , что громкие шаги слышат внутри здания. Сердце колотилось тревожным набатом и эхом отдавалось в сознании. Сколько за свою каторжанскую жизнь встречал арестантов-побегушников , которые с восторгом рассказывали о своих похождениях. Всегда, с их слов, казалось всё просто. Но у него было ощущение , как будто ему предстояло прыгнуть в пропасть. Преодолевая себя, он осторожно подполз; заглянул, осмотрелся и понял, что легко допрыгнет до сугроба. Отполз . Разгон решил сделать короткий. Встал, приготовился. Вспомнил детские занятия спортом. Ему легко бегалось на короткие дистанции, а также удавались прыжки в длину. В восьмом классе отметился грамотой за прыжок в длину на пять метров. Перед тем как стартовать, вдруг, не понятно почему вспомнил родную бабульку-покойницу. Бабка его верила в Бога. Стандартно , как миллионы православных, икона в углу со свечками. Крестилась перед едой, а также перед сном повторяла молитву : «Отче Наш». И его заставляла повторять за ней. Бабку он любил несмотря на все её заморочки с Богом.
И, вдруг, он перекрестился. Рука помимо его воли словно вышла из подчинения стала выполнять заученное в детстве . Эх была не была – с этими словами он помчался к краю. Быстрый разгон. Толчок. И неожиданно «Паганини» осознаёт, что его толчковая левая соскользнула на заснеженной ледяной корочке. Летел прямо на эти ужасные штыри. Какой-то миг и из сердца вырвался сдавленный крик: «О, Боже!»
Всё угасло. Сознание померкло. Очнулся в сугробе. Рядом никого. Он живой и невредимый. Это было невероятно. Через штыри он никак не должен был перелететь. Как крот пополз к тропинке. Через полчаса он уже звонил в квартиру. Два дня он лежал в какой-то прострации. Девушка пыталась с ним говорить и даже заигрывать. А ему всё это казалось странным, как будто он пришелец из какой-то далёкой, далёкой галактики. Через два дня он её поблагодарил за гостеприимство и ушёл . Пришёл к ИТК и стал на вахте проситься, чтобы его забрали. Офицеры с трудом поняли, что это сбежавший зек . Во- первых, до побега он был брюнет, а стал полностью седым. Во- вторых , у него появилось абсолютное спокойствие и величие, которого раньше не наблюдалось. Разобравшись в ситуации его увели в штрафной изолятор. Никто даже не стал ни ругать не бить. Суд состоялся через месяц. Добавили два года. И это он воспринял со смирением, так как радость которая в нем пребывала переполняла всё его существо. А те люди, которые его окружали и в форме, и в зоновской робе казались ему невероятно красивыми.
Он был готов каждому рассказывать о любви которую он имеет, о том источнике радости, которая переполняет его храм. Благодаря Богу я живу-говорил он всем и буду жить вечно!
«Свобода это рай!» И добавлял, теперь я точно знаю, что только духовная свобода- это истинная свобода во всей полноте. Так наколка, которую он впервые сделал в шестнадцать лет стала входным билетом в бессмертие.


Конец